Сам того не заметив, я уже был на месте. В конце концов, я решил прийти сюда сегодня, так как не помню точной даты. Предо мной было маленькое крылечко с разукрашенной лестницей, обвитое засохшей лозой какого-то декоративного растения. Со скрипом сопротивления мои ноги по очереди удерживали яркие ступеньки. Шаг за шагом я был все ближе к двери с резной замысловато украшенной узорами рамой старенькой двери. Как только я положил ладонь на покрытую каплями ручку, меня сразу пробило лёгкой дрожью от приставучего морозца металла. Однако ничто не могло помешать мне совершить движение и я, все-таки, надавив на нее, вошел в помещение. С усталым скрежетом петель распахнулась дверь, и меня овеяло уютом. Внутри горел слабый изжелта стелящий свет пыльной настольной лампы. Разбивая сумеречную темноту, светильник освещал руки женщины. Она мягкими, но непомерно ловкими движениями перебирала спицы, и они подобно следу танца создавали картину. Картину, за которую зацепится любой мимо промчавшийся взгляд. На секунду руки замерли, та кто пробыл в мире явно больше моего, ласково подняла голову и посмотрела в сторону моего лица. Именно в сторону, она бы просто не нашла мои глаза под пеленой, что укрыла ее глаза.
– Привет, приятно, что ты решил навестить кого-то вроде меня.
И все-таки мне тяжело смотреть на ее улыбку, но, наверное, не так тяжело, как ей удается делать такое выражение лица.
– Добрый день тетушка, я пришел, как и договаривались. Даже если бы мы не обговорили все заранее я бы пришел, вне зависимости от того, чем я тут занимаюсь это неплохая смена деятельности с привычной рутины.
Для меня это как способ очистить голову от мыслей и прочего. Однако мне и заняться больше нечем так, что помощь ей это помощь себе. Мне нельзя жить впустую.
– Знаешь, дети уехали на экскурсию пару дней назад, если переночуешь здесь, то увидитесь уже утром. Они были бы рады твоему визиту не меньше моего, уж поверь.
– Я верю. Однако я не смогу, помнится мне, что на завтрашний день время уже расписано. Насколько я помню, завтра мы выставим результаты за месяц и за сезон. Поскольку мы должны соблюдать компетентность, необходимо будет провести курс обучения для новичков.
Пожалуй, стоит записывать больше информации в тетрадь. Я начинаю сдавать позиции в этой викторине на запоминание. Однако в приоритете мое восстановление, иначе я просто согнусь и застряну, будучи помятым, не в состоянии на что либо.
– Тогда можешь приступать, а я заварю чай. Есть ли у тебя пожелания к напиткам, занятой? Недавно я засушила трав и фруктов осеннего урожая. Дети вырастили ее почти без помощи. Также подам курагу, а то ты какой-то замученный. Она полезная, может, хоть в норму придешь.
– Спасибо вам большое, вы всегда так гостеприимны. Тогда я начну, надеюсь, вы не против.
– Конечно-конечно, не торопись, времени у нас полно.
Полно говорит. Мне немного завидно, что женщина в возрасте видит больше возможностей со временем, что ей осталось. Хотел бы я так же. Неужели такая свобода одна из тех особых мудростей, к которым можно прийти только по достижении преклонного возраста.
Я подошел к деревянному резному комоду, на котором была целая кипа бумаги. Она была потрепана и явно пролежала здесь не один год. Это был план уборок и распорядки дня, написанные с использованием немалого багажа знаний. Перелистнув пару бумажек, я нашел список сегодняшних задач. В плане было: постирать шторы, протереть пыль в детской, полить растения, не требующие обильного полива, и дальше выделенная ажурной рамкой графа – выпечка. Похоже, сегодня мы будем готовить. Что ж начнем с дел от меня не зависящих, стирка штор. Прикинув состояние каждой комнаты, я насчитал три, которым нужна моя помощь. Я взял табурет и принес его в спальню, отделил полотно от крючков и погрузил в большой таз. Такая операция была проделана еще два раза и следующей целью стала прачечная. Передо мной расположились две большие стиральные машины, похожие на клубных вышибал они бы могли сказать что-то вроде «вас нет в списке, вы не можете пройти». Надеюсь, мы придем к взаимопониманию. Я погрузил шесть полотнищ штор, по три в каждую машину, установил одинаковые режимы, нажал пуск и удалился. На кухне я взял с подоконника бутылки отстоявшейся воды и направился проведать каждый цветок в доме. Когда даже почва увлажнена, мебель сама напрашивается на тот же исход. Когда бутылки были наполнены и убраны на свое законное место, а тряпки смочены, я пошел разбираться с решающим фактором – пылью. Самое сложное для тетушки это совершать регулярную уборку, поэтому к этой части я подхожу особенно тщательно. Пыль – это враг, который подкрадывается незаметно и достаточно прочно закрепляется на своих новых позициях. Особенно сильны базы, основанные на возвышенностях. Дивизия шкафа, отряд телевизора и батальон подоконников, все они медленно завоевывают господство в комнатах людей, не оказывающих подавляющее сопротивление. Как же хорошо, что за дело взялся профессионал. Ловкие и резкие движения полные феерии и торжества сметали недруга. С тряпками в каждой руке я промчался меж рядов старой деревянной мебели, оттерев все до блеска и свежести. Теперь вся эта громада стала похожа на румяного мужичка после бани. Неплохое преображение, если сравнивать с изначальным положением дел, когда бы я сравнил их со старой машиной, застрявшей на штрафстоянке. Стоило мне отвлечься, и в ушах пронзительно промелькнул писк из прачечной. Стирка закончена. Дальше все было туманно, я так плотно зарылся в мыслях, что сделал все дела на автопилоте и сам не заметил, как уже сидел за столом в кабинете одной значимой особы.
