Я все еще сидела на крае дивана в каком-то оцепенении, ступоре. Смотрела на место, где лежал убитый дархот и даже не знала, что чувствую, думаю.
Все смешалось, все перепуталось.
Сама себе я казалась внутри пустой. Будто там нет ничего: ни эмоций, ни желаний, ни мыслей. Пустота: глухая и гулкая. Крикнешь – и лови себе эхо.
Похищение, рирры, странные отношения с Ранвилом. Плен у древних, попытка насилия, смерть обидчика…
Наверное, это было уже слишком. Даже для индиго, тем более, для той, что еще недавно считалась обычной женщиной.
Слишком даже не то слово.
Эртран выждал, какое-то время меня не трогал. Затем вздохнул и вдруг предложил:
– А давайте прогуляемся? А?
– А? – эхом отозвалась я. – Вы разве не должны проводить меня в клетку?
– Не обязательно. Повелитель дал мне карт-бланш для того, чтобы ваша аура максимально восстановилась. Могу делать что захочу. В разумных пределах, естественно и в пределах военного лагеря.
– Мы так и поняли, что это военный лагерь под землей.
– Ну так что?
Эртран поднялся, приблизился и протянул мне ладонь. Открытую, будто нарочно пытался вызвать доверие.
Я вскинула на него взгляд.
– Матвей волнуется. Я это чувствую. Этот ваш… кхм… Родственник. Сказал, что нас позвали вместе, а потом… потом мы очутились тут вдвоем.
– Понял!
Эртран сделал несколько пасов руками – и мы оказались в наших с сыном апартаментах.
Матвей реально не находил себе места – бросился, обнял, прижал.
– Мама! Боже! Я так волновался! Что случилось?
– Все хорошо, все хорошо…
Я не стала нагружать сына гадкими подробностями. Зачем? Я в порядке, ничего не случилось.
Посмотрела на Эртрана, который замер неподалеку, и произнесла:
– Этот дархот ошибся, не туда меня перенес. Он оказался полукровкой и не очень хорошо управлялся с пространством. Потом нас нашел Эртран. И вот мы уже здесь.
Эртран кивнул: дескать, я понял и подтвержу вашу легенду.
Я одними губами сказала ему: «Спасибо».
Дархот отмахнулся: мол, не стоит благодарностей.
– Может прогуляемся в оранжерее? Хоть какая-то смена обстановки? – спросил уже у нас двоих с сыном.
Матвей, как я и предполагала, ухватился за предложение.
– Идем! Отличная мысль! Достал уже этот домик с решетками!
Эртран снова развел руками пространство, сдвинул, поменял. И мы очутились в оранжерее. Пока Матвей разглядывал все, дархот произнес:
– Тут звуко изоляция и пока никто не придет. Как минимум до завтра.
– Знаю, – вырвалось у меня. Матвей посмотрел с удивлением. Пришлось врать на ходу: – Родственник Эртрана, что привел меня сюда, об этом предупреждал. Мы тут очутились вместо лаборатории.
– Ладно… Идемте. Погуляем и поговорим, – дархот жестом предложил двинуться вперед.
Мы с Матвеем поравнялись с ним без труда – древний тоже ловил темп наших шагов. Эртран пристроился справа от меня, оставив сына по левую сторону.
– Значит, смотрите. Связной все получил. Передал Ранвилу. Они с Мейзамиром лично придут вызволять вас из плена.
– Лично? – удивилась я.
– Да. Так Ранвил мне передал. Мейзамир, как его союзник поддержал. Тем более, он – один из самых мощных рирров, благодаря обмену кровью и энергией с индиго.
– Да, мы в курсе, – пришлось кивнуть, потому что Эртран смотрел так, словно ожидал именно моей реакции.
– Побег назначен на завтрашнюю ночь. Вам следует подготовиться.
– Как?
– Ложитесь спать в одежде – такой чтобы было удобно. Прислушивайтесь. Вам подадут сигнал и сразу откроют портал. Взрывом пробьют как дорогу в горах.
– Какой сигнал?
– Это будет скрипичный звук. Словно кто-то провел смычком по струне. На этой частоте большинство древних не слышат. Только дархоты, – улыбнулся Эртран.
