2 Нежданный гость
Сюзи не сразу сообразила, отчего проснулась. Она резко распахнула глаза, как это бывает, когда подскакиваешь совершенно неожиданно, будто вовсе не засыпал.
Часы на прикроватном столике показывали два ночи. Сюзи села в постели, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте и она поймет, что же случилось.
Прошла минута, и девочка так и не поняла, что ее разбудило. Наверняка тому должна быть веская причина. Спать ей теперь совершенно не хотелось, и Сюзи свесила ноги с кровати, чтобы надеть тапочки.
Она подкралась к окну и отодвинула занавеску. На улице не было ни души, в соседних домах царили мрак и тишина. Все спали. Не гудели машины, не болтали прохожие. Даже облака, размытые и бледные, неподвижно висели в черном небе.
Сюзи уже собиралась снова ложиться, когда услышала громкий, пронзительный звук с первого этажа. Она подпрыгнула от ужаса.
И вот опять – лязг металла, как будто тяжелые кастрюли бьются друг о друга. Вряд ли родители проснулись посреди ночи и отправились на кухню стучать сковородками и кастрюлями. А значит, в доме чужой!
Сюзи прильнула к двери и затаила дыхание.
Воры!
Тут другая мысль, опасная и пугающая, заставила девочку застыть на месте. Сюзи постаралась затолкнуть ее вглубь сознания, но та не поддавалась.
Вдруг они поднимутся наверх?
Сердце екнуло, и Сюзи оцепенела от страха.
Нет, так не пойдет. Если воры, кем бы они ни были, вломятся в спальню и увидят ее в одной пижаме… Причем пижама-то не самая симпатичная, темно-синяя с желтыми молниями, а запасная, желто-розовая, с кружевными манжетами, которую ей прислала на прошлое Рождество тетя Сандрин с Маврикия. Так вот, если они увидят Сюзи в этой пижаме, им даже нападать на нее не придется – она сама упадет замертво со стыда.
Нужно что-то сделать. Вот только что?
Несмотря на свой страх, девочка закрыла глаза и глубоко вздохнула. Это помогло упорядочить мысли, и на передний план вышла та, к которой следовало прислушаться с самого начала: воры не шумят. По крайней мере, стараются не шуметь. Ведь им будет не очень-то удобно обкрадывать дом, если они перебудят всех его обитателей.
Значит, не воры.
Это обнадеживает, но не намного. Сюзи сняла халат с крючка и вышла из комнаты. На лестничном пролете звон казался оглушающим. Нет, точно не воры. Больше всего похоже на строителей, но что бы строителям делать у них дома посреди ночи?
Остаются только мама с папой. Что они там задумали?
Свет в коридоре не горел, и разобрать, что происходит на первом этаже, было невозможно. Шум усиливался, все меньше напоминая звон кастрюль и сковородок. Теперь Сюзи могла с уверенностью сказать, что это лязг металла о металл. Она тихонько спустилась на несколько ступенек и вгляделась в коридор первого этажа через проемы между перилами. Внезапно там возникли оранжевые искры. Они подпрыгивали в воздухе и отскакивали от стен и потолка. Сюзи вздрогнула и чуть не свалилась с лестницы, но вовремя схватилась за перила.
– Мам? – позвала она дрожащим голосом. – Пап? Это вы там шумите?
Лязг тут же прекратился, кто-то ахнул и, судя по глухому стуку, уронил на пол что-то тяжелое. Зашуршал ковер в прихожей. Потом послышался шелест, как будто складывали чистые простыни. И снова тишина.
– Эй? – Сюзи перегнулась через перила, ожидая увидеть оранжевые искры.
Они не появились, зато девочка заметила краем глаза блеск металла. На ковре мерцали две длинные серебряные полосы. Они шли параллельно друг другу и начинались у входной двери. Сюзи посмотрела на них в замешательстве и стала гадать, что же это такое, совершенно позабыв о страхе. Она спустилась на первый этаж, и все прояснилось.
Это были рельсы.
Сюзи понимала, что это невозможно, но сомнений не было: через дом пролегали железнодорожные пути. Она пнула носком ближайший рельс, а потом опустилась на колени и постучала по нему кулаком. Тот оказался холодным, твердым и вполне себе настоящим. Кто-то проложил в коридоре пути, предварительно вырезав полосы в ковре, чтобы освободить под них место.
– Какая-то бессмыслица, – пробормотала Сюзи, выпрямилась и уставилась на рельсы.
Они безразлично мигнули в ответ. Девочка повернулась и посмотрела, куда они идут: через гостиную, по коридору и на кухню. Тут ее внимание привлек странный предмет у кухонной двери.
Если говорить точнее, это была палатка рабочего из грязноватого брезента в красно-белую полоску. Сюзи такие уже видела. Когда на дорогах рыли траншеи и прокладывали газопровод или водопровод, над ними появлялись похожие палатки. Обычно стояли маленькие, а эта была и вовсе миниатюрной. Она слегка просела в середине и едва доставала девочке до плеча.
