Корзинка пуста.
Ири в ней нет!
Сердце сжимается, а потом выстреливает в рёбра, бешено стучит в висках нарастающим гулом.
Я шарю по корзинке трясущимися руками, словно пальцы способны найти сестру-кролика быстрее глаз. Но чуда не происходит, бархатная подушечка пуста, и под ней Ири тоже нет. Как и рядом, на скамье, под ней и даже рядом с беседкой!
Куда она делась?!
Не могла же просто исчезнуть?!
И тут я вспоминаю, как злобно смотрела на сестрёнку красноглазая девочка. Какие гадости говорила!
Она последняя, кто видел Ири!
– Эй! – сорвавшись с места, я бегу за Роксаной. Благо, Корвин не успел её далеко увести. – Ты! – хватаю девочку за локоть, разворачивая к себе.
– А?
– Что ты сделала?! – мой голос срывается. – Что ты сделала с Ири?! Куда ты её дела?! – Я хочу схватить эту гадкую змею за плечи и трясти, пока она не скажет мне правду, но передо мной встаёт Корвин.
– Ты в своём уме, Адель?! – рычит он.
– О чём вообще речь?! – сердится на меня Роксана. Светлые брови сходятся у переносицы.
Я отчаянно прислушиваюсь к сердцебиению девочки, присматриваюсь к надменному лицу, ищу правду в зловещих алых глазах. Нет, она не врёт. Она правда не знает!
Проклятье!
Корвин заглядывает мне в лицо, его голос становится мягче.
– Что случилось, Адель?
– Ничего! – отшатнувшись, я вновь поворачиваюсь к беседке. Холодный пот скользит по вискам, а желудок сжимается до тошноты. Меня колотит от нервов.
Я должна была присматривать за сестрой! Я сама вызвалась! Но она пропала.
Она совсем малышка! С ней что угодно может случиться!
Надо успокоиться и думать логически… Как она исчезла?! Кто её украл?!
Нет… никто не мог! Значит, она убежала сама? Зачем?! Куда?!
Мой взгляд шарит по траве возле беседки, перескакивает на тропинку, огибающую озеро и ведущую к опушке… Как вдруг в траве я вижу движение. На поляне перед лесом мелькает белая шёрстка.
Это она! Это Ири!
Я срываюсь с места. Моя юбка взметается как розовый парус.
Корвин что-то кричит мне в спину, но я не слушаю. Сейчас главное вернуть сестру! Иначе не смогу смотреть в глаза родителям! Иначе не смогу жить!
Я бегу так быстро, будто мне на пятки наступает чума. Быстрее! Ещё быстрее! Ветер бьёт в лицо, остужая разгорячённую кожу. В боку начинает остро колоть, но я не останавливаюсь. Ири впереди! Обежав озеро, пересекаю поле и влетаю под тень громадных деревьев. Белый хвостик сестры мелькает между стволов.
Это точно она! Я не ошиблась!
– Ири! Остановись! Подожди! – голос сипит, лёгкие объяты огнём. Я бегу, перепрыгивая заросшие мхом пни, глубже и глубже в лес.
Отчаяние гонит меня как кнут, свистит возле ушей! Мне помогает внутренний кролик, который безошибочно ведёт по следам сестры, как бы она не петляла.
Вправо, влево, вперёд, вперёд… Вперёд!
Как вдруг я спотыкаюсь об выступающий корень, падаю кувырком, больно ударяясь затылком о ствол дерева.
– Ох! – Я переворачиваюсь на живот, встряхиваю головой. Меня мутит, всё кружится, но я упрямо поднимаюсь на ноги.
Только теперь я понимаю, что вокруг темно, солнце едва пробивается сквозь густую крону, деревья обступили со всех сторон. Моя юбка изодрана о ветки, носки лакированных туфель покрылись царапинами.
Я потираю локти, потому что в лесу неожиданно прохладно. По земле стелется сизый туман.
Кроме меня, тут лишь филин. Сидя на ветке, он клювом чистит перья и поглядывает на меня горящим жёлтым глазом.
– Ири! Ири! – жалобно зову я, наугад раздвигая низкие ветви.
Справа слышится топот маленьких ног, а затем тонкий звериный визг бьёт по ушам. Я бросаюсь в сторону звука, пробираюсь сквозь кусты. И замираю, различив в тумане вытянутый силуэт…
Возле дерева замерла рыжая лиса – лесная хищница. Прижав уши к голове, она скалит зубы! …но что это в её длинной пасти?
Это крохотный белый комочек с красными разводами на шёрстке.
Время словно замедляется. Я втягиваю сквозь зубы ставший густым и едким воздух.
Сердце пронзает игла.
Не помня себя от ужаса, я кидаюсь на хищницу. Видимо, у меня жуткий вид, потому что она выпускает добычу и отскакивает, скалясь и сверкая жёлтыми глазами. Упав на колени, я подхватываю с земли ещё тёплый маленький комочек… мокрый от крови.
Кролик не шевелится.
Не тянется мордочкой.
Не двигает ушками.
Я прижимаю Ири к себе, и качаюсь из стороны в сторону. Моя душа воет от горя, слёзы градом катятся по щекам. Лучше бы это была я! Лучше бы это я умерла!
– Адель!
Из моего горла вырывается звериный хрип горя и боли.
– Посмотри на меня!
Сердце бьётся о рёбра, будто птица о стальную клетку.
– Посмотри!
Я не сразу понимаю, что кто-то взял моё лицо в ладони. Сквозь мутную пелену слёз проступает очертание серьёзного смуглого мальчика с лазурными глазами.
– Корвин, – шепчу горячими, как опалённая деревяшка, губами.
– Адель … это не Ири! Это не она!
– Что…
– Приглядись внимательно! Это не твоя сестра!
Его слова пробиваются к сознанию словно сквозь толщу воды. Дрожа, я опускаю взгляд на то, что держу в руках.
Это кролик. Мёртвый зверёк. Белый… но…
– Посмотри, тут другая расцветка, видишь! – Корвин показывает на чёрное пятно на ушке зверька. – И размер немного другой. Ири чуть крупнее. К тому же я хорошо знаю её запах. Это не она. Это обычный лесной кролик.
Я дышу рывками.
Не Ири!
Не она.
Тиски ужаса с лязгом разжимаются, выпуская моё израненное сердце, но слёзы почему-то не останавливаются. Наоборот, они будто прорывают плотину, выплёскиваясь наружу непролитым горем.
"Не Ири! Не она! Я ошиблась!" – набатом стучит в голове.
Корвин забирает у меня тело кролика, и обнимает, пока я позорно реву, уткнув сопливый нос ему в плечо.
Постепенно мои всхлипы затихают. Корвин успокаивающе поглаживает меня по лопаткам.
– Всё хорошо, – тихо говорит он.