Ранец и его хозяин.
Последний учебный день перед летними каникулами всегда кажется самым длинным. В головах учеников уже практически нет никакого места для усвоения материала и даже самые строгие учителя, наверное, это понимают. Все наши мысли были заняты следующими тремя месяцами, кажущейся, безграничной свободы. Когда не надо будет вставать ни свет ни заря, следовать бесконечному своду разнообразных школьных правил, вечерами корпеть над домашними заданиями, выслушивать претензии от учителей. В этот день всё это начинало казаться таким зыбким… Словно достаточно просто набрать побольше воздуха в легкие, посильнее дунуть и все эти заботы исчезнут, будто надоедливые песчинки влекомые буйным ветром летней свободы…
С моей последней парты открывался «шикарный» вид. Прямиком на окно, выходящее на скромный школьный стадион, устланный серым песком и огороженный полутораметровым забором грязно-зеленого цвета. Через дорогу от него над всем этим «благолепием» нависала серая многоэтажка с широко раскрытыми зевами всех своих трёх подъездов. Каких-либо примечательностей в данном пейзаже не было. Только утоптанный песок по кругу и забор, который давно уже следовало бы перекрасить. Мой взор кругами блуждал по этой картине не особо стараясь хоть за что-то уцепиться. Даже это занятие было мне куда интереснее урока литературы, потому что за пыльным окном помимо унылой панорамы школьного стадиона так же было и ласковое майское солнце… И ещё свежий воздух. С утра вроде был легкий ветерок, но, проведя последние несколько часов в школе, я уже не мог сказать наверняка… Может сейчас он уже и улегся, кто знает?.. Я с лютой завистью смотрел на скачущих за окном малявок из младших классов, отпущенных раньше срока, и всё надеялся, что кого-нибудь из них в конце концов перевесит один из этих огромных ранцев на их спинах и малец останется валятся на асфальте, дергая ручками и ножками, словно неуклюжий жук, не в силах самостоятельно подняться или хотя бы перевернуться. Вокруг него тут же соберутся его собратья, начнут причитать и хвататься за свои маленькие головы, попытаются помочь бедолаге встать на ноги, но не справятся и один за другим будут падать рядом, увеличивая колонию неуклюжих жучат на асфальте возле школы. Им останется только ждать, когда прозвенит последний звонок и все остальные несчастные радостно покинут двери этой богодельни, увидят барахтающихся малявок и придут на помощь. Чёрт, да я бы сам в ряду первых поднимал этих незадачливых младшеклашек. На лбу обязательно проступят блестящие капельки пота, а малявки будут смотреть на меня раскрыв рты, считая меня героем или местным божеством – сильным, благородным и, конечно же, немного уставшим после своего праведного труда по спасению будущих поколений от неминуемой гибели от обезвоживания под палящим майским солнцем. Было бы забавно… Всё ещё лучше урока литературы, на котором мне приходилось сидеть. Точнее сказать, на нём присутствовало лишь моё бренное тело. Умом я уже давно улетел далеко за пределы душного школьного кабинета. Куда-то вверх, в бездонную синь майского неба, расчерченного белыми пушистыми перьями облаков. После наблюдения за малявками-младшеклассниками в голову пришла другая мысль – кто вообще придумал покупать детям в их возрасте такие огромные ранцы, а потом ещё и нагружать всё это дело кипами учебников? Вполне возможно, что некоторые из них при этом начинают весить больше, чем их владельцы. Сам я уже и не помнил, что когда-то точно так же таскал на себе похожую ношу и меня она отнюдь не тяготила. Ровно, как и не удавалось припомнить угрызений совести по поводу раннего ухода в последний день перед летними каникулами… Никто из младшеклашек, к сожалению, так и не упал… Они разномастной гурьбой ускакали куда-то за угол школы, скрывшись от моего завистливого взора, оставляя меня наедине с песком стадиона, нависающей над ним многоэтажкой и моим воображением. Я тяжело вздохнул. Никаких тебе развлечений в такой непростой момент… Пришлось продолжить мечтать о теплом солнце и прохладном ветерке, ожидающими снаружи. В целом, я бы мог встать из-за парты, взять свои вещи, открыть окно, отсалютовать всем присутствующим и, под одобрительные возгласы и удивленные взгляды одноклассников, выпрыгнуть навстречу прохладному майскому воздуху… Воздуху настоящей свободы… В глазах одноклассников я бы стал бунтарем. Вольным духом школьного протеста… Кабинет литературы находился на первом этаже, так что никакой опасности для моего здоровья такой прыжок не представлял. Правда было подозрение, что нечто подобное вряд ли оценит Татьяна Николаевна, наша училка по литре… А после нее не оценит это кто-нибудь из завучей… А там и до родителей недалеко… Нет уж… Лучше дотерпеть до звонка… Хотя вот же она оконная ручка… Стоит только протянуть руку, чуть надавить, потянуть на себя… Я даже представил, как моё лицо обдувает свежий прохладный ветер, практически услышал недовольный голос Татьяны Николаевны (можно подумать она когда-то обращалась ко мне другим, ага) и улюлюканье своих одноклассников… Картина в моём воображении стала такой яркой, что моя рука чуть было не потянулась вперед к заветной ручке. Пришлось тряхнуть головой чтоб спуститься обратно из страны грёз в реальность, которая изводила меня ожиданием конца уроков.
