Щенок был похож на большую пуховую рукавицу. Притворно рыча, он неуклюже вскидывал толстый зад, бодал ботинок Сергея и, прикусив крохотными клыками шнурок, мотал лобастой башкой во все стороны. Судя по всему, маленький волчий потомок в эту минуту представлял себя огромным злющим кобелем, поймавшим особо опасную змею и спешившим прикончить ядовитую гадину до того, как она успеет нанести вред какому-нибудь менее расторопному члену стаи.
Сергей, застыв, как монумент жертвам сомнения, смотрел на резвящийся комок шерсти и разминал руки. Ладони были холодными и влажными – да что там влажными, просто мокрыми!
К товарищам с такими ладонями Сергей всегда относился настороженно. У человека с нормальным обменом веществ и ненарушенной психикой ладони должны быть сухими и теплыми. Если здороваешься с человеком впервые, по состоянию ладони можно сразу сделать определенный вывод. Влажные и холодные: психопат, моральный урод или просто больной. Если не хочешь неприятностей, с таким лучше не общаться.
– Он блохастый, – тихо подсказал Герасим.
– Ага… – кивнул Сергей. – Сейчас…
За спиной тихо гудели котлы, из приемника на столе лилась приятная мелодия, в углу, под потолком, как живой, дышал желтой диафрагмой забранный в решетку плафон: связисты на узле в это время всегда гоняют генератор, «воздушка» одна на весь полк – вот и мигает.
В общем, хорошо в котельной, уютно. Какие-либо раздражители, способные пробудить качественные звериные инстинкты, отсутствуют. И мотивы отсутствуют. Крохотное шерстяное существо со смертельной опасностью никоим образом не ассоциируется.
– Рр-ррык! – поднатужившись, щенок оторвал кусок шнурка, победно вскинул зад и, довольно урча, потащил добычу в угол.
– Шнурок порвал, гад, – намекнул Герасим.
– Ага… Минутку…
Щенка надо умертвить. Сломать шею, размозжить башку каблуком или взять за задние лапы и шмякнуть об угол. Способ не регламентируется, это твое личное дело, главное – убить.
Это последний пункт в МПП (программе морально-психологической подготовки). Экзамен. В морге Сергей уже бывал неоднократно, за бутылку смотрел развороченные в ДТП трупы. Разок присутствовал при вскрытии, на кафедре судмедэкспертизы – доболтался с приятелем из меда, чтобы взял в группу. Раскапывал безымянную свежую могилу на кладбище, вскрывал казенный гроб, трогал покойника, потом все вернул в исходное состояние. Это, вообще, была целая операция. Скрытно подъехать, замаскировать машину, перелезть через ограду, в полной темноте, буквально на ощупь, пробраться среди надгробий к месту захоронения, которое отследил днем. И часа три раскапывать успевшую схватиться за несколько часов мерзлую землю, ежеминутно прислушиваясь – дабы не быть обнаруженным кладбищенской командой. Впечатлений и адреналина – через край, когда дело дошло до ощупывания трупа, эмоций практически не осталось.
Позавчера миновал предпоследний пункт без сучка и задоринки.
Теперь нужно укокошить вот эту рукавицу, которую подобрал в подвале, воспользовавшись отсутствием сучки, убывшей в рейд за пропитанием. Подобрал, вез полчаса, грея за пазухой, ощущая доверчивое тепло и несвоевременно снизошедшие невесть откуда отцовские чувства…
– Так и будем стоять?
– Щас, дай собраться…
К заповедям Сергей относится скептически. Он не то чтобы атеист, но человек глубоко мыслящий и в свои восемнадцать лет понимает многое такое, до чего иные и за всю жизнь не додумаются.
Все религии придумали люди. Придумали, развили в ныне существующую форму и теперь вовсю стараются, чтобы охватить той или иной конфессией как можно больше тупоголовых индивидов. Религия – одна из форм управления обществом, способ держать в узде и направлять нужным путем благоговейно внимающее патриарху стадо.
По-настоящему самодостаточная личность, к каковым Сергей причислял и себя, безо всякого сомнения, в религии не нуждается, она живет по неписаным общечеловеческим законам, сформировавшимся отнюдь не после первого года хроникального упоминания о Торе (не скандинавском божестве, а Пятикнижии), Рождестве Христовом или Исламе, а в течение всего существования человечества. Законы эти – вне субъективной морали политизированного общественного сознания, они понятны и доступны каждому двуногому, живущему на земле.
Мораль, вообще говоря, возникла совсем недавно – немногим более двух тысячелетий назад. А до этого все двуногие товарищи, независимо от места расположения и антропометрических особенностей, неплохо жили по этим самым общим законам в течение многих миллионов лет. А именно: добывали пищу, дрались за место под солнцем и охотничьи угодья с соседями, размножались и плясали у костра.
Так вот, убить не просто живое существо, а себе подобного, по общечеловеческим законам – норма.
Весь вопрос – в мотивации. Ежели, допустим, товарищ в шкуре, проснувшись в своей пещере, почешет блохастую грудь и тут же, не отходя от обглоданного таза мамонта, без разговоров шарахнет дубиной соседа по башке – соплеменники не поймут. Дикари, блин, тупые. А ежели шарахнувший не вождь, то есть самый сильный и наименее уязвимый, – так ведь и наказать могут. Тут же, не отходя от таза и заколбасят. И свежей печеночки покушают с превеликим удовольствием.
