– Что вы имеете в виду, когда говорите, что она выжила из ума? – спросил Барри Дакуорт у Моники Гаффни.
Глядя на дом, расположенный на другой стороне улицы, сестра Брайана ответила:
– Миссис Бичем – женщина очень старая, и я не уверена, что она всегда отдает себе отчет в том, что происходит вокруг. Как-то раз она оставила работать поливальную установку на пять дней, причем бо́льшая часть воды попала на подъездную дорожку. В наших с ней отношениях бывали разные периоды. Все стало несколько получше после смерти ее мужа лет десять тому назад. Он был мерзким ублюдком – простите мне мой французский. Впрочем, сама миссис Бичем, конечно, тоже не подарок. Но почему вы спросили про Шона?
– Про Шэна. Это имя всплыло в связи с происшествием, которое приключилось с вашим братом, – пояснил детектив.
Дверь главного входа в дом открылась, и на пороге появились родители Брайана Гаффни.
– Моника, Брайан в больнице, – произнесла Констанс.
– Да, он мне сообщил. – Моника кивнула на Дакуорта.
– Пойдемте, – сказал Альберт и, низко опустив голову, направился к машине.
Моника, не говоря больше ни слова Дакуорту, последовала за отцом и села на заднее сиденье. Альберт устроился за рулем, Констанс забралась на пассажирское сиденье рядом с ним. Машина тронулась и, выехав со двора, покатила по улице. Барри какое-то время смотрел ей вслед.
Перед домом миссис Бичем был припаркован старый синий минивэн. Сам дом представлял собой небольшое одноэтажное здание, которое утопало в разросшихся сорняках и кустарнике, достигавших высоты человеческого роста. Черепица на крыше местами потрескалась. Пара окон в доме была разбита, но никто не позаботился о том, чтобы заменить поврежденные стекла. Вместо этого их грубо заклеили скотчем. Дакуорт перешел улицу, миновал синий минивэн и позвонил в дверной звонок.
Дверь ему открыла не старая женщина, а щуплый, лысый мужчина лет сорока, одетый в шорты из обрезанных джинсов и темно-зеленую футболку. Он внимательно оглядел Дакуорта через очки, оправа которых тоже была прихвачена посередине клейкой лентой.
– Слушаю вас, – сказал мужчина. – Вы интересуетесь спальным гарнитуром?
Дакуорт отрицательно качнул головой.
– Я бы хотел видеть миссис Бичем.
– Зачем она вам?
Дакуорт достал свой полицейский значок и поднес его к лицу собеседника – достаточно надолго, чтобы тот мог внимательно его изучить.
– Но у нас здесь нет никаких проблем, – сообщил мужчина после паузы. – Все в полном порядке.
– Скажите, вы сын миссис Бичем?
– Э-э… нет.
– Как вас зовут, сэр?
– Харви.
– А фамилия?
Мужчина заколебался.
– А разве у меня нет права не сообщать вам мою фамилию?
– Полагаю, есть. У вас также есть право с самого начала узнать меня с плохой стороны.
– Харви Спратт.
Дакуорт улыбнулся.
– Скажите, Харви, это ваш минивэн?
– Нет, моей подруги, Нормы.
– Мистер Спратт, миссис Бичем дома?
– А она что, вам звонила?
– Мистер Спратт, я в последний раз спрашиваю вас по-хорошему: миссис Бичем дома? Дальше я начну раздражаться.
– Да, дома.
– Я бы хотел с ней поговорить.
Харви Спратт быстро просчитал варианты, понял, что их у него немного, и широко распахнул перед Дакуортом дверь.
– Она внизу, смотрит телевизор.
Войдя в дом, Дакуорт не мог не обратить внимания на царивший вокруг хаос. Картонные коробки, стопки одежды, кипы газет, книги в мягких обложках, какие-то инструменты, пластиковый мешок, набитый другими пластиковыми мешками, множество сувениров, в том числе снежных шаров и миниатюрных копий Эмпайр-Стэйт-Билдинг, сломанная мебель – все это громоздилось в гостиной в полном беспорядке, так что невозможно было пройти к дивану и целым стульям. Впрочем, даже если бы это кому-то удалось, сесть на них вряд ли бы получилось, поскольку они тоже были захламлены каким-то старьем.