– Ты сегодня опять такой понурый. Все ли у тебя в порядке? Если тебя что-то гложет, ты можешь свободно рассказать мне об этом.
С удивительной нежностью и материнским теплом она произнесла эти слова, и они словно зацепившись крючком, вытянули меня из прострации.
– Нет. Все в порядке. Я думаю все как… как и всегда. Да, точно все также как и обычно. Нет никакого повода для беспокойства, я просто витал в облаках, пока работал.
И как только мне хватает сил каждый раз говорить это, даже не задумываясь. Вроде бы даже не подумал над ответом, а слова уже складываются на языке. Привычка. Дурная привычка.
– Я заварила чай, вот возьми. Уверена нет ничего лучше, чем вот так расслабиться в конце трудного дня. Каждый должен выделять себе время на отдых и чем качественнее, тем лучше.
Она подвинула мне чашку, и слегка наклонив носик чайника, налила до краев. Горячий и ароматный чай с мягким звоном, испуская клубами почти столбы пара, заполнял посуду. Мне оставалось лишь принять его. Я подтянул кружку к себе и сразу почувствовал букет ароматов чая ручной работы. От подобных вещей словно веет всей той энергией переданной через вложенные старания.
– Спасибо, как и всегда, пахнет просто великолепно. Я немного подул, принюхался, сделал глоток и вот оно. Опять обжегся. Тут же среагировав на мое цоканье и причмокивание языком, она немного изменилась в лице.
– …Опять? Тебе бы быть немного более собранным. Вроде голова на плечах не глупая, а будто и не здесь вовсе. прежде чем полностью предаться отдыху, поговори со мной немного. Тебя ведь не затруднит занять одну старую женщину разговором.
Она произнесла это на выдохе, прямо как инструктор со стажем с не один десяток лет. Такой человек, который порядком устал повторять все те же реплики.
– Прошу прощения, просто поторопился. Ничего страшного ведь не случилось. Давайте тогда обсудим наши планы на ближайшее будущее? Может, есть новости, которые мне следовало бы знать?
– Ах точно, конечно же есть. Я все ждала момента, когда ты освободишься. Так вот, на следующей неделе к нам должен приехать один молодой человек, примерно твоего возраста… даже не знаю, как правильно сказать, вроде бы он занимается ценными бумагами и решил спонсировать наш приют. Однако он поставил пару условий.
– Это же очень хорошая новость, разве не так?
В чем-то проблема? Почему она еще не сияет от восторга? Этому месту точно нужен бюджет больше, иначе оно просто не сможет нести свою службу и дальше. Быть может вопрос именно в этих условиях?
– Извините, можете рассказать подробнее? Я бы хотел уточнить пару деталей и немногим позже удалиться. В конце концов, сегодняшний день меня порядком измотал.
–Да, сейчас-сейчас. Немного засуетившись, она перебрала руки, устроив их более свободно, и начала говорить.
–Этот молодой человек пришел к нам не так давно. Примерно неделю или полторы тому назад. Мы немного пообщались, пока пили чай, а потом он предложил мне спонсорство. Говорит «вам бы это точно пошло на пользу, не так ли?». Я тогда было согласилась не думая, но он добавил те самые условия. Его требования нельзя назвать трудозатратными, но они показались мне странными. Он хочет провести небольшое праздничное мероприятие с детьми, что меня немало радует. Также он добавил, что я обязана познакомить вас. Мне он кажется хорошим человеком, да и детям пришелся по нраву. Так что я хочу попросить тебя об услуге… Скажи, когда ты будешь свободен в ближайшее время и… я назначу вам встречу. Прошу тебя, не откажись.
