Мэйси, Беннет и Невада должны были поговорить с третьей жертвой, Ребеккой Кеннеди, но Брук сообщила, что Ребекка отменила встречу, сославшись на срочную работу. Когда же ее попросили назначить новое время, она отказалась.
– Досадно, – Мэйси повернулась к Беннет, – но объяснимо. Если она не согласится прийти завтра, я сама ее навещу.
– Что дальше? – спросила помощница шерифа.
– Я бы хотела осмотреть дома, где жили те женщины. Будет полезно увидеть то, что видел преступник.
– Могу вам показать… – Не успела Брук закончить фразу, как в конференц-зале зазвонил телефон. Взяв трубку, она внимательно слушала несколько секунд, затем нахмурилась. – Хорошо. Уже еду. – Опустила трубку на рычаг. – Есть зацепка с пропавшей девушкой. Мой сотрудник считает, что нашел ее.
– Отлично. Счастливый конец – приятное разнообразие… Дайте мне адреса жертв. Я справлюсь сама.
– Я подвезу, – сказал Невада. – Я знаю местность, это сэкономит время.
Мэйси взяла у Брук листок с аккуратно напечатанными адресами. Она была не в восторге, что Невада будет заглядывать ей через плечо, но времени было мало, и дорога каждая минута.
Пролистав страницы блокнота, Мэйси заметила имя Синди Шоу, несколько раз обведенное кружком.
– Приблизительно в то же время, что и Тоби Тёрнер, пропала еще одна девушка, Синди Шоу. Вы о ней слышали?
Напряженное лицо Беннет смягчилось.
– Мы вместе учились в старших классах.
– Что Грин говорил о ее исчезновении?
– Наверное, верил в то, что она сбежала. Все так думают.
– На чем основано это предположение?
– Синди была неуправляемой, и, насколько мне известно, обстановка в семье оставляла желать лучшего. Оглядываясь назад, могу сказать, что все шло именно к побегу.
– Понятно. – Мэйси щелкнула пальцем по краю листа и передала его Неваде.
– Адреса разбросаны на расстоянии больше тридцати миль, – сказал тот. – Предлагаю начать с севера, дом двести тринадцать по Галлоуэй-лейн. Там жили Сьюзен с матерью, когда на нее напали. Сьюзен и теперь там живет.
– Не переехала?
– Нет.
Мэйси собрала свои вещи и, извинившись, пошла в туалет – утром было выпито слишком много кофе. Невада ждал ее на выходе. Кивнув Салливану, она последовала за шерифом к его старому черному внедорожнику. Бросив рюкзак на заднее сиденье, достала из него желтый блокнот и ручку и устроилась рядом с водителем, отметив, что салон чистый, а вещи аккуратно разложены по кармашкам на задних дверях. И никакой жареной картошки или оберток от леденцов на полу, как в ее машине.
Сев за руль, Майкл надел солнцезащитные очки, включил зажигание, бросил взгляд на зеркало заднего вида и начал сдавать назад. Затем включил радио и нашел станцию, транслировавшую кантри. Кроу тоже слушала музыку в машине, но предпочитала громкий, грубый рок.
Автомобиль повернул направо, потом сразу налево и выехал на федеральную трассу.
– Съезд к дому Освальдов в десяти милях к северу.
– Ты часто возвращался в Дип-Ран, когда работал в Бюро?
– Приезжал, когда мог, но ты же знаешь нашу работу. Один короткий отпуск в году – уже везение.
– Знакомая история.
– А ты часто виделась со своими?
– После смерти матери я ни разу не была в Александрии, пока меня не направили туда. Изредка навещала папу в Техасе.
– Помню, когда мы были в Канзас-Сити, тебе звонил отец.
– В последний год он звонил чаще, чем когда-либо. Должно быть, чувствовал, что конец близок.
– И он никогда не рассказывал тебе о родной матери?
– Только в послании с того света.
– Почему?
– Мой родной отец, это чудовище, был еще жив. Думаю, папа боялся за меня. У человека, который изнасиловал мою родную мать, были власть и деньги.
– Твой отец думал, что этот человек начнет сводить с тобой счеты?
– Наверное.
– Он пытался тебя защитить.
– Да, по-своему.
