Глава 2

– Дар, там Оксана начала принимать заявки на бронь столиков к Новому году. Спрашивает, от руководства будут какие-то пожелания, чтобы не получилось, как в прошлом году, – Тимур сел в кресло напротив моего стола, пока я проверял последние накладные.

– На календаре начало сентября, пока не знаю, пока планов нет, а там по ситуации.

– Снова потом будем всех двигать и переносить. Лишний геморрой.

– Тебе-то что? Свалишь к родителям и ручкой не помашешь.

– Нет, спасибо, мне прошлого Нового года хватило, – Тим покривился от всплывших воспоминаний, заставляя меня усмехнуться.

Мать Тимура, жена моего дядьки по отцу, решила, что младший сын без ее участия невесту себе не найдет, и прямо на Новый год устроила «смотрины», пригласив своих знакомых. Тридцать первого декабря в просторный дом Адашевых ненавязчиво, под предлогом праздника пришло три семьи посмотреть на Тимура и показать своих дочерей. В общей сложности на одного Тима пришлось семь девушек, жаждущих его внимания.

– Я тебе клянусь, я впервые хотел избежать внимания со стороны женского пола. Это непередаваемое чувство беззащитного одинокого кота, вдруг оказавшегося в окружении стаи гиен, и представь, каждая из них уже капает слюной от желания тебя сожрать. Брр… До сих пор холодная дрожь по телу, – и он показательно передернул плечами, вызывая мой смех.

– Да ладно тебе, тетя Эльвира уже смирилась, что ее сын оболтус и бабник, и что внуков ей не дождаться, поэтому можешь без опаски к ним приезжать.

– Это она только вид делает, а потом оп… и нежданчик: «Сына, посмотри, это Айгюль, она к нам за солью зашла, у нее папа майор полиции, а сама она учится на филологическом. Ну, вы тут пейте чай, а я пойду». Нет, брат, я лучше здесь с тобой потусуюсь.

– Тогда шуруй на кухню и проверь продукты: количество, маркировку, все, как обычно. Завтра банкет Кирсанова, все должно быть без осечек.

– Это тот, который депутат?

– Он самый.

– Ильдар, милый! – в кабинет без стука неожиданно влетела Камила, обрывая наш разговор и заполняя пространство невыносимым запахом своих духов, у моей бабушки любимая «Красная Москва» и то приятней пахла. – О, Тим, привет! Не заметила тебя, – она хотела его обнять, но Тимур, подорвавшись с места, игнорируя ее порыв, резво направился к двери.

– Классно выглядишь! – бросил брат, спешно закрывая за собой дверь, заставляя меня в некотором смысле ему позавидовать, я вот так просто свалить не мог, к своему великому сожалению. Как и удержаться от язвительности.

– Ты на себя весь флакон вылила?

– Тебе не нравится?

– Глаза режет. И что с губами опять?

– О, это отек небольшой после процедуры, спадет через пару дней. Классно смотрится, да?

– Как у дешевой проститутки.

– Ты хоть знаешь, сколько это стоит? – взвилась Ками, быстро сбрасывая с себя маску глупой дурочки. – И как у тебя язык поворачивается мне такое говорить?

– Нет, не знаю и знать не хочу. Ты зачем пришла?

– Соскучилась, – и снова это заискивающее выражение лица, уже без нотки возмущения. Знакомо до рвоты.

– Сколько? – произнес устало, откинувшись на спинку кресла. Последнее время у нас с ней разговор был короткий и на одну тему: баланс на ее банковском счету.

– Что сколько? – Камила присела на край дивана, выверено в пол оборота, закинув ногу на ногу, неестественно и вызывающе, а деланное выражение на лице в купе с ужасно кукольными нарощенными ресницами вызывало во мне лишь отторжение, и в последние два года оно было стойкое и не проходящее.

– Не трать мое время. – Процедил сквозь зубы, давая понять, участвовать в ее бездарных играх я не буду, так как давно известно, чем это все закончится.

– Я хотела с Ингой в Италию полететь, можно?

– Завтра увеличу лимит на карте. Свободна!

– Дар, ты лучший, – она хотела подойти ближе с объятьями, но я резко выставил вперед руку, останавливая сей порыв, и так от запаха ее парфюма уже голова начинала болеть, да и от фальшивости коробило.

– Съезди к отцу, он звонил на днях.

Камила едва заметно скривилась, тут же пытаясь скрыть свою реакцию за улыбкой. С отцом у нее были сложные отношения; свою единственную дочь Ринат Данисович пытался растить в строгости и, пусть лишь видимой, но скромности. Только ей это по вкусу не пришлось.

– Конечно, милый, сегодня же заеду. Ты приедешь домой?

