В пяти шагах от беседки испуганно вопит незнакомая женщина. Подол её серебристого платья полыхает огнём.
– Меня пытаются убить! Убить! – кричит она, крутясь юлой и размахивая руками.
Мы выскакиваем наружу. Вытянув руку, папа шепчет заклинание. Он – маг огня, и потому пламя на юбке женщины сразу подчиняется ему. Недовольно шипя, оно гаснет. Обгоревшие кусочки ткани пеплом оседают на траве.
– Кто поссссмел! Какая тварь…
– Успокойся, Зарина. Огня уже нет, – обрывает истерику женщины папа, жестом показывая прибежавшим на шум охранникам, что ничего не случилось и они свободны.
– Я этого так проссссто не осссставлю!
В воздухе пахнет гарью, а на языке вкус горечи. Брат застыл рядом, белый от испуга, не зная, какого наказания ждать. Хоть он и принц, но ещё совсем волчонок, ему только семь лет. Я беру его за руку, чтобы, поддержать. Второй рукой прижимаю к себе сестру-кролика, которая прислушивается к происходящему, навострив длинные белые уши.
Женщина, которую отец назвал Зариной, поворачивается к нам.
На вид ей ближе к тридцати, как маме, но мама – добрая и красивая, а эта женщина – уродливая… и злая! Я сразу это вижу – по её тонким неправильным морщинам, по брезгливому выражению губ.
Зарина высокая и худая как палка, будто совсем ничего не ест. Шея тонкая, черты лица узкие, но при этом от женщины исходит аура опасности, будто у притаившейся в траве змеи. На бледных щеках выступили рваные пятна румянца, жёлтые волосы растрепались, а зрачки вытянулись в острые длинные линии.
“Анаконда”, – подсказывает мне кроличий инстинкт, заставляя отступить. Но тут Зарина находит меня взглядом, и я замираю, словно попалась на невидимый крючок. Она презрительно смотрит сверху вниз, зрачки пульсируют, а улыбка растягивается, будто раскрывается тонкий порез.
“Бежать! Бежать!” – требует внутренний кролик, но я словно под гипнозом, и лишь крепче прижимаю к себе сестру-кролика, пряча её от чужих змеиных глаз.
– Ты что-то хотела? – вдруг выступает вперёд папа, заслоняя меня спиной. Я судорожно втягиваю ртом воздух, вдруг осознав, что не дышала. Впервые я кого-то так испугалась! Но папа закрыл меня, будто скала.
Вся весёлость отца испарилась, сменившись на маску ледяного спокойствия, за которой скрыта угроза. Я чувствую, его внутренний зверь тоже подобрался ближе, готовый показать клыки.
– Ты изсссдеваешься?! – капризно кривит губы женщина, одёргивая почерневший подол. Я вижу это, осторожно выглянув из-за папы. – Разве не видел, как на меня напали?! Я этого так проссссто не оставлю! Это покушение!
– Как же ты любишь преувеличить, Зарина, – холодно ухмыляется папа. – И даже не замечаешь, насколько нелепы твои слова. Наверное, возле мангалов к тебе на юбку упал уголёк и сейчас разгорелся.
– За дуру меня принимаешь?! Моё платье испорчено!
– Подумаешь, небольшая дырка.
– Я буду требовать расследования!
– А поблагодарить не хочешь?
– За что?!
– За спасение, – с ледяным спокойствием объясняет папа. – Ты же утверждаешь, что чуть не умерла?
– Да, но…
– Получается, я тебя от смерти спас. Но вместо благодарности выслушиваю нападки. Или ты хочешь меня в чём-то обвинить? – в его голос закрадывается сталь.
Хлопая глазами от удивления, я смотрю то на взбешённую Зарину, то на отца. Никогда раньше я не слышала, чтобы он так холодно с кем-то разговаривал! Аж мороз по коже! А ведь на самом деле мы и правда виноваты… Получается, он специально врёт?! А сам говорил, что врать нельзя!
Хотя эта змея такая жуткая… и так гадко себя ведёт, что и с ней нужно также. Чтобы не смела разевать рот в нашу сторону!
Зарина нервно дёргает подбородком и облизывает пересохшие губы тонким розовым языком. Кажется, почувствовала, что перегнула палку.
– Ну ладно, ты прав, – лживо улыбается она, даже не пытаясь изобразить искренность. – Спасибо, Джаред. Я бы сгорела без тебя и твоих… сссславных деток! Кстати, не хочешь нас познакомить? Всё-таки в будущем мы станем одной семьёй!
– Семьёй? О чём это ты?
– Ах, неужели ты не сссслышал? – притворно удивляется Зарина. Поправив волосы, она достаёт из сумочки костяной веер и, с щелчком открыв его, начинает обмахиваться. – Спустя долгих восемь лет, твой старший брат, наконец-то, закопал топор войны. Его чудессссный сын Корвин станет женихом для моей кровиночки. Видел бы ты, как хорошо они смотрятся вместе. Их магия невероятно совместима, есть большой шанс, что когда они вырастут, то проявится истинность. Разве не чудессссные новости?