Мили через две после выезда из Дип-Ран по обе стороны шоссе потянулись поля, утыканные билбордами.
– Квартиру в Вашингтоне ты оставил?
– Да. Но за последние три года я там почти не ночевал.
Они миновали стадо коров, пасущееся рядом с красным амбаром. Мэйси приходилось жить в сельской местности, когда того требовала работа, но она предпочитала большие города – там больше возможностей отвлечься.
– Тебе действительно здесь нравится?
– Все больше и больше. – Он пожал плечами. – Последние пять месяцев я сплю в одной и той же кровати и знаю всех, с кем сталкиваюсь на улице.
– И тут появляюсь я и лезу из кожи вон, чтобы вернуться в драку…
– Осторожнее со своими желаниями.
– Не торопись с выводами. Я не убеждена, что ты останешься здесь, в этом своем раю, после того как дело будет раскрыто. Ты был одним из лучших.
– Я мог бы заниматься делом Эллис, не увольняясь из Бюро. Но, как выразился один старый агент ФБР, нужно знать, когда сворачивать лавочку.
Кроу откинула голову на подголовник.
– Боже, Невада, теперь ты цитируешь песни кантри…
Он рассмеялся.
– Я не умираю, Мэйси. Просто переключил передачу.
– На задний ход?
– На ту, которая не всегда ведет во тьму.
Мэйси хмыкнула. Их жизненные пути разошлись в разных направлениях.
Когда показался съезд, Невада притормозил и свернул на запад. Они поехали по четырехполосной дороге, которая вскоре сузилась до двухполосной, окруженной полями с фермами и коровами, по большей части безлюдными. Слишком далеко от цивилизации.
– Вот дом мисс Освальд.
– По дороге нам не попалось ни заправок, ни камер – ночью сюда можно приехать незамеченным, – отметила Кроу.
– За поворотом крошечный поселок. Живут в нем в основном рабочие. Они встают до рассвета, а после захода солнца обычно уже дома, так что машины тут ездят регулярно.
На первую жертву напали в июне 2004-го…
– Ты знаешь, кто жил там пятнадцать лет назад?
– Теперь всем им больше семидесяти.
– Это может быть кто угодно, даже если он похож на твоего любимого дедушку.
– Я проверил их прошлое. Никто из жителей не арестовывался, и ни на кого не подавались жалобы.
– То же самое можно сказать о нашем преступнике. – Мэйси постучала пальцем по бедру. – А как насчет родственников, приезжавших к дедушке, или технического персонала, обслуживающего поселок? Тут ездило довольно много народу. Кто-нибудь мог обратить внимание на мисс Освальд.
– Согласен.
Майкл остановил машину перед одноэтажным деревенским домом. Трава была аккуратно скошена, на клумбе цвела густая поросль анютиных глазок, но вокруг дома не было ни высоких кустов, ни деревьев, только отдельно стоящий маленький гараж.
Он заглушил мотор и окинул взглядом дом. На щеках его вздулись желваки.
– Ей было семнадцать, и у них не нашлось денег на переезд. После смерти матери Сьюзен так и осталась здесь.
– Где она работает?
– В больнице. Санитаркой.
– К этому времени она должна была уже вернуться.
– Есть только один способ проверить это.
Они подошли ко входу. Невада знаком попросил ее отойти в сторону, затем постучал. Послышался громкий лай. Шторы на окне справа от двери зашевелились.
– Специальный агент ФБР Мэйси Кроу. – Мэйси подняла значок, понимая, что человек в доме внимательно смотрит на нее. – Я хотела бы поговорить со Сьюзен Освальд.
В ответ раздался только лай собаки, и она уже собралась повторить просьбу, но тут послышался щелчок замка. Дверь открыла невысокая бледная женщина с густыми темными волосами, стянутыми в хвост. Широкое лицо, ярко-зеленые глаза, никакого макияжа. Она крепко держалась за красный ошейник крупной немецкой овчарки. Собака не испытывала желания завести друзей и не отводила взгляд от непрошеной гостьи.
– Вы Сьюзен Освальд? – Мэйси пыталась перекричать лай.
– Да. – Сьюзен не делала попыток успокоить собаку. Когда перед дверью появился мужчина, пес залаял громче и оскалил зубы.
