Этот вечер и эту ночь Глаша провела неспокойно. Она закрыла дверь на все замки, задернула шторы, зажгла везде свет. И все равно вздрагивала от каждого шороха. Она то и дело выглядывала в окно и осматривала пустой двор. Второй день лил дождь, даже машины были редкими. Один раз ей показалось, что она узнала машину Святого, но джип проехал по двору, не останавливаясь, и она решила, что обозналась.
Время тянулось медленно, мрачные мысли лезли в голову, но спать она тоже боялась. Ей не хотелось вновь увидеть старика. Почему-то она была уверена, что старик обязательно появится. Мудрая Валька наверняка сказала бы, что у нее обычная депрессия и невроз, посоветовала бы хряпнуть чего покрепче и спокойно лечь спать, но Вальки рядом не было, а пить в одиночку глупо.
В конце концов уже под утро Глафира забылась тяжелым сном. Против ожидания, спала она без сновидений, но проснулась в таком состоянии, что реанимировать себя пришлось по частям.
Неожиданно Глаша безумно захотела арбуза. Не то чтобы она так уж сильно их любила, но в данный момент ничто, кроме арбуза, не лезло ей в голову. Она почти воочию видела сочную красно-сахарную мякоть с глянцевито-черными зернышками. Потрескивание разрезаемой корки грозило превратиться в устойчивую слуховую галлюцинацию.
На улице сияло солнце, а ближайший плодоовощной базарчик располагался буквально в двух шагах от ее дома. Глаша не смогла устоять. Расхаживая по рынку, Глаша наслаждалась. Она любила овощи. Ранняя осень – время овощного изобилия, и Глаше было трудно удержаться от соблазна. Она еще не добралась до арбузов, а в ее большом пакете уже теснились ярко-красные помидоры, темно-сиреневые баклажаны, сочно-желтый сладкий перец, парочка небольших кабачков и роскошный вилок цветной капусты.
Девушка остановилась у лотка с зеленью. Она придирчиво выбирала укроп, не замечая, что с нее не сводят глаз двое мужчин.
– Послушай, ты уверен, что нет другого способа проверить ее? – спросил один из них неуверенно.
– А что тебя смущает? – приподнял бровь второй.
– Смущает? Нет, ничего. Просто эта девица…
– Продолжай.
– Она и так затюканная с виду. Зачем ей неприятности?
– Не я ее выбрал, Свеча, ты же знаешь. У меня нет выхода.
– На тебя это не похоже. Уж ты-то всегда найдешь выход, мне ли не знать!
Второй кивнул, продолжая следить за девушкой. Она отошла довольно далеко и теперь остановилась у ящика с виноградом. Черноусый продавец совал ей пронизанную солнцем гроздь, убеждая попробовать. Она с улыбкой отказывалась, но в конце концов отщипнула продолговатую ягоду, сунула в рот и надкусила.
– Так почему нужно было выбрать именно ее? – Настойчивый голос вывел его из мрачной задумчивости. Почувствовав неожиданное раздражение, он передернул плечами и быстро пошел вперед.
Глаша аккуратно положила в пакет на самый верх тяжелую гроздь спелого винограда, поблагодарила говорливого продавца и, пройдя несколько шагов, остановилась возле огромной арбузной кучи. Возле весов толпилась небольшая очередь, а Глаша пыталась решить, дотащит она арбуз до дому или нет.
Тяжелый пакет уже оттягивал руку, а приличный арбуз потянет не меньше чем на пять килограммов. Трезво оценив свои возможности, она решила взять арбуз в следующий раз, сегодня у нее и так есть чем себя побаловать.
Она хотела развернуться, и вдруг почувствовала, что между лопатками противно закололо. Кто-то сверлил ее недобрым взглядом. Разворачиваться резко расхотелось. Но не могла же она остановиться на полпути, тем более что покупательница перед ней открыла кошелек, чтобы расплатиться за выбранный арбуз.
Глаша узнала его сразу, хотя при дневном свете он выглядел иначе. Узнала и испугалась.
Он почему-то оказался выше, чем ей запомнилось, и шире в плечах. К тому же он был блондином. Лицо, покрытое темным загаром, жесткая линия квадратного подбородка, резко выделяющиеся скулы. Густые брови были настолько темнее выгоревших на солнце волос, что Глаша подумала, что он их красит – или брови, или волосы. Мысль была настолько неуместной, что Глафира покраснела.