Другое дело, если пара нахальных приятелей во время общей еды попытаются отнять у тебя кусок мяса. Или пришли не обедавшие товарищи из соседнего племени и пожелали забрать у вашего племени оставшуюся от вчерашнего пиршества голову мамонта. Тогда – милое дело! Вали всех без разбора своей бронебойной дубиной, получишь полное одобрение соплеменников и статус крутого мужика…
– Слабенький. Придется с тобой повозиться…
Вот так сказал к концу первого занятия Герасим.
Сергей – под метр девяносто ростом, прекрасно сложен, около десяти лет занимался айкидо, без напруги бегает в разряде КМС и вообще, в свои восемнадцать выглядит хорошо сформировавшимся мужиком за двадцать пять. Акселерат в самом лучшем смысле этого слова. Многие его сверстники, которых также относят к разряду акселератов, выглядят вполне подобающе нормальным переросткам – как радиоактивные кролики. Нескладные, субтильные, длиннющие, большие руки, большие ноги, тупые рожи: с утра до вечера гоняют по Сети в «Крутого Сэма» и «Контр Страйк», жрут одни сладости и орешки и при слове «физкультура» презрительно морщатся.
В понимании Герасима, Сергей «слабенький» морально. Есть подростки, для которых убить беззащитное животное не составляет никакого труда. Облить, допустим, бензином кошку и поджечь. А потом потешаться, глядя, как вопящий факел мечется по подвалу. Или напасть втроем-впятером на слабосильного бомжа и колошматить арматурой, пока не испустит дух. Нет проблем. Это преимущественно дети городской окраины и рабочих кварталов, которые при слове «компьютер» говорят «вау!», а при упоминании о чеховской «Чайке» на все сто уверены, что речь идет о какой-нибудь крутой «телке» из подмосковного городка.
В этом плане Сергею сложнее. Он вырос в интеллигентной семье старого московского «света», учился в частной школе, где на каждого ученика приходилось по преподавателю, обедал в элитном клубе, куда его возил личный водитель, имел собственный сайт kocherga.ru, на котором размещал с друзьями разные высокоумные идеи, играл по Сети в шахматы с приятелями из Оксфорда, в общей сложности немногим более года провел в респектабельных кварталах Лондона и Абу-Даби – языки с носителями учил. Сергей знает наизусть «Евгения Онегина», может писать несложные программы и баловать в Сети на уровне начинающего хакера, владеет английским, арабским и фарси (мама-востоковед с детства дрессировала), цитирует на память многие вещи Абу Таммама, Омара ибн Аби Рабиа, Рудаки, Хайяма и Уолта Уитмена. И вообще, бомжей ранее видел только по телевизору (в том квартале, где располагаются апартаменты семьи, бомжей нет).
Сергей в понимании Герасима – моральный урод. За каким дряблым пипизиндером, спрашивается, молодому здоровому человеку с такой антропометрией литература, компьютер, английский, арабский и фарси?
Герасим – инвалид первой чеченской, у него нет правой руки по самое плечо, нет квартиры и нет будущего. Есть старенькая мама, которая работает дворником и живет вместе с ним на окраине Балашихи, в «хрущевке», есть пенсия по инвалидности – аж девятьсот рублей! – и сезонная работа. Спасибо командирам – не дают совсем пропасть.
Герасим работает оператором газовой котельной в той воинской части, где служил до получения инвалидности. Раз в три дня заступает на сутки. День отоспится, идет помогать матери дворы мести. Мать берет дополнительный участок – еще пятьсот рублей. С пятнадцатого апреля по пятнадцатое октября котельная не функционирует – в этот период инвалид чего-то сторожит в ЦСКА. Зарабатывает немногим больше той суммы, что составляет пенсия. Как умудряется выживать – непонятно. Командование части по старой памяти подбрасывает иногда провиант из солдатского котла, но на этом ведь далеко не уедешь. Кроме того, помощь нерегулярна, особенно в последнее время. Армия наша – нищая, самой бы кто помог…
– Мне бы твою «физику» да руку… я бы нашел себе занятие. Странные вы люди, интеллигенция, – так тупо себя тратите, аж жуть берет…
На Герасима Сергей напоролся во время одной из своих совершенно секретных тренировок.
Был июнь, трава росла, птахи нежно щебетали, а граната не летала – неважнецки шли дела…
Сергей в одном из балашихинских недостроев тренировался: бросал в оконный проем третьего этажа учебную гранату «Ф-1», купленную на толкучке за пятьсот рублей у отставного военного. Каким ветром жителя Арбата занесло в Балашиху? А тут Настя живет. Он у нее с некоторых пор ночует два раза в неделю, как по распорядку. Настя – универсальное алиби. Но об этом – чуть позже.
Итак, тренировка не ладилась. До этого все было прекрасно: бросок – попадание, вспотел бегать за гранатой. А тут вдруг сообразил, что в нормальном окне жилого дома есть рамы. Значит, нужно обозначить переплет. Обозначил: побродив по окрестностям, нашел пару сломанных ящиков из-под овощей, удалил лишние дощечки, закрепил в проеме кирпичами – и вперед.
Результативность резко пошла на убыль. Вспотел бегать ящики поправлять. И дело вовсе даже не в том, что рабочая площадь цели сократилась почти в четыре раза. Просто у Сергея очень богатое воображение. Вот он и представил себе после первого же промаха, что граната не учебная, а окно – настоящее. И эта неучебная граната, не попав в стекло, отскакивает от рамы и падает обратно. ТТХ[14] гранаты изучил накануне – замедлитель запала горит не более четырех секунд, разлет осколков – двести метров. Если в двух шагах нет спасительного угла, попадать в раму категорически не рекомендуется.