Возможно стоило бы обратить внимание на урок литературы и время бы пролетело куда быстрее. В конце концов, я ведь считал себя начинающим писателем и это должен быть один из моих любимых предметов с твёрдой пятеркой в школьном дневнике. Однако в моем случае всё было отнюдь не так благостно. Школьная программа по литературе скорее тяготила меня, нежели вызывала хоть какой-то интерес. Достоевский, Чехов? Вы серьёзно? Сложно наверно найти шестнадцатилетнего подростка, способного увлечься их произведениями. Познать всю мощь русских классиков не всегда дано даже в куда более сознательном возрасте. Я искренне старался осилить «Преступление и наказание», но чаще засыпал с книгой в руках, чем успевал понять хотя бы что-то из происходящего на страницах. Интересной оказалась лишь глава с убийством старухи-процентщицы. Её я прочитал за один присест и даже с упоением. Всегда есть что-то завораживающее в описаниях внутренней человеческой тьмы и людских способностях творить зло… На этом моё знакомство с литературной программой старших классов, по сути своей, и заканчивалось. Что находило отражение в моём школьном дневнике, где, в основном, красовались сплошные трояки по, так сказать, профильному предмету для писателя, коим я себя окрестил в собственной голове. Вот если бы только Татьяна Николаевна решила разобрать на уроке что-то из Дина Кунца… Или Кинга… Или на худой конец Перумова… О включении в школьную программу великого Толкиена можно было только мечтать, но вот если… Тогда бы я смог затмить своими познаниями любого в классе. Да что там! Любого в нашей школе!.. По крайней мере, мне так казалось… Сам я присвоил себе звание «начинающего писателя», потому что иногда баловался сочинительством рассказов. На крупную прозу попросту не хватало усидчивости. Каждая из попыток превратиться в романиста заканчивалась одинаково – потерей всякого интереса к придуманной истории и заброшенной вглубь ящика стола тетрадью, исписанной моим корявым почерком, и забытой там до лучших времен, пока мне вновь понадобятся чистые листы. Писал я, в основном, от первого лица. Главный герой всегда был крутым парнем, спасающим всех и вся. Говоря откровенно – всё это были вольные фантазии о том, каким бы я хотел, чтоб меня видели сверстники. Героем с большой буквы «Г», крутым и добрым, но не стесняющимся навалять любому злодею. В конце концов, я всегда считал, что добро должно быть с кулаками, потому что многие «плохие парни» не понимали ничего кроме языка грубой физической силы. Сейчас мне уже хорошо понятно откуда росли, так называемы, «ноги» у подобных фантазий – кто из мальчишек моего возраста, выросших на фильмах с Арнольдом Шварценеггером, Сильвестром Сталлоне, Ван Даммом и Джеки Чаном, не мечтал быть таким же крутым? У меня просто хватало смелости нарисовать себя таким на страницах своих рассказов, чем я даже, по-своему, гордился. Читали мои «вирши» лишь ближайшие друзья или мама и им, вроде бы, всё нравилось. Может, конечно, они не хотели меня обижать своей критикой. Однако это тешило моё юное писательское самолюбие и укрепляло святую веру в мой талант… С высоты лет могу уверенно сказать, что никто из моих, так называемых, читателей не был искушенным литератором, а писал я полнейшую ахинею до краев забитую драками, перестрелками и картонными диалогами. И это ещё если очень сильно постараться и закрыть глаза на банальные ошибки…
Школьный звонок прозвенел громче обычного. Можно даже сказать, что он буквально прогремел, провозглашая начало летних каникул. В этот момент во всём мире не было для меня звука сладостней. Резкие трели школьного звонка ласкали мой слух, словно нежные аккорды ангельской музыки, потому что это был действительно последний звонок учебного года. В считанные секунды я собрал все свои школьные пожитки и был на ногах. Наконец-то! Свершилось! Теперь осталось лишь забрать куртку из гардероба и покинуть эти душные, давящие на мозг, школьные стены. Забыть обо всём, что здесь происходило на долгие три месяца, которые всё так же продолжали казаться целой вечностью. Окрыленный мыслями о предстоящей свободе от уроков, я поспешил на выход из кабинета литературы. Татьяна Николаевна ещё продолжала что-то нам говорить, но её уже почти никто не слушал. Может тем заучкам с первых парт было интересны её слова. Они ведь всегда стараются всем своим видом показать необычайную прилежность и интерес к учёбе, а на деле просто подлизываются к учителям. Трое из них сейчас как раз собрались возле Татьяны Николаевны, внимая каждому её слову. Мне было плевать. Я уже практически мчался к гардеробу. Нужно было успеть раньше остальных иначе придется стоять в огромной очереди за курткой. Желающих поскорее свалить отсюда сегодня будет хоть отбавляй. Как я уже говорил, кабинет литературы был на первом этаже, что, по счастливой случайности, совсем недалеко от школьного гардероба. Хоть какая-то польза от этих долгих и нудных рассказов про писательскую мощь Достоевского и значимость его произведений. Хотелось бы сказать ему за это спасибо, но Фёдор Михайлович не имел никакого отношения к планировке нашей школы и распределению кабинетов между учителями… У окошка гардероба меня опередили лишь трое других счастливчиков, и то потому что, не стесняясь бежали. Приглядевшись я понял, что это семиклассники. Мне, буквально пару минут назад, закончившему десятый класс, бег по коридорам был не по статусу. Я уже был слишком взрослым для таких забав. Так что пусть эти малолетки пользуются подобным преимуществом пока могут. Получив свою куртку из рук коренастой технички, напоминавшей в своём тёмно-синем форменном халате мешок картошки на ножках, я, одеваясь на ходу, направил стопы к двустворчатым лакированным дверям, ведущим к долгожданному воздуху свободы…
На улице действительно дул прохладный ветерок. Наше северное солнце ещё не то чтобы сильно грело в конце мая, но его тепло хотя бы было довольно приятным, так что все мои фантазии об обезвоженных младшеклашках пострадавших от тяжести собственных ранцев оказались неисполнимыми. С другой стороны, о них я забыл ещё в кабинете литературы, едва до моего слуха добрался звук школьного звонка. Ноги уже сами несли меня по ступенькам вниз, прочь от ненавистной школы. Вполне возможно, что я в этот момент даже немного улыбался.
Лето в Мурманской области обычно не радует своих обитателей тёплой погодой. Климат у нас довольно своенравный и специфический. Когда в большинстве других регионов люди уже давно отправили свои тёплые вещи в шкафы до следующих холодов – у нас, скорее всего, до сих лежит снег и температура за бортом уверенно держится на минусе. Когда где-нибудь в средней полосе природа уже пышет молодой зеленью – у нас из-под слякоти и грязи начинает показываться чёрная земля, а деревья и кустарники стоят абсолютно голыми. Понятие «весна» на Крайнем Севере отсутствует как таковое. Наша суровая зима не всегда готова отступить даже в мае, который во всем остальном мире, вроде бы, считается летним месяцем. Могу ошибаться, потому что являюсь северянином и почти не знаком с остальными регионами… В общем, нынешняя относительно тёплая погода и полное отсутствие снега в этом мае было несказанным везением. Видимо, даже природа радовалась окончанию очередного учебного года.
Покинув территорию школы, я уже не торопился. Ласковое солнце в небе приятно грело кожу и словно говорило мне, что впереди ещё целое лето и спешка теперь совсем ни к чему. В свои шестнадцать я ещё не особо умел ценить хорошую погоду и не до конца понимал, как можно ей наслаждаться. Для меня тогда это были какие-то «стариковские» понятия. Хотя скорее всего, в тот день, неторопливо уходя всё дальше и дальше от школы, именно этим я и был занят. Наслаждался солнцем, щебетом птиц в кронах редких невысоких деревьев, прохладным ветерком, приносящим свежий воздух… В такие моменты обычно кажется, что все заботы остались позади, а завтра тебя обязательно ждёт нечто хорошее.
Я шагал по улицам нашего небольшого городка, направляясь домой и глазея по сторонам. У меня не было цели что-то высмотреть – просто нужно было себя как-то занять. В тот далекий год в нашей глуши никто ещё даже и не слышал ни о каких смартфонах, так что школьники в те времена по пути домой обычно занимались ротозейством, когда шли куда-то в одиночестве, или же забредали в какие-нибудь магазины, чтоб поглазеть на витрины, ничего не покупая, потому что карманные деньги водились далеко не у всех. Обычно это делалось лишь для того чтобы максимально отсрочить приход домой, где, в большинстве случаев, ты вновь попадаешь под свод правил, только в этот раз уже не школьных, а родительских. По сути, только по дороге от школы и обратно можно было чувствовать себя свободным. В остальное время рядом всегда были взрослые, которые пытались контролировать твоё поведение и распорядок дня. Мне, в этом плане, было грех жаловаться. Моя мама почти всё время работала и у неё оставалось не так много лишнего времени, да и его она предпочитала посвящать менее утомительным занятиям, нежели командование шестнадцатилетним подростком. Спустя столько лет я уже даже не знаю – благо это было или же нет? Одно знаю точно – за те годы мне удалось стать куда самостоятельнее большинства своих сверстников, не способных, зачастую, даже позаботиться о собственном пропитании если родители не оставили ничего готового в холодильнике.