– Я шериф Майкл Невада. Мы со специальным агентом Кроу расследуем изнасилования, случившиеся летом две тысячи четвертого года.
– Мне жаль, что я не смогла прийти в полицию. Только что вернулась с работы.
– Не проблема.
– Я за вас голосовала, – сообщила Сьюзен.
– Благодарю вас, мэм.
– Говорят, вы перетряхнули полицейский участок…
– Да, – подтвердил Невада.
Сьюзен погладила собаку, наклонилась и что-то зашептала ей на ухо, успокаивая.
– После нашего разговора с шерифом Грином прошло пятнадцать лет. Почему вы заинтересовались этим делом? Вы поймали преступника?
– Пока нет, – сказала Мэйси. – Но надеемся, что, поговорив с вами и другими женщинами, найдем новые зацепки.
– Вы сказали, что кроме меня были еще трое?
– Да. – Специальный агент не стала уточнять, что четвертую девушку убили.
– Что вы от меня хотите? Я рассказала шерифу Грину все, что знала.
– Мне хотелось бы увидеть место преступления. Оно может многое рассказать о преступнике.
– И что вам говорит мой дом?
– Во-первых, одноэтажность облегчает вход и выход. В двухэтажных домах больше препятствий. В то время, когда было совершено преступление, вокруг дома росли кусты?
– Да, густые и высокие. На земле под моим окном обнаружили следы.
Собаке на вид было лет шесть или семь.
– Тогда у вас была собака?
– Нет. Я завела первую собаку после смерти мамы. А после нее – Зевса. Пять лет назад.
– Почему вы остались жить в этом доме?
– Нам было некуда ехать. Пришлось жить здесь. Но я стала умнее. Тройные запоры на дверях, все окна заколочены…
– Вы не возражаете, если мы осмотрим дом? – спросила Мэйси.
Сьюзен оттащила Зевса на несколько шагов назад и кивнула.
– Входите. Я покажу вам комнату, где это произошло.
– Спасибо, – поблагодарила Мэйси.
Зевс зарычал, когда они проходили мимо, все еще неуверенный, враги перед ним или друзья.
– Извините его. Он всегда лает или рычит. Именно за это я его и люблю.
Невада медленно протянул псу ладонь. Зевс понюхал несколько секунд, успокоился и сел.
– Красавец.
Сьюзен потрепала питомца за ухом и ослабила хватку ошейника.
– Он хороший мальчик.
В сопровождении Зевса она провела их по коридору. Справа находилась узкая ванная комната цвета авокадо с единственной раковиной и туалетом, заваленная мылом, шампунями и кондиционерами. Следующая дверь вела в маленькую спальню с широкой кроватью и книжными полками, на которых теснились фотографии Сьюзен и женщины постарше – наверное, матери – и миниатюрные фигурки персонажей «Волшебника страны Оз». Там же стояла белая корзинка с красной пряжей и вязальными спицами.
– Теперь это моя спальня. Так и не смогла заставить себя спать в той комнате.
Сьюзен открыла дверь в конце коридора и отступила, пропуская гостей вперед. Комната превратилась в склад ненужных вещей: разобранный каркас кровати, ходунки, инвалидное кресло и заклеенные коробки из коричневого картона. Единственное окно в противоположном конце комнаты закрывала плотная штора.
– Судя по записям в деле, он проник к вам через окно, – сказала Мэйси.
Сьюзен скрестила руки на груди.
– Точно. Это было в июне две тысячи четвертого, и я спала с отрытым окном, потому что день был жарким.
– Не возражаете, если я подниму шторы? Хочу глянуть в окно…
Сьюзен потупилась.
– Пожалуйста.
Мэйси подергала шнурок, а когда почувствовала, что он поддается, подняла штору. Окно выходило на поворот дороги, который они проезжали, приближаясь к дому, и небольшую рощу. Дом находился в стороне от оживленной трассы, и она подумала, что преступление могло быть случайным. Насильник проезжал мимо, увидел открытое окно и воспользовался возможностью.
Зевс протрусил мимо и принялся все обнюхивать – вероятно, это пространство не было ему знакомо.
– Значит, в доме были только вы с матерью?
– Да.
– На подъездной дорожке стояла вторая машина? – спросил Невада.