В привычной нее манере, она повернулась ко мне и немного склонила голову. Как же тяжело видеть добровольное унижение старой женщины. Я должен это остановить.
–Прошу, не делайте так, я перед вами в долгу. Конечно я согласен, ведь наврятли это плохо кончится. Мне кажется, что эта сделка не имеет минусов. Я буду свободен в среду следующей недели. На этот день у меня никаких планов, однако, если дело срочное, то я освобожу график.
–Спасибо тебе… правда спасибо. Завтра я ему напишу. Можешь прийти как обычно, ничего страшного если ты опоздаешь, так что буду тебя ждать. спасибо еще раз.
К тому времени я уже допил чай и с легким стуком поставил на стол. Но все же, если бы не этот разговор я бы и правда расслабился.
–Пожалуй, я пойду. Мы с вами порядком засиделись. До свидания.
–До свидания дорогой. Успехов вашей команде.
Я встал из-за стола. И медленно пошел в сторону гардероба. Одел куртку, и в пороге надел обувь, после этого я встал у двери, еще раз осмотрел фигуру провожающей меня женщины, молча кивнул и открыл дверь. Снова на меня подуло холодным воздухом, но он был не таким как днем, и не таким как вечером. Пошел снег.
Мне предстояла дорога домой. Я было думал поехать на автобусе или заказать такси, но внезапно мои планы поменялись. Сегодня у меня есть настроение замерзнуть. Бывают такие моменты, когда просто необходимо бросить все и просто сделать то, что действительно хочется сделать. Я хочу пройтись под снегопадом. Весьма лиричное отступление от привычной рутины. Это так расслабляет. Хоть и не может снять все то напряжение или стереть глубокие эмоции, снег все же мой герой. Не тот герой детства, которым все восхищаются и которого можно часто увидеть в красивом плаще, скорее настоящий герой. Герой, который не носит соответствующей атрибутики, но помогает каждому и приходится как бальзам на душу в самый нужный момент.
Ээх. Я тяжело вздохнул и потянулся в сумку за наушниками. Пара щелчков и максимальная громкость. Сейчас я не хотел бы слышать ничего. Внезапно все закрыло мутной пеленой усталости. Все стало противным и нежеланным. Спустя череду недосыпов из-за бессонницы и тревог меня истощило до состояния грязной кухонной тряпки. Я уже понял, каждый день дается с трудом. Постепенно тело подводит меня и все идет ни к черту. Ноги скрипят при ходьбе, спину ломит при первой же неудобной позе, руки трясутся, взгляд туманный и без фокуса. Как же все-таки тяжело жить в этом темпе. Время я могу освободить, только если сокращу сон, хотя, куда уж меньше. Конечно же, у меня есть выходные. Иногда меня даже заставляют отдыхать, но это просто невыносимо. Меня поглощают мои собственные мысли и к сожалению им необходимо давать выход, иначе я проживу еще меньше. Вот и сейчас меня не спасает даже музыка, даже громкая, такая, что даже уши начинают болеть. Раньше я ведь любил эти песни до фанатизма. почему сейчас они просто заглушают звуки вокруг меня и не приносят удовольствия?
Должно быть, выгляжу я неважно. Глаза давно окружили глубокие темные синяки. Брови и веки не поднимались выше необходимого уровня уже давно, все время они в полузакрытом состоянии. У меня снова лопнула кожа на губах. Такие грубые и обветренные они были не всегда. Отросла борода и усы, к тому же очень жидкие и несуразные. Почему я не хочу привести себя в порядок? На самом деле я догадываюсь, что аргументом для меня служит вопрос – а для кого?. Ну, допустим, я починю свой образ до приличного, и что тогда? Пройдет неделя или две и все будет ровно так же. Все сводится к вопросу о том, зачем что-то начинать, если оно закончится. Да и сам я не заинтересован в том, чтобы выглядеть презентабельно. Сейчас меня устраивает мое положение дел. Не хочу думать в этом направлении. Нужно отвлечься.
Снег. Темная улица. Мелькающие мимо одиночные машины. Мокрая, не спеша покрывающаяся снегом, тротуарная полоса. Отдача от стучащих по поверхности снега каблуков туфель. Слякоть, что разъезжается в стороны от каждого шага и периодически похрустывает. Холодный ветер, от которого развиваются волосы и края расстегнутой куртки. Тающие на лице и руках хлопья снега. Такого чистого и мягкого, словно свеже постиранное постельное белье на которое ты ложишься жарким летним вечером.