Харви направился к двери, которая, судя по всему, вела в подвал. В это время какая-то женщина показалась на пороге кухни. На вид лет ей было примерно столько же, сколько мистеру Спратту, но габаритами она превосходила его вдвое. Грязные светлые волосы падали женщине на глаза. На ее футболке в стиле раннего Барака Обамы был изображен портрет какого-то мужчины, под которым красовалось слово «ПРАВДА». Дакуорту потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это Эдвард Сноуден, в прошлом агент ЦРУ, обвинивший организацию, на которую работал, в нарушении прав человека.
– Что происходит? – спросила женщина.
– Этот человек хочет поговорить с Элеонорой, – ответил Харви. – Он из полиции.
– Из полиции? – мгновенно насторожилась и испугалась женщина.
Дакуорт послал ей усталую улыбку.
– Вы состоите в родственной связи с миссис Бичем? – поинтересовался он.
– С Элеонорой? Нет. Я прихожу сюда три раза в неделю, чтобы за ней присматривать.
– Вы сиделка?
Женщина отрицательно покачала головой:
– Я вроде как помощница. Я хорошо отношусь к Элеоноре. Забочусь о ней, убираю дом, готовлю Элеоноре еду, купаю ее и все такое.
Дакуорт бросил взгляд в сторону кухни и увидел, что на столе и в раковине полно грязной посуды.
– Как вас зовут?
– Норма.
– А фамилия? – Дакуорт невольно подивился тому, что второй раз подряд на его требование представиться называют только имя.
– Ластман.
– Ну что ж, Норма, рад с вами познакомиться. Мистер Спратт помогает вам выполнять ваши обязанности?
– Харви мой парень, – объяснила женщина. – Ну да, он мне подсобляет.
– С продажей спального гарнитура?
Женщина с опаской посмотрела на Харви.
– Вообще-то я не уверен, что гарнитур продается, – заюлил тот. – Мне надо еще раз поговорить на эту тему с Элеонорой.
– Именно этого и добиваюсь я – поговорить с ней, – напомнил Барри и указал в сторону двери. – Вы говорите, она там, внизу?
Харви кивнул.
Дакуорт открыл дверь и спустился по лестнице в плохо освещенное подвальное помещение с отделанными деревянными панелями стенами. В подвале пахло плесенью и мочой. Пол был покрыт коричневым, с истершимся ворсом ковром времен, вероятно, администрации Рейгана. В помещении работал черно-белый телевизор, на экране Джон Уэйн куда-то скакал на лошади.
Элеонора Бичем сидела в глубоком кресле с откидывающейся спинкой, обитом клетчатой тканью. Ее вытянутые вперед ноги были укрыты шерстяным розовым одеялом. На вид женщине было далеко за восемьдесят. У нее было бледное, морщинистое лицо, редкие седые волосы торчали во все стороны. Между ее бедром и подлокотником кресла оказались втиснуты упаковка бумажных носовых платков, пульт от телевизора, чековая книжка, щетка для волос и мешочек с шоколадными батончиками «Мини-Марс», которые обычно дарят детишкам на Хэллоуин.
– Миссис Бичем! – окликнул ее Дакуорт.
Женщина медленно повернула голову в сторону детектива и посмотрела на него, после чего сказала:
– Смотрите-ка, кто к нам явился.
Дакуорт заметил, что к ее зубам прилипли остатки шоколада.
– Мы знакомы? – спросил он.
– Я так не думаю.
– Но вы меня узнали?
– Нет.
Улыбнувшись, Дакуорт показал женщине свой жетон.
– Я детектив Барри Дакуорт из полиции Промис-Фоллз, – сообщил он и присел на диван, стоящий под прямым углом к креслу, в котором находилась Элеонора Бичем.
– Рада с вами познакомиться. Вам нравится Джон Уэйн?
– Конечно. Он был одним из величайших актеров всех времен.
– Что значит – был? Он что, умер?
Дакуорт терпеть не мог приносить людям плохие новости.
– Боюсь, что так. И уже давно.
– О, как жаль. – Старуха скорбно покачала головой. – Уйти таким молодым…
– Увы, такое случается. Вы не могли бы сделать звук потише, чтобы я мог задать вам пару вопросов?