– Нет, моя мать не садилась за руль. Ей было всего сорок девять, но она страдала от рассеянного склероза. В ту ночь она спала и ничего не слышала.
Мэйси окинула взглядом землю под окном, на которой теперь росла аккуратно скошенная трава. От кустов, окружавших дом, не осталось и следа.
Сьюзен переступила с ноги на ногу, словно взгляд в окно вернул ее в прошлое.
– Комната, где теперь моя спальня, была маминой. После нападения я долгое время спала на полу рядом с ее кроватью. Через год мама умерла, и я выбросила свои кровать и матрас и стала спать в ее кровати.
– Вы видели его лицо?
– Нет. На нем была черная маска с красным кантом. Кожа вокруг глаз и рта была покрыта чем-то черным, вроде крема для обуви.
– Нападавший вам что-нибудь говорил? – спросила Мэйси.
– Схватил меня за горло и сказал, что убьет мою мать, если я закричу.
– Он еще говорил о вашей матери?
– Да, что-то об инвалидном кресле и о том, что нужно быть сильным, чтобы ухаживать за больным родственником.
Значит, он знал жертву и преступление не было случайным. Возможно, он наблюдал за ней много дней или даже недель, изучая распорядок дня, привычки и слабости.
– Как он себя вел, когда заговорил с вами?
– Поначалу нервничал. Я сказала, чтобы он уходил. Обещала, что никому не расскажу. Что он ведет себя глупо и должен просто уйти.
– Как он отреагировал?
– Это его взбесило. Он сказал, что он не слабак и знает, что делает. И все время оглядывался, будто что-то искал. Потом поднял с пола колготки и привязал мои руки к спинке кровати. А носки, которые тоже лежали на полу, затолкал мне в рот. Я заплакала, и он остановился. Просто стоял и смотрел на меня, как на какую-нибудь лабораторную крысу.
– Что было дальше? – спросила Мэйси.
– Он уселся на меня верхом и изнасиловал. Мне казалось, прошла целая вечность. Когда он закончил, я почему-то посмотрела на часы. Это продолжалось несколько минут.
– Он еще что-нибудь говорил?
– Надел штаны и как будто собрался уходить, но потом снова уселся на меня и обхватил пальцами шею. Сначала просто сидел, потом несколько раз передвигал руки.
– Не стал вас сразу душить?
– Нет. Он как будто пытался понять, как это делается. Потом сжал пальцы. И отпустил только после того, как я стала задыхаться. Сказал, что ему жаль.
Воспоминания, даже пятнадцатилетней давности, расстроили Сьюзен. Мэйси не отличалась терпением, но в беседах с травмированными женщинами была готова ждать до скончания века.
Наконец Сьюзен покачала головой.
– Когда я вспоминаю ту ночь, меня многое бесит, но больше всего – это извинение. Зачем, черт возьми, он говорил, что ему жаль?
Кроу опустила штору.
– Причин может быть несколько. Это первый известный случай в серии его преступлений.
– Почему вы так решили?
– Он не принес с собой веревку. Переставлял руки на вашей шее. Извинился. Все указывает на человека, который делает что-то новое для себя.
– Но почему он сказал, что ему жаль?
– Возможно, насилие и для него стало шоком. Он мог фантазировать о чем угодно, но делал это впервые. Может, он действительно испытывал раскаяние…
– А перед другими он тоже извинялся? – спросила Сьюзен.
Мэйси почувствовала, что Невада весь обратился в слух. Он молчал, но не пропускал ни единого слова.
– Никто из последующих жертв не сообщал об извинениях.
Сьюзен сжала и разжала пальцы.
– Почему теперь этим занялось ФБР? Прошло пятнадцать лет.
– Можете поблагодарить шерифа Неваду. Он убрал все препятствия для следствия.
В потемневших от гнева глазах женщины мелькнула надежда.
– Я буду рада, если вы его поймаете. Я хочу, чтобы он почувствовал ярость, страх и отчаяние, которое чувствовала я.
Мэйси надеялась, что остаток жизни преступник проведет за решеткой.
– Спасибо. Вы нам очень помогли.
– Не за что. Можете приезжать в любое время.
– Последний вопрос. Он с вами потом не связывался?
– Вы имеете в виду телефонный звонок?
– Да.