– Да уж… Готов запрыгать от радости, – хмуро говорит папа. – Не могу представить, что ты сделала, чтобы мой брат согласился на эту помолвку. Должно быть, его сын где-то серьёзно напортачил.
– Я понимаю твой насссстрой, – хмыкает Зарина, – ты всё ещё злишься на меня из-за того, что случилось на отборе невест в Аштарии. Но это мелочно, Джаред! Я была ребёнком! Моя страна дорого заплатила за ошибки прошлого, а теперь я делаю всё, чтобы их исправить. В знак доброй воли я не стану поднимать шум из-за внезапного… возгорания. Но и ты прояви дружелюбие. Если не ко мне, то к моей дочери, – она оборачивается и машет рукой. – Рокссссана, я здесь! Подойди, милая.
Из-за деревьев к нам и правда спешит светловолосая девочка, да не одна. Рядом с ней мой двоюродный брат, сын короля Руанда – Корвин.
Несмотря на слова Зарины, Корвин и Роксана вместе смотрятся совершенно несуразно. Как благородная роза и облезлый репейник! Причём репейник – это Роксана.
Корвину десять лет, как и мне, но он довольно высокий для своего возраста, тёмноволосый, смуглый, глаза горят яркой лазурью. А девочка… ну просто моль! Что на контрасте подчёркивает красное платье. Мелкая, тощая, кожа белая как мел, волосы – почти бесцветные, не жёлтые, не белые… а словно паутина! А глаза… змеиные. С красной радужкой!
Я аж зажмуриваюсь, думая, что мне почудилось. Но когда вновь поднимаю веки, ничего не меняется. У этой Роксаны кроваво-красные глаза с вертикальным зрачком! Вот уж правда… платье под цвет глаз! У ещё у меня начинает чесаться нос, потому что от девочки приторно пахнет карамельными духами.
– Роксана, милая моя, иди сюда! – Зарина кладёт дочери руку на плечо, и я замечаю как девочка сжимается от этого жеста. На нас Роксана не смотрит, будто носки её туфель во сто раз интересней.
Корвин останавливается в паре шагов позади и приветственно машет нам рукой. Судя по его скучающему лицу он гуляет с будущей невестой не по собственной воле. Наверное, мама заставила… Вежливость и всё такое.
– Это твои новые друзья, – шепчет дочери Зарина. – Поздоровайся как следует
– Меня зовут Роксана, приятно познакомиться, – девочка присаживается в изящном, но каком-то механическом реверансе.
Мы с Дереком тоже здороваемся с новенькой, как того требуют приличия.
– Вижу, все стесняются, – говорит Зарина. – Джаред, давай осссставим деток, пусть поиграют, познакомятся. А мне надо с тобой кое-что обсудить… Если ты не против.
– Не против, – говорит папа.
– Рокссссана, доченька, веди себя хорошо, как мы договаривались.
– Дети, поиграете пока что здесь? – спрашивает папа.
– А ты куда? – беспокоится Дерек.
– Пойду, поговорю с леди наедине, а потом найду маму… и обсужу с ней новости.
– Я тоже хочу к маме! – заявляет брат.
– Ладно, пойдём, отведу тебя. Адель, составишь компанию Корвину и его будущей невесте?
– Хорошо, – вздыхаю я.
– Давай, я заберу Ири.
– Не надо, я присмотрю за ней. Не переживай!
– Я не переживаю. Ведь с ней отважный защитник, – папа ласково поправляет мне волосы и гладит Ири, которая тыкается розовым носиком ему в ладонь. Затем, подхватив Дерека на руки, он уходит вместе с Зариной к остальным гостям.
Вскоре на поляне перед озером остаёмся только я, Ири, Роксана и Корвин.
Когда голос папы окончательно стихает, Роксана присаживается на корточки и начинает разглядывать ползущего по травинке жука.
Переглянувшись, мы с Корвином тяжело вздыхаем. Вот он мой друг по несчастью! Сразу видно, что ему “женитьба”, что рыбе марковка – вообще неинтересна. Тем более, на такой пришибленной девочке! Но родители уже всё будущее ему наперёд расписали. Кошмар!
Мы с Корвином общаемся тепло, несмотря на его типично волчьи недостатки. Среди них: непомерное самомнение и уверенность в том, что кролики – слабые создания, на которых, если дунешь – уши отвалятся. Но всё равно двоюродный брат мне нравится. Красивый… для мальчика! И в нём чувствуется что-то родное. Какая-то теплота, которую он показывает только близким, особые мягкие искры в глазах.
Мой внутренний кролик всегда радуется Корвину не меньше чем Дереку. Вот и сейчас я ощущаю разливающееся в душе спокойствие.
– Как дела? – на пробу спрашиваю я, щурясь от солнца.
– Как видишь, – со вздохом пожимает Корвин плечам.
