Я тосковала, запертая в четырёх стенах. Иногда наигранно, чтобы Виктор заметил. Изменил своё упрямое «нет» на снисходительное «да».
Но он никак не реагировал.
Поздним утром меня разбудил повторяющийся звонок на мобильный.
– Слушаю, – сонным голосом ответила я.
– Диана Норберг? – Знакомый мужской голос, но спросонья я не могла вспомнить лицо говорившего.
– Да, это я.
– Это доктор Ларссон. Оскар Ларссон.
Я напряглась.
– Вы можете сегодня приехать на МРТ?
Вспомнила лицо того, кому принадлежал голос, резко поднялась в постели.
– Могу. Анализ крови уже готов?
– Да… – доктор замолчал.
– И?
– При встрече, Диана. – На том проводе звучали короткие гудки.
Я взволнованно сжала телефон в руке. Спустилась в гостиную. Взглянула на часы. Виктор уже отвёз Еву. Я набрала ему.
– Доброе утро, любовь моя! – радостно ответил Виктор. – Как спалось?
– Хорошо. – Я намеренно проигнорировала его первую реплику. – Ты где?
– Работаю. – Радость в его голосе сменилась напряжением. – Что-то случилось?
– Мне звонил доктор, просил приехать сегодня на МРТ.
– Я могу заехать за тобой и отвезти.
– Не нужно, – возразила я. – Я сама съезжу.
– Пикап в гараже…
– Хорошо. До вечера. – Я положила трубку.
Спустя два часа я уже сидела в кресле напротив доктора.
– Меня напрягает подавленный белок PKM Zeta2 в вашем организме.
– Не совсем понимаю, – вздохнула я.
– Этот белок отвечает за память. В вашем организме он как растаявшая вишенка в желеобразной массе, а должен быть как замороженная во льду. Понимаете?
Я отрицательно помотала головой.
– Такое состояние белка́ может быть только после внешних вмешательств. Либо после серьёзной травмы головы. У вас были сильные сотрясения?
Доктор внимательно смотрел на меня.
– Не могу сказать…
– Не помните? – предположил он.
Я кивнула.
– Мне нужно поговорить с вашим мужем об этом.
Я оцепенела. Подняла глаза и заметила на подоконнике за спиной доктора Анаиду.
– Не надо обращаться к Виктору, – произнесла она.
– Не надо обращаться к… мужу, – повторила за ней вслух я.
– Почему? – удивился доктор, откидываясь на спинку стула.
– Скажи, что ты не доверяешь ему, – подбросила ответ Анаида.
– Что?! – вслух выкрикнула я.
– Диана? Вы в порядке? – Он проследил за моим взглядом.
– Я не доверяю ему, – выдохнула я.
– Кому?
– Виктору.
– Вашему мужу?
Я кивнула, опустив взгляд на руки, которые до побелевших костяшек сжимали край стола.
– Простите, лишнее говорю. Я… я и вам не могу доверять. – Почувствовала, как щёки обожгло тонкими линиями слёз. Как будто кто-то провёл раскалённой проволокой по щекам.
– Ваш муж… – Доктор потянулся к моей руке, но не дотронулся. – Бьёт вас?
Я испуганно посмотрела ему в глаза.
– Нет! Но я чувствую его… моральное насилие.
– Хотите поговорить об этом?
Рядом с доктором я чувствовала себя в безопасности, но всё равно была не готова говорить о своих проблемах.
– Не сейчас.
– Хорошо, – он не стал настаивать, протянул мне свою визитку. – Но вы можете звонить мне в любое время.
Я кивнула и сжала визитку в руке.
– Воды?
Снова кивнула.
Доктор протянул мне бутылку.
В горле, правда, пересохло. Я сделала несколько глотков.
– МРТ надо делать? – хрипло спросила я.
– Нет необходимости.
– Спроси про противоядие, – предложила Анаида. Она не исчезала.
– А есть… какое-нибудь лекарство, которое… – я не могла подобрать слов.
– Укрепит белок PKM Zeta?
Я кивнула:
– Растворит то, чем он подавляется.
– Нужно понять, каким лекарством он расщепляется.
– Зета! – не выдержала Анаида.
– Вы что-нибудь слышали о препарате зета? – осторожно спросила я.
– Зета находится на этапе разработки. Этот препарат невозможно достать в аптеках.
– А как она действует?
– Стирает определённые воспоминания. И с её помощью можно внедрять ложные воспоминания.
Я тяжело вздохнула.
– Как зету вводят в организм? – продолжила расспрос.
– Её практически невозможно достать! – Лицо доктора стало серьёзным. – Вы думаете, ваш муж… использует зету, чтобы влиять на ваши воспоминания?
– А можно как-то проверить её наличие в организме? – я не ответила на его вопрос.