– Дальше?
– А дальше придется положиться на нас. Маячки снимут с вас сразу. Но нам придется взять их с собой и раскидать по разным мирам. Я с товарищами взялся за это дело.
– Рирры согласились с вами сотрудничать?
– Да. И нам предоставят убежище. Как только сбежите станет ясно – кто виноват. Вначале начнут вас разыскивать. Потому что вы сейчас для зольфов важнее. Маячками мы здорово собьем их с пути. Постараемся дать аурный слепок движения, чтобы запутать преследователей уже окончательно. Пусть двигаются спиралями, ломаными, выписывают петли. Но спустя несколько дней хватятся и нас. Оставаться тут крайне опасно. Здесь явно случится большая и жесткая чистка. И, скорее всего, всех дархотов отстранят от работы. Как минимум – сошлют на более тяжелые и сложные участки. Как максимум…
– Казнят?
– Скорее всего, нет. В мирное время казнили бы, это точно. Хотя их не жалко – они хотят пресмыкаться перед захватчиками, лебезят перед ними… бррр…
Эртран аж передернулся. Было видно – насколько ему неприятно и мерзко. Примерно также как и мне, когда его родственник пытался… В общем до момента, когда его укокошили.
– Сейчас зольфом нужны руки и воины. Вероятней всего, местных дархотов отправят на передовую, как только начнется вторжение. А пока примутся для этого натаскивать…
– Понятно.
– В общем. До завтра мы больше не увидимся, кроме этой прогулки. Вам следует успокоиться, настроиться и набраться сил. Поэтому побольше напитков. Мой вам совет. Там содержание тоников Зеккарта повыше. Выспитесь и не нервничайте. Ждите сигнала.
– А вы что сделаете? Впустите рирров?
– Да. И дадим им точные координаты. А точнее – знак, где нас искать. Военный городок глубоко под землей. Рирры примерно уже знают – где именно. Но не точно. А тут время будет играть против нас. На поиски его тратить глупо. Мы взорвем в одной из невидимых снаружи труб осмотра местности специальную жидкость. Будет типа вашего фейерверка. Только ярче. Даже может как Северное сияние.
– А ваши не засекут?
– Нет. Я договорился с дежурными. Будем только мы и только проверенные.
Эртран посмотрел на меня – слегка напуганную, взвинченную – и очень мягко произнес:
– Леся. Все будет хорошо. Мы все продумали. Все просчитали. Я и мои собратья – опытные воины. Рирры тоже не раз побеждали древних на их территории.
– Кхм… Считается, что каатлов просто застукали после спячки.
– Это официальная версия. В сети нет, например, истории о том, как рирры Мейзамира вырезали под корень племя агалтов в Мраморных холмах.
– Почему нет?
– Потому что никто из агалтов не выжил и уже не может об этом поведать. А риррам наши не доверяют. Считают их истории хвастовством. А то – и вовсе – запугиванием противника. Эдакой психологической атакой, когда каждая из сторон придумывает страшные байки, о том, как и что захватила у врага… Мирные покупаются, потому что удостовериться не в силах. Так нагнетается паника и поддерживается моральный дух сородичей. Обычные военные технологии. На Земле их тоже сплошь и рядом используют.
– Но вы верите? В историю Мраморных холмов?
– Я был там и помогал риррам.
– Почему же с ними тогда не остались?
– Я должен был помочь своему народу! Но и не воспользоваться случаем, не отомстить за порабощение – ведь именно те самые агалты первыми нас завоевали – не мог.
Он выглядел сейчас очень мужественно – просто концентрат мужественности и стойкости. Несмотря на чуть женственные, более мягкие, чем я привыкла, черты лица и нежную кожу, не тронутую щетиной, как у мальчика.
Плечи расправлены, грудь выпячена. Упрямый лоб и волевой подбородок предельно очерчены. Я прямо залюбовались. Эртран заметил, поймал мой взгляд и широко улыбнулся.
– В общем, я очень надеюсь увидеться с вами уже совсем при других обстоятельствах. В замка Ранвила Дарла. Нам обещали убежище неподалеку. К тому же, рирры клялись, что больше не станут вас ограничивать. Имею в виду закрытыми порталами.