Знакомые улицы и дороги. Все это окружало меня и не несло никакого смысла. Я бы даже сказал, что это все зря. Зря падает снег, он ведь растает. Зря люди ездят на машинах и чинят их. Зря солнце заходит за горизонт. Наверное, и все, что я делаю тоже зря. Однако у меня все еще остается надежда на то, что все однажды окупится. Было бы жаль, пропади все так долго создаваемое.
Я опустил глаза, сбавил темп, а потом и вовсе остановился. Под ногами я не нашел ничего интересного и тогда, оглядевшись вокруг, я понял, что было бы неплохо присесть на ту скамейку метрах в двадцати. Она стояла вдали от фонарей и была освещена лишь редкими проблесками луны. Я доковылял до нее, сел, опрокинул голову назад и вздохнул, так глубоко насколько мог. Потом выдохнул. Изо рта потоком вышел плотный пар, он напомнил мне клуб дыма при взрыве. Я смотрел в небо и хотел верить, что кто-то оттуда тоже смотрит на меня. Быть может какой-то одинокий лунянин сейчас также как и я, выбрался из-под скорлупы поверхности и проводит время также. Мы с ним были бы как братья… по духу, вполне возможно мы бы даже были похожи. Ведь бывает и так, что два абсолютно разных человека выглядят донельзя похожими. Может он даже также устал. Устал от того же, что и я. Мне было бы спокойнее узнать, что я не один. Однако я задумываюсь, а что если все это не так, и он правда там есть, но совсем не такой, как я себе представляю. Например, высокий мужчина с кожей цвета латуни и сапфировыми глазами, с прической как у звезды шестидесятых, сидит в окружении других латунных лунян и пьет что-то вроде глёга. И, быть может, он не видит или никогда не видел неба и живет как по преданиям в глубине лунного города. Тогда он тем более не может сейчас пересечься со мной взглядом.
Как же так могло выйти. Я снова завел в угол размышляя о том, чего даже нет и того лунянина задел в придачу. Еще и звук в плеере все тише. Он разрядился. Я убрал наушники в сумку и немного осел на скамье, почти съехав с нее. И в уши мне ударила тишина. Нет, конечно, некоторые звуки все же были, но все же, тут очень тихо. Вдали изредка слышался шум моторов. С крыш падали струйками потоки растаявшего снега. Слегка качались и стучали друг об друга почти облысевшие кленовые ветви.
Только я захотел встать, как справа от меня промелькнула фигура человека. Весьма необычно, что кто-то может одиноко прогуливаться по улице в холод да еще и в поздний час, хотя не мне это говорить. Я приподнялся, поправил одежду, стряхнул снег со всего себя и посмотрел в ту сторону. Я увидел мужчину лет двадцати пяти, блондина с яркой улыбкой на лице. Он слишком уж восторженно смотрел в мою сторону, настолько, что мне стало некомфортно, и я ушел. Просто встал и пошел в сторону дома. Не то чтобы он показался мне плохим или опасным, просто для меня невыносимо находиться со столь жизнерадостными людьми. Меня почти по-настоящему ослепляют их лица. Ну правда, все же видели этих сверкающих без меры людей. На каком экзотическом топливе они работают? Неужто от них втайне фонит гамма излучением или же стержни внутри них закрыты толстым слоем свинца? На вид они такие непобедимые, что не удивлюсь, если их состав включает в себя тяжелые металлы. За всей этой аурой неуязвимости могут также следовать и негативные отзывы тех, кто не готов попасть под излучение. Как и всегда окружение разделится по лагерям. Первый будет избегать их, второй наплюет на сам факт существования таких солнц. Ну а третий – худший исход, тот самый случай, когда добротой нагло пользуются. Все это в итоге может вылиться в глубокое одиночество, мне правда жаль этих людей, но это вовсе не значит, что мне они по душе.
Так я шел еще минут двадцать. В тишине. У меня не осталось сил думать. Не самый плохой исход. Снова меня встретил маленький двор, старый подъезд и мощная лампа с максимально неподходящим цветом. Таким грязным и желтым светом можно и довести кого-нибудь. Впрочем, неважно. Я поднялся по лестнице, вошел внутрь своей квартиры, скинул сумку на стеллаж в прихожей, а вещи на диван и буквально рухнул в кровать. Даже не знаю, почему мы двое еще целы после такого столкновения. Однако ей не снятся сны, и она не будет так нещадно обновленной, когда настанет утро. Надеюсь, сегодня мне ничего не приснится.