Ближе к дому, мой путь уже пролегал вдоль дороги, граничащей с лесом, окружавшим наш городок. «Лес», конечно, довольно громкое название для северной природы. Невысокие березы и осины с кривоватыми стволами, ещё толком не успевшие обзавестись листвой из-за сурового климата, или стройные худые сосны, соседствующие с облезлыми ёлками – вот и вся флора нашей области, если не брать в расчёт безликое множество кустарников. Для людей непосвященных такое соседство с лесом покажется будто мой дом находился где-то на окраине, но поверьте это далеко не так. Просто в нашем городке в каком бы направлении ты не шёл – очень скоро ты утыкался в местный лес. Иногда тебя встречали ёлки и сосны, а иногда берёзы и осины, так что подобное «соседство» для местных жителей было привычным. Если призадуматься, наш городок был настолько маленьким, что мы все жили на «окраине».
Я всё так же неторопливо шагал вдоль «роскошных» северных лесов, глазея по сторонам. Иногда встречая взглядом, проезжающие мимо меня по дороге, редкие автомобили. В таком темпе идти до дома мне оставалось ещё может минут пять. Мама, как всегда, была на работе – так что никто меня не ждал. Поэтому я решил, что можно совсем никуда не торопится и сбавил шаг пуще прежнего. С друзьями мы договорились встретиться ближе к пяти часам, а сейчас только чуть больше двух, так что у меня было предостаточно времени, чтобы успеть пообедать и переодеться… Где-то на середине пути вдоль дороги моё внимание привлекла странная картина, определенно выбивающаяся из привычного пейзажа нашей местности. На другой стороне, на самой границе с лесом я увидел две фигуры – мальчика и взрослого мужчину. Они стояли друг напротив друга и о чём-то беседовали. Вроде бы и ничего особенного, но внутри меня непроизвольно зашевелилась тревога. Мальчик, лет восьми, аккуратно одетый в некое подобие школьной формы (в наших школах она не была обязательной, но младшеклассников наряжают родители и видимо его предки решили, что подобный наряд является удачной идеей), светлые волосы всклокочены, а на лбу блестел пот, скорее всего от недавней усиленной беготни с друзьями. Возможно этот мальчуган был в числе той гурьбы, которую моё воображение не так давно превращало в беспомощно барахтающихся жучат на асфальте возле школы. За спиной у него болтался «фирменный» огромный ранец. Мальчик стоял и внимательно смотрел на собеседника своими голубыми глазами, внимая каждому слову. Понять о чём они говорили я не мог. Слишком далеко, да и разговор явно велся на пониженных тонах. Лицо мужчины я не видел, потому что тот был повернут ко мне спиной. Среднего роста, в черных джинсах и поношенной кожаной куртке коричневого цвета, надетой поверх красной кофты с капюшоном на голове (тогда мы ещё не называли их новомодным словом «худи»). На меня эта парочка не обратила никакого внимания. Мужчина видимо всё это время что-то говорил, а мальчик его доверчиво слушал и кивал головой. Когда мне оставалось до них пара десятков метров они неожиданно развернулись и скрылись в лесу, пройдя по тропинке, спускающейся вниз в небольшой овраг, расположившийся почти у самого края на другой стороне дороги. За считанные мгновения они исчезли из моего поля зрения. Странно… Что такая парочка могла забыть в лесу?.. Может этот мужчина был отцом мальчика, и они просто пошли прогуляться? Знать наверняка было нельзя… Возможно, это было лишь моё богатое воображение, но отчего-то в голове поселилась мысль, что произошло нечто неправильное… Или же стоит поменьше читать Кинга и Кунца, чтобы не воображать себе всякие страсти на пустом месте?.. Я непроизвольно ускорил шаг, стараясь побыстрее проскочить мимо места, где буквально минуту назад стояла эта парочка. Мой взгляд неотрывно следил тем местом, где мне довелось видеть их в последний раз, надеясь высмотреть куда они направились, но безрезультатно. Что тоже было довольно странно… Красный капюшон на голове мужчины, по идее, должен быть хорошо заметен на фоне черных, не успевших покрыться листвой, веток деревьев. Однако… Ничего… Мальчик и его взрослый спутник как будто растворились в лесу, словно их никогда и не было, а всё мной увиденное являлось лишь очередным плодом моего буйного воображения. Тем не менее, я точно знал, что видел их.
Остальной путь до дома прошёл без приключений. Через пару минут я уже и думать забыл об увиденном возле дороги. Так бывает, когда тебе всего шестнадцать и у тебя начались летние каникулы. Информация просто вылетает из твоей головы, потому что её вытесняют мысли о планах на будущие три месяца. Открывая дверь подъезда многоэтажки, похожей на те, что стояли через дорогу от школьного стадиона, я вовсю размышлял о грядущем вечере. Мы договорились встретиться на «нашем» месте после пяти, если, разумеется, предки не начнут вставлять кому-то палки в колеса.
Оказавшись внутри подъезда, я поднялся по лестнице и прошагал мимо обшарпанного лифта, выкрашенного в непонятный оттенок синего цвета, прямиком к своей двери. Жили мы с мамой на первом этаже, в довольно просторной двухкомнатной квартире. Как и ожидалось – дома никого не было. Я закрыл за собой входную дверь, снял ботинки и куртку, после чего направился прямиком на кухню. В холодильнике меня ожидала полная кастрюля горохового супа. Поставив еду разогреваться, я включил телевизор и уселся на угловой диван, переключая каналы. Найти что-то стоящее и интересное в середине дня было не так-то просто. Кабельное телевидение уже дошло до нашей глуши, но легче от этого не становилось. На деле, стало больше каналов, по которым нечего смотреть. Первыми в списке попались новости… Мой палец на пульте от телевизора тут же нажал кнопку со стрелкой… Следующий канал… На экране появляются какие-то мужики с серьезными лицами, одетые в строгие костюмы, обсуждают что-то чрезвычайно важное. Скорее всего, политику. Обычно такие кислые физиономии бывают именно у экспертов в этих вопросах… Палец на пульте немедля вновь нажимает кнопку… Следующий канал… Тут ещё лучше! Православные попы в своих чёрных рясах, с большими золотыми крестами на объемных животах. Их слушать я тоже не стал и снова переключил канал. В голове непроизвольно промелькнул вопрос о том, кто вообще в здравом уме смотрит церковные телеканалы?.. (да, в шестнадцать лет я ещё довольно многого не знал) Следующий канал… На смену попам и их рясам пришёл старый советский фильм. Не сказать, чтоб я в то время плохо относился к отечественному кинематографу ушедшей эпохи, но голливудский боевик доставил мне бы куда больше удовольствия. Да и к тому же, хронометраж фильма уже явно перевалил за свою середину. Следующий канал… На смену Леонову и Куравлеву пришли мультики. Пожалуй, тоже откажусь… Мне же шестнадцать, в конце концов. Я же слишком взрослый для подобных забав, хоть втихаря и позволял себе иногда посмотреть некоторые из мультфильмов, которые крутили круглые сутки. Разумеется, это было что-нибудь исключительно про супергероев… Следующий канал… Опять новости, следом за ними шла спортивная трансляция, потом что-то про культуру. Спустя ещё несколько нажатий кнопки на пульте, после того как второсортный любовный сериал сменился музыкальным каналом, я всё-таки решил остановиться. К тому же, суп на плите уже начинал булькать, намекая на то, что ему требуется моё внимание.