– Хих. И не смогли бы! – возразила я. – Мы…
– Знаю. Их пробиваете, – кивнул Эртран.
Спустя некоторое время Матвей ощутимо отстал. Я оглянулась, заметив, что сын расположился в беседке.
– Вы идите! Я тут посижу. Вернетесь и подберете! – махнул он мне рукой.
Эртран подал мне руку, и я замерла, буквально остекленела. Только моргала и смотрела.
– Что не так? – удивился дархот.
– Так всегда делал Ранвил, когда вел меня прогуляться, – тихо выдохнула я.
Эртран вдруг заглянул в лицо и негромко спросил:
– Между вами что-то есть? То есть было? То есть…
– Я поняла. Я не хочу говорить об этом…
– Он вам понравился?
Я всплеснула руками, шлепнула себя по бедрам и вскрикнула:
– Да что ж вам всем так неймется-то! Что вам, что Матвею! Что другим! Я не хочу об этом…
– Хорошо, хорошо, – Эртран сам взял мою руку и положил на свой локоть. – Не волнуйтесь. Я просто хотел сказать, что мой вид куда древнее и лучше. Мы не питаемся никакими гормонами и никогда не убивали людей.
– Вы же сами говорили – всякое случалось.
– Я имел в виду в процессе питания. Нам совершенно не нужно убивать. Мы берем немного энергии – и все. А женщины получают огромное удовольствие. Уж в этом можете не сомневаться!
Я удивленно вскинула брови. Он никогда не походил на бахвала, на мистера самодовольство, вроде того же Зеккарта или Вортома. А теперь вот вдруг начал… Или я просто ошиблась в этом дархоте? Видела в нем то, что хотела?
Эртран усмехнулся и пояснил:
– Это не хвастовство. Мы питаемся энергией страсти, любви, желания, вожделения. И чем ее больше, чем она чище, ярче, тем нам приятней. Поэтому в процессе эволюции наши мужчины и женщины научились доставлять партнеру максимальное удовольствие. Это как хищники учатся охотиться… Не ради того, чтобы им медальку вручили… Не для того, чтобы повесить на стену трофеи и хвастаться перед другими. Для нас это – жизненная необходимость!
– Я поняла…
Я даже немного смутилась. Он сравнивал охоту с… интимом. Это было, пожалуй, чересчур откровенно, порочно, но одновременно как-то уж слишком обыденно. Ведь Эртран не делился подробностями, не рассказывал ничего непотребного. Но сама тема… тема заставляла меня дико тушеваться.
Да! Именно так! Невзирая на возраст, сына и опыт общения с мужчинами.
Дархот, тем временем, воспользовался моим замешательством, стеснительностью и добавил:
– А вот рирры… да, они, конечно, тоже умеют доставлять не меньшее наслаждение. Для них это тоже – способ питания. Им требуется, чтобы в кровь женщины попало максимальное количество гормонов… Поэтому партнерша должна эм… дойти до самых высот блаженства… Отрицать это было бы глупо. Но ведь рирры убивают! Грязно и подло! В самый такой момент… ты же понимаешь в какое время они высасывают свою жертву?! Тут вариант лишь один! Мы же – никогда так не делаем… Точнее не ради питания… Леся! Я не отрицаю, что в любой расе есть уроды, моральные уроды. Те, кому нравится убивать, пытать, издеваться и прочее. Но я имею в виду… ты понимаешь ведь, что я имею в виду? Ты слишком умная, чтобы не разобраться!
Да. Я слишком хорошо все понимала. Этот разговор для взрослых вызывал у меня столько противоречивых чувств и эмоций… Не настраивал против Ранвила, не-ет! Но я не могла он нем не думать еще больше, еще эмоциональней.
А этого я как раз усиленно пыталась сейчас избегать…
Поэтому отвела взгляд и взмолилась:
– Пожалуйста, давайте закроем тему…
Эртран замолчал и некоторое время мы шли по дорожке, вперед: спокойно, четко, размеренно.
