Они стояли посреди просторного кабинета и смотрели друг на друга. Эта безмолвная сцена продолжалась, по ощущениям Габлера, бесконечно долго, и наконец Шацкий произнес:
– С возвращением, Кристиан.
Габлер едва заметно кивнул и промолчал.
На грубоватом лице грэнда не отразилось никаких эмоций.
– Присядем, – сказал Шацкий, повел рукой в сторону кресел, окружавших низкий овальный стол, и первым направился туда.
Хотя эльфийские уши грэнда стояли торчком по бокам лысой головы, но походка казалась усталой. Одет он был как обычно – блеклая рубашка сливалась с такими же блеклыми джинсами. Создавалось впечатление, что Солтио Шацкий по утрам напяливает на себя первое, что подвернется под руку.
Габлер постоял на месте еще секунды две, давая Шацкому понять, что не намерен моментально откликаться на его предложение. Но сообразил, что такое поведение неуместно и тоже зашагал к креслам. И отметил, что палатинец не стал лезть с рукопожатием – понимал, что его протянутая рука может быть проигнорирована. И хотя чувствительный нос Габлера был тут ни при чем, Крис отчетливо ощущал, что в этом кабинете пахнет враньем. Ему вспомнились слова пилота особого отряда: «Бывает такое: лично тебе человек ничего плохого не сделал, а ты ему не доверяешь. Вот так и с Шацким. Вроде и без двойного дна, но все равно…»
Он опустился в кресло, которое стояло по другую сторону стола, наискосок от грэнда, и поступил так умышленно, чтобы не сидеть прямо перед ним. Впрочем, Шацкий, казалось, не обратил на это внимания. Его лицо было сосредоточенным и таким же усталым, как и походка. Габлер чувствовал себя напряженным, словно очутился на плацу перед легатом.[15] Ему вдруг захотелось глотнуть коньяку, и он невольно потрогал карман, где скучала так и не допитая бутылка.
«Коньяк свой забери, – сказал ему Юрген Роймер, когда либурна совершила посадку на космодроме Твинса севернее Грэнд Ромы. – А то подумают, что это твинсеры тут расслаблялись».
Коньяк он забрал.
Едва либурна коснулась земли, как к ней подскочил вместительный черный «жук» преторианцев. Для сопровождения Габлера в Октагон выделили целую четверку здоровенных парней, вооруженных не то что до зубов, а по самую макушку. И это при том, что твинсеры не имели никакого намерения расставаться с ним. Роймер, Голичич и Медьеши вслед за Габлером забрались в машину – кстати, поражающих устройств в ней и на ней тоже хватало, – и «жук», не развивая предельную скорость, двинулся к столице Империи. Не полетел, а поехал по дороге, неся в своем чреве очень важную персону.
«Еще бы на руки меня взяли», – подумал Крис, косясь на сосредоточенные лица преторианцев.
Правда, у осотов лица были такими же.
Когда из-за горизонта выплыла и начала возноситься к небесам белая громада Октагона, он ощутил какой-то душевный трепет. Это был не страх, нет. Это было какое-то странное чувство, и отнюдь не из разряда приятных.
«Жук» доставил Габлера до подъезда Октагона, а дальнейший путь он проделал в компании одних твинсеров. В кабинет Шацкого Габлер вошел вместе с Роймером.
– Задание выполнено, – отчеканил командир Осота.
– Спасибо, Юрген, – сказал Шацкий, поднимаясь из-за стола. – Посиди пока со своими парнями в холле, хорошо? Или пойдите кофе попейте. Я вас вызову, когда надо будет.
– Понял, – кивнул Роймер. – Кофе не кофе, а что-нибудь витаминное обязательно выпьем.
Он ушел, оставив Габлера наедине с Шацким, и Крис подумал: хорошо, что тут нет полковника Айона. Иначе разговор мог бы закончиться чем-нибудь неприятным. Для полковника. Для широкой, сработанной тупым топором физиономии полковника.
И вот теперь они сидели, разделенные столом, – высокопоставленный служащий Палатина, готовый всех порвать за интересы Империи, и он, Кристиан Габлер, – как выяснилось, служащий того же Палатина… и тоже готовый отстаивать Империю. Во всяком случае, в данной ситуации.
