Колобок сидел,…как мог, так и сидел, округлость она тоже имеет свои недостатки, считая последние минуты своей круглой жизни, вспоминая друзей, мысленно просил у них прощения, за то, что не смог помочь.
Как вдруг послышались тихие, тихие, острожные шаги.
Лязгнул металл замка. Скрипнула тяжелая дверь камеры.
И чей-то сдавленный, виноватый голос сказал:
– Господин Колобок, не извольте сильно серчать, не могли мы по-другому. Этот изверг семьи наши в руках своих держит. Но я смог своих тайком в Лес переправить, тамошний Леший, что остался за главного, пока вы с друзьями путешествуете, их укрыл.
Так что, катитесь себе на свободу!
Колобок нервно сглотнул:
– А как же ты, дорогой друг?!
– Не извольте беспокоиться, господин Колобок, я за вами следом укачусь, тьфу ты, убегу! Всё подготовлено!
Страж смущенно откашлялся, и обратился к Кащею:
– А вы, господин наш, не серчайте, вас никак не получается вызволить, какие-то запоры на камере вашей особые стоят, мы со товарищи пробовали к ним ключик подобрать, ничего не вышло!
Кащей тихо ответил:
– Ничего, друг мой верный! Ты Колобка сейчас выпустишь, а уж он выход найдёт!
Всё прошло гладко. Счастливый Колобок от избытка чувств, подскочил несколько раз бодрым мячиком, поблагодарил много раз стражника, и скрылся в ночи.
Путь его лежал в царский дворец. К царевне Несмеяне.
Что плаксивая царевна сделать может?! А кто сказал, что все Несмеяны плаксы?!
Эта просто была такая серьезная, что даже себе не улыбалась, всё серьезные задачи решала.
И вообще, женщина, ну, ладно, в данном случае, девушка, которая умеет из ничего сделать винегрет, шляпку и крутой банзай, уж точно что-нибудь придумает!
А тем временем там, в копях, после тяжелого, очень тяжелого дня, полного рабского труда и всяких оскорблений, Баба Яга сидела на своей тонкой, жесткой лежанке, и делилась скудными крошками черствого хлеба с мышкой.
– А вот скажи мне, мышка, вы-то чего не убежите? Зачем тут маетесь? – спросила она у своей ночной собеседницы.