В конференц-зал вернулась Эмеральда, толкая перед собой тележку, на которой сидела Джини. Когда стюардесса начала раздавать напитки, малышка принялась кидать на стол конфеты и пакетики орешков, как с движущейся платформы на параде.
Маленькое представление Джини понравилось всем, в особенности – Налини.
– О-ой, – умилилась она, помахав девочке колокольчиком с браслета: – Малышка Джини!
Шум открываемых банок газировки, пакетов чипсов и конфет напоминал маленькую бурю.
– О-о-о-о, – пропищала Джини, хватая Эмеральду за руку.
Краем глаза Лукас заметил – или ему показалось, что он заметил, – на запястье у Эмеральды татуировку.
– Тишина! – взревел тренер Крид. – Время кино.
Робби указал на монитор.
– Я подготовил два видео, демонстрирующих, как у нас в целом обстоят дела с Хорошей Компанией.
Свет в зале погас, и на мониторах появился белый шум. Робби принялся комментировать, подробно объясняя происходящее в кадре. Трэвис с Лукасом открыли по пачке мармеладных мишек и высыпали их на стол.
– Эту запись наши агенты украли в Вазиристане – регионе на северо-западе Пакистана, там несколько лет назад разбомбили одну из наших школ для девочек.
На экранах появились довольно четкие кадры съемки.
В бедной захолустной деревеньке бушевала песчаная буря. Возле черного автобуса с тонированными окнами топталась кучка мальчишек в возрасте от девяти до четырнадцати лет. Лица у них были скрыты масками, на плечах висели автоматы Калашникова.
– Этих ребят называют скарктоссцами, – пояснил Робби. – У нас есть все основания полагать, что вы встретитесь с ними в Париже.
– Кто такие… – начал спрашивать кто-то из Второго Класса, но фильм уже продолжился.
Робби указал на появившуюся на экране женщину:
– Это Сиба Гунерро, президент и управляющая Хорошей Компании.
Мисс Гунерро провела согнутым пальцем по своим волосам цвета перец-с-солью, бросила быстрый взгляд через солнцезащитные очки в оправе «кошачий глаз» и резко похлопала в ладоши.
Тогда мальчишки забросили в старый оштукатуренный дом дымовые бомбы. Спустя пару мгновений из дымящегося здания начали выбегать дети в лохмотьях, и скарктоссцы стали затаскивать их в автобус. Когда автобус заполнился, мисс Гунерро залезла на водительское место и умчалась в пустыню.
– Обратите внимание, – сказала София. – Это автобус-амфибия, то есть он может передвигаться и на земле, и под водой при условии, что окна и двери герметично закрыты.
Робби включил свет.
– На этом первое видео заканчивается, – сказал он.
София щелкнула пультом, и ролик остановился. Вместо него на экранах появилась фотография мужчины афро-азиатского происхождения с длинными пальцами и идеальными ногтями. Одет он был в парку с подбитым мехом капюшоном, на лице у него намерз иней, а растянутый в улыбке рот демонстрировал идеальные зубы, напоминавшие клавиши пианино.
– Этот снимок, на котором изображен мистер Лю Бунгуу, был сделан двенадцать лет назад на одном из крупнейших кораблей Хорошей Компании, «Леденце», который часто ходит по Аргентинскому морю, – пояснила София. – Бунгуу, как его зовут большинство людей, родился в молдавском лагере для беженцев Хорошей Компании около тридцати пяти лет назад. Он – настоящий человек без гражданства. Теперь он планирует купить детей-мультилингвов[5], чтобы они помогли ему устроить государственные перевороты и свергнуть правительства в странах Азии, Африки, Европы и обеих Америк.
Робби добавил:
– В настоящее время мистер Бунгуу считается мировым лидером по продаже детей.
– Что это значит? – спросил Лукас и оглядел комнату, пытаясь понять, не показался ли кому-то его вопрос тупым. Никто ничего не сказал.