– Давайте, я возьму ещё один анализ, он выявит наличие вещества в крови, которого там быть не должно, – напрягся доктор и задал вопрос снова: – Вы думаете, что зету вводят вам?
– Уверена, – снова вмешалась Анаида.
– Уверена, – повторила я.
– Я наведу справки.
– Спасибо. – Я поднялась. – Могу идти?
– Да. Берегите себя!
– Спасибо, – повторила я.
Не успела я выйти из клиники, как позвонил Виктор.
– Как всё прошло?
– Нормально, – сглотнула я. – Доктор сказал, что нужно больше отдыхать.
– А ты на работу захотела выйти! – победно ответил он, облегчённо выдохнув.
– Ты Еву заберёшь? – я намеренно оставила без внимания его замечание.
– Конечно.
– Хорошо.
– Люблю тебя.
Я положила трубку, ничего не ответив ему. Это было ошибкой… Вдруг он опять что-то заподозрит? Я должна быть на шаг впереди. Мне нужно создать укрытие для себя. Место, о котором Виктор не будет знать.
У меня были кое-какие сбережения на банковском счёте. Откуда? Я не помнила. Просто знала, что они там есть. Возможно, мне хватит на свою квартиру в городе. Но как мне провернуть её покупку, чтобы Виктор ничего не узнал?
Анаида увязалась за мной от кабинета доктора. Она настырно заставляла меня начать вести дневник.
– Ты хочешь, чтобы Еве было проще разобраться с этим проклятьем?
– С чем?
Я сжала руль, притормаживая возле дома.
– С проклятьем. Твой женский род проклят!
– Что за ерунду ты несёшь!
– Это правда.
– Кто его проклял и зачем? – скептически вздохнула я.
– Это сейчас неважно. Важно избавиться от него!
Я резко затормозила, едва не врезавшись в открытые ворота нашего гаража.
– Объясни! – повысила голос я, оборачиваясь. Но Анаида исчезла. – Какого чёрта ты исчезаешь в неподходящий момент! – Со злости я ударила рукой по рулю, вывернув запястье. – Твою мать!
Я вылезла из машины, прижимая ладонь к груди и сжимая запястье здоровой рукой.
– Нужно приложить лёд, – шептала я.
– Нужно начать вести дневник! – Анаида появилась вновь.
– Оставь меня в покое! – прошипела я, захлопывая входную дверь ногой.
Вошла в дом и рванула к холодильнику. Достала из морозилки лёд и приложила к ноющему запястью. Я чувствовала, как оно пульсирует.
– Ты можешь помочь себе сама, – невозмутимо ответила Анаида.
Я ничего не отвечала ей, закрыв глаза.
– Твоя сила в земле, Диана. В твоих руках. Твои прикосновения лечат. И калечат.
– Будь любезна, объясни, – я старалась говорить мягче, хотя внутри всё бурлило, эмоции выплёскивались наружу словами. – Я ничего не понимаю!
– Не сжимай запястье, а прикасайся к нему.
– И чем это мне поможет?
– Будь любезна, попробуй, – спародировав мой тон, ответила Анаида.
Я зажмурилась, прикусив губу, и отпустила запястье, которое отдалось ноющей болью. Эта боль была похожа на зубную.
– Сконцентрируйся на кончиках пальцев здоровой руки.
Я почувствовала, как что-то запульсировало в подушечках. Как будто ростки чего-то живого хотели прорасти через кожу.
– Осторожно, не спеша прикоснись к больному месту и представь, как будто пустота в запястье заполняется здоровой энергией, исходящей от кончиков пальцев.
С закрытыми глазами я следовала за голосом Анаиды. И постепенно боль в запястье стихла.
– Этого не может быть! – Я открыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям.
– Может. Кроме проклятия в твоём роду сила четырёх стихий.
– Я не понимаю, о каком проклятии и о какой силе ты говоришь!
– На чердаке были дневники твоей матери. И… её матери. Тебе нужно найти их.
– На чердаке ничего нет, – выдохнула я.
– Они были не в коробках! – Анаида исчезла.
– Эти призрачные дневники сведут меня с ума, – фыркнула я, но полезла на чердак.
Как и родовое проклятие. И сила, которая есть в моих руках. Я её чувствовала. Она будто разливалась по венам – от плечей до кончиков пальцев.
Мне едва удалось открыть дверь. Кто-то – Виктор – специально вбил гвозди, чтобы не было возможности туда попасть хрупкой женщине. Но я не была хрупкой.
Оставив фонарик на перекладине на входе, чтобы свет от него попадал на бо́льшую часть чердака, я полезла внутрь. В некоторых местах невозможно было находиться в полный рост, приходилось сгибаться или опускаться на четвереньки. Но ни в одном углу маленького чердака не было никаких дневников.
Анаида появилась внезапно – это было в её репертуаре.