Жена мастера Хорса оказалась действительно очень гостеприимной хозяйкой. Лианон поймала себя на странном, неприятном чувстве – зависти. Особенно когда на большую кухню влетела стайка ребятишек – три девчонки и двое мальчишек. Получив по медовому коржику и крынку молока на всех, они умчались.
– К нашим девчонкам добавились племяши, – вздохнула госпожа Хорс. – Сестра моя слегла, а муж ее все навоеваться не может. Да вы идите, идите. Поговорите с Даником. А я пока на стол соберу.
Лиа с ужасом посмотрела на высокую, статную женщину. Они же только что плотно поели?
– Не спорь, – шепнул Слав. – Расплачется. Она на границе жила, пока с зелеными не замирились. Там с едой туго было. А она с девчонок тама. Вот теперь для нее пустой стол – хуже некуда. Словно вернуться туда…
– Хорошо, спорить не буду, – подняла руки Лиа.
– Идемте, отведу вас, а потом уж сюда вернусь.
Дом у мастера Хорса был большим, светлым. Просторные комнаты на деревенский манер. Кухня, в которой и готовили и ели. В большой гостиной стояла прялка и два ларя с цветными нитками.
– В городе делать нечего, – развела руками госпожа Хорс. – Вот, чтоб от скуки да безделья не исчахнуть. Эх. Огорода-то нету. Мне б хоть клумбочку.
– Ты, милая, только грозишься, – хмыкнул Слав. – Хотела бы, давно б нашла, где цветы посадить.
В столярной приятно пахло свежим деревом. Мастер Хорс сметал стружку и, увидев гостей, смущенно одернул рубаху. Супруга мастера перехватила метлу и поискала взглядом совок.
– Я-то думал, не заинтересует вас мое предложение, – пробасил мастер. – Вот они.
– Господи, такую красоту увечить, – ахнула Лианон.
Четыре невысоких комода из светлого дерева, с искусной резьбой. Изогнутые кованые ручки. Никакой вычурной, грубой позолоты. Только нежные, мягкие древесные переливы.
– Так-то оно так, да вот заказчице не понравилось. Каменья должно было в ручки вставить драгоценные, да все лепестки золотом расписать. А о таком не говорили. – Мастер пожал могучими плечами. – Мне-то что? Что сказано, то я бы и сделал. Да только эти если золотом покрыть – вид потеряют. А ждать нового оне не захотели.
– А ведь их можно не портить, – завороженно произнесла Лиа. – На верхней части поставлю плоские вазы на тонкой ножке, ящички, каждый будет выдвинут чуть больше, чем предыдущий. Этакая лесенка. Там конфетки попроще, а нижний – леденцы.
– Али закрытый пусть будет, незачем у ног еду держать. Нешто не найдешь, что положить? – поинтересовался Хорс.
– Найду, как не найти. – Лианон погладила пальцами дерево. – Теплое. Какая прелесть! Я заплачу, как только встану на ноги.
– Внучке Слава верю, – торжественно произнес мастер. – А за лаком сходим?
– Отчего б и нет? Перевезем мебель и пойдем, если чего плохого не случится, – улыбнулась Лиа.
Мастер выдвинул ящики так, как сказала Лианон, посмотрел, нахмурился и покачал головой:
– Нет, госпожа. Некрасиво. Я верхнюю планку сниму с каждого ящика, тогда получше будет.
– Мастеру видней. Во сколько мне обойдется стеллаж от пола до потолка в подобном стиле?
– Из крепкого, но недорогого материала, – уточнил дедушка Слав.
– Я так скажу, – мастер поскреб подбородок, – надо посчитать, посмотреть. От пола до потолка – это сколько в сантиметрах? А ширина? А глубина? Вот не люблю, когда так приходят…
– Разворчался, – рассмеялась госпожа Хорс. – Давайте кушать.
– Да я не ворчу. Просто приходят: «Мне бы комод. Такой, чтоб в простенок встал». Я спрашиваю, какого размера простенок, а они мне: «Ну обычный, как у всех».
Лианон улыбалась, слушая, как возмущается мастер. Издержки профессии. Зельевары и целители тоже страдают от подобных, «как у всех», «комодов».
Усадив гостей и мужа, госпожа Хорс начала снова собирать на стол. На шум прибежали дети. Лианон прикусила губу, чуть призадумалась и улыбнулась:
– Госпожа Хорс, может, помочь чем?
– Порежь каравай, – кивнула хозяйка.
Лиа поднялась, подошла к столу. Ловко перевернула пышный мягкий хлеб и принялась нарезать тонкие, полупрозрачные кусочки. Повариха, еще когда она была у рода Дэрвогелл, научила маленькую и любопытную девчонку правильно нарезать хлеб – и не только его. Позже навыки пригодились на зельеварении. Как и полезная привычка держать ножи в идеальном состоянии.