Старуха нащупала пульт, направила его на телевизор и убавила громкость.
– Что вам надо?
– Я хочу расспросить вас о ваших соседях, которые живут на другой стороне улицы.
Элеонора Бичем подняла бровь.
– А что с ними такое?
– Собственно, я хотел бы поговорить с вами о Брайане. Брайане Гаффни.
На лице старухи появилась презрительная гримаса.
– Этот простофиля? И что же он еще натворил?
– Когда вы видели его в последний раз?
Старуха задумалась.
– На днях я видела, как его отец учил его кататься на велосипеде. У парня быстро начало получаться.
– Понимаю, – терпеливо покивал Дакуорт. – Но это, по всей видимости, было много лет назад, когда Брайан был еще совсем мальчишкой.
Элеонора Бичем уставилась на детектива водянистыми глазами в ожидании следующего вопроса. В это время Дакуорт услышал позади себя пыхтение. Обернувшись, он увидел Норму Ластман, появившуюся на верхней площадке лестницы.
– У нас частная беседа, – твердо сказал он и прежде, чем продолжать, дождался, пока женщина ушла и прикрыла за собой дверь в подвал. – А вы помните то время, когда он еще только начал водить машину? Кажется, тогда случилась неприятность с вашей собакой.
– С Шоном? – старуха просияла.
– Да, с Шоном.
На лице Элеоноры Бичем появилось умильное выражение.
– Это был самый замечательный на свете пес. Такой умница!
– Понимаю.
– Представляете, мой муж мог сказать ему: «Ну-ка, найди мои тапочки». И Шон приносил их ему. Он был хорошей собакой. Знаете, он все время вылизывал себя. Муж говорил, что завидует его гибкости.
– Вы помните, что случилось с Шоном?
– Тупой ублюдок задавил его машиной.
– Под тупым ублюдком вы, вероятно, подразумеваете Брайана.
Элеонора Бичем вытянула руку, указывая, видимо, в сторону дома Гаффни. Дакуорт отметил про себя, что, хотя в подвале не было окон, старуха практически не ошиблась в направлении.
– Они все ублюдки, эти Гаффни.
– Вы с ними не ладите?
Старуха пожала плечами:
– В последнее время они ведут себя не так уж плохо, но старший из них – просто недоумок, а его жена – настоящая сука.
– Их зовут Альберт и Констанс, – подсказал Дакуорт.
– А еще у них есть шлюха-дочка. Забыла, как ее зовут.
– Моника.
– Точно. – Старуха посмотрела на экран телевизора, где продолжал совершать подвиги Джон Уэйн. – Я и забыла, что он умер. Он мог бы стать хорошим президентом. Куда лучше, чем Рейган.
– Вероятно, вы были очень сердиты на Брайана, когда он задавил вашу собаку.
– Ага. Но я им за это сразу же отомстила.
– И как же вы это сделали?
Старуха хитро улыбнулась:
– Этого я не могу вам сказать.
– Почему?
– Потому что вы можете меня арестовать.
– И все же, почему бы вам не рассказать мне?
– Если вы меня арестуете, я откажусь от своих слов. Ну что, по рукам?
– Конечно.
– Поздно ночью я пробралась на их участок и проколола им шины.
Элеонора Бичем гордо улыбнулась, обнажив карамельного цвета зубы.
– Понятно, – сказал Дакуорт. – И Гаффни не обвинили в этом вас?
Старуха покачала головой:
– Они ничего не сказали. Они не смогли бы ничего доказать.
– Возможно, вы правы. – Дакуорт чуть наклонился вперед. – А недавно вы ничего такого не делали? Есть вещи, которые трудно простить или забыть, даже если прошло много лет.
– Это правда, – кивнула миссис Бичем.
Разумеется, Дакуорт понимал, что сидящая рядом с ним старая женщина не могла похитить Брайана Гаффни, продержать его в плену двое суток и сделать ему на спине татуировку. Но это вовсе не означало, что кто-нибудь не мог сделать это по ее просьбе.
– Миссис Бичем, у вас есть дети? Кто-нибудь, кто мог бы тоже злиться на Брайана из-за собаки?