– Ну что? – прервал наконец молчание Шацкий. – Допрыгался, Кристиан? Посодействовал беллизонцам? Мы остались без Копья – и вот тебе результат: Соседи уже вперлись в наш дом. Ты именно этого хотел?
– В том, что Босс лишился Копья, виноват он сам, – невольно сжав кулаки, парировал Габлер. – Потому что обещания нужно выполнять. А насчет моего содействия – они… она и без меня справилась. Ценой собственной жизни.
– Уж в этом-то Цезар Юлий ничуть не виноват, – холодно усмехнулся палатинец.
Габлер резко подался к нему:
– Ага, значит, согласен с моей первой фразой!
– Не передергивай, Кристиан, – поморщился Шацкий.
– А ты не трать время на пустословие, – вновь не остался в долгу Габлер. – Есть ведь дела и поважней. Если я нужен – используй, я готов.
Грэнд остро взглянул на него:
– Хочешь замазать все свои прежние фокусы?
– Нет, – мотнул головой Габлер. – Просто вижу в чужаках угрозу Империи. Что бы они там ни говорили. А насчет фокусов… Сочтете нужным – наказывайте, я бегать не намерен. Но не сейчас.
– Наказать – дело нехитрое, – задумчиво протянул Шацкий. – Или не наказывать. Целесообразно ли, так сказать, бить своих?
– А я уже свой?
– Ты сотрудник Преториата Септем Администрации Императора.
– Спасибо, что сообщил. А почему ты решил за меня?
– Потому что ты тянул с решением. Я поступил так, как нужно было поступить в сложившейся ситуации. Можем обсудить этот вопрос потом, а сейчас давай перейдем к делу. Расскажи поподробней о твоем контакте с наблюдателем. Что именно он говорил… ну, или мысленно передавал?
– Он был краток. Констатировал, что Босс остался без Копья – это раз. Заявил, что теперь можно сюда, к нам, переселяться – это два. И в-третьих, заверил, что никакой войны между нами не будет, поскольку они намерены жить мирной жизнью. Мы, мол, ставим вас, то есть нас, в известность. Вот и все.
– Никакой войны не будет… – Шацкий закрыл глаза и медленно помассировал пальцами веки.
– А вторглись, не дожидаясь нашего согласия, – заметил Габлер.
Грэнд убрал руки от лица и взглянул на него:
– Именно, Кристиан. Именно. Они появились сразу в четырех наших системах, включая эту, и я думаю, что пока мы имеем дело только с первым этапом вторжения. И уже на этом этапе мы лишились одного крейсера. Из легиона «Диана».
– Что?! – Габлер изумленно откинулся на спинку кресла. – Произошло боестолкновение?
– Трудно сказать… С крейсера на базу поступило сообщение: преследую неопознанный объект, движется к Хоккайдо Четыре. Желтая сфера под сто километров в диаметре. На крейсере объявили полную боевую – и все, тишина. Больше никаких сообщений. Потом эта сфера зависла в десятке миллионов километров от Четвертой Хоккайдо… как ни в чем не бывало, так сказать. Гуннарссон, легат «Дианы», направил туда сразу три крейсера, поставил задачу расколошматить пришельца… Но тут мы успели вмешаться, так что машины Стафла сейчас висят там, но близко к чужаку не подходят. И такая же ситуация в системе Майесты и системе Орка. А сколько таких шариков в других местах – неизвестно. Десятки? Сотни? Тысячи? – Шацкий умолк и вновь потер глаза.