– А я-то думаю, как оно получается, а вы, значит, переворачиваете?
– Меня однажды так научили, – смутилась Лианон. – Я не знаю, правильно или нет. Но всегда так делаю.
– Я тоже попробую. Кому какао развести? – Госпожа Хорс окинула детей внимательным взглядом.
– Мне!
– И мне!
– Всем, – постановила старшая девочка.
– Развести? – ужаснулась Лианон. – Позвольте мне?
– Разбалуете, – нахмурилась госпожа Хорс, но махнула рукой. – Ой, делайте. Вот какао, вот сахар.
– Орехи? Жирные сливки?
Получив требуемое, Лианон в ступке размолола орехи, поставила на водяную баню сливки и, едва появились пузырьки, тонкой струйкой всыпала какао. Магия не позволила порошку слипнуться в комочки.
Конечно, сама она своим трудом довольна не была – не те ингредиенты. Но вот запах, поплывший по кухне, заинтересовал всех, в том числе и взрослых.
Детям досталось по кружке. Проследив за взглядами взрослых, Лиа добавила немного воды к остаткам сладости, попросила специи и ликер. Через пару минут на стол были поставлены маленькие чашки терпкого слабоалкогольного напитка.
– Вкусно, – крякнул мастер. – Будете кафе открывать?
– Боюсь загадывать, – покачала головой Лианон. – Если получится, то сделаю открытую площадку. Два-три столика, не больше. Затевать что-то огромное я не хочу. Нам с дедушкой еще и жить где-то надо.
– Тоже верно, – кивнул мастер.
Дети подтерли пряниками остатки шоколада из чашек, схватили по куску печеной курицы и умчались на улицу. Госпожа Хорс свою долю лакомства смаковала маленькими глотками.
– Дал вам бог талант, – вздохнула она наконец.
– Я вам напишу рецепт, – открыто улыбнулась Лианон.
– Нет, мне сладости совсем не удаются, – отмахнулась супруга мастера. – Но спасибо, приятно.
– Неразумно открывать секреты мастерства, – укоризненно заметил мастер Хорс.
– Это не секрет, – покачала головой Лианон. – в моих конфетах будут зелья. Болит голова? Открыл коробочку, съел конфетку – никто ничего не заметил. Разные будут зелья. В пределах первого круга по силе – на большее моих способностей не хватит.
Леди Дэрвогелл лукавила. Она могла создать себе карьеру мастера зелий. Но не хотела и искренне надеялась, что не придется идти на поклон к гильдии.
В гостях Лианон устала с непривычки. Все же мало кто желал приглашать чрезмерно гордых и высокомерных Дэрвогеллов, так что почти все праздники обходились без них.
По дороге домой Лиа следила за состоянием Слава.
– Да что ж ты, внучка, – старик рассмеялся, – я хорошо себя чувствую. Эта старая развалина и до твоего чудо-зелья по гостям прытко шастала. А уж теперь!..
– А теперь, дедушка, тебе нужно прийти и отдохнуть. Зелье перестраивает организм, и заработать переутомление очень легко.
– А ты сама-то такое слово знаешь?
Лианон только улыбнулась. Знала. Когда-то очень давно она знала, как гудят от усталости мышцы, как тянет поясницу, если потаскать тяжести. Сейчас у нее огромная аптечка, и после работы она купирует все неприятные симптомы. А уж бодрящая настойка, любовно переделанная, с минимумом побочных эффектов – последние полгода леди Дэрвогелл пьет ее вместо вечернего чая.
– А ктой-то уселся на нашем крылечке? – возмутился дед Слав.
Лиа пожала плечами. Мало ли кто. Пригревшись на ярком солнце, она стала немного апатичной, равнодушной. Потому поднялась на крыльцо и прошла мимо поспешно вскочившего юноши. И очень хорошо одетого.
– Ты заходи, вьюнош.
– Я личный секретарь герцога Сагерта, – с достоинством представился молодой человек и горделиво выпрямился.
Лианон присела на краешек сундука, стоящего посреди пустого зала. Старик уселся рядом и сложил руки на трости.
– Мы внимательно слушаем, – откашлявшись, произнесла Лианон.
Правда, слушать ей на самом деле не хотелось. Дел было по горло.
– Герцог Сагерт желает навестить вас сегодня вечером. – Личный секретарь окинул взглядом просторную комнату и как-то растерянно обратился к Лианон: – Вы примете его?
– Пусть со своим креслом приходит, – фыркнула себе под нос леди Дэрвогелл и добавила уже громче: – Разумеется. Он не тот человек, которому принято отказывать.