Теперь Сергей потел от страха и неуверенности. В разработанной им программе бросок гранаты являлся одним из пяти основных нормативов, которые следовало выполнять с закрытыми глазами и в любых условиях обстановки. А после очередного промаха вообще получился сюрприз.
– Третий этаж – это неправильно, – из оконного проема выглянул тип в застиранной камуфляжной куртке, покачивая на ладони только что брошенную Сергеем гранату. – Если без балкона – большой риск. Тут надо быть циркачом. А вообще, по-нормальному, нужен гранатомет. Тогда – да. Тогда правильно.
– Отдай! – севшим от неожиданности голосом прохрипел Сергей. – Ты… Ты как здесь?
– Просто шел мимо – и зашел, – тип с неподдельным интересом смотрел на Сергея – глаза его в тени оконного проема таинственно светились, как у обнаружившей мышку кошки. – Ты скажи… зачем, вообще, тебе – это?
– Отдай! – насупился Сергей, чувствуя, как холодеет под ложечкой. – Тебя это не касается. Отдай – это мое.
– Щас, спущусь, – тип кивнул и исчез в проеме.
«Попался! – злобно крикнул кто-то в голове Сергея. – Тоже мне мститель народный! Это ты так конспирацию отрабатываешь?»
Другого входа в квартирный блок, который младой боец окучивает гранатой, нет. Подъезд с этой стороны, которую он избрал в качестве огневого рубежа. «Просто шел мимо» – это неудачная шутка. Тип выследил его, дождался, когда он в очередной раз побежал за гранатой, вошел в подъезд и ловко притаился за выступом на лестничной площадке. Теперь вопрос: что это за тип, кого представляет и, вообще, как поступить в данной ситуации?
– Возьми, – тип вышел из подъезда, улыбнулся и протянул гранату. Правый рукав куртки был пустой – болтался, заправленный в карман.
Сергей потянулся было забрать свою игрушку – тип отступил назад, продолжая улыбаться. Могучим и опытным он не выглядел: лет двадцать пять, среднего роста, щуплый, но, как успел подметить Сергей, какой-то цепкий и собранный.
Сергей опять шагнул и попытался быстро схватить неожиданного свидетеля за руку – тип ловко увернулся и вновь отступил.
– Что за игрушки? – побагровев, воскликнул Сергей. – Отдай и катись отсюда!
– Забери, – подмигнул тип. – И сам катись. Тут всем можно – табличек нету.
– Ап! – сделав ложный финт правой, Сергей перехватил отступающего типа левой рукой и мгновенно сместился вбок, классически дернув нетяжелого супостата на айкидошный бросок.
– Плюх! – супостат извернулся невесть как, молниеносно произвел неуловимый финт бедро – левое плечо и играючи швырнул атлета наземь.
– Ой-й-й! – простонал поверженный атлет, болезненно морщась. Из глаз брызнули слезы, перед мысленным взором навернулось откуда-то большими черными буквами: «…недооценивать противника – самая страшная ошибка…»
– Вставай, – разрешил тип, не переставая улыбаться. – Нормально. Задатки есть…
– Я десять лет… айкидо… – с трудом восстанавливая сбитое дыхание, прохрипел Сергей. – Ты… кто?
– Да клал я на твое айкидо, – небрежно отмахнулся тип. – Зачем тебе это?
– Тебе не все равно? – слегка отдышавшись, прошипел Сергей. – Тебе какая разница? Ты мент? Чекист?
– Я инвалид, – тип улыбаться перестал, взор его внезапно наполнился свинцом. – Мне – не все равно. Я, между прочим, на третьем этаже живу – во-он в том доме. Улавливаешь? Чайник тренируется бросать учебную гранату в окно нежилого дома. Значит, что? Значит, хочет бросить боевую в окно жилого. Вопрос: кому он хочет бросить? Лучше скажи, а то моментом болванкой в дыню схлопочешь…
И очень красноречиво катнул гранату на ладони. Можно сказать – категорично катнул, бескомпромиссно.
– Я был у чеченов, – обреченно шмыгнул носом Сергей. – В заложниках…
– Во как! – в глазах типа свинца поубавилось, возник прежний интерес.
– Моя мать поехала меня выручать. И ее взяли в плен… – Сергей замялся.
– Ну? – подбодрил тип, встряхнув гранату.
– Гхм… А она у меня совсем не старая еще… Гхм… Гхм-кхм…
Сергей вдруг как-то остро и пронзительно понял, что впервые за год сказал об этом вслух. Он все время думал об этом, размышлял, но вслух – в первый раз. И – совершенно чужому человеку. Господи, ведь это очень личное, это его горе, его беда, заслонившая весь свет! Зачем он сейчас – об этом…
– И они… Они… – Сергей не мог продолжать: губы затряслись, тип расплылся перед глазами, по щекам горячо брызнуло. Невидимая жестокая рука страшно сдавила сердце, стало вдруг трудно дышать…
– Стоп, – тип шагнул к атлету, подбросил гранату высоко вверх, по-кошачьи мазанул рукой, влепив атлету крепчайшую пощечину, и опять поймал гранату. Как жонглер в цирке. – Соберись. Ты мужик, не раскисай.