Пообедав под «Дискотеку 90ых», я выключил телевизор и отправился в другую комнату. Часовая стрелка едва перешагнула рубеж трёх и мне нужно было себя чем-то занять на ближайшее время. В нынешнем своём возрасте, я бы наверняка решил вздремнуть. В шестнадцать же… Жили мы с мамой небогато, так что ни о каких домашних компьютерах, ныне поселившихся практически в каждом доме, речи и быть не могло. Такую роскошь себе в то время могли позволить лишь самые «зажиточные». Лично я на тот момент знал всего пару ребят коим посчастливилось получить от предков в подарок компьютер и черную зависть сверстников в придачу. Покупалось это чудо техники исключительно, как тогда говорилось – «для учёбы» … Использовалось оно, впрочем, совсем для других целей. В основном ими оказывались «Герои Меча и Магии» или же «Диабло». Интернет с его онлайн-играми придет к нам чуть позже, и они поглотят огромное количество неокрепших и впечатлительных юных умов на долгие годы…
Может компьютером я был и не богат (хоть он и оставался в мечтах), но приставка у меня имелась. Личное сокровище с надписью: «Sega» на чёрном пластиковом корпусе, подаренное несколько лет назад на один из моих дней рождений. Так что решено было скоротать время с джойстиком в руках. Я наугад выбрал картридж из своей скромной коллекции, включил японскую чудо-приставку и погрузился в игровой процесс. Увлечение видеоиграми, пожалуй, являлось для меня ещё большей страстью, чем книги. Помню, как лет в шесть я впервые познакомился со знаменитым Серым слоненком (кто рос в девяностые поймёт, о чем я) и опробовал ныне культовый «Денди» … Это была любовь с первой попытки, если можно так выразиться. Ей даже удалось потеснить с почетного пьедестала мою тягу к книгам, которую привила мама, научив меня читать аж в четыре года… Со временем эта любовь лишь крепла, и я мог проводить за видеоиграми сутки напролет, если, конечно же, меня никто не останавливал. В десяти случаях из десяти – это была мама… В последний год она, правда, перестала контролировать сей процесс. Да и я уже не проявлял к этому занятию столь повышенного интереса, обычно садясь поиграть лишь поздним вечером или, когда снаружи царила ну слишком уж скверная погода. Видеоигры меня всё ещё увлекали, но блуждать с друзьями по городу было предпочтительнее.
В целом, мои дни всегда проходили приблизительно так же, как и сегодня. Где-то с полдевятого утра начиналась школа, после неё путь домой, следом обед (чаще всего в одиночестве, сидя за кухонным столом перед телеком), пару часов на приставку или какую-нибудь книгу (чаще первое), а потом я покидал квартиру вплоть до позднего вечера. Не сказать, что летние каникулы каким-то образом изменили этот незамысловатый распорядок дня. Единственным отличием было отсутствие довлеющего ощущения необходимости пять дней в неделю ходить туда, где тебе быть совсем не хочется и заниматься абсолютно бесполезными, с точки зрения подростка, вещами на протяжении пяти или шести часов. Став старше я многое переосмыслю и смогу понять важность многого из данного мне тогда в школе, но версия меня из 2004го предпочитала думать по-своему. Освободившиеся на время летних каникул часы, обычно, тратились на сон. На самом деле довольно забавно, как быстро люди начинают ценить эту простую вещь. В детстве мы часто бунтуем и не желаем ложиться спать, несмотря на все увещевания родителей, но ближе к подростковому возрасту сон становиться для нас одним из самых любимых времяпрепровождений, и мы начинаем протестовать если нас пытаются разбудить раньше положенного. Вероятно, это один из неотъемлемых этапов во взрослении человека.
Время пролетело незаметно. Сейчас сложно вспомнить во что именно я играл в тот день. По-моему, это была «Комикс Зона», хотя могу и ошибаться. В целом, оно и не важно. Благодаря той игре время пролетело настолько быстро, что, взглянув на настенные часы, я, с удивлением, обнаружил стрелки, указывающие на без пяти пять. Разумеется, ни о какой пунктуальности речи не шло. Обычно половина из моих друзей всегда опаздывала. Как я уже говорил – ни о каких смартфонах в нашей провинции тогда не слышали, позвонить кому-то можно было только на домашний телефон. Так что приходилось заранее договариваться о месте общей встречи и просто ждать пока все соберутся. Лично я, не особо любил опаздывать. Благо «наше» место находилось недалеко от моего дома. Выключив приставку и телевизор, я направился в прихожую. Спустя минуту, надев ботинки и серую куртку, мои руки уже запирали входную дверь квартиры с другой стороны.
«Наше» место находилось в высоком кустарнике, прикрытое небольшим леском с правой стороны. На деле там не было ничего особенного. В какие-то незапамятные времена часть теплотрассы была выведена наверх и протянулась на добрую сотню метров через кустарник, прежде чем вновь скрыться под землей. Не Бог весть что, конечно, но сидеть на обитых неизвестно чем трубах было весьма удобно. Да и в нашем возрасте куда важнее просто иметь своё тайное место вдали от взрослых. Возможно будь мы хоть немного поизбирательнее нам бы удалось найти себе «штаб» поинтереснее, однако нас устраивала эта теплотрасса и окружающий её кустарник. Кроме меня и моих друзей мало кто знал об этом месте, а это было самое главное. Между собой мы его окрестили довольно просто – Трубы. Да, фантазии нам было явно не занимать.
Тропинка, ведущая к нашим Трубам, начиналась буквально за парой домов от моего. Не сказать, что она была укромно спрятана, но пользовались ей, в основном, только мы с друзьями. С другой стороны теплотрассы был ещё один проход к Трубам, тянущийся прямиком через небольшой лесок, так что у нашего импровизированного «штаба» имелось несколько входов и выходов. Я свернул на тропинку и зашагал по ней до тех пор, пока не уперся в теплотрассу, после чего уже проследовал вдоль неё. Через несколько метров обмотанные в какой-то черный материал трубы делали резкий поворот, за которым и располагалось наше тайное укрытие.
– О, пришёл, – раздался знакомый голос, когда я вышел из-за поворота.
Это был Витя. Он, в неизменной бежевой ветровке и синих джинсах, развалившись сидел на трубе с легкой улыбкой на своём квадратном лице. Витя был довольно крупным парнем. Почти в два раза больше меня, хотя я не то чтобы был хлюпиком. В нашей компании, обычно, все безумные идеи принадлежали именно ему. Витя был эдакий рубаха-парень, вечно веселый и жизнерадостный, способный заводить новые знакомства практически на ровном месте. В нашем районе его знали практически все. У Вити были крупные черты лица, голубые глаза, квадратная челюсть и копна русых волос на голове. Ещё он был самым спортивным в нашей компании. Занимался всем понемногу, начиная от футбола и заканчивая настольным теннисом, но ему это быстро наскучивало, и он бросал очередную секцию. Единственным спортом, которым Витя увлекся всерьёз являлся бокс.