Мужчина стоял неподвижно, расставив мощные ноги в узких джинсах. Джинсы были недешевые. Это Глаша отметила машинально, глаз у нее был наметанный. Скрестив на груди руки, он бесцеремонно ее разглядывал.
Глашу зазнобило. Ей потребовалась вся сила воли, чтобы скрыть охватившую ее панику. «Этот тип все-таки выследил меня! – подумала она обреченно. – Но зачем?»
Она сделала несколько мелких шажков вбок и вновь покосилась на него. Он продолжал буравить ее холодными серыми глазами. «Ковбой», – неприязненно подумала девушка, еще немного попятилась и вдруг больно ударилась обо что-то плечом. Она испуганно вскинула глаза и похолодела. Оказывается, ей некуда бежать. Впереди этот Ковбой Мальборо, позади гора арбузов, а слева – сплошной ряд павильончиков, между которыми протиснется разве что мышь.
Ужас Глаши перешел в панику, когда он шагнул прямо к ней. Что-то в его поведении напоминало хищника, преследующего жертву.
– Эй! – воскликнула она неожиданно севшим голосом. – Что вам надо?!
Несколько человек обернулись в их сторону, но мужчину это не смутило. Напротив, он ухмыльнулся. Он сделал еще шаг. После этого у Глаши остался один выход. Ловко, как обезьяна, прижимая к груди пакет с овощами, она вскарабкалась на гору арбузов. Вокруг начала собираться толпа. Глаша чувствовала себя посмешищем.
– Удобно? – преувеличенно вежливо спросил он. Глаша забралась не слишком высоко, и теперь они оказались на одном уровне. Торговцы арбузами лопотали что-то на своем языке и размахивали руками. Наверное, пытались прогнать ее.
– Чего привязался? – грубо крикнула она. – Зачем ты меня преследуешь?
Вместо ответа он спросил:
– Ты долго собираешься там торчать?
– Не твое дело! Может, мне здесь нравится! – ответила она запальчиво. В подтверждение своих намерений она демонстративно сунула руку в пакет, выудила несколько виноградин и сунула их в рот. До нее начало доходить, что средь бела дня, при таком стечении народа ничего он ей не сделает. Эта мысль ее воодушевила.
– Что, ковбой, съел? – прошамкала она с набитым ртом.
– Ковбой? – Уголки его рта изогнула улыбка. – Мое имя Павел Райский.
– Райский? Вот оно что, – пробормотала она, – а я все думала, почему Святой?
Неожиданно у нее в голове что-то щелкнуло. Она вдруг вспомнила, что это имя ей знакомо. Глаша судорожно вздохнула от неприятной догадки, подавилась виноградом и громко закашлялась.
– Эй, дэушка, слэзай! Ты мнэ всэ арбузы заплюешь! – завопил торговец.
– Вы поперхнулись виноградом? Или моим именем? – спросил Райский с напускной озабоченностью.
Глаша вызывающе вздернула подбородок. Рыжие волосы трепал ветер, и она была похожа на маленький факел, воткнутый в арбузную кучу.
– Да пошли вы все!
Глаза Райского сузились, и на мгновение Глаша решила, что зашла слишком далеко. Продавец арбузов куда-то убежал. Глаша подозревала, что за подмогой. Ей не хотелось и этой проблемы на свою голову, поэтому она стала потихоньку сползать вниз. Кроссовки скользили по гладким арбузным бокам, у нее была свободной только одна рука, и она несколько раз теряла равновесие. Спуск завершился благополучно. Райский поджидал ее в самом низу.
Оказавшись рядом, она почувствовала себя пигалицей. Даже Валя и Диана, к которым она уже привыкла, были ниже этого громилы. Тем не менее она не желала отступать.
– Слушай, Ковбой, Святой, как тебя там, уберись с дороги, а то вместо ковбойской шляпы я пристрою тебе на голову арбуз.
Его глаза посуровели.
«Убьет!» – подумала Глафира обреченно.
В его груди что-то зарокотало. Глаша не сразу поняла, что это такое.
