Глава 4

Я довольно шустрая.

Это не хвастовство – просто факт.

В каждом классе есть тот, кто бегает быстрее всех. «Быстрее всех» я, конечно, не была, но «быстрее многих» – однозначно.

Могла добежать до остановки школьного автобуса – три квартала от дома – всего за девяносто девять секунд.

Автобус уезжал в 7:12, и папа вечно настаивал, чтобы я выходила из дома ровно в семь. Хотя это не имело никакого смысла! Я могла бы выйти в 7:10 и не только успеть на автобус, но еще двадцать секунд ждать его на остановке. Или даже дольше, если бы водитель решил заехать за кексом с кусочками шоколада (как он обычно и поступал)!

Да вы хоть представляете, сколько всего можно успеть сделать между 7:00 и 7:10? Дайте мне десять минут, и я напишу вам подробный список.

Но знаете что?

Сейчас мое умение быстро бегать не имеет ни малейшего значения, поскольку я…



Если бы я могла соскочить с БумКарта, я бы побежала. Но я не могу соскочить, потому что цепь рифтера превратила мой карт в мини-версию шаттла, входящего в верхние слои земной атмосферы. Отлетают какие-то детали и куски обшивки, все скрежещет, искрит; металл того и гляди начнет плавиться. А я застряла здесь без шансов выбраться.

Я пытаюсь понять, где мы несемся, но пейзаж сливается в одну сплошную размытую полосу.

И вдруг…


ИИИИИИИИИИ!


Существо снова жутко визжит. Видимо, рифтеры его нагоняют. Внезапно перед нами вырастает деревянный сарай: великан мчится по заросшему заднему двору.

– ОЙ-ОЙ! – ору я, выставляя щит, и тут…



Мы врезаемся в сарай.

Руль вылетает и едва не лишает меня левого уха. Мой шикарный новенький щит трескается. Копье, висящее за спиной, ломается пополам. Но есть и хорошие новости. Я опускаю взгляд и кричу…

– СВОБОДА!

Цепь теперь примотана к педали, а не к моей ноге! Конечно, я все еще на борту стремительно разваливающегося БумКарта, но, по крайней мере, я больше не в ловушке.

Осталось только придумать, как отсюда вылезти. Нужно спрыгнуть на что-то, способное смягчить падение, иначе я себе все кости переломаю.

На стог сена, например.

Или на батут.

Или на самую грандиозную в мире крепость из подушек.

К сожалению, нигде не видно ни сена, ни батутов, ни подушечных крепостей.

Но – хммм – я все же замечаю нечто очень похожее на кучу здоровенных эм-энд-эмс. Цветные шары: оранжевые, синие и бледно-зеленые. И вдруг понимаю, что это даже лучше, чем какой-то подушечный батут из сена.

– Бассейн с шариками!

«Ну что ж, пластмассовый рассадник заразы, – думаю я. – Лови меня!»

И с этой мыслью спрыгиваю с БумКарта…



Я приземляюсь в кучу пластиковых шаров и опускаюсь на самое дно бассейна. Мои глаза плотно закрыты, я прислушиваюсь к удаляющемуся топоту великанов, пока тот не стихает вдали.

У меня расцарапаны локти и колени, через зубы словно ток пропустили, и я практически уверена, что проглотила жука… или даже птицу.

Но все это чепуха, ведь…

– Я ЖИВА! – кричу. – Жива! Жива и… понятия не имею, где нахожусь!

Я осматриваюсь, пытаясь сориентироваться. Но никаких ориентиров нет.

Совсем никаких.



И вдруг… зацепка! На шариках написано «Б. Б.». Значит, этот бассейн находится – вернее, находился — внутри закусочной «Блупер-Бургер».

Оглядевшись, я замечаю старый музыкальный автомат, аппарат с газировкой и статую Сэра Блупер-Бургера. Голова у него свисает с плеч, а жуткие пальцы в форме картошки фри обломаны.

Собственно, это открытие мне мало помогло: закусочные «Блупер-Бургер» есть повсюду, и все они – как близнецы. Я не шучу, у них даже слоган: «Каждому городку есть где поесть!»

По крайней мере у них был такой слоган, но конец света вносит свои коррективы…



Уставшая, израненная, я тащусь по бассейну, словно бреду сквозь радужные зыбучие пески. Добираюсь до бортика, кое-как подтягиваюсь и вываливаюсь на потрескавшийся пол закусочной.

Когда пластиковые шары перестают скакать, я кое-что замечаю.

Здесь тихо.

Чрезвычайно тихо.

За последний год я привыкла к постоянному шуму. Бесконечная болтовня Джека, гул пожирающих электричество гаджетов Квинта, визг и рычание проходящих мимо монстров и вечная мешанина из храпа, рыка и окриков, несущихся из пиццерии.

А тут будто кто-то врубил беззвучный режим.

В такой тишине я жила только в первые месяцы после конца света – одна, в средней школе имени Паркера.

И тогда я ненавидела эту тишину.

А сейчас она просто умиротворяющая… прямо то что надо. Она словно говорит мне:

– Джун, ты теперь сама по себе. В загадочных, неизведанных краях за пределами Уэйкфилда.



Это новый мир.

И я здесь.

Одна.