4 Среди чудищ
– Меня зовут Туманная Тума, и я – туманная дева, – заговорила девочка с размытыми очертаниями. – Я умею парить в воздухе!
И в самом деле: Тума взмыла над своим местом и зависла в полуметре от стула, точно облако. Но этого же быть не могло!
– А я Тристан, живые доспехи, – раздался глухой голос из-под забрала. – И я умею развинчиваться!
Тристан снял шлем, и Милан вытаращил глаза от удивления: под ним не было ничего. Даже головы. Тристан отвинтил перчатку – снова ничего. Складывалось впечатление, что он весь состоял из одних доспехов. Тристан горделиво приосанился и стал собирать себя обратно.
– Вервольф Вольфрам, – проворчал парнишка с косматыми бровями. – И вот что я умею!
Лицо его вдруг покрылось шерстью, вытянулось и превратилось в волчью морду с острыми зубами.
От ужаса Милан чуть не шмыгнул под парту. Это был не маскарад. Он оказался среди самых настоящих чудищ и призраков!
– Я – древесница Дубрава, – сказала девочка с листвой на голове. – Мы относимся к классу лесных духов и умеем расти.
Дубрава вытянула покрытую корой руку, и та с треском начала удлиняться, пока не дотянулась до противоположного конца комнаты. Древесница попыталась стибрить у Тристана перчатку, но нарвалась на яростное сопротивление. Все захихикали, кроме Милана: он испуганно озирался вокруг.
– Батек, гуль, – неожиданно рявкнул клыкастый мальчишка с морщинистой кожей. – Гуль способен съесть что угодно. Вообще всё.
В подтверждение своих слов он с хрустом разгрыз карандаш. У Милана волосы встали дыбом. Чего доброго, эти чудища и за него примутся…
– Саманта фон Шварценбург, – жеманно произнесла бледная барышня с чёрными-пречёрными волосами. – Из древнего и благородного рода вампиров. Я владею искусством обращаться в летучих мышей.
Она вдруг растворилась в воздухе и разлетелась целым облаком летучих мышей, которые затем вновь превратились в Саманту. Милан сглотнул. И в самом деле, настоящая вампирша… А фокус с летучими мышами просто отличный!
– Кларисса фон Ротентурм, – перебила Саманту такая же бледная девочка, но со светлыми, чуть рыжеватыми кудрями, – из ещё более древнего и благородного рода вампиров! Я владею куда более высоким искусством сверхзвукового ускорения.
Не успел Милан и глазом моргнуть, а Кларисса уже оказалась у доски, схватила мел, изобразила фамильный герб с горделиво возвышающейся башней и вновь очутилась на месте.
– Ого, – вырвалось у Милана.
– Как вульгарно, – наморщила нос Саманта. – Что в этом особенного?
– А кого можно впечатлить обыкновенными мышами? – огрызнулась Кларисса.
– Девочки! – окликнула их директриса. – Будьте так добры, не превращайте школу в арену противостояния семейств Ротентурмов и Шварценбургов. Продолжим!
Блуждающий огонёк Вьюнок продемонстрировал яркость своего света, мумия Анх вызвала в зале небольшую песчаную бурю, живой истукан Фернандо прошёл сквозь стену, а перхты-двойняшки Фрида и Берта, хихикая и прищёлкивая клювами, сотворили чары и вырастили на парте куст крапивы.
Милан в изумлении разглядывал только что проклюнувшиеся растения. Страх постепенно уступал место восторгу. Самому увидеть таких удивительных созданий с такими потрясающими способностями гораздо круче, чем собирать карточки!
– Я Амалия, зеркалица. – Милан так и подскочил, услышав хриплый шёпот из круглого зеркала на стене. В раме теперь угадывались призрачные очертания девочки с длинными волосами, спадавшими на лицо. – Я могу перемещаться от зеркала к зеркалу и выведывать множество тайн, о, удивительных тайн! И это далеко не всё.
Девочка вдруг высунулась из зеркала и взъерошила Вольфраму шерсть. Вервольф фыркнул от возмущения. Милан прыснул со смеху, но тут же осёкся: знакомство подходило к концу, остались только он и Исси. Вот и выяснится, что он никакое не чудище со сверхспособностями, а самый обычный человек! Как на него посмотрят? Имеет ли он вообще право здесь находиться? И что с ним будет, когда тайное станет явным?
Директриса назвала его шишигой. Но кто такие шишиги, Милан понятия не имел. Для него это всего лишь фамилия. И что шишиги умеют? Если это что-то, чего не умеет он, обман быстро раскроется.
– Ну, как уже было сказано, меня зовут Исси, и я – гремлинша, – начала его новая знакомая. – Мы жили на большом автомобильном кладбище в Новолесье, пока у мамы не началась аллергия на шины. Тогда мы переехали сюда и теперь живём на свалке металлолома. Если дело касается техники, мы, гремлины, можем всё! Она извлекла из кармана своего синего комбинезона пригоршню старых металлических деталей и небрежно разбросала перед собой. Надвинув на глаза очки и схватив одну из болтавшихся на поясе отвёрток, Исси завертелась вихрем. Не прошло и десяти секунд, как по парте покатилась заводная мышка. Из горстки какого-то мусора!
Милан глядел на поскрипывавшую игрушку как заворожённый. Но внезапно мышка начала тормозить, что-то внутри у неё застопорилось, и она взорвалась, рассыпавшись на множество винтиков и шпунтиков.
– Опять двадцать пять, – разочарованно протянула Исси. – Вечно у меня что-то идёт не так… Но взорвалась она прикольней, чем вчерашний фен…
Исси сгребла детальки в кучу, ссыпала обратно в карман и как ни в чём не бывало довольно заулыбалась.
Все повернули головы и посмотрели на Милана; даже доктор Ноктюрн устремила на него заинтересованный взгляд сквозь сверкающий монокль. Чёрт, что же делать?
– Э-м-м… Я Милан Шишига. Мы всего три дня назад сюда переехали, – пробормотал мальчик. – И я… э-э-э… я умею… кататься на велосипеде, печь оладушки, а ещё я коллекционирую карточки и играю в водное поло… – Окружающие не спускали с него глаз. Ну что им ещё сказать? – А, да, и вот я ещё как умею!