– Ничего себе… – пробормотал Габлер. – Крейсак уничтожить, да еще при полной боевой – это не комара прихлопнуть, тут такая силища нужна… А как же все эти разговоры о мирных целях? Хотя нет, понятно: он открыл огонь – и схлопотал в ответ…
– Скорее всего, так оно и было, – согласился палатинец. – Поэтому сейчас просто висим. И чужаки висят. И никаких попыток контакта с их стороны…
– А что, если они облучат экипажи крейсаков, как Янкера облучили и других? – встревоженно предположил Габлер. – Сделают из них марионеток…
– Не сделают, – заверил Шацкий. – Мы давно уже приняли меры. Крейсеры надежно защищены от такого воздействия. – Он замолчал, и вдруг лицо его ожило, и даже эльфийские уши, кажется, шевельнулись. – Они сказали тебе, что Цезар Юлий остался без Копья, поэтому можно переселяться сюда. А почему они не принимают во внимание Копье беллизонцев? Выходит, они в курсе всех наших дел? Знают, что эти твои поганые жрецы отделились от Империи? Или?… – Шацкий пристально взглянул на Габлера. – Или никакого Копья у беллизонцев нет? Это всего лишь блеф, Кристиан? Да?
– Копье у них есть, – твердо ответил Габлер. Лгать ему было легко, потому что лгал он лжецу. – Не поддельное, а самое настоящее.
– Тебе не кажется, что Копий в последнее время развелось как-то слишком уж много? – прищурился палатинец. – Откуда оно у них взялось?
– Ульдеу, – коротко сказал Крис.
– Что это значит?
– Погружение. Погружение в прошлое. И это не выдумка. Низа… Анизателла погружала и меня, реально погружала. Я был в далеком прошлом… Солтио. И это был не сон, не иллюзия. Это была самая реальнейшая реальность.
– Беллизонцы забрали Копье из прошлого?
– Да. Из земного прошлого. По словам Анизателлы, некие боги, в глубокой древности явившиеся с небес, оставили на Земле несколько раналлаксов. Один из них находился на острове Атлантис и получил у местных жителей название «Небесный Коготь». Вот это самое Копье она и разыскала в прошлом и вытащила отттуда.
– Какая-то сказочная история, – недоверчиво произнес Шацкий.
Габлер пожал плечами:
– Можешь не верить – ничего от этого не изменится. Теперь Небесным Когтем владеют беллизонцы. Точнее, служители Триединого.
– Так почему же это не остановило чужаков? – задумчиво спросил палатинец. – Они действительно многое о нас знают?
– Выходит, так, – кивнул Габлер. – Нам же неизвестно, сколько наблюдателей они сюда забросили. Так что, возможно, мы у них давным-давно как на ладони. И еще они знают, что грэнды запросто могут нарушить собственные обещания. Наверное, чужаки это учитывают.
Если он надеялся, что Шацкий как-то отреагирует на его слова, то ошибся. Палатинец уперся взглядом в столешницу и, кажется, о чем-то сосредоточенно размышлял.
– У беллизонцев есть Копье, – наконец медленно начал он. – А у нас Копья нет. – Он поднял глаза на Габлера. – У Братства Хранителей нам забрать Копье удалось…
– И поэтому ты только что решил послать меня на Нова-Марс, чтобы я забрал Копье у служителей Беллизона, – подхватил Крис.
Шацкий промолчал, а Габлер продолжил:
– Выкинь из головы эту идею. Навсегда. Даже если вы сбросите на храм беллизонцев ядерную бомбу, она провалится в далекое прошлое и взорвется там, не причинив храму никакого вреда. – Он и сам почти поверил в эту родившуюся у него только что выдумку. – Любое поражающее устройство, примененное против храма, окажется в прошлом. Напрасный труд.
– Создается такое впечатление, что они тебя заколдовали, – мрачно сказал Шацкий. – Чего ты о них печешься, Кристиан?
– Так и действительно заколдовали, – подтвердил Габлер. – И меня, и Гранату… то есть Мхитаряна. Кстати, вы его уже отпустили?
– И веронцы тебя тоже заколдовали, когда вы куролесили тут, в столице? – вопросом на вопрос ответил Шацкий.
– Меня с ними временно объединила только одна цель: Анизателла, – пояснил Крис. – Та самая Анизателла, которая, по твоим словам, скончалась на Аполлоне и была там же кремирована.
– Я говорю так, как считаю целесообразным, – ледяным голосом отчеканил Шацкий. – А целесообразным я считаю все, что направлено на благо Империи. И заметь, я не рассспрашиваю тебя о твоих контактах с веронцами.
Габлер хмыкнул.