– Я мужик… – зло буркнул Сергей, наскоро размазав по щекам слезы: в голове гудело, правая щека горела огнем, оплеуха получилась знатная – большое личное горе уезжало куда-то вбок, вытесняемое болью и обидой. – Но я… Ты кто, вообще? Чего привязался?!
– Думаю, я тебе нужен, – тип подмигнул Сергею, развернулся и потопал прочь, бросив через плечо: – Пошли…
Сергей встал, отряхнулся, растерянно покрутил головой и припустил за типом. В конце концов, следовало хотя бы вернуть гранату, которую скандальный однорукий походя реквизировал…
… – Кровь ведь будет…
– Воды хватает, – Герасим мотнул подбородком в сторону пожарного гидранта. – Замоешь.
– Может, на улицу пойти?
– Часовой – салага. Подумает еще, что я психов к себе вожу. Не стоит…
Сергей согласно покивал головой – резонное замечание. Котельная на заднем дворе части, у запасных ворот. Между котельной и забором стоит постовая вышка с прожектором. Сергей в назначенное время подходит к воротам, Герасим машет часовому – ко мне, мол, отпирает ворота и впускает гостя. Герасим – живая легенда части, но солдаты каждые полгода приходят новые, а в разведроту, в которой инвалид был когда-то командиром взвода, вообще попадают единицы. Те, что попадают, на вышках уже не стоят. Те, что стоят, спецификой не владеют – это не их профиль. Так что правильно – не стоит во дворе.
– Так ничего не выйдет, – приходит на помощь Герасим. – Щенок, конечно, не виноват… Он слабый, беспомощный… А ты представь себе… что это тот урод, который тебя в зиндане держал.
– Угу…
– Нет, ты представь! Представь… что это – один из тех уродов, которые захватили твою мать… Представь, напряги воображение!
Сергей напрягает. Смотрит на щенка и пытается представить бородатую рожу с перебитым носом. И глумливую ухмылку: «…иди суда, русски бляд»…
За полгода Сергей освоил полный курс подготовки начинающего диверсанта. Герасим берет недорого – десять баксов за урок. В котельную они перебрались с наступлением зимы, штудируют теорию и закрепляют материал летней «сессии». Летом тренировались в районе городских новостроек и на полигоне части. Герасим регулярно наведывается на учебные стрельбы, его никто не гонит, не напоминает, что он давно в запасе и уже не боец. Напротив, подходят, задают вопросы, советуются, командир иногда ссылается, как на непререкаемый авторитет. Войсковое братство. Сергея представил, как двоюродного брата, который в следующем году собирается в рязанское училище ВДВ. Ничего – приняли. Сергей стрелял изо всего, что есть на вооружении у полка, научился разбирать и собирать с завязанными глазами «ПМ», «АКС», «РПК», «СВД», станковый пулемет, быстро снаряжать магазины, ленту (и даже без выравнивателя) и устранять неполадки при стрельбе. Патроны в полку по ведомости, жесткий регламент. У Герасима всегда есть свои: за них Сергей платит отдельно. Автоматный – пять рублей, «ПМ» – десять, снайперский обычный – тридцать, целевой – пятьдесят. Откуда дровишки – сия тайна великая есть.
– Это не проблема, – машет пустым рукавом Герасим. – Если бабки есть – можно ведрами брать…
Стрельба – это не главное. Стрельба – это практически официальный курс.
Главное – занятия закрытого типа: на пустырях и в новостройках.
К тому моменту, когда его рукоблудие с учебной гранатой отследил Герасим, Сергей считал, что вполне готов вступить на путь тайной войны. Оказалось, что он глубоко заблуждался.
– Чего это ты приволок? – заинтересовался Герасим, когда на второе занятие Сергей принес наиболее популярную в широких кругах военизированных «чайников» «Энциклопедию» Громова и Васильева[15].
– Да так – руководство, – скромно сообщил юноша, вызубривший «Энциклопедию» от корки до корки. – Глянь – может, пригодится в процессе обучения…
А в глазах читалось: и мы не лыком шиты, и мы кое-что знаем!
– Ай-я-яй! – схватился за голову Герасим, полистав предложенный труд. – Ну-ка перечитай вот это…
И, отчеркнув тупым химическим карандашом странички, сунул книгу Сергею.
Юноша пожал плечами и добросовестно затараторил:
– «…11.1. Снаряжение партизана в городе.
Приводимые ниже варианты снаряжения полезны как партизанам, так и обычным гражданам, думающим о своей безопасности.
ОДЕЖДА (ЗИМА). 1. Куртка (кожаная, на меху, удлиненная, на «молнии», отсутствие погончиков и прочих декоративных элементов, черная либо темно-коричневая). 2. Головной убор (кожаный, на меху, с козырьком, черный либо коричневый). 3. Перчатки (кожаные, на меху, черные либо темно-коричневые). 4. Ботинки (кожаные, с высоким берцем, утепленные, на шнурках, на толстой рифленой подошве, черные либо темно-коричневые). 5. Свитер (шерстяной, плотной вязки, с высоким горлом, темный). 6. Джинсы (плотные, свободные, темные). 7. Рубашка (х/б, плотная, темная или темно-синяя). 8. Нижнее белье (х/б, темное). 9. Носки (х/б, темные). 10. Носки (шерстяные, темные). 11. Брючный ремень (кожаный, широкий, черный либо коричневый).