– У меня никогда не было детей. – Элеонора понизила голос до шепота. – Мистер Бичем, то есть Лайл, стрелял только холостыми – если вы понимаете, о чем я.
– Ясно. Значит, нет никого, кто мог бы сильно расстраиваться из-за того, что случилось с Шоном.
– Больше всех был расстроен сам Шон.
Миссис Бичем снова показала в улыбке желто-коричневые зубы.
– Кстати, почему вы назвали собаку Шоном? – поинтересовался детектив. – Все-таки это не совсем обычное имя для пса.
– Мы назвали его так в честь моего брата.
– Вашего брата?
– Ну да. Шона Сэмюэля Ластмана, упокой, Господи, его душу. Наверное, это странный способ почтить его память, но, в конце концов, почему нет? Как смогли, так и почтили.
– А что случилось с вашим братом?
– Он погиб около тридцати лет тому назад. Чинил крышу дома и упал оттуда.
Дакуорт подумал о женщине наверху.
– Послушайте, я только что разговаривал с Нормой. Она приходится вам родственницей?
Глаза Элеоноры сверкнули.
– Знаете, удивительное дело. Норма начала помогать мне пару лет назад. Мы с ней много разговаривали, я рассказала ей о брате. Так вот, представьте, оказалось, что мой брат Шон – ее отец.
– Выходит, Норма – ваша племянница?
Мисис Бичем кивнула:
– Как тесен мир, верно? Она много лет понятия не имела, что он ее отец. У Шона была какая-то девица, которую он соблазнил. Жениться он на ней не женился, а когда он погиб, Норме было всего четыре года от роду. Мать Нормы рассказала ей, кто был ее настоящим отцом, лишь незадолго до своей смерти.
– В самом деле, удивительно, – хмыкнул Дакуорт. – А что насчет Харви?
Миссис Бичем сморщила нос:
– Он приятель Нормы. Вообще-то он ни на что особо не годен, но тоже помогает. – Старуха похлопала ладонью по чековой книжке у своего бедра. – Он приводит дом в порядок на случай, если я решу его продать. Здесь нужно поменять трубы, и к тому же он обнаружил, что что-то не так с отоплением. А почему вы обо всем этом меня расспрашиваете?
– Дело в том, что с Брайаном Гаффни произошла неприятность.
– Это неудивительно. Он всегда был простоват. Нет, не глупым – скорее каким-то наивным. – Старуха посмотрела на экран телевизора. – Вы закончили? Я бы хотела досмотреть этот фильм.
– Да, конечно, – ответил Дакуорт, вставая. – Спасибо, что уделили мне время.
Детектив направился к двери, ведущей на лестницу. Когда он открыл ее, оказалось, что Харви и Норма стоят вплотную к ней.
– Ну что, расслышали что-нибудь? – поинтересовался Дакуорт.
– Я просто хотела удостовериться, что с Элеонорой все в порядке, – сказала Норма, заламывая руки. – О чем вы с ней говорили?
– Так, кое о чем.
– Она несет всякую чушь, – заявила Норма.
– Да, она совершенно не в себе, – добавил Харви.
Дакуорт внимательно оглядел обоих.
– Кто-нибудь из вас знает Брайана Гаффни? – поинтересовался он.
– Никогда о нем не слышал, – ответил Харви.
– И я тоже, – подхватила Норма.
Детектив перевел взгляд на нее.
– Ваша тетка живет здесь уже давно. И вы ни разу не слышали про Гаффни? Их дом находится на другой стороне улицы – как раз напротив.
– Никогда, – усиленно заморгала Норма. – Ни разочка.
– А про Шона? Кому-нибудь из вас знаком человек с таким именем?
Норма и Харви переглянулись и отрицательно покачали головами.
– Это смешно, – сказал Дакуорт.
– Почему смешно? – не поняла женщина.
– Потому что так звали вашего отца. Разве я не прав?
Норма округлила рот от неожиданности.
– О! – воскликнула она. – Ну да, это правда. Но я думала, вы имеете в виду кого-то другого.
Дакуорт еще некоторое время молча смотрел на Харви и Норму, после чего кивнул и сказал:
– Хорошего вам дня, ребята.
Идя к своей машине, он быстро сфотографировал на телефон номер на заднем бампере минивэна.