На письменном столе бардак,
В душе не убрано давно,
И что-то в жизни всё не так,
Не греет терпкое вино.
Не пишется к строке строка,
Давно пустует нотный стан,
Витает в воздухе тоска,
И ноют сотни старых ран.
Она в унынии, одна,
Растаял звук красивых нот,
Любить его обречена,
А он молчит из года в год.
Ушёл скрипач, потупив взгляд,
Надорвалась её струна,
Надеть бы свадебный наряд,
Но не поёт в душе весна.
Исчез задор в её глазах,
Струны не склеить, не купить,
Его встречает лишь в мечтах
И этим продолжает жить.
Вновь ищет ноты и перо,
Но снова на столе бардак,
А ей бы рук его тепло,
Но что-то в жизни всё не так.
Клёны выкрасили город
Колдовским каким-то цветом,
Им берёзы нынче вторят,
В краски осени одеты.
Расплескались акварели
По бульварам и по скверам,
Листопадные метели
На асфальт ложатся серый.
Застилают к нам дороги,
Мы забыли их когда-то,
Стали мы одни из многих,
В пору летних звездопадов
Паутинками по ветру
Разлетелись, не вернулись.
Что же, не поверив сердцу,
Мы по жизни разминулись?
Ты знаешь, я так соскучилась,
Ветры мне песни пели,
Я без тебя измучилась,
Ожидая дни и недели.
Я без тебя не справилась,
Вьюгам давая волю,
Я, как девчонка, спряталась,
А ты ничего не понял…
Я, как девчонка, плакала,
С дождями соревновалась.
Я так себя растратила,
Я счастье вернуть пыталась.
Закованная в наручники,
Где ключ отыскать? Неведомо.
Я так по тебе соскучилась,
Как жаль, что когда-то предал ты…
Я вчера умерла,
Напившись обиды до смерти…
Без тебя не смогла,
Но не был ты милосерден…
И ушла за туман
По тропам земным душа,
Шаг за шагом шагая,
Как лист, на ветру дрожа…
Ты меня не ищи,
В этом мире мне места нет,
Ты теперь не ропщи,
Растворился мой в небе след.
Лишь росою туман
На траву упадёт не спеша,
Это слёзы мои,
Это плачет моя душа…
Я вчера умерла,
Напившись обиды до смерти,
Я себя обрекла,
Но не был ты милосерден,
Оставайся, любимый,
И выпей чашу до дна,
А потом приходи,
Чтобы я была не одна…
А давай буду я и дождь…
Смоет он все мои грехи
И уймёт расставанья дрожь,
Напишу я ему стихи.
Напишу о любви земной
И о звёздах, что светят там,
Расскажу, что ты был родной,
Но ушёл по чужим следам.
А потом возвращался вдруг,
И сияла в ночи звезда,
А потом замыкался круг,
Приходила опять беда.
А давай буду я и дождь…
Для тебя места нет в стихах,
Что ушло, уже не вернёшь,
Даже в смелых своих мечтах.
Для тебя не рифмуется стих,
Для тебя не звучит душа,
Для тебя мой ручей затих,
И любовь навсегда ушла.
Я ему напишу стихи,
Ты, как прежде, их не прочтёшь,
Отпускаю тебя, прости,
А давай буду я и дождь…
Всё оказалось так просто,
Лишь только дожди упали,
И стал ты вчерашнем гостем,
И нет на душе печали.
И нет на душе тревоги,
Не ноет в разлуке сердце,
И не ведут дороги
В объятья твои согреться.
Всё оказалось так просто,
Любовь растеряли где-то,
Свободы хлебнули вдосталь,
Фанфары гремят победы.
Но вот иногда бывает,
Не льются стихи упрямо,
И Муза моя сбегает
Туда, где горело пламя…
А я отпустила тебя
лишь в седом ноябре…
Мне осень-подруга
дождями драила душу.
Осколки любви собирая,
сжигала в огне,
Поила отваром целебным
при полной луне
И сердце сшивала,
словно боксёрскую грушу.
Там листья кружились,
срываясь под тяжестью дней,
Ветрами гонимые, мчались
навстречу свободе.
Рвались незаметные звенья
порочных цепей,
Стирались остатки холодных
сутулых теней,
И я оживала,
отдавшись осенней заботе.
На счастье кудесница рыжая
вновь обрекла,
Вдохнула мечты,
в чудеса позволяя поверить.