Вторым в нашей компании был Ромчик. Тихий и незаметный худощавый паренек, с очками на длинном носу, под которыми прятались карие глаза. Он тоже уже был здесь, сидя в сторонке и глазея на всех присутствующих. Ромчик (называли мы его только так и никак иначе) был классическим ботаником. Неловкий, стеснительный, но крайне умный. Одевался, в основном, в чёрное. Из-за своего кроткого нрава и безобидного внешнего вида часто становился объектом для насмешек со стороны всяких задир, но к их несчастью у Ромчика был один друг, который терпеть не мог подобного. И так сложилось, что этот его товарищ умеет отлично боксировать. Хотя в большинстве случаев до драки дело не доходило. Как я уже говорил, Витю знали почти все в округе и прекрасно были осведомлены о его способностях.
Я, в свою очередь, был где-то посередине между Витей и Ромчиком. Далёк от звания «Душа компании», но и стеснительным отнюдь не был. В каких-то моментах мог дать фору Ромчику и его энциклопедическим знаниям. И это совсем не означает, что кто-то из нас был глупее остальных. Просто умными мы все были по-разному. Витя обладал живым умом и смекалкой, способный найти развлечение практически из ничего. Ромчик был начитан по многим вопросам, но его знания были исключительно теоретическими и бессистемными. Тут я снова находился где-то между своих лучших друзей. Читал я, пожалуй, не меньше Ромчика, только совершенно другую литературу, а моё богатое воображение порою рождало довольно интересные затеи для общего досуга.
– Привет, Паша, – раздался нежный голос, приветствующий меня, от которого у меня внутри тут же образовалась какая-то приятная пустота, заполненная ворохом маленьких бабочек.
Четвертым человеком в нашей шайке была… Здесь в пору бы сделать глубокий вдох… Она. Сложно сказать, как Алиса умудрилась попасть в наш «мужской» коллектив. Случилось это не так давно и практически незаметно для нас всех. Да и кто бы смог отказать стройной девушке с ярко голубыми глазами и ангельским личиком? Честно говоря, мне в тот момент было не совсем понятно, что такая красотка, как Алиса забыла среди простых парней, вроде нас. Однако она была здесь. В своей черной кожаной курточке, голубых джинсах-клёш, обтягивающих стройные бедра, длинные светлые волосы стянуты в хвост на затылке. Сказать, что в то время она сводила меня с ума – это практически не сказать ничего. Я втрескался в неё по уши ещё при первой нашей встрече, когда Алиса вместе со своими родителями только-только переехала в наш двор из другого города. Случилось это пару лет назад и с тех пор её образ навсегда поселился в моей голове. Иногда в её присутствии у меня даже перехватывало дыхание, особенно если мы оставались наедине. К счастью, (или к сожалению?) случалось подобное весьма нечасто. Я прекрасно понимал, что мне, с моей неказистой внешностью, никогда не заполучить такую девушку. Как пел Губин в одной из своих песен: «…но если ты обычный парень тебе не светят никогда, такие девушки, как звезды, такие звезды, как она». И в этом я был склонен с ним согласиться… Несмотря на свою эффектную внешность, Алиса отнюдь не была неженкой, хотя при случае умела вести себя, как настоящая леди. Она обладала хорошим чувством юмора и не гнушалась крепкого словца, да и наши Трубы её совсем не смущали, скорее наоборот. Как и Ромчик, Алиса была круглой отличницей, в отличии от нас с Витей, которые чаще видели в школьных дневниках тройки, а четверка была сродни празднику.
Вот такой разношерстной была наша компания. Задумываясь сейчас, я удивляюсь, как мы умудрились сойтись… Каждый из нас был словно из своего отдельного мира…
– Привет всем, – усаживаясь рядом с Витей, сказал я, стараясь поменьше смотреть на Алису.
– Привет, – кивнул Ромчик со своего места на камне напротив Труб.
– Ну ты, Паштет, как обычно опаздываешь, – хохотнул Витя и хлопнул меня по плечу.
– Странно, что ты сам вообще вовремя пришёл, – произнесла Алиса, обращаясь к моему другу.
Витя был самым непунктуальным из нас всех. В любом словаре напротив слова «опоздание» можно смело размещать его улыбающееся фото.
– Не мог же я пропустить первый день ваших каникул, – ответил он.
Витя ушёл из школы после девятого класса и теперь учился в местном техникуме. Осваивал профессию газосварщика. Родители моего друга решили, что студентом ВУЗа их сыну не стать и ему куда больше подойдёт рабочая профессия, не требующая полного среднего образования. Так что для Вити каникулы начнутся ещё только через пару недель.
– Так какие у нас планы? – спросила Алиса, оглядывая всех нас.
– Думаю, пока просто покайфуем здесь, – пожал плечами Витя, устраиваясь поудобнее на своём месте. – Погода хорошая, так что…
– Вот именно, что погода хорошая, – парировала Алиса. – Не сидеть же здесь весь вечер в самом деле…
– Можно до парка прогуляться, – предложил я.
– Да ну… – махнул рукой Витя. – Что мы там не видели?
– До беседок у озера?..
– Как вариант, – кивнула Алиса.
Витя лишь молча отмахнулся от нас обоих.
– Как последний школьный день у всех прошёл? – подал голос Ромчик.
Вопрос был таким неожиданным, что на какое-то время повисло молчание. Обычно Ромчик не самый разговорчивый в нашей шайке, но иногда умеет ляпнуть… С другой стороны, задавать всякие неожиданные вопросы он начинает только если его что-то тревожит… Вид у него в такие моменты был всегда неизменно задумчивый и отстраненный. Нужно лишь подождать пока Ромчик решит рассказать нам всё.
– Чуть не заснул на литературе, – ответил я, – думал она вообще никогда не закончится.
Учились мы все в одной школе, но в разных классах. Разумеется, кроме Вити, который до девятого был моим одноклассником, а потом… Ну вы и так уже всё знаете.
– Да ничего особенного, – сказала Алиса. – День, как день.
– Ага, – кивнул Витя. – Получила свои восемь пятёрок напоследок. Ничего не обычного, – он даже попытался спародировать манеру говорить нашей подруги.
– В последний день оценки не ставят, – поправил его Ромчик, задумчиво глядя мимо нас всех.
– Вот мог бы и не портить прикола.
– Спасибо, Ромчик, – улыбнулась Алиса.
– А у меня сегодня… – всё ещё глядя куда-то вдаль начал он. – Да неважно. Вы слышали, что недавно произошло?
Вот оно! Ромчик наконец-то собрался с духом и решил поделиться с нами своими тревогами.
– Нет, – покачал головой Витя, чуть подаваясь вперёд. – А что такое?
Столь повышенный интерес к новостям от Ромчика объяснялся тем, что его отец работал в местном отделении милиции. Это давало нашему товарищу доступ к некоторым, скажем так, «пикантным» подробностям из жизни города. Чаще всего в его историях не звучало ничего особенного, но послушать порою было интересно даже мне.
– Я случайно услышал, как отец говорил по телефону, – продолжил Ромчик. – У нас в городе оказывается дети начали пропадать.
– Боже мой… – ахнула Алиса. – И давно?
– Не знаю, – покачал головой Ромчик. – Я расслышал только, что пропали уже трое.
– То есть у нас в городе завелся какой-то маньяк? – спросил Витя.
– Я не знаю, – вновь покачал головой Ромчик, – но похоже на то. Батя теперь очень поздно домой с работы приходит и весь на нервах постоянно.