София объяснила:
– Это значит, что он никого не похищает. Но за последние двенадцать лет он купил или продал больше детей, чем кто-либо в мире.
– Предавец, значит, – сказал Трэвис. – Получается хорошенькая игра слов.
– Какая игра слов? – поинтересовалась Керала.
– Продавец-предатель, – объяснил тот.
Все посмеялись над остроумием Трэвиса. Смешки оборвал голос Робби.
– А главный поставщик детей для Бунгуу, – прямо сказал он, – это… как вы уже догадались…
Налини подключилась к разговору:
– Сиба Гунерро и Хорошая Компания. – Она рассмеялась. – Два очка в мою пользу!
София принялась объяснять взволнованным голосом:
– Детский труд, как многие из вас знают, широко распространен в значительной части мира – от Мавритании в Западной Африке, на всем Среднем Востоке до Пакистана и Индонезии. Детей берут в рабство и вынуждают выполнять самую разную работу. А некоторые девочки становятся малолетними невестами.
На словах «малолетние невесты» все девочки хором протянули «фууууу» и принялись обсуждать услышанное. София щелкнула пультом и загрузила следующее видео. Разговор о малолетних невестах потух вместе со светом.
– Эй, ребята! Не отвлекайтесь от мониторов, пожалуйста, – сказал Робби. – За туристическими зонами в Париже через камеры наблюдает Министерство безопасности. Этой записью мы обязаны хакерскому мастерству Трэвиса.
Трэвис улыбнулся:
– На самом деле отдел коммуникаций склеил эти записи с некоторыми из наших, снятых оператором Сопротивления.
Кадр затрясся: оператор бежал по парку. Он тяжело дышал, и было слышно, как под ногами у него хрустит гравий.
– Простите, что видео не слишком четкое, – добавил Робби. – Но мы не хотели, чтобы получилось как в прошлом году, когда всю съемочную группу захватила Хорошая Компания.
Камера замерла и показала панорамный вид. Парковые скамейки. Деревья. Туристы. Затем камера сфокусировалась на женщине в солнцезащитных очках в оправе «кошачий глаз», сверкавших в лучах солнца.
– Напоминаю, это наша подруга мисс Гунерро, – пояснил Робби. – Посмотрите поближе.
Мисс Гунерро откинулась на спинку скамейки. Она надменно улыбалась и в своем длинном, усыпанном блестками платье походила на престарелую актрису.
Робби ухмыльнулся:
– Возможно, это первая и единственная запись того, как мисс Гунерро улыбается!
Все засмеялись – шутка будто разрядила заметно нарастающее напряжение. Робби продолжил:
– А улыбается она потому, что ей только что доложили, что Хорошая Компания выручила как никогда много денег. Их акции выросли – в основном благодаря вот этому дядьке, который к ней сейчас подходит, мистеру Чарльзу Магнусу, главе службы безопасности Хорошей Компании. Мистер Магнус – бывший полицейский, и он в международном розыске за воровство, убийство и похищение людей.
Видео продолжилось.
Чарльз Магнус оказался приземистым бородатым мужчиной лет около сорока. Он был одет в зеленый кожаный комбинезон, похожий на те, что носят мотоциклисты. На ремне у него висела куча всего: пистолет, золотые наручники, мобильный телефон. Магнус сел рядом с мисс Гунерро. Та высморкалась в бумажный платок.
– Обожаю эту часть, – прокомментировал Робби. – Только послушайте, какое жизнерадостное вступление.
– Ненавижу Париж, – сказала мисс Гунерро. – Грязный город.
Она швырнула платок на землю, рядом с банкой от кока-колы лайт, и кашлянула:
– Тут везде мусор и полно лягушатников, которые совершенно не говорят по-английски.
Чарльз Магнус ответил:
– Ну, Сиба, Париж же все-таки французский город. Вполне логично, что французы – во Франции – говорят по-французски.