Весна – осень…»
– Про одежду – хорош, – поморщился, как от зубной боли, Герасим. – Одежду пропусти, дальше давай.
– Даю дальше, – Сергей слегка насторожился – тон новоявленного педагога ему не понравился. – Дальше, значит…
«…ВСЕГДА С СОБОЙ.
1. Многофункциональный нож (в чехле на поясе).
2. Фонарь MINI-MAGLITE (в чехле на поясе или на ключах).
3. «УДАР» (патроны – перец+CN, в кобуре на поясе или в кармане).
4. Электрошокер «Scorpion» (в чехле на поясе или в другом кармане).
5. Зажигалка «ZIPPO» (в чехле на поясе).
6. Пэйджер или сотовый телефон (в чехле на поясе).
7. Часы «G-Shock» или PRT-40 (на руке).
8. Фотоаппарат «Olympus Mju-II» (в чехле на поясе).
9. Мини-наручники (в кармане).
10. Связка спецключей (в ключнице в кармане).
11. Фляжка с коньяком, спиртом, водкой, водой (в кармане).
12. Электронная записная книжка (в кармане).
13. Шариковая ручка (с черным стержнем, в кармане).
14. Затемненные очки (пластмасса!).
15. Смертный медальон (Ф.И.О., группа крови, на шнурке на шее).
16. Мини-тестер банкнот.
17. Специальные ручки-фильтры для питья воды из любых источников.
18. Мини-аптечка: – иммодиум (высокоэффективное средство от желудочных расстройств); – нурофен (универсальное обезболивающее); – антиполицай (высокоэффективное средство против запахов); – бактерицидный пластырь; – бинт; – туалетная бумага (маленький рулончик).
19. Маска для защиты от угарного газа или противогаз.
20. Резиновые перчатки (прозрачные и незаметные на руке).
21. Компактный СВ/ДВ/КВ/УКВ приемник.
22. Небольшой блокнот или отрывные листки (в кармане).
23. Баллончик для нейтрализации слезоточивого газа.
24. Средство для сбивания со следа собак (например, смесь – перец + табак).
ДОМА. Само собой разумеется, что эти вещи могут использоваться по мере необходимости и браться с собой.
1. Многофункциональный телефон-АОН (типа PHONE MASTER PRO).
2. Диктофон (типа Olympus L400).
3. Сигнализация.
4. Аптечка (например, автомобильной комплектации).
5. Многофункциональная пила.
6. Автономный спутниковый навигатор.
7. Мини-паяльник-горелка.
8. Сканирующий приемник AR8000 или AR3000.
9. Детектор радиации.
10. Универсальный детектор ВЧ напряжения и т. д.
11. Прибор ночного видения (без ИК подсветки).
12. Бинокль, монокль или подзорная труба.
13. Телефон-двойник типа Panasonic или Sanyo.
14. Компьютер типа Notebook.
15. Противогазы (для всей семьи).
16. Специальные маски (типа чулок).
17. Стеклорез.
18. Комплект радиостанций типа Vertex (частота 470 МГц).
19. Легкие бронежилеты (для защиты от легкого стрелкового оружия и ножей).
20. Охотничьи спички.
21. Таблетки сухого спирта, миниатюрный примус.
22. Комбинированный котелок.
23. Саперная лопатка.
24. Спальный мешок.
25. Комплект туалетных принадлежностей.
26. Сухой паек.
27. Тент 3,5 х 2,9 метра.
28. Веревки с карабинами и др. альпинистское снаряжение. Задача – суметь с помощью него, например, зацепив карабин за батарею отопления, спуститься с любого этажа.
29. Ракетница (можно и в виде ручки) с запасом патронов.
30. Огнестрельное оружие, боеприпасы.
– Ружье с запасом патронов. Варианты: либо это «сайга-12К», сделанная на базе автомата Калашникова, либо новая модификация «ИЖ-81» с магазином на 7 патронов (было 4).
– Нож выживания.
– Метательные ножи (2 шт., один – на груди, другой – за воротник сзади).
– Специальный брусок для правки ножей.
– Ракетница с патронами.
– Патронташ.
– Сейф на два ружья.
– Пистолеты («ПМ», «ТТ», «АПС») с патронами.
31. Подсветка WORK LIGHTS.
32. Универсальное зарядное устройство.
33. Компас.
34. Два комплекта батареек к часам, записной книжке и другим электронным устройствам…»
Вырвав книгу у Сергея, Герасим минуту ругался матом, затем бросил труд в угол и за две минуты изложил свое мнение об авторах и тех, кто такие вещи читает. Затем потратил еще пять минут, доходчиво объяснив, как будет выглядеть молодой диверсант, когда его, одетого во все темно-коричневое и имеющего при себе перечисленный запасец, отловят фээсбэшники вблизи места совершения какой-нибудь незначительной акции. И какие у этих фээсбэшников будут лица, когда они прогуляются к отловленному домой и обнаружат там все полезные вещицы, перечисленные в графе «дома»…
С тех пор прошло полгода, и Сергей вспоминает тот день с презрительной усмешкой. Теперь он знает, что пособия «опытных специалистов диверсионной войны», купленные на книжных развалах, можно складировать справа от унитаза по ходу сиденья. Слева щетка в стакане, а справа места больше – запросто две стопки влезают. Если в стране будет напряг с пипифаксом – пригодится.