Я на короткий момент застыл, глядя на своего друга в очках. В памяти тут же всплыл недавний эпизод – мальчик лет восьми и мужчина в кожаной куртке и красной кофте с капюшоном, стоящие на границе леса… Неужели я стал невольным свидетелем похищения?.. Да ну бред какой-то… Мальчик ушёл с тем мужчиной добровольно, да и всё происходило посреди бела дня. Разве маньяки так ведут свои дела?.. В прочитанных мною книгах всё было совсем по-другому…
«Но мы и не в книге», – мелькнула в голове мысль.
– И больше ты ничего не слышал? – спросила Алиса. – Например, кто пропал или, когда?
– Папа очень тихо говорил, – ответил Ромчик. – Наверно не хотел, чтоб я или мама услышали, так что половину слов было вообще не разобрать, но скорее всего ничего такого там и не было. Всё что я смог разобрать это – «Ублюдок уже похитил троих детей».
– Кошмар какой… – произнесла Алиса. – Надеюсь его быстро поймают.
– Мне кажется я сегодня видел что-то странное, когда со школы шёл, – выпалил я, не выдержав и на короткую секунду даже пожалел о сказанном.
Взгляды моих друзей обратились на меня. Пришлось пересказать им всю недолгую историю про странную парочку на краю леса, исчезнувшую буквально у меня на глазах.
– Думаешь это был маньяк? – спросила Алиса.
– Если б знать, – пожал плечами я.
– Может это просто были отец с сыном, – предположил Ромчик.
– Может, – кивнул я, – но выглядело это всё как-то очень странно… Мне показалось всё это очень неправильным.
– Почему?
– Сам не знаю… Просто какое-то предчувствие.
– У нас есть только один способ проверить, – сказал Витя, поднимаясь со своего места и отряхивая джинсы.
Стоило мне увидеть задорный блеск в его глазах, как я сразу понял, что последует дальше.
– Только не говори, что ты… – начала было Алиса. Она тоже заметила, как заблестели глаза у нашего друга.
– Пойдём и сами посмотрим, – он не дал ей закончить фразу и повернулся ко мне, – ты же помнишь где они зашли в лес?
Я кивнул.
– Может лучше всё-таки в парк? Или в беседку? – спросила Алиса.
– Там мы уже были тысячу раз, – отмахнулся Витя, – и раз уж ты так хотела куда-то сходить, то почему бы нам не прогуляться по лесу? Свежий воздух, хорошая погода…
– Действительно, – Алиса скрестила руки на груди, – и маньяк, похищающий детей, где-то рядом.
– Мы не знаем, что там случилось, – пожал плечами Витя, – может Паше просто показалось и там ничего нет.
– Давайте я скажу своему папе об этом, – подал голос Ромчик.
Идея была разумной, но, если там действительно ничего не было и богатое воображение, под впечатлением от множества прочитанных романов Кинга, лишь сыграло со мной злую шутку?.. Как тогда на нас посмотрит отец Ромчика? Он и так не особо был в восторге от друзей сына. Устраивала его, наверно, лишь Алиса (кто бы сомневался), потому что была такой же круглой отличницей.
– Нет, – покачал головой Витя, отвергая предложение, – сначала мы должны сами убедиться.
– Ты конечно тот ещё выдумщик, – со вздохом произнесла Алиса, – но это уже перебор, прости.
– Только не говорите, что вы зассали? – ухмыльнулся Витя.
Довод, который работает на подростков практически безотказно…
– Мы просто сходим в тот лес, – продолжил Витя, – осмотримся, если ничего не найдем, то пойдем в парк или в беседку, как ты и хотела, – он взглянул на Алису.
– А если найдём? – спросил я.
– Вряд ли, – усмехнулся мой друг, – но если и так, то мы сразу пойдем к бате Ромчика и всё ему расскажем.
– Это может быть опасно… – тихо сказал Ромчик.
– Да ну, – хохотнул Витя, – нас четверо, а он один. Если что я этому маньяку двоечку пропишу, и мы свалим по-быстрому.
Это он действительно мог. В прошлом году Витя стал чемпионом области по боксу и практически имел разряд мастера спорта. Да и габаритами он не уступал многим взрослым мужчинам, а некоторых и вовсе превосходил.
– Всё равно это плохая идея, – покачала головой Алиса.
Я был склонен с ней согласиться, но моё любопытство заглушало все мыслимые причины не идти в тот лес. События и так развивались слишком стремительно. Ещё буквально пятнадцать минут назад мы думали, чем себя занять, и вот уже Витя, почувствовавший близость приключений, с присущим ему блеском в глазах, уговаривает нас на безумную авантюру. Хотя можно ли считать её по-настоящему «безумной» ?.. Да, скорее всего, мы просто потратим впустую время. В лесу будут только деревья и кусты, и больше ничего. Но вдруг?.. Вдруг я сегодня днём действительно стал свидетелем чего-то такого, что могло помочь местной милиции поймать опасного преступника?.. Это хорошо сочеталось с моей жаждой стать чем-то большим нежели обычный ничем не примечательный подросток… Любой здравомыслящий взрослый человек наверняка сейчас скажет, что нужно сообщить властям об увиденном и остаться в стороне. Пускай этим занимаются специально обученные люди, получающие зарплату из карманов налогоплательщиков. И в нынешнее время я полностью с ними согласен, но тогда, в далеком 2004ом, мне и моим друзьям было всего по шестнадцать лет, и мы думали, что опасность – это весело, а сами мы никогда не умрём. А если и умрём, то очень и очень нескоро и наверняка от старости… Главная ошибка всех чересчур юных людей… У нас в компании, конечно, был глас разума в лице Ромчика и Алисы, но первый всегда звучал недостаточно уверенно, а вторая… Что ж… Алиса, несмотря на всю свою рассудительность, терпеть не могла скуку и праздное времяпрепровождение.
– Не узнаем пока не попробуем, – парировал Витя. – Если ссыте, то так сразу и скажите – я один схожу.
– Чтоб потом ещё и тебя искать? – вскинула свою тонкую изящную бровь Алиса.
– Нормально всё будет, – отмахнулся он.
Повисло молчание. Тогда мы ещё не понимали, но решение уже было принято. Ровно в тот момент, когда Витя поднялся со своего места.
– Ладно, – сказал я, – пошли уже.
– Паша, – вздохнула Алиса, – и ты туда же…
– Всё будет нормально, – заверил её я, – если что, то сразу свалим и расскажем всё бате Ромчика.
– Только не говорите ему, что я с вами был. Ему не понравится, если он узнает, – вновь подал голос Ромчик.
– Не вопрос, дружище, – улыбнулся Витя, – мы своих не сдаём, ты ж сам знаешь.
После этого мы двинулись в путь. Сложно сказать было ли это плохим решением. Попробуйте объяснить подросткам такого возраста, что они делают что-то неправильно и посмотрите на ответную реакцию. Как я уже сказал выше – опасность привлекала нас, а глас разума звучал недостаточно убедительно. Тем более, что в нашем провинциальном городке весьма редко случалось нечто настолько неординарное и выходящее из ряда вон. А тут целый потенциальный маньяк, похищающий детей. Это просто невозможно было упустить.