Она вся съежилась, приготовившись к нападению, и вдруг услышала хохот. Райский ржал, согнувшись чуть не вдвое и хлопая себя по бедрам. Воспользовавшись моментом, бочком, словно краб, Глаша выбралась на свободное место и припустилась бежать.
Второй мужчина наблюдал всю эту сцену со стороны с явным неодобрением. Теперь он подошел к утирающему слезы смеха Райскому, встал рядом и засунул руки в карманы.
– Ну, и чего ты добился? – спросил он недовольно.
– Посмеялся вволю, – честно ответил Райский, – ты же знаешь, я редко смеюсь.
– Стоило ли ради этого привлекать к себе внимание? – поинтересовался тот, намекая на толпу зевак, которые только сейчас стали расползаться по своим делам.
– Не стоило. Ты прав. В следующий раз придется выбрать место поспокойнее.
– Это не поможет. Девица явно малахольная. Не будет рядом кучи арбузов, она вскарабкается на фонарный столб.
Райский помолчал, усмешка его стала недоброй. Потом он снова хохотнул:
– Посмотрим!
Покупатели всегда клюют на новенькое. Это закон. Поэтому то, что в новом Мулином отделе толпился народ, Глашу не удивило. Она старалась не смотреть на столпотворение, когда проходила мимо, но краем глаза успела зацепить в гуще народа несколько знакомых лиц. Это были ее клиентки.
Внезапно Глаша все поняла. Она быстро дошла до своего отдела. В нем царили тишина и спокойствие. Неля пила чай с жасмином. Увидев Глашино выражение лица, она вздрогнула и отставила чашку в сторону.
– Я не заметила, как ты вошла, – пробормотала Неля.
Глаша молча смотрела на нее. Неле стало не по себе. Суетливым движением она пригладила курчавые волосы, потом нервно одернула кофту. Глаша молчала.
– Что ты молчишь? – Нелин голос сорвался.
– Зачем ты это сделала, Нель? – спросила Глаша тихо.
– Что именно? – Неля попыталась изобразить удивление.
– Ты знаешь.
– Не имею понятия. Ты опять придираешься! – огрызнулась она.
– Придираюсь? Это что-то новенькое. Я не придиралась к тебе никогда. Я думала, что мы подруги, поэтому и терпела твои выходки.
– Подруги? – Неля делано рассмеялась. – Не смеши. Ты всегда была хозяйкой, а я – всего лишь работала на тебя.
– Думаешь, легко быть хозяйкой? Мне ничего не досталось даром. Все, что есть, я заработала. Все до копейки.
– А я что, мало работала? Или я хуже тебя? Чем, скажи мне!
Глаша помедлила в растерянности.
– Я не знаю. Когда ты пришла ко мне в первый раз, то у тебя за плечами была лишь работа на заводе, а в последние полгода ты…
– Ну, что же ты замолчала? Продолжай! Я мыла полы в поликлинике, и ты, такая благородная, подобрала меня чуть ли не на помойке.
– Но ведь я ни разу не напоминала тебе о твоем прошлом, не смотрела свысока, мы всегда были на равных…
– Мы никогда не были на равных! – выкрикнула Неля. – Моя зарплата, эти подачки твои паршивые только подчеркивали между нами разницу! Ты – белая кость, вся такая умная, воспитанная и добренькая. При деньгах, при квартире, муже и машине!
Глаша усмехнулась, вспомнив, что мужа и машины у нее больше нет. Неля расценила ее усмешку по-своему. Ее рыхлое, отечное лицо перекосилось, глаза заледенели.
– Смеешься? Ну, валяй! Скоро тебе будет не до смеха! – прошипела она.
– Это точно. Ты ведь постаралась для этого, правда? – Глафира неожиданно обрела спокойствие. Она поняла наконец, что той славной Нели, которую она уважала и любила, больше нет. Перед ней совсем другая женщина.
– Что ты имеешь в виду? – В голосе Нели сквозили подозрительность с сильным оттенком страха, граничащего с истерикой.
– Ты передала Муле список телефонов наших клиентов!
– Неправда!
– Правда. Они толпятся сейчас в ее отделе. Хочешь, пойдем спросим их, как они туда попали?
– Никуда я не пойду.
– Пойдешь, – сказала Глаша с неожиданной твердостью. – Пойдешь на все четыре стороны!