Неожиданно дархот подхватил меня как пушинку и… посадил на ветку дерева. Высоко, над своей головой.
Ветка выглядела как естественные качели. Выгнутая по форме сиденья, даже чуть расширенная с изгибами в виде поручней.
Я так и уселась. Думая, что все.
Но Эртран вдруг начал меня… раскачивать. И ветка реально закачалась.
– А-а-а… Она не упадет?
– Нет, – усмехнулся дархот. – Это петранца… Резиновое дерево. Крепкое и очень гибкое…
Не знаю как, но нечеловеку из подземелий зольфов удалось-таки меня «раскачать». Не только в прямом смысле слова.
Сначала ушли куда-то тревоги. Затем злость и раздражение на Ранвила. Который стал причиной моего побега и – соответственно – плена у древних. Да! Я винила его во всем! Может очень по-женски. Но все же.
Потом стало вдруг лучше и гораздо спокойней.
А потом… потом я начала раскачиваться как в детстве.
Тело еще помнило это ощущение, оно осталось где-то глубоко внутри. Игривое, яркое, искристое, как ожидание чуда на День рождения… Когда родители что-то прячут в шкафу, но ты уже знаешь, что это – новенький планшет или кукла или что-то другое, о чем давно мечтала и просила купить.
Было легко, радостно, здорово. Ветер ударялся в мое тело, когда летела вперед, и словно оттягивался, когда качели уезжали назад.
Волосы развевались, щеки горели. Я прикрыла глаза и просто наслаждалась.
Конечно, где-то там, на задворках сознания я помнила, что мы с Матвеем – пленники древних. И завтра тяжелый день, а точнее – тяжелая ночь.
Но… Эртран знал, что делает, слишком хорошо.
Я успокоилась и расслабилась. Болтала ногами и даже начала негромко посмеиваться.
А потом… потом хохотала. Потому что на душе стало легче. Словно бетонная плита с плеч свалилась.
Наконец, я немного устала, голова слегка закружилась. Слова сказать не успела, как Эртран остановил. Будто чувствовал меня или оценивал по ауре? Может и так. Он ведь говорил, что лучший спец по этому делу.
Я посмотрела вниз. Высоты было метра два с половиной, не меньше. Чтобы закинуть меня на «качели» Эртран, оказывается, забирался на возвышение, рядом с местом, где начиналась клумба.
Дархот протянул руки и мне ничего не оставалось как в них спуститься…
Эртран подхватил меня легко и уверенно. Медленно поставил на дорожку и продолжал удерживать за талию. Чуть подался ко мне и молчал. Но я ощущала напряжение, которое рождается порой между двумя. Откуда-то берется, словно из воздуха. Вот вам вместе легко и спокойно и – бац – эта натянутая тишина. Молчание, в котором сплошные эмоции, порывы и невысказанные признания. Лишний воздух в груди и сердцебиение…
Эртран отпустил. Не сразу, но отпустил.
Мне не хотелось думать, что Матвей прав, и у этого дархота на меня какие-то виды. Но складывалось ощущение, что не без этого.
От этой мысли стало немного не по себе. Вот уж что мне сейчас совсем не к месту и не ко времени – так это очередной поклонник-чудовище.
А Эртран вдруг начал горячо меня уговаривать. Вроде бы – просто перечислял, но тон был именно таким.
– Тут еще есть дерево-паутина… Фальсия по-нашему. Там можно бродить как в лабиринте. А еще есть куды. Это такие гигантские цветы, на них можно сидеть и тоже качаться… И еще…
– Мне бы к Матвею. Пожалуй, хватит для этой прогулки, – мне пришлось его слегка перебить, а точнее – воспользоваться короткой паузой.
Эртран вгляделся в мое лицо, собирался что-то спросить, уточнить – во всяком случае, набрал в грудь воздуха и приоткрыл рот.
Но затем вдруг передумал.
– Идем. Я отведу.
И двинулся вперед. Опять он ужасно напоминал Ранвила. На нашей прогулке у горного озера.
Мы тогда тоже возвращались к Матвею. И принц также вот двигался впереди, словно не хотел смущать меня своим обществом. Или себя дразнить или еще что…