Шли мы практически молча. Только Витя периодически пытался отпускать какие-то шуточки. Он всегда себя так вёл, когда чувствовал хоть малейшее напряжение. Я уже не помню было ли нам тогда страшно. Скорее всего нет. Точно ощущалась некая нервозность. В конце концов, мы толком не знали, что можем найти. Моё воображение рисовало самые разные картины, начиная от пустых полян, где нет никого, до трупа несчастного мальчика, задушенного маньяком под ивовым кустом, на котором только-только пробились первые зелёные почки. Малыш смотрит остекленевшими глазами в ясное небо, его светлые волосы всё так же всклокочены, а огромный ранец валяется рядом, выпотрошенный. Учебники и тетради россыпью лежат на земле и ветер легонько перелистывает их… Были ещё более кровавые варианты, но их я старался отметать сразу же.
Идти было не так далеко. Минут через десять мы остановились ровно возле того места, на другой стороне дороги, где днём стояли мальчик и его спутник в красном капюшоне. На секунду мне даже показалось, что на дорожной обочине, покрытой серым песком, виднеются две пары следов – одни побольше, вторые совсем крошечные. Однако ничего там не было. Моё воображение вновь играло со мной… Вниз от этого места, прямо к оврагу, спускалась узкая тропинка, пролегающая между кустов, изгибаясь она исчезала в лесной чаще где-то через пятьдесят метров.
– Ну что? Двинули? – спросил Витя и не дожидаясь нашего ответа шагнул вперёд, спускаясь с обочины.
Я пошёл следом за ним, за мной спускалась Алиса, а замыкал всю цепочку Ромчик.
– Не нравится мне всё это, – тихо сказала девушка.
– Можешь остаться, – усмехнулся Витя, даже не оборачиваясь, – мы ненадолго.
Алиса ничего не ответила. Наверняка скорчила ему гримасу, но я не стал поворачиваться и проверять.
Тропинка вскоре изогнулась и повела нас вдоль края оврага сквозь буйно растущие заросли кустарника. Листьев на них ещё толком не было, лишь зеленые почки. Лето у нас на севере начиналось поздно, но стремительно. Ещё буквально неделя и вся эта поросль покроется листвой. Невозможно будет даже предположить, что совсем недавно все эти заросли стояли голыми. Тропа была узкой, так что идти приходилось в шеренгу по одному. Ветки то и дело цеплялись за одежду, словно стараясь предостеречь нас от чего-то или остановить. Приходилось их придерживать, потому что меньше всего мне хотелось, чтоб одна из них угодила идущей следом за мной Алисе по лицу… По её невероятно красивому лицу… Витя шёл впереди и тихо напевал себе под нос какую-то песенку, всем своим видом показывая собственную уверенность. Постепенно кустарник расступился в стороны, выводя нас в некое подобие березовой рощи. Под ногами периодически начали хрустеть опавшие веточки. Идти стало проще и свободнее. Алиса тут же нагнала меня и зашагала рядом. В целом, этот поход в лес можно было даже назвать приятным. Березы, с еле пробивающейся на ветках листвой, легонько покачивались на ветру, где-то вдалеке щебетали невидимые птицы, а воздух был наполнен землистыми ароматами. Тем не менее, чем дальше мы заходили в лес, тем больше меня начинало переполнять смутное чувство тревоги, которое, похоже, передалось и Алисе, в какой-то момент схватившей меня за руку.
Сложно сказать сколько мы шли. Может полчаса? Может минут пятнадцать?.. Ничего вокруг даже не начинало нам намекать на ушедших сюда днём мальчика и мужчину. Только кривенькие берёзки, кусты вокруг, да изредка вспархивающие с веток сойки, напуганные нашим визитом.
– Пойдёмте уже обратно, – сказала Алиса, всё ещё не отпуская моей руки, – ничего тут нет.
– Ещё немного, – ответил Витя, – минут десять и всё.
– Мы тут и так уже наверно почти час бродим…
Витя не ответил и упрямо продолжил идти вперёд.
Ещё через пару сотен метров мы вышли на небольшую полянку. Земля на ней было хорошо утоптана. В центре виднелось большое пепелище от костра, а на самом краю, под одной из берёз…
Ранец. Тот самый огромный ранец, что таскают младшеклассники. Я мог поклясться, что именно этот, принадлежал тому мальчугану, что ушел в лес.
– О как… – выдохнул Витя.
– Мне страшно, – прошептала Алиса, крепче сжимая мою руку, – пожалуйста, пойдемте обратно.
– Это просто ранец, – попытался успокоить её я, – ничего больше тут нет.
Хотя после этих слов я уже не понимал кого больше хочу успокоить – её или себя?..
– Вот так и ничего себе… – задумчиво прохаживаясь по краю поляны, произнёс Витя. Никаких песенок себе под нос он больше не напевал.
– Нужно осмотреться, – сказал я, неохотно отпуская руку Алисы.
Мы разбрелись по поляне. Я с Витей направились прямиком к валяющемуся под березой ранцу, а Ромчик присел у края пепелища. Алиса встала рядом с ним встревоженно озираясь по сторонам.
Мы с Витей присели на корточки рядом с ранцем. Трогать его отчего-то совсем не хотелось… Хотя, казалось бы, что может быть такого в этом самом обычном чёрном ранце с изображением какой-то мультяшной зверюшки залихватски подмигивающей нам с поверхности ткани?..
– Думаешь это того пацана? – тихо спросил Витя.
Я кивнул.
– Я, если честно, не думал, что мы что-то тут найдем, – нервно усмехнулся мой товарищ.
– Я тоже…
Мы ещё несколько секунд посидели в нерешительности. В конце концов, я протянул руку и схватил чёртов ранец… Не было смысла ждать. Да и вряд ли хозяин этого ранца будет протестовать, учитывая, что его вообще рядом не наблюдается… Мои пальцы сомкнулись на чёрной ткани и потянули вверх. Ранец оказался на удивление лёгким, практически невесомым. Слегка дрожащими от волнения руками, я расстегнул молнию и заглянул внутрь. Ничего… Вообще ничего. Никаких учебников или тетрадей. Не было даже жалкой погрызенной ручки или карандаша. На меня смотрел пустой черный зёв ранца в обрамлении кривой серебристой ухмылки из молнии.
– Ну что там? – спросила Алиса.
– Пусто, – ответил я и поднимаясь на ноги потряс ранцем.
Всё-таки это было странно… Кому в здравом уме могли понадобиться школьные пожитки младшеклассника?..
– А в боковых карманах? – снова Алиса.
Я тут же проверил их и покачал головой. Снова ничего…
Мы ещё немного побродили по поляне в надежде найти ещё хоть что-нибудь. Однако на ранце наши находки закончились… Оставалась только поляна, которая были слишком хорошо утоптана, словно здесь собиралась целая толпа людей, и пепелище в самом её центре.
– Это точно ранец того пацана? – снова спросил меня Витя, когда мы собрались вокруг черного пятна, оставшегося от костра.
– Я уверен, что да, – ответил я.
– И где же он сам тогда?
– Хотел бы я знать…
– Может он просто его забыл? – подала голос Алиса.
– Ага, – усмехнулся Витя, – а учебники и тетрадки потерял.
– Может он их тут сжег, – предположила девушка, глядя на пепелище, – мало ли, что у этих мелких на уме…
Повисло молчание.
Видимо в какой-то момент нас одновременно посетила одна и та же мысль… Поляна, пустой ранец, мальчик, уходящий в лес с подозрительным мужчиной, и всё это привело к пепелищу…
– Или это был не просто костёр… – мрачно произнёс я.