– Ты выгоняешь меня? – похоже, Неля испытала искреннее удивление. – Ну и хорошо, я сама собиралась от тебя уйти – меня Амалия давно к себе звала!
– Вот и договорились. – Глаша кивнула. Она достала из сумки кошелек и маленький календарик, присела на краешек стола, придвинула к себе калькулятор и сказала, не глядя на Нелю:
– Собери свои вещи, а я пока посчитаю, сколько я тебе должна.
– Я должна уйти прямо сейчас? Ты не дашь мне доработать до конца дня?
– Ты уже достаточно поработала. Теперь я должна расхлебать это! – резко ответила Глаша.
Глафира всей кожей чувствовала, как вокруг нее сгущаются тучи. Выходка Мули, предательство Нели, какие-то непонятные нападения и преследования. Главное, ей не к кому обратиться за помощью. Ее подруги, конечно, переживают и сочувствуют ей, но даже их совместных усилий не хватит на то, чтобы вытащить Глашу из той выгребной ямы, в которую она угодила.
Но сдаваться она не собиралась. Она просто не могла позволить себе такой роскоши. Если она не найдет способ исправить ситуацию, то ей элементарно не на что будет жить. Все деньги, что у нее оставались, она вложила в товар. Если не будет выручки, ей нечем станет платить за аренду, да и есть что-то надо и платить за квартиру. А впереди еще развод.
Глаша прижала пальцы к переносице и закрыла глаза, чтобы удержать подступившие к горлу слезы. Она слышала оживленный гомон, доносившийся из Мулиного отдела. Эти звуки лезли ей в уши, проникали в мозг, рождая ярость и ненависть, которых она никогда прежде не знала.
– Сидишь?
Глафира вскинула голову и кивнула. Валя с самым мрачным видом стояла, опершись плечом на стену и скрестив на груди руки.
– И долго сидеть собираешься? – поинтересовалась она.
– Не знаю. Пока что-нибудь не придумаю.
– Ситуация поганая. – Валя покачала головой. – Но небезнадежная.
– Небезнадежная, это когда остается надежда. У меня, похоже, ее не осталось.
– Не кисни! – прикрикнула Валя. – Думай! Ты же у нас умная. Зря, что ли, тебя в институте учили?
– Тебя тоже учили, вот ты и думай, – беззлобно огрызнулась Глаша. – А у меня от всех проблем голова, как воздушный шарик, – пустая и легкая.
– Погоди. Проблем у тебя и правда завались, но какая главная?
– И не выберешь сразу. Бизнес сперли, продавца увели, клиентов переманили… Дальше продолжать?
– Не надо, – благоразумно решила Валя. – Мне кажется, главное – это клиенты. Продавец у тебя все равно был хреновый, бизнес сам по себе никуда не делся. Вон тряпки висят одна другой красивее. Значит, нужно переманить клиентов обратно.
– Но как?
– Поставь себя на их место. Вот представь себе, что ты – мать троих детей, у тебя поганая фигура, варикоз и десять рублей до зарплаты.
– Не приведи господи!
– Представила? – Валя нахмурилась.
– Ну, допустим.
– А теперь представь, как тебя можно убедить купить новую шмотку в данной ситуации.
– Никак, – пожала Глаша плечами.
– А ты подумай! – настаивала Валя.
Глаша нехотя задумалась. Что она может противопоставить гигантскому ассортименту Мули? Что? Вдруг ее осенило:
– Скидки! Народ скидки обожает, это я уже усвоила.
– Мысль не нова, но эффективна, – осторожно согласилась Валя.
– Это если скидки маленькие, а если – большие? Самое соблазнительное – урвать приглянувшуюся вещь по дешевке. Да еще не в конце сезона, а в начале! Это сработает!
– Сколько ты хочешь объявить?
– Процентов тридцать.
– А прибыль?
– Прибыли почти не останется, но я хотя бы смогу выдернуть деньги и вложить их во что-то новое.
Вале не слишком понравилось ее возбужденное состояние, но это было лучше апатии, в которой пребывала подруга.
Глаша слетала в соседний магазин канцтоваров, притащила ватман, кисти, краски и принялась увлеченно рисовать плакат, полностью отдавшись этому занятию.