Ступив на деревянные подмостки с моста, Мама Королева объявила медвежатам, что за их хорошее поведение она готова показать им Волшебство.
– Помните, когда шли сюда, мы бросали монетки в дупло, загадывая желания? – на что медвежата дружно закивали, совсем не догадываясь, что же Мамочка сейчас скажет. – Вы хотели сюрпризов и неожиданностей?
– Да, да, дям! – возопили медвежата кто громче и запрыгали.
– Вот вам сюрприз; только это огромный секрет, – сказала Мамочка и подозвала всех нас пошушукаться в кружке. – Готовы? Мы разграбим гнездо, в которое все туристы бросают монетки! – таинственным шёпотом медленно произнесла Мама, на что медвежата разинули рты и выпучили глаза, как мультяшки.
– Как это, Мамочка, мы же только что говорили про добродетель и хорошие поступки? – возмутился Сеня.
– Тсс, если ты с нами, то давай шёпотом разговаривать, чтоб никто не узнал! – подмигивая, сказала ему я.
– Я всегда с вами! Только вот именно сейчас не пойму, как себя вести? Мы же должны быть хорошими! Или нет? – тихо, но бурно жестикулируя, продолжил Сеня.
– Никто не бывает всегда одинаковым! Ничто в мире не бывает статичным. Природа всех вещей, существ и явлений такова, что может функционировать только в динамике – в вечном движении и бесчисленных переменах, – продолжала я с улыбкой всё тем же таинственным шёпотом.
– Но вы не беспокойтесь, ведь мы сотворим Волшебство, забирая деньги. Наворожим, чтоб каждое желание от каждой монетки сбылось как можно скорее!
– Ааа, так? Ну тогда можно! – сказал, успокоившись, Джордж, а сам всё же начал оборачиваться по сторонам, проверяя, не подслушивал ли кто наш разговор.
– Мы разбойнички! – хихикая, прыснул Сеня, а Юджин, зажав руколапы в кулачки, изобразил, что перед ним висит боксёрская груша. Видимо, для него разбойники ассоциировались с драками, в которых он ещё не участвовал, но знал, для чего тренируются с грушей. Потому что, когда мы снимали комнату в Коктебеле, на первом этаже, рядом с кухней, был спортивный комплекс, где Папочка Медведь несколько раз тренировал медвежат. Никто из них тогда не умел правильно зажимать кулак, ударяя по груше. Эта история описана в первой книге.
А ты знаешь, как правильно держать лапу при ударе по боксёрской груше? Спроси своих Родителей об этом. А пока запомни, что никогда нельзя зажимать большой палец внутри кулака.
– Значит, мы иногда можем быть хорошими, а иногда разбойниками? – всё ещё не веря своему счастью, уточнил Джордж, прислушиваясь, не идёт ли кто следом за нами.
– Все иногда бывают хорошими, а иногда плохими. Мы посовещались со Второй Мамочкой и решили, что лучше вам, медвежата, при нас побыть разбойниками, чем вы нахулиганите без нас, – сказала Мамочка Кью как раз тогда, когда мы остановились у дерева с дуплом.
– Айда вниз! Спускайтесь, мы вас тут покараулим. Залезайте в нору между корней и доставайте клад, разбойнички! – смеясь, сказала я. А медвежата, растеряно озираясь по сторонам, сначала робко спрыгнули с мостков, а, покатившись кубарем, осмелели и издали наш семейный клич:
– Ува-ува-ува-уу-ва-ва-уу!
И Лесное Эхо неожиданно повторило за медвежатами наш клич, когда я набрала в лёгкие воздуха и только открыла рот, чтоб прокричать сама за медвежатами следом. Теперь уж мы – Кью, я и Юджин-младший – начали озираться по сторонам:
– Кто здесь? – спросила я.
– Здесь кто? – ответило Эхо.
– Ты тоже разбойник или добродей? – спросила Первая Медведица, а медвежата тем временем присели возле норы и замерли, ожидая, что будет дальше.
– Ты тоже добродей или разбойник? – откликнулось Эхо, явно дразнясь, ведь Кью спросила наоборот.
– Мы добродейные разбойники, привет! – сказала я, веселясь. Потому что знала: везёт тому, кому является Лесное Эхо.
– Привет, мы разбойничьи добродетели! – крикнуло Эхо громче, чем я, и зашелестело листвой в деревьях так, словно подул сильный ветер. Хотя, конечно, ветра вовсе не было.
– Ма, нам подниматься? – трусливо спросил Сеня, и было видно, что он готов бежать обратно со всех ноголап!
– Нет, вам разорять кладовую волшебственного гнезда, разбойники! – отозвалась я. А медвежата, видя, что я улыбаюсь, полезли таки друг за дружкой в нору. Снаружи мы видели только задние ноголапы Джорджа – такое крупное было волшебное дерево.
– Ма, нам не разорять кладовую волшебственного гнезда или спускаться? – глумилось Лесное Эхо, явно не желая, чтоб на него перестали обращать внимание.
– Я знаю, что либо мы своруем эти денежки, либо придёт кто-то другой и сворует их, так что нечего давить на совесть! Мы хотя бы желания исполним, в отличие от других разбойников, – крикнула я в сторону шелестящих давеча веток, но ветки зашелестели с противоположной от меня стороны на совсем других деревьях.
– Я не знаю, не сворует их кто-то другой или не мы своруем, нечего давить на самоуверенность! Мы тоже умеем чужие желания исполнять! – Эхо меняло голоса и раздавалось сразу с нескольких сторон.
– Тогда исполни и наше желание, а то я не поверю, – схитрила я.
– Да пожалуйста, – ответило Эхо. – А что желаете?
– Нам бы вкусненького чего-нибудь на ужин. Чего-то, что мы в походе ещё не ели, – предложила я за всех, – все согласны?
– Согласны все, – подтвердило Эхо, которое явно не умело по-настоящему повторять дословно и правильно то, что говорят, отчего мы расхохотались в ответ. И смех медвежат выскочил из дупла рядом с нами, пролетев из норы по всему дереву вверх.