I Прилет полярных гусей
Тундра. Несмотря на то что уже середина мая, снег растаял местами, лишь на южных склонах сопок. Так на Севере называют невысокие, покатые холмы. В этом месте они не только начинаются прямо от Северного Ледовитого океана, но и своими формами повторяют очертания его волн. У сопок такие же широкие, плавные линии, как у океанских волн во время относительного спокойствия.
Сейчас океан как раз был в меру спокоен. Он лишь недавно избавился от ледового панциря, покрывавшего его с самого начала арктической зимы. То есть еще с осени прошлого года. Теперь на его поверхности то тут, то там плавали большие и малые айсберги причудливых очертаний.
Если тундра только готовилась выйти из зимнего оцепенения, то на поверхности океана жизнь бурлила полным ходом. Над его широкими, ленивыми волнами кружились олуши, альбатросы и чайки, выискивая себе пищу. На айсбергах небольшими группами взгромоздились морские котики, морские львы – сивучи и неповоротливые моржи, сверкающие своими длинными бивнями.
Временами на сине-зеленой океанской поверхности появляется фонтан, предвещая всплытие на поверхность самого крупного на земле млекопитающего – кита. Когда показывается на поверхности плоская, коричневая морда кита-горбача, смышленые прожорливые чайки тут же бросаются к нему в надежде выхватить несколько ракушек и моллюсков, которыми он оброс под водой.
О положении солнца сегодня можно догадаться лишь по чуть заметному светлому пятну на свинцово-сером небе. Но это не помешало долгожданной весне постепенно распространяться по этому суровому краю. На едва растаявших от снега небольших клочках земли уже видна арктическая молодая поросль: зеленеет трава, выпускают первые робкие листочки низкорослые арктические кустарники.
Около своей норки семейство леммингов во главе с мамой изучает окружающий мир. Лемминги – самые распространенные на Севере грызуны. Они похожи на хомяков. Только у леммингов на лапках зимой из когтей образовываются крошечные копытца. Они ими в долгую зиму раскапывают снег в поисках корма.
– Это ягель, любимая еда наших соседей – северных оленей. Ягель растет даже под снегом. Мы тоже им питаемся зимой, – объясняет мама-лемминг, показывая на небольшое, кустистое, серебристо-зеленое растение, собрав детенышей полукругом около себя. Но это ей не очень удается. Ее самый маленький детеныш с черным пятнышком на одном ушке вносит сумятицу в ряды братьев и сестер. Он то расталкивает их, чтобы рассмотреть мимо ползущую козявку, то отходит от семьи, чтобы изучить рядом растущий кустарник, кажущийся огромным деревом по сравнению с его крохотной фигуркой.
– Харитоша, перестань отвлекать нас! Не будешь слушаться, полярная сова унесет тебя! – мама строго призвала к порядку малыша. После этих слов Харитоша неохотно вернулся к своим.
Неожиданно выглянувшее в прорехе облаков солнце дружелюбно осветило малышей, будто обещая им скорое наступление теплых, сытых дней. Небо постепенно стало очищаться от облаков. Лемминги разбрелись вокруг норы, обнюхивая и рассматривая все попадающиеся на их пути растения, комья еще подмерзшей земли. Они даже карабкались на небольшие груды слежавшегося, нерастаявшего снега. Мама-лемминг, забравшись повыше, зорко следила за своими детьми и окрестностями.
Поблизости пока не наблюдалось никаких хищников. Ни вездесущих песцов, ни сов – извечных врагов этих пушистых травоядных тундры. Только вот на горизонте с юга появились странные белые облака. Они стали увеличиваться, занимая все большую часть неба. Спустя некоторое время стало слышно трубное гоготанье и свистящий шум от взмаха крыльев.
Малыши переполошились, готовясь к отходу в спасательную нору. Но мама-лемминг была спокойна, она не тронулась со своего наблюдательного поста.
– Мама! Это кто? Полярные совы, от которых нам нужно прятаться? – спросил черноухий Харитоша.
– Нет, сынок. Наши враги – полярные совы летают бесшумно. Поэтому нам нужно быть особенно внимательными, чтобы не проглядеть их. А это начали прилетать наши добрые соседи – белые полярные гуси.
Вскоре небо над леммингами стало белым от прилетевших гусей. Гогот и шум от их крыльев, наполнившие все вокруг вынудили малышей быстро собраться вокруг мамы-лемминга, вблизи их норки. Несмотря на прирожденный страх, малышам-леммингам все же очень не хотелось пропускать такое зрелище. Стая, несколько раз покружившись над землей, постепенно стала снижаться.
Наконец и рядом с леммингами приземлилась пара гусей: гусак и гусыня. Это были крупные, красивые птицы с оранжевыми клювами и великолепным белоснежным оперением. Лишь края их крыльев были украшены черной каймой.
– Здравствуйте, соседи! С прибытием! – поприветствовала их мама-лемминг.
– Спасибо, соседка! Это твои детишки, родившиеся весной? – спросила гусыня, вглядываясь в малышей.
– Да, – со сдержанной гордостью ответила мама-лемминг. – Дети, познакомьтесь с нашими соседями: гусыней Гагой и ее мужем Гого.
Едва переведя дух от нелегкого перелета, гуси тут же начали обустраиваться. Гага в неглубокой ямке стала собирать сухие стебли, прошлогодние сухие листья. Гого ходил вокруг гнезда с важным видом и гоготал, высоко откинув голову. Он так извещал вновь прибывающих гусей о том, что это место занято его семьей. Очень быстро все окрестности заполонили эти белые птицы. Стало весело и очень шумно от их одновременного гоготанья и хлопанья крыльев.
Мама-лемминг вскоре начала уводить своих детей спать. Наблюдать за гусиной стаей, конечно, интересное занятие, но детям нужно вовремя ложиться спать, чтобы побыстрее вырасти большими.
– Мама, мы не хотим спать, ведь еще даже солнце не зашло! – с возмущением ответил за всех все тот же бойкий малыш Харитоша. Ему очень не хотелось возвращаться в безопасную, но темную и скучную нору, когда вокруг так много интересного стало происходить!
– Харитоша, сейчас лето. А на Севере летом солнце почти не заходит. Оно так и ходит по небу. Пойдемте, выспитесь как следует, а завтра будет день такой же интересный, как и сегодня.
Малыши-лемминги нехотя поплелись домой под бдительным оком матери.
Долгий, напряженный день гусей тоже подходил к концу. Пары постепенно определились с местами для гнезд и тоже начали укладываться спать. Остались бодрствовать лишь часовые гуси, расставленные с разных сторон колонии.