Сейчас Сергей умеет многое такое, о чем полгода назад даже представления не имел: а уж пособия эти распрекрасные штудировал – от корки до корки! Изготавливать из подручных материалов и применять нехитрые, но эффективные взрывные устройства, пиротехнические приспособления и разной степени токсичности составные реактивы; минировать технику, коммуникации и здания табельными ВВ; незаметно проникать на любой охраняемый объект, предварительно высчитав систему охраны; грамотно сжечь дотла жилище, технику и трупы; искусно маскироваться и незаметно перемещаться на любой местности; оборудовать НП, вести скрытое наблюдение за объектом, обнаруживать слежку и уходить от «хвостов»; использовать любые обиходные предметы для выведения из строя живой силы противника и многое другое…
Неделю назад был предпоследний зачет по МПП с попутной отработкой «рубки „хвостов“. Тема: диверсант во вражеском городе. Условия: хорошо знает язык и обычаи, по каким-то причинам попал в нештатную ситуацию, чреватую пленением или смертью. Задача: нейтрализовать нежелательные „контакты“ и уйти от преследования.
Учебное место № 1: пиццерия «Итальянская кухня»[16], что над Охотным Рядом.
– Почему – «Кухня»?
– Там «звери» часто собираются, тебе легче будет. Не нравится? Учебное место № 2…
– Достаточно. Мне нравится…
В «пиццерии» два входа: с улицы и из перехода, что ведет к торговому центру. Сергей натянул шапку с тремя дырами, вошел с улицы и, взяв со стойки меню, спокойно встал у входа, изучая обстановку. Люди внимание обращали, но реагировать не спешили. Стереотип: человек в маске должен двигаться быстро, угрожать кому-то оружием и вообще, вести себя агрессивно. А тут, представьте себе – зашел в маске, чинно встал и читает себе меню. Ну и как на него реагировать?
– Антиглобалист, блин…
Двое толстых секьюрити торчали в самом конце раздачи – у кассы. Они целую минуту соображали, как поступить. А когда сообразили и один из них неспешно направился в обход раздачи к странному посетителю, было поздно: Сергей разобрался в ситуации и выбрал кандидатов в «контакты».
В одно касание перемахнув через полутораметровый барьер, разделявший зал на небольшие фрагменты, «антиглобалист» приблизился к столику, за которым заседали пятеро молодых, респектабельного вида горцев, и вырвал из-под первого попавшегося стул.
– Вах!
Впечатав по пицце в физиономии двоих по бокам, Сергей опрокинул стол на оставшуюся не у дел пару, быстренько и деловито затоптал сидевшего на полу и, щедро оросив всех подряд напитками (сок и кола стояли на отдельном подносе), со знанием дела принялся окучивать пластмассовым стулом приведенного в замешательство противника. Поработав девять секунд в данном направлении, скандалист краем глаза отметил приближение двоих секьюрити, которым пришлось огибать несколько барьеров, активного сопротивления со стороны деморализованных «контактов» не отметил и гордо направился к выходу.
Миновав дверь и оказавшись в переходе, «диверсант» расстался с шапочкой, расстался с гордостью, и во все лопатки припустил к торговому центру. Проскочив по эскалатору, сбавил прыть, чинно вошел в центр, отыскал туалет и неспешно посетил оный, заплатив шесть рублей. В первой же кабинке вывернул куртку наизнанку, нахлобучил загодя заготовленный парик, прихорошился перед зеркалом, сполоснул вспотевшую морду лица и опять вернулся в переход. Прислушался к организму: потоотделение чуть более обычного, ладони почти сухие, дыхание слегка учащенное, адреналин координацию не забивает, давление в норме, движения свободные, в меру раскованные.
Цитата из Герасима:
«…избавиться от страха невозможно. Бороться бесполезно – это природа. Анализировать его причины трудно и неудобно – надо владеть вагоном специальных знаний и навыков. Каждого бойца ведь не отправишь на курсы по психологии. Проще всего – контроль на уровне физиологии. Побойся по мелочи и посмотри, что в это время происходит с твоей организьмой. Запиши каждую составляющую физиологии страха по отдельности и потом, как бы со стороны, наблюдай за ними, контролируй – когда привыкнешь, будет гораздо легче…»
Прислушался, значит, к организму, проанализировал составляющие, пришел к выводу: норма, страх под контролем. С особым цинизмом продефилировав мимо суетящихся секьюрити, рыскающих гневливыми взорами горцев и подоспевшего наряда милиции, нырнул в метро, прогулялся по переходу и вышел на «Театральной».
Все. Оторвался. Отметил: был бы «ствол», мог бы запросто завалить там всех подряд и таким же порядком покинуть место происшествия. Еще отметил: главное – не суетиться, примериваться под поведение окружающих и стараться не выделяться из толпы. Милиция и секьюрити в первую очередь оказывают знаки внимания гражданам с отклонениями в поведении, повышенной нервозностью и беспорядком в одежде. Поправь прическу, отряхнись, застегнись и спокойно иди мимо как ни в чем не бывало – в твою сторону даже и не посмотрят.
Вывод по психологии жертвы: внезапная, на первый взгляд немотивированная агрессия всегда является полной неожиданностью для любого человека, даже имеющего некоторую подготовку.
– Оценка «хорошо», – Герасим прогуливался рядышком, в переходе. – Минус балл – шапку рано снял. Напротив еще ресторан, там могла быть камера.
– Меня «засветили»?