Алиса снова непроизвольно схватила меня за руку. Её ладонь была холодной и слегка дрожала.
– Не, – мотнул головой Ромчик, сидящий ближе всех к пепелищу, – это просто костёр.
– Откуда ты знаешь? – спросил Витя. – Может пацана тут это…
– Не, – снова мотнул головой Ромчик, – температура горения костей составляет свыше семисот градусов.
– И что?
– Нужен был бы костёр побольше, – продолжил Ромчик, – и очень много времени. Часов десять где-то и всё равно что-то бы осталось.
– В смысле кости? – уточнил я.
– Да. Если верить твоему рассказу, то прошло всего часа четыре с момента, когда ты видел мальчика в последний раз. Слишком мало времени, чтобы сжечь его тело, – ответил он, ковыряясь палочкой в углях, – да и само пепелище совсем холодное, значит тут уже давно всё потухло.
Вновь повисло молчание.
– Иногда ты меня пугаешь, – сказала Алиса, – и откуда ты всё это знаешь? Ну… Про кости и остальное…
– Вычитал в справочнике по судебной медицине, – поправив очки, ответил Ромчик, – у папы есть такой. Сначала сгорает… – он замялся, ища подходящее слово, – покрытие костей, потом они чернеют…
– Всё хватит! – прервала его Алиса. – Иначе меня сейчас стошнит… – её рука сильнее сжала мою ладонь.
– Мне больше другое интересно, – продолжил Ромчик.
– Вываливай, – присаживаясь рядом с ним, сказал Витя. – В конце концов, ты у нас тут мега мозг.
Ромчик еле заметно улыбнулся.
– Вы не обратили внимания на саму поляну? – спросил он.
Я лишь помотал головой.
– Нет, – сказала Алиса, – а что с ней?
– Я тоже не сразу заметил, – продолжил Ромчик, – но… – он выпрямился, поднимаясь на ноги, – её форма. Сами посмотрите.
И он был прав. Мне и так отчего-то всё ещё было не по себе от этого места. Веяло от всего этого окружения чем-то неправильным… Чем-то зловещим что ли?.. Угли от костра, брошенный ранец, исчезнувший мальчуган… Но после слов Ромчика я заметил, что поляна имеет форму идеального круга. В природе обычно не бывает таких безупречных окружностей. Тем более если говорить про лесные поляны. Ощущение тревоги внутри тут же усилилось. Со всем этим место явно что-то было не так… Я не мог понять, что именно, но должен был непременно разобраться…
– Такое впечатление… – начала Алиса.
– Что это сделали специально, – закончил Ромчик.
– И кому это надо? – спросил Витя.
– Не знаю, – пожал плечами Ромчик, – я такого даже в книгах не видел.
– Подожди, – остановил его Витя, – а как же круги на полях?
– Думаешь нашу глушь посетили пришельцы?
– Ну а что? Всё сходится! – кивнул Витя. – Похитили пацана, забрали его учебники, чтоб изучить, а вот это не от костра, а от их луча.
– Какого ещё луча? – спросила Алиса. Я заметил, как она еле заметно начинает улыбаться.
– Ну того, которым они людей похищают, – ответил Витя, – ты кино что ли не смотрела ни разу?
– Вообще-то нет ни одного подтвержденного случая контакта с внеземной цивилизацией, – вставил свою ремарку Ромчик.
Алиса всё-таки не выдержала и рассмеялась.
– Ну ты, Витя, и выдумщик, – произнесла девушка.
– Да чего ты ржешь-то? – спросил он.
– Теория вроде бы и хорошая, – сказал я, – но мальчик ушёл в лес не с зелёным человечком, а с обычным мужиком и никаких летающих тарелок в небе тоже не было.
– Так они тебе и покажутся, ага, – буркнул Витя.
– Мы же уже всё посмотрели? – спросила Алиса. – Пойдёмте уже отсюда. Пожалуйста. Мне тут совсем не нравиться…
Я медленно кивнул. Мне тут тоже совсем не нравилось. Чем дольше мы находились на этой странной поляне, тем сильнее внутри начинала ворочаться тревога, постепенно пытаясь уступить место страху. Причем не обычному страху, а тому, который человек испытывает лишь представ перед лицом чего-то мрачного и неизведанного. Эта поляна определенно хранила какую-то тайну. Однако я не был уверен, что хочу знать её разгадку…
– Расскажешь отцу? – спросил я Ромчика, когда мы уже выходили обратно на дорогу. Только сейчас, к моему великому сожалению, Алиса отпустила мою руку.
– Да, – кивнул он, – как и договаривались.
Идти в парк или на беседку нам, почему-то, совсем расхотелось…
**********
Вопросов было очень много… Да, мальчик лет восьми. Нет, я не знаю, как его зовут и никогда его раньше не видел (как будто я вообще обращал внимание на младшеклассников). Нет, я не видел лица мужчины и никогда не встречал никого похожего прежде. Да, я не уверен, что это не были отец и сын… И ещё целая куча других, но похожих между собой вопросов. Задавал их отец Ромчика. Высокий и широкоплечий мужчина с довольно брутальными чертами лица и чёрной щеткой усов под крупным носом. С сыном их роднил лишь тёмный цвет волос и карие глаза. В остальном Ромчик явно пошёл в свою мать, такую же тихую и худощавую. Я точно не помню сколько продлился тот допрос, но в один момент уже начал жалеть, что мы вообще решили обо всём рассказать. Обмануть бывалого следователя милиции не удалось, и отец Ромчика сразу сообразил, что тот тоже прогулялся с нами до той странной поляны, но никакого наказания за этим не последовало. Оно и неудивительно… Дело о пропаже детей, да ещё и в нашей глуши?.. Отец Ромчика всегда очень серьёзно относился к своей работе, а тут случай был особенный.
Спустя, наверно, целую вечность, я наконец-то смог уйти. Внутри после такого интенсивного допроса царило лишь опустошение и усталость… Время было позднее, мама уже наверняка вернулась домой со смены, так что следовало поторопиться. Витя ушёл куда-то по своим делам, а Алиса решила, что с неё на сегодня хватит приключений. В общем, домой я отправился в полном одиночестве…
На следующее утро в нашей квартире раздался телефонный звонок. Я взял трубку:
– Алло?
– Привет, – как всегда, сдержанный голос Ромчика на том конце.
– Здорово, Ромчик.
– Тут такое дело…
Я слегка напрягся.
– В общем… Папа сказал, что они осмотрели ту поляну и тоже ничего не нашли.
– Ладно, – ответил я, – может там и правда ничего не было.
– Только вот ещё, – продолжил Ромчик.
– Что такое?
– Они не нашли ранец, – произнёс он.
– В каком смысле? – удивился я, хотя внутри в этот же момент всё похолодело.
– Его там не было, – ответил мой друг, – и папа сказал, что никто не заявлял о пропаже светловолосого мальчика восьми лет…
Я застыл, держа телефонную трубку у уха…
«Но я же видел их… Мальчика, того мужчину в красном капюшоне и кожаной куртке… Прошли уже сутки… Может и правда я всё навыдумывал? Может это действительно были всего лишь отец и сын?..»
Но почему тогда ранец оказался пустым, а поляна имела форму круга?.. И почему об одной мысли о том месте внутри меня опять начинала подниматься тревога?..
Снова моё воображение?..