Мисс Гунерро уставилась на Магнуса поверх очков:
– Не умничай, Чаки. Я знаю, ты нынче горд собой. Думаешь, будто новая волна похищений увеличит прибыль и наши инвесторы обалдеют от радости, но не давай этой мысли засесть в своей глупой башке.
– Какие приятные люди, – с иронией сказал Робби, когда видео остановилось и ненадолго зависло, прежде чем продолжить воспроизводиться.
Астрид добавила:
– Ага, компания-то Хорошая.
Чарльз Магнус сказал:
– Мой план сработает, если мы соберем беспризорников со всего мира. Это все равно, что похищать мексиканцев в Соединенных Штатах. Никто их не хватится.
Робби снова влез:
– Очередное доказательство, что они не только преступники, но еще и ксенофобы[6] и расисты.
Высказывание Магнуса вызвало бурю негодования – все собравшиеся в комнате стали возмущаться:
– Ненавижу их.
– Кошмарные люди.
– Да что с ними не так?
– Да разделения на страны в мире вообще уже не должно существовать.
Даже обычно молчаливая Сора Кова не выдержала.
– Какие ничтожества, – сказала она.
Тренер Крид прогремел:
– Тихо!
Мисс Гунерро открыла серебристую, похожую на термос канистру, из которой заструился белый туманный дымок. Женщина вдохнула его, закрыла крышку и как будто успокоилась. Затем она прошипела:
– Сопротивление было?
– Это про нас, ребята, – вставил Робби.
Чарльз Магнус ответил:
– Прошел такой слушок. Но волноваться нечего. Если Новое Сопротивление явится – мои ребята с готовностью их встретят.
Мисс Гунерро спросила:
– Скарктоссцы?
Магнус ответил:
– Да. Я мобилизовал несколько групп в парижском «Глобусе». А вчера моя команда «А» разделалась с парочкой сторонников Нового Сопротивления на Эйфелевой башне. Так что нам известно, что им что-то известно. А если что-нибудь пойдет не так – у меня в парижской полиции есть пара дружков, задолжавших мне услугу-другую.
София поставила видео на паузу – оно замерло на кадре с чешущим бороду Чарльзом Магнусом.
– Я знаю, что должен это знать, – сказал Терри, вытирая шоколад с губ. – Но что… что за скарктоссцы, говорите?
Лукас почувствовал облегчение: не один он был не в курсе.
– Фактически скарктоссцы – это наемные убийцы, – ответил Робби. – Большинство из них – мальчишки от десяти до восемнадцати лет. Все те, кто постарше, хотят работать в отделе безопасности. У них ноль образования и практически нет надежды его получить. Их отличительные черты – черная форма и жидкие усики, как пушок персика.
Лукас утвердился в своих подозрениях. Мальчишки, которые затащили его в фургон на парковке, были скарктоссцами. Но, возможно, двойными агентами или кем-то вроде.
Робби секунду оглядывал комнату, давая ребятам переварить информацию.
– Лукас, – сказал он. – Ты как будто хотел что-то сказать.
– Нет, ничего, – отозвался Лукас. – Продолжай.
Робби стал рассказывать дальше:
– Мисс Гунерро собрала нищих детей со всего мира и теперь использует их в своих целях. А ведущиеся повсюду – от Западной Сахары до Бирмы – вооруженные конфликты породили огромную массу детей, которые умеют только воевать.
– Так что, когда мисс Гунерро предлагает этим детям работу, они соглашаются и делают все, что она велит. Бывает, они и одежду ей шьют, и туалет чистят. Но их также подозревают во вчерашнем удушении двух туристов на Эйфелевой башне – именно поэтому сейчас она закрыта.
– Прошу прощения. – Астрид села прямо: – А откуда вообще взялся термин «скарктоссцы»?
– Это хороший вопрос, – сказала София. – Честно говоря, этого мы пока не знаем, но надеемся вскоре выяснить.
Робби добавил:
– Нам еще не удавалось сколько-нибудь глубоко и значительно внедриться в Хорошую Компанию или к скарктоссцам.