– Нет, камеры не было. Но могла быть. Надо учитывать такие детали…
Последний зачет по МПП сдал позавчера. Тема: нейтрализация агрессивного животного. Учебное место: пустырь тут же неподалеку, за балашихинским долгостроем. Матбаза: ватные штаны, армейский бушлат, «шубенки» (толстые рукавицы), метровая арматурина.
Высмотрел стайку бродячих псов, отметил вожака, швырнул тухлую говяжью грудинку. Когда начался дележ, попытался грудинку отнять. Псы бросились скопом, даже предупреждать не стали.
– Постарайся нейтрализовать вожака. Если не удастся сразу – будет сложно…
Постарался. Адреналин шарахнул в кровь, «нейтрализовать» куда-то выветрилось, возникла реальная угроза жизни. Со всей дури рубанул вцепившегося в штанину здоровенного кобеля по загривку, попал удачно – перебил позвонки, кобель рухнул и мгновенно издох. Стайка прыснула в стороны, легла, как по команде, хором заскулила. Покушений на грудинку не было: признали нового вожака.
– Оценка «отлично». Все делал правильно. Собачку не жалко?
– «Собачку»?! Ты подойди сюда, глянь на его клыки! А если бы я поскользнулся и упал?
– Так не упал же ведь…
Теперь – экзамен. Убийство беззащитного, без признаков враждебности, живого существа. Матбаза: достаточно крупный, ласковый щенок. Условия: спокойная обстановка, отсутствие «взвинчивающих» факторов.
– Я думал, это как раз и был экзамен – на пустыре… Почему «беззащитного» и «без признаков враждебности»?
– Того, кто пытается убить тебя, убивать легко. Включается древний инстинкт, ты просто спасаешь свою жизнь. Книги читал?
– Есть немного.
– «Немного»! Хм… Скажи – такое бывает, чтобы правильный герой подошел к правильному человечку и ни с того ни с сего хладнокровно засадил ему в сердце нож?
– Так это же ведь книги!
– Так ведь про жизнь – книги-то… Заметь, в книгах всегда оправдывают убийство, совершенное правильным героем. Убил, спасая свою жизнь или жизнь кого-то, – молоток. Если вдруг приспичит валить беззащитного, но вредного, герой страшно мучается, страдает, блин, предлагает тому вредному, но беззащитному – давай, блин, сразимся, беззащитный ты наш, петух ты гамбургский. Правильно?
– Дальше.
– Не знаю, как на гражданке, но в армии на посты ставят самых ненужных и слабых. Нужные и сильные заняты: в рейды ходят, операции проводят, командиру дачу строят.
– Интересное наблюдение…
– Да это не наблюдение – так оно и есть, по жизни. Ты диверсант, подползаешь к часовому… Задача часового проста: обнаружить врага и поднять тревогу. Он слабый – сильные, напомню, в рейды ходят. Ты заведомо сильнее его, раз диверсант: опытнее, физически крепче, ты подготовлен… Если ты подкрался незаметно, он – беззащитен. Тебе нужно его снять. То есть получается, что ты убиваешь слабого и беззащитного. Окликнуть его и предложить сразиться на равных? Полный дебилизм. Он заорет, ДРГ[17] будет раскрыта, задание провалено, всем – смерть. Поэтому ты продолжаешь красться. Он потягивается, мурлычет песенку, курит, а ты его за шейку хиленькую – хвать! И – штыком в печень. Спи спокойно, дорогой друг.
– Так это же часовой! Вражеский!
– Так это же человек…
– Что – бывают накладки?
– Сплошь и рядом. Я так руку потерял. Обычно «снимает» опытный, который уже делал это. Но у всякого опытного это бывает в первый раз. В тот раз у меня опытных не было, а я маленько расслабился, не обратил на это внимания – неделю спал урывками по два-три часа. Подползли, в створе двое, с разносом в двадцать метров. Послал бойца к одному, сам – к другому. Говорю ему: смотри на меня, как начну – действуй… В общем, замешкался он. Там пацан стоял, лет пятнадцати. Ну и не смог боец… А пацан заорал. Рвали мы оттуда во все лопатки. Ущелье проскочить не успели, они нас минометом накрыли. Ну и вот…
– Я не собираюсь воевать с пацанами!
– Да флаг тебе в руки – воюй с кем хочешь. Не хочешь – не воюй вообще. Только напомню: если ты правильно и грамотно «вывел» свою жертву, в момент финального контакта она будет выглядеть беззащитной и никаких признаков агрессии проявлять не будет. Это касается любого человека, хоть обычного обывателя, хоть подготовленного дивера.
– Так уж и любого? Даже тебя?
– Ха! «Даже меня»… А чем я хуже других? Я, бывает, скажу тебе по секрету, сижу на «толчке», пью водочку с братишками, обнимаю крепкой рукой девичью талию, ем мамины блины и так далее – в эти моменты я беззащитен и агрессии не проявляю. А когда сплю, вообще похож на овцу. Подходи и режь. В жизни каждого бывает масса моментов, когда он полностью беззащитен и не проявляет агрессии. Грамотный убийца всегда появляется неожиданно. Точнее, и не появляется он вовсе – ты просто вдруг ощущаешь, как под лопатку тебе вонзается нож или в тело твое входит пуля. И только после этого видишь охотника. И то не всегда. Если увидел охотника до вот этих последних ощущений – хреновый он охотник…
– Занимательно…
– Ни хрена не занимательно. Это просто по жизни так. Если ты будешь каждого своего врага предупреждать о своем появлении и терпеливо ждать, когда он начнет проявлять агрессию… Думаю, деятельность твоя очень быстро прекратится по причине твоей смерти. Ты умеешь делать все, чтобы грамотно «вывести» жертву и застичь ее врасплох. Теперь тебе остается только научиться убивать ее. Беззащитную, без признаков агрессии… Воображение напряги!