– Пока не знаю, – произнес, переводя взгляд на бумаги, разложенные на столе, давая понять, что наш с ней разговор закончен.

После того, как жена вышла за дверь, я, распахнув настежь окно, и оперевшись руками о подоконник устало прикрыл глаза. Уже больше месяца я не был в загородном доме, в котором живет Камила, больше обитал в городской квартире. Меня это вполне устраивало и, судя по тому, что она не особо истерила, ее тоже. И все-таки люди меняются, и порой не в лучшую сторону.

Когда мы познакомились с Ками, она представляла из себя довольно скромную девушку, обладающую естественной красотой: никакого ботекса, пластических операций, косметических процедур, она даже волосы не красила. Но стоило ей вырваться из родительского дома, в котором она была под контролем своего отца, как ее понесло. Ящик Пандоры открылся. В первое время я думал, что это не может продлиться долго, и она, насытившись, в конце концов, успокоится, но просчитался. Жажда, которая зрела годами под действием огромного количества запретов, была неутолима, и, видимо, все это еще было изрядно приправлено чувством неуверенности в себе. Но даже мое понимание этих тонкостей и несчетное количество разговоров нам ничем не помогало. Как бы я не старался ее отрезвить, все было тщетно: чем больше она увлекалась, тем дальше друг от друга мы становились. За последние годы я могу по пальцам пересчитать наши с ней встречи. Они были короткие, наполненные ворохом претензий и недовольства друг другом. И, конечно же, закономерным итогом в голове крутилась мысль, что надо бы это все заканчивать. Надо… Только стартовый капитал на открытие моего бизнеса был из кармана ее отца. Тесть не то, чтобы намекал, он открыто озвучивал в личных беседах, что поверх бумаг о разводе моментально лягут бумаги о разделе имущества, и он будет явно не в мою пользу. Пустые счета и моя голая ж*па будут вишенкой на торте семьи Тагаевых. Не знаю, что пела ему Ками о нашем браке и любви в нем, но пела она видимо очень убедительно, настолько, что уважаемый Ринат Данисович был готов перегрызть горло любому за счастье своей единственной дочери, и первым на очереди, конечно же, был я. Яро ненавидимый зять. Поэтому, пока за спиной не будет хорошего буфера, и пытаться не стоит, потому что всплывать со дна неимоверно тяжело, особенно, когда тебя отчаянно хотят утопить. А что такое считать последние рубли на булку хлеба, я знал не понаслышке, и повторять этот опыт у меня не было никакого желания.

***

Валерия

– Дим, за квартиру заплатить надо, Тамара уже звонила, – произнесла я аккуратно, стараясь корректно подать информацию и лишний раз не провоцировать Данилова на негатив в свою сторону. А так как поток недовольства полился уже с первых минут его прихода домой, то я чувствовала себя сапером на разминировании, не меньше.

Тамара была хозяйкой квартиры, которую мы снимали уже три года подряд, и она лояльно относилась к небольшим просрочкам, но в данный момент, просрочка была больше недели, и ни о каком снисхождении с ее стороны уже не могло быть и речи. Ситуацию надо было решать и, к сожалению, мне самой этого не сделать.

– Я тебе что, бабки печатаю, что ли? – зло рыкнул муж, садясь за стол ужинать, заставляя меня вздрогнуть от резкого и злого выпада.

Пришел он нетрезвый и позднее обычного, поэтому я старалась быть максимально покорной, но мне надо знать суть ситуации, чтобы постараться ее решить, поэтому я продолжила разговор.

– Что-то случилось? – тихо заискивающим тоном, уже отточенным и отрепетированным за все это время. Я уже как выдрессированное животное моментально принимала более выгодную линию поведения, дабы не огрести. И от этого сравнения саму внутренне передернуло.

– Приставы опять арест наложили на зарплатную карту.

– Мы же подавали документы в прошлый раз, что все оплачено или они снова потеряли?

– Мать опять долгов наделала, – моя свекровь была просто чудо-женщиной, просто Гай Юлий Цезарь в юбке: успевала и работать, и бухать одновременно. Поэтому все, что она зарабатывала, благополучно спускалось на бутылку, а так как Димка был прописан в ее квартире, то, все долги автоматически ложились на его плечи, оставляя нашу семью фактически без средств к существованию. Расклад суперский, правда только для нее, ибо так или иначе, а долг приходилось гасить. Данилов скривился то ли от произнесенных слов, то ли борщ ему пришелся не по вкусу. «Хоть бы первое», – я мысленно взмолилась и отвернулась к раковине, споласкивая посуду, потому что, проведя весь день в поисках работы и занимаясь домашними делами, я порядком выдохлась и его взрыв сегодня просто не перенесу.

Загрузка...