Видео продолжилось.
В парке бегали трусцой люди, говорили по телефону бизнесмены, а какой-то старик загружал в фургон мулов. Камера наехала на мисс Гунерро и Магнуса, по-прежнему сидевших на скамейке.
Мисс Гунерро сказала:
– Видишь вон того мальчишку?
Она указала куда-то вглубь парка, и камера повернулась туда.
Чарльз Магнус ответил:
– Да.
Камера сфокусировалась на пареньке в футболке Хорошей Компании, который рыскал по парку, как неумелый шпион, прячась за деревьями и скамейками.
Мисс Гунерро хихикнула:
– Я наняла его… спереть мне пуделя!
Чарльз Магнус расплылся в ухмылке:
– Чтобы сохранить твое инкогнито?
– Да, хотя ты знаешь, что я ненавижу собак так же, как…
– Младенцев?
– А кто их любит? – Мисс Гунерро закатила глаза. – Они же не могут приносить мне деньги.
Чарльз Магнус прочистил горло:
– Промывать мозги младенцам было бы проще, чем подросткам.
– Мы уже пробовали однажды, помнишь? – спросила мисс Гунерро.
– Да, – ответил он, – но монашки с Огненной Земли все испортили.
– И ты по-прежнему думаешь, что промывать мозги младенцам – хорошая идея? – поинтересовалась мисс Гунерро.
Чарльз Магнус с осторожностью ответил:
– У меня уже есть группы испытуемых в Египте, Ванкувере и Сиэтле.
– Какой ты молодчина, Чаки, – похвалила она. – Так в будущем у нас появится бесконечный поток работников – только сначала мне нужно выполнить тот заказ Бунгуу.
– После карнавала, – сказал Чарльз Магнус, – у нас будет полно образованных детишек, которые не будут даже знать, что работают на нас.
Робби поставил видео на паузу.
– Робби? – спросил Лукас. – Что значит «выполнить заказ»?
– Мы думаем, – сказал Робби, – что Бунгуу просто платит мисс Гунерро, чтобы она похищала для него детей.
Самолет снова попал в зону турбулентности, и напитки задребезжали в своих подставках. Загорелась табличка «ПРИСТЕГНИТЕ РЕМНИ», а по громкой связи раздался голос командира Баннистера.
– Простите, народ, – сказал капитан. – Ухабистая над этим городом дорога. Как сказала бы Этта, будьте, пожалуйста, так любезны пристегнуть свои ремни безопасности.
Робби кинулся обратно к своему месту:
– Слушайте. Сейчас будет самое важное.
Мисс Гунерро хихикнула:
– Скоро…
Чарльз Магнус ухмыльнулся, глядя в сторону Эйфелевой башни.
– В первую очередь, французскому правительству не следовало отказываться от наших услуг по охране Эйфелевой башни.
– Так им и надо, – заявила мисс Гунерро. – Если бы башню охраняли мы, никаких туристов не убили бы…
– Робби, останови на секунду, – попросил мистер Бенес, оглядывая комнату. – Знаю, что вам все кажется весьма запутанным. На самом деле у Хорошей Компании есть вполне законный бизнес. Моя жена работала в Хорошем Отеле на Бали, пока не обнаружила секретные банковские счета и эту сеть, занимающуюся торговлей детьми. – Мистер Бенес подался вперед и посмотрел на сидящих за столом. – Будет казаться, что мисс Гунерро делает все в открытую, однако нельзя знать наверняка, что происходит на самом деле. Так что делайте то, что считаете наиболее важным в данный момент, – и не ошибетесь. Окей?
Слова мистера Бенеса заставили Лукаса задуматься. Он всегда полагал, что Хорошая Компания творит исключительно плохие вещи. Однако такой взгляд на мир был упрощенным. Ведь всем известно, что хорошие люди иногда поступают плохо. И теперь Лукас осознал, что верно и обратное: плохие люди иногда поступают хорошо.