Не слепят отныне
кривые судьбы зеркала,
Их осень волшебнице звёздной
в ночи отдала,
Навек за тобой закрывая
тяжёлые двери…
Благодарю тебя за всё,
За свежесть утренних снегов,
Я, словно старый режиссёр,
В них вижу пару парусов,
Им ветер жизнь свою даёт,
В них танец обнажённых душ,
Он о любви им песнь поёт
Средь бесконечных зимних стуж.
Благодарю тебя за всё,
Ты научил меня любить,
Я, словно смелый режиссёр,
Не прекращаю говорить,
Я о любви своей твержу,
Мне этих чувств не расплескать,
Я руки к небу возношу,
Любовь – земная благодать!
Благодарю тебя за всё,
За жизнь, в которой места нет,
Я, словно грустный режиссёр,
Здесь обрываю наш сюжет.
Здесь рифма дерзкая моя
Мне открывает новый путь,
Благодарю за всё тебя,
Дай Бог с пути мне не свернуть!
Из всей плеяды сказочных мужчин
Меня любил, боготворил один.
Другие, блажь свою превознося,
Себя любили около меня.
Они красивыми нарциссами цвели
В саду моём, меня к себе влекли,
Я восторгалась в страсти, без ума,
Им воду отдавая задарма.
Когда источник был иссушен весь,
Они бежали в сад чужой, накинув спесь.
Я в сердце долго не держала зла,
Источник восполняла и жила.
Но вот однажды в сад пришла беда,
Хозяйкой стала там на долгие года,
Она источник каменной плитой
Закрыла подло за моей спиной.
И потерялась я в житейской суете,
Дела, поступки были все не те,
Я камнем в пропасть падала стремглав,
Условия беды лихой приняв.
А взгляд нарциссов был, увы, лукав.
Но спас меня мой преданный герой,
Он смело справился с докучливой бедой,
В волшебный сад дорогу проложил,
Источник жизни мой освободил.
И ожила заблудшая душа,
Вдруг поняла: любовь совсем не та,
Среди нарциссов – недостойных лиц —
С таким букетом только падать ниц!
Любовь, где можно крылья распустить,
От бед любых сумеет оградить!
Из всей плеяды сказочных мужчин
Даётся нам для жизни лишь один,
Но разглядеть бывает нелегко,
И ошибаемся жестоко оттого…
P. S. Лишь только любящий герой,
Пройдёт с тобой тропой любой,
Спасёт от бед и от напастей,
И только с ним познаешь счастье…
Скучаю… считаю дни,
Сложила крылья, как птица в клетке,
Ищу повсюду глаза твои,
Но нет любимой моей расцветки.
Залито серым, пропали сны,
Бушует ветер, темна округа,
Меня измором ты не бери,
Моя постылая грусть-разлука.
Скучаю очень, застыли дни,
Тебя любить мне судьба пророчит,
Но вот разлука, закрыв замки,
К тебе совсем отпускать не хочет.
Я справлюсь, знаю, пройдут дожди,
Тебя я встречу в лучах заката,
Живёт любовью душа внутри,
Знать, и разлука мне не преграда…
А мне ты достанешься старым,
с седой головой,
Закутаю душу твою
в лёгкий пух одеяла,
В охапку возьму,
наслаждаясь заветной мечтой,
Я множество лет безнадёжно
тебя ожидала.
На ушко слова о любви
прошепчу не спеша,
В глазах бирюза заиграет,
как волны на море,
И в танце счастливом отныне
с тобою кружа,
Забуду печать одиночества
горького вскоре.
Мы жизни отсчёт поведём
до скончания дней,
Пусть старят морщины
и внуки бегут по дорожке,
Как прежде мы молоды,
только немного мудрей,
Нам, Боже, позволь насладиться
друг другом немножко.
Так спешно, на бегу: «Пока,
люблю, целую, думать буду,
ты жди, любимая, звонка!» —
Я той минуты не забуду.
Часы, недели, словно век,
тянулись, душу разрывая,
«Ушёл за ленту»[1], белый снег
летел, следы твои стирая.
А телефон, что жизни нить,
молчал, предательски молчал.
«Моя родная, будем жить!» —
твой голос в голове звучал.
Я продолжала диалог:
«Ты береги себя, родной!»
А мне б единственный звонок,
Тебя услышать, что живой.