Ему явно неудобно разговаривать при Роксане. Та до сих пор пытается прожечь букашку взглядом. И всё-таки глаза у неё – жуть!
Если у этой бледнолицей змеи правда появится метка как у Корвина… то мне будет его искренне жаль. Тогда помолвку и боги не сумеют разорвать!
Ири беспокойно крутится на моих руках, тарабаня кроличьими лапками. Наверное, ей жарко. Конечно, с такой-то густой шерстью!
Вздохнув, я возвращаюсь в беседку и пересаживаю сестру обратно в корзинку, на которую наложены охлаждающее чары. Малышка радостно перепрыгивает на подушечку и смешно дёргает крохотным хвостиком.
“Лапочка!” – думаю я, выпрямляясь и неожиданно врезаясь в кого-то.
Оказывается, красноглазая девочка уже стояла за моим плечом! А я, даже со своим кроличьим слухом, её не заметала!
– Не подкрадывайся так! – сержусь я.
– Хорошо, – легко соглашается девочка, наклоняясь к корзине и с интересом заглядывая внутрь. Мне хочется выдернуть Ири из-под любопытного носа незнакомки, но я сдерживаюсь. Не съест же она её в конце концов?
Хотя в природе змеи очень даже любят лакомиться кроликами…
Корвин тоже заходит в беседку и садится на скамью. Правильно, пусть следит за своей стройненькой невестой!
– Это твоя сестра? – спрашивает Роксана, разглядывая Ири.
– Да, – неохотно отвечаю я.
– И она правда никогда не превращается в человека?
– Нда, – бурчу, злясь про себя. Ну что за бестактные вопросы?!
– А откуда ты знаешь, что это не обыкновенный лесной кролик?
– Что? – я давлюсь воздухом от такой наглости. Ири подпрыгивает на месте, возмущённо фыркая и вздыбливая шерсть, становясь похожа на меховой помпон. – Она прекрасно всё понимает! Разве не видишь?!
– В оранжерее нашего дворца живёт семейство агатовых змей, – медленно говорит девочка, не сводя алых глаз с Ири. – Они очень умные, иногда умнее людей. Чувствуют погоду, узнают интонации, даже порой угадывают мысли…
– К чему ты ведёшь?
– К тому, что может, все они – мои сёстры и братья? Откуда мне знать? Откуда знаешь ты, что это не такой же кролик из леса? Чем она отличается от них, если не способна превратиться в человека?
Ири вздрагивает и расстроенно прижимает к голове уши. Она выглядит ужасно несчастной.
– Перестань! – я дёргаю Роксану за руку, заставляя отойти от корзинки, но наглая девочка не замолкает!
– А что, если этот умный кролик специально подменил твою сестру? – со змеиной улыбкой спрашивает Роксана.
– Замолчи!
– Притворился ею, чтобы сытно кушать и много спать. А твоя настоящая сестра на самом деле живёт где-то в нищете. Откуда ты знаешь, что…
Шлёп.
Моя ладонь припечатывает девочку по лицу.
Звук пощёчины оглушает.
Я тяжело дышу, замерев с поднятой рукой. Душу обжигают стыд и злость. Впервые я ударила кого-то! Так нельзя! Но одновременно, мне хочется ударить снова! Потому что Роксана улыбается, держась за покрасневшую щёку.
– Это твой ответ? – издевательски спрашивает она, сверкая красными глазами. И я снова замахиваюсь, но тут моё запястье ловит вставший между нами Корвин.
– Хватит, Адель! – он откидывает мою руку.
– Но она говорит гадости про Ири!
– А ты позоришь свою семью таким поведением! – рыкает он. – И я не позволю вредить моей будущей невесте!
– Хах! – я задыхаюсь от возмущения! – Я твоя двоюродная сестра! И Ири тоже! Но ты позволил ей говорить такое! Да и какая она тебе невеста! Тебе её навязали, разве нет?!
– Всё равно, ты не права! – заявляет Корвин. Его лазурные глаза темнеют, как штормовое море, а внутренний волк скалит клыки. И я вдруг понимаю – между нами больше нет тепла. Один лишь холод.
– Я не хотела обидеть, – шепчет Роксана совершенно другим тоном. Корвин берёт её за руку, собираясь увести.
Я открываю рот, как рыба на песке.
Несправедливо! Это несправедливо!
Возмущение стискивает лёгкие когтистой лапой. Мне столько всего хочется крикнуть этим двоим, но когда я встречаюсь взглядом с Роксаной, все слова костьми застревают в горле. Я читаю на её лице торжество.
Понимание обухом бьёт по голове.
Она специально меня спровоцировала!
Специально!
– Она специально! – обессиленно выдыхаю я, но Корвин не оборачивается, уводя свою невесту.
Я стискиваю кулаки. Слёзы щиплют глаза.
– Ну и ладно! – кричу им в спины. – Вы нам здесь и не нужны! Правда, Ири? – Обернувшись, я заглядываю в корзинку. И забываю, как дышать.
Ири в ней нет.