– Нет, я ничего такого не помню.
– Хорошо.
– Мне следует волноваться, что он что-то затеял?
– Нет. Я рада, что у вас есть Зевс. И что вы не сломались.
Сьюзен выпустила их из комнаты, закрыла за собой дверь и повела к выходу.
– Наверное, нужно было предложить вам воды или кофе…
– В этом нет необходимости, – успокоила ее Мэйси.
Сьюзен оглянулась на бывшую спальню.
– Я бы с радостью вернулась туда, если б знала, что он не придет.
– Хочу вас кое о чем предупредить, – сказал Невада. – Через день или два я выступлю по телевизору и расскажу все, что нам известно об этом преступнике. И попрошу жителей позвонить мне, если они что-то знают.
– Значит, жертв может быть больше четырех? – Сьюзен явно встревожилась.
– Да.
– Вы же понимаете, как трудно говорить с полицией об изнасиловании, – сказала Мэйси. – Не все на это способны. Вы – исключение.
– Я трусиха. – Женщина покачала головой. – Прошло пятнадцать лет, а я до сих пор не могу спать в своей комнате.
Преступник быстро забывает о совершенном насилии. Но у жертвы травма может остаться на всю жизнь.
– Если после пресс-конференции будут странные звонки, слушайте, но не отвечайте. И сразу же сообщите мне.
– Конечно.
Мэйси взяла ее руку и крепко сжала. Еще год назад она избегала физического контакта, но теперь чувствовала, что должна успокоить Сьюзен не только словами.
– Не нужно себя недооценивать. Вы сильная, и, чтобы поймать этого ублюдка, нам понадобятся такие женщины, как вы.
Сьюзен ухватилась за ее руку, как за спасательный круг.
– Он может вернуться?
Мэйси не стала лгать. Поведение серийных преступников предсказать невозможно. Она знала, что в тюрьме его нет, а значит, он либо мертв, либо слишком слаб, чтобы действовать, либо все еще активен.
– Всё возможно.
Сьюзен медленно отпустила ее пальцы и отстранилась.
– Если он справится с Зевсом, я буду ждать его с сотовым телефоном и бейсбольной битой.
– Будем надеяться, до этого не дойдет, – сказала Мэйси.
Когда они уходили, она заметила на книжной полке школьный аттестат в тонкой черной рамке. Сьюзен закончила школу в 2004 году.
– Вы знали Тоби Тёрнер?
– Не слишком хорошо. Но очень расстроилась, когда она пропала. Слышала, ее недавно нашли…
– Да.
– Это как-то связано со мной?
– Мы пытаемся это выяснить, – ответила Мэйси. – А Синди Шоу вы знали?
– Ее все знали. Та еще оторва… Кажется, она сбежала. Почему вы спрашиваете?
– Просто восстанавливаем события того года.
Сьюзен открыла входную дверь.
– Позвоните, если будут новости.
– Обещаю. Мы побродим тут вокруг…
– Конечно.
Невада и Мэйси вышли, и едва за ними закрылась дверь, как послышался лязг засова. Спустившись по ступенькам, Кроу обошла дом и остановилась под окном бывшей спальни Сьюзен.
– Он мог оставить машину на дороге, – сказал Майкл. – Ночь, когда он напал, была почти безлунной. В черной одежде насильник был почти невидим. Эллис примерно того же возраста, и она живет с моей тетей в одноэтажном доме у проселочной дороги, очень похожем на этот…
– Выбор жертв не был случайным. Преступник пользовался уязвимостью этих женщин.
Вязаная маска царапала лицо. Входя в свою особую комнату, он всегда надевал маску. Сначала – в качестве меры предосторожности, потом – осознав, что это усиливает страх жертвы.
Он включил свет. Она лежала, свернувшись калачиком, и на мгновение ему показалось, что он перестарался. Душить до потери сознания – самый надежный способ без шума запихнуть похищенную в багажник и доехать до своего автомобиля. За это время девушка пришла в себя, но шприц со снотворным помог снова отключить ее и спокойно перетащить в свою машину перед тем, как столкнуть ее автомобиль в овраг. Было нелегко, но он справился.
– Я рад, что мы побудем вдвоем. С тобой я могу быть самим собой. Так приятно не притворяться…