Теперь оставалось только смириться, сложить ручки на груди или ждать Страшного суда, или переквалифицироваться в доброе неприкаянное привидение нынешней больницы.
Но даже призраком мне стать было не суждено.
Меня никто не видел, не слышал и не замечал.
Плавно выпорхнув в холл больницы, я с легкостью проходила через спешащих мне навстречу медсестер, санитаров, бодрой бабульки в потрепанном зеленом пальто с авоськой апельсинов, спешащей к своему супругу-пенсионеру, отдыхающему после инфаркта в палате номер четыре.
Никому не было абсолютно никакого дела до меня, я тупо прослонялась еще минут двадцать по холлу, послушала сплетни в ординаторской, узнала сенсационные новости, что Светка Левченко из хирургии купила себе изумительные сережки на распродаже в Сокольниках, что главврач Смирнов спит со своей молоденькой секретаршей, то-то она так нагло и вызывающе ведет себя с младшим медперсоналом.
Вся эта информация мне была абсолютно не интересна и скучна.
Что мне теперь, до окончания веков слушать весь бред живых людей? Я даже, как порядочное привидение, никого и напугать не могу. Меня никто в упор не замечает.
Даже попытавшись присесть на колени к симпатичному молоденькому интерну, я не почувствовала абсолютно никакой реакции. Он продолжал на компьютере раскладывать пасьянс, пить крепкий кофе и, убедившись, что его никто не видит, ковыряться в носу.
Фу! Как некрасиво!
Если бы я знала, что в каждый момент за любыми событиями в нашей жизни могут наблюдать бесплотные души – я бы, конечно, была бы намного внимательнее к мелочам.
После подобного физиологического действа интерн мне окончательно разонравился.
Лежа на кушетке в ординаторской, пытаясь всеми силами не провалиться сквозь диван, я принялась размышлять о своей незавидной участи. А что мне еще прикажете делать?
Тут мне на память пришел старый добрый голливудский фильм «Привидение» с молодой Деми Мур и Патриком Суэйзи, герой которого, попав в щекотливую ситуацию и став настоящим духом, отправился за помощью к медиумам и экзорцистам. А что – вдруг только люди с паранормальными способностями могут нас видеть и слышать?
Конечно, найти в Москве и ближайшем Подмосковье аналог Вупи Голдберг было нереально, но хоть какая-то идея. Еще меня не оставляла мысль, а почему меня никуда не забрали? Где обещанные небеса? Где хоть что-нибудь? Неужели это и есть ад – слоняться веки вечные по земле неупокоенным духом? Да, так точно свихнуться можно, а чокнутое привидение – действие не для слабонервных.
И еще, что пугало, я не помнила, как я здесь оказалась. В моей прежней жизни меня никогда не преследовали провалы в памяти.
Судя по надетым колготкам, сапогам и макияжу, я вечером куда-то собралась сходить.
На меня напал маньяк? Но, судя по телу, которое я прекрасно смогла разглядеть под простыней, на мне не было никаких видимых повреждений. Если бы меня задушили, были бы посиневшие губы, вывалившийся язык и т. д. Ран и синяков на теле тоже не было. Скорее всего, сердечный приступ, но я никогда не жаловалась на сердечную мышцу.
Позвонить и спросить кого-нибудь я не могла.
Позвонить обезумевшим от горя родителям, которым, скорее всего, сообщили о моей смерти, и сказать: дорогие мои, любимые, что же мне теперь делать?
Позвонить лучшей подруге Юльке, которая, конечно, тоже расстроилась от моей преждевременной гибели, – тоже не вариант. С бывшим парнем Олегом я уже несколько месяцев не разговаривала, мы страшно поссорились в прошлый раз, и мириться я точно не собиралась.
Интересно, он придет на мои похороны или нет?
О чем это я думаю!
Если мне предстоит вечно слоняться бесплотным духом по земле – это мне предстоит приходить на похороны всех моих знакомых и близких.
Подобная альтернатива меня абсолютно не устраивала. И после того как на меня в прямом смысле слова уселся интерн, бросивший пасьянс, и решился расправиться с бутербродом с колбасой на диване, мне пришлось ретироваться из ординаторской и вылететь в коридор.
Могу я сказать, мало удовольствия, когда на вас садятся.
Боли или дискомфорта от этого я не почувствовала, но осознавать, что на мне, а точнее, во мне, кто-то сидит, абсолютно не хотелось.
Выплыв или вылетев в коридор, называйте это действо как хотите, я внезапно почувствовала странное ощущение. Меня на пару секунд достиг пронизывающий до самых костей холод. Жуткий ледяной страх сжал сердце. Что это может быть?
Ощущение панического страха прекратилось, но разве призраки, к коим я себя с теперешнего дня отношу, способны чувствовать подобные эмоции?
Я развернулась, холодный сквозняк чувствовался из противоположного конца коридора. Насколько я успела заметить, там находились операционные.
Все верно, быстро пролетев через закрытую, выкрашенную грязно-белой краской дверь, я оказалась в операционной. Бригада хирургов склонилась над телом взрослого мужчины с окладистой рыжей бородой. Врач в светло-голубом медицинском халате что-то вырезал в его внутренностях. Я не сильна в медицине, но сообразила, что что-то идет не так. Хирург дико нервничал, кричал на ассистентов, но не это меня поразило.
Я с удивлением застыла, превратившись в соляной столб.
В верхнем углу операционной под потолком парил в воздухе толстый мужик с длиннющей рыжей бородой. Абсолютный двойник лежащего на операционном столе широко улыбнулся мне, задорно подмигнул, и в этот самый миг я увидела, что потолок больницы исчез. Над парящим мужчиной образовался кусочек ярко-голубого чистого неба. Хотя какое голубое небо может быть в октябре в Подмосковье? Несколько дней не переставая моросили осенние дожди, небо было скучного серого мышиного цвета. А тут над рыжебородым небеса отливали всеми оттенками бирюзовой лазури, и сам недавно скончавшийся пациент стремительно полетел к долгожданной свободе. Напоследок он махнул рукой мне, с открытым ртом наблюдающей за его перемещениями, влетел в синеву небес, и тут же кусочек лазури с влетевшей в него душой исчез, снова превратившись в потолок операционной.
Хирург возле стола выругался.
– Черт! Сердце не выдержало! Быстро проводим реанимационные мероприятия!
Но дальше я уже не слышала. Беззвучно вылетев в коридор, я судорожно глотала слезы.
Нет, так не честно.
Почему меня точно так же не забрали?! Почему мне не подарили кусочек ярко-синего неба, куда я тоже должна была вылететь, как и рыжебородый пациент?
Слезы текли по моим щекам, я даже не думала вытирать их.
Я летела по больнице, громко рыдая и проклиная в сердцах весь свет, тот и этот.
Вот ведь вечная неудачница! Даже на небесах для меня нет места! Даже туда меня не приняли!
В последний раз я так яростно рыдала, когда меня не приняли на журфак МГУ. Сейчас же ситуация была намного плачевнее. Когда я не поступила на журфак, у меня была еще масса вариантов как-то устроиться в этой жизни.
А вот какие варианты устроиться в этой смерти, я просто не представляла!
Если бы кто увидел меня в тот момент, наверное бы, ужаснулся. Рыдающее привидение, до чего же я дошла.
Мой вой на самой верхней ноте прервал тихий солидный голос:
– А ну не истери, устроила тут, понимаешь!
Я уже который раз за сегодняшний бесконечный день застыла по стойке «смирно».
Из стены напротив выплыла пожилая бабулька в ярком цветастом халате.