Моргани – большой, но неухоженный город – встретил господина Лоета заунывным криком точильщика:
– Точу-у ножи-и, косы, точу-у-у.
Трое мужчин проехали мимо него, морщась от завываний.
– Точу-у-у, – вновь протянул точильщик, и Кузнечик обернулся, запуская огрызком недозрелого яблока работяге точно в лоб.
– Гори-и в преиспо-одне-ей, – не меняя интонации, отреагировал точильщик. – Точу-у ножи-и-и…
Вэйлр Лоет свернул за угол, разыскивая остановку дорожного экипажа. Он мчался сюда во весь опор, надеялся перехватить дочь если и не перед посадкой, то догнав экипаж в пути. Он рассчитал время, которое понадобилось Тине, чтобы добраться пешком до Моргани, и пришел к выводу, что быстро догонит ее, передвигаясь верхом. Однако по дороге дочь ему не попалась, как и ее следы. То Самель, то Кузнечик отставали от своего капитана, наводя справки о миловидном пареньке лет двенадцати-пятнадцати, но только в Пиррете такого паренька вспомнила харчевница, в харчевню которой заглянул Самель, решив купить готовой еды в дорогу.
Больше никто Тину не видел. Это угнетало и пугало ее родителя. Вэйлр уже тысячу раз поклялся открутить ей уши, выпороть так, чтобы мясо сошло с седалища, и столько же раз поклялся не обижать дочь и баловать ее так, как еще ни один отец не баловал своих детей. То ему хотелось задушить ее от злости, то в объятьях от любви. Несчастный отец, никогда и ничего не боявшийся, теперь умирал от страха, что с его сокровищем могло случиться что-то нехорошее. Тем более он узнал, что в этих местах разбойники нападают на путников, и отловить негодяев никак не удается.
– Голыми руками порву, – мрачно решил Лоет.
– Башку через задницу вырву, – не менее мрачно добавил Самель.
– Вспорю брюхо и станцую на их потрохах, – закончил Кузнечик.
Если бы разбойники знали, что их ждет, пожалуй, они сами бы сдались на милость полиции. Но пока они пребывали в счастливом неведении, а капитану Лоету и двум членам его старой команды было не до лихих людишек. Они все еще надеялись найти Тину и вернуть ее домой живой и невредимой.
– Здесь останавливается дорожный экипаж? – спросил Вэй мужчину в форме станционного смотрителя.
– Здесь, милостивый государь, – кивнул мужчина, снял фуражку и протер платком лоснящуюся от пота лысину. – Только он прибудет не раньше, чем через три дня, поломался в дороге. Пока ремонтировали, кучер запил, так что ждем.