– Ага…
С воображением никогда проблем не было, но в этот раз отчего-то не получается. Щенок урчит, мотая башкой, треплет обрывок шнурка. На террориста он совсем не похож, хоть три воображения напряги.
– Гера… Это обязательно?
– Не-а, не обязательно, – Герасим широко улыбнулся, обнажив белые волчьи зубы. – Не выходит?
– Угу… Никак.
– Понятно. Ну – не хочешь, как хочешь. Ты сам себе хозяин.
– Со щенком – что?
– Оставь, будет сыном полка. Назовем его… Назовем его Муму.
– Ясно… Экзамен, значит, я не сдал… Штрафные санкции?
– Какие, в задницу, санкции? Это твое дело. Ты себе экзамен сдавал.
– Ну, слава богу… – Сергей вытер о штаны влажные ладони, шумно вздохнул, чувствуя огромное облегчение. Проблема разрешилась просто: не хочешь убивать – и не надо. Щенок такой забавный… Тут вдруг до него дошло:
– Как, сказал, щенка назовешь?
– Муму. Не нравится?
– А ты – Герасим?!
– А ты не в курсе?
– Ой… Ой-ха-ха-ха… – Сергей рухнул на колени и принялся дико хохотать, хлопая себя по бедрам. Щенок перестал трепать шнурок, вразвалку приблизился к странному человеку, тявкнул и склонил голову набок, высунув от любопытства розовый язычок с двумя черными пятнами. – Ой, умора…
– Да, – понимающе кивнул Герасим. – Бывает…
– Думаю, это не проблема, – отсмеявшись, сказал Сергей. – С кобелем у меня вышло нормально. Думаю, на практике все будет тип-топ. Я не по щенки в лес собрался…
– Это – проблема, – не стал утешать ученика Герасим. – На практике будет так же. Помяни мое слово… Лучше тебе у снайпера попрактиковаться. Там другая специфика.
– У снайпера?
– Угу… У меня есть один братишка… Только стоить это будет дороже. Специфика другая.
– Другая?
– Ага. Смотришь в прицел, видишь ростовую фигуру. Или поясную, грудную – но фигуру. Плавно жмешь на хвост спускового крючка, фигура падает. Цель поражена. Расстояние – от ста метров и далее. В случае не совсем удачного выстрела ты не видишь, как жертва хрипит, пускает кровавые пузыри, мучительно скребет когтями землю… Мишень. Ездить в морг на опознание никто не заставляет…
Сергей пристально посмотрел на учителя. Учитель улыбчиво подмигнул, пошел к гидранту – чайник набрать.
У Герасима везде – братишки. Это не родственники, а так называемые боевые братья, с которыми вместе он был на войне. К одному такому братишке они несколько раз ночью ездили на Микояновский – отрабатывать технику ножевого боя на коровьих и поросячьих тушах.
У Сергея есть серьезные основания полагать, что Герасим, помимо операторства в котельной, еще кое-чем разговляется. Когда полгода назад они встретились, наш наблюдательный парень сразу обратил внимание на некоторые несоответствия. Для человека, имеющего нищенское жалованье, Герасим очень хорошо выглядит. Кожа гладкая, здоровая, с качественным ровным загаром, глаза чистые, ясные, зубы – вообще загляденье, пахнет от него хорошим дезодорантом…
Так он выглядел и пах еще до того, как стал получать от Сергея гонорары за уроки. Чтобы содержать себя в таком порядке, нужно прекрасно питаться и… в общем, нужны нормальные деньги. Интересно, чем это инвалид промышляет со своими вездесущими братишками?
– Ну ты подумай, в общем – твое дело.
– Ладно… Чем займемся?
– Чайку попьем, новости обсудим.
– Не понял… А занятия?
– Занятия кончились. Сегодня был экзамен. Все – я тебя больше ничему научить не могу. Ты все умеешь.
– Так… Экзамен я не сдал. То есть мы с тобой…
– Теперь мы с тобой просто приятели. Адрес знаешь, телефон знаешь – не пропадай. Будет время, приезжай, поболтаем, чайку попьем.
– Как-то неожиданно все…
– Да ничего оно не неожиданно – это по жизни так. Всегда все кончается. Теперь ты – сам. Ты только смотри там, «сам»… Если вдруг какие проблемы – сразу обращайся, не тяни. Звони в любое время дня и ночи. Ты понял, нет?
Вот так даже! Это новость – Сергей едва сумел скрыть удивление. Полгода назад Герасим выставил первым условием: твои проблемы – это твои проблемы. Я тебя буду учить, но что бы там с тобой ни приключилось, ко мне за помощью не лезь. Ежели тебя вдруг, не дай бог, «повяжут» – лучше обо мне забудь. Скажешь, чем занимались, – отопрусь от всего, весь полк подтвердит, что наш инвалид – божий одуванчик…
Интересно, чем вызвана такая смена настроений?
– Я как-то непонятно выразился? Чего молчишь?
– Нет-нет, все понятно… Это… Спасибо тебе, Гера.
– Не за что пока… Сполосни кружки, будем чай пить…