Изнутри лился свет.
– Мама? Папа? – позвала Сюзи и опасливо шагнула вперед. За тканью палатки мелькнула размытая тень. – Кто там?
– Никто! – прозвучал хриплый незнакомый голос. – Никого тут нет! Иди спать.
Все-таки в доме чужой!
Где тогда мама с папой? Почему их не разбудил шум? Сюзи отшатнулась, готовая развернуться и убежать. Надо позвонить в полицию или позвать на помощь.
Но…
Зачем этот незнакомец, кем бы он не был, прячется в палатке? И откуда взялись железнодорожные пути? Голова загудела от вопросов, на которые не находилось ответа.
Сюзи осторожно потянулась к домашнему телефону, который стоял на тумбочке у входной двери, и сняла его с подставки.
– Говорите, кто вы такой, а не то я позвоню в полицию, – сказала Сюзи, сдерживая дрожь в голосе.
Ей ответили не сразу:
– Никто я такой.
– Кем-то вы точно должны быть, – справедливо заметила Сюзи. – Вы же со мной разговариваете.
Незнакомец недовольно закряхтел:
– Ничегошеньки подобного. Эт’ те снится. Иди в кровать.
Сюзи снова подошла к палатке:
– Если я сплю, то я уже в кровати.
Он раздраженно закряхтел.
– Так что? – добавила Сюзи, подходя ближе.
– Точн’! Ты ходишь во сне, – последовал ответ.
– Может быть, – согласилась Сюзи. – Это бы все объяснило.
– ’От видишь, – заключил удовлетворенный голос. – Прост’ ты лунатик. Возвращайся в постель.
Сюзи шагнула вперед и ударилась большим пальцем ноги о что-то твердое.
– Ай! – вскрикнула она и запрыгала на одной ноге. Между рельсами на ковре лежал небольшой молоток.
– Чего такое? Что стряслось? – рявкнул незнакомец.
– Я только что убедилась в том, что не сплю, – ответила Сюзи, потирая ушибленный палец. – Было больно.
– Так те и надо.
Девочке показалось, что голос у незнакомца слегка напуганный, и это придало ей уверенности. Она оглянулась на открытую дверь гостиной. Родители мирно сопели на диване.
– Мама! Папа! – позвала Сюзи, забегая в комнату, и принялась трясти их за плечи.
Они не просыпались. Только папа всхрапнул и криво усмехнулся.
– Еще тортика? – пробормотал он. – Всего один кусочек!
– Проснитесь! – взмолилась Сюзи.
– Зря стараешься, – раздалось из палатки. – Они спят как убитые.
– Что вы с ними сделали?! – возмутилась Сюзи, возвращаясь обратно в коридор.
– Я? Ничегошеньки! Да они всем довольны. Дай им поспать спокойно.
Сюзи отбросила телефонную трубку.
– Выходите! – потребовала она и топнула ногой для пущей важности.
После короткой паузы голос ответил:
– Нет.
– А это был не вопрос, – строго ответила Сюзи, подражая своей матери. Чувствовала она себя вовсе не такой грозной, какой хотела показаться, но незнакомец об этом не знал. – Я сказала, выходите немедленно!
– Как скажешь, – проворчали ей в ответ.
За тканью палатки снова мелькнула тень, и наружу показался нос. Сюзи в жизни не видела такого длинного и причудливого носа – длиной, пожалуй, с ее предплечье, скрюченного и с огромными ноздрями, из которых торчали жесткие седые волоски. Широкие, как у жабы, губы незнакомца растянулись в ухмылке. Желтые крохотные глазки блестели в полумраке. Голова была лысой, а кожа темная и шишковатая, как старая древесная кора. Из громадных заостренных ушей тоже росли серые волосы.
– Ну? – сказало странное создание, выходя из палатки. – Вот он я. Насмотрелась?
Сюзи запоздало поняла, что стоит разинув рот, и тут же его закрыла.
Человечек был почти на голову ниже Сюзи, приземистый и коренастый и одет в оранжевый комбинезон. На груди висел беджик с надписью «ФЛЕТЧ».
– Что… То есть кто… Вы кто такой? – запинаясь, пробормотала Сюзи.
– Я тот, кто отстает от графика, вот что! – ответил Флетч, отталкивая ее локтем и подбирая с пола молоток. – Они мои уши на тапочки пустят, если я тут не закончу. Отойди-ка и не мешайся.
Он подошел к кухонной двери и ударил молоточком по ближайшему рельсу, как бы проверяя его на прочность.
– Это вы их проложили? – спросила Сюзи, подходя к нему со спины.
– Я, кто ж еще, – огрызнулся карлик. – И, прошу заметить, в рекордные сроки! – Он достал из кармана комбинезона камертон, поставил на рельс и дождался, пока инструмент издаст высокую надрывную ноту. Флетч удовлетворенно кивнул. – Раньш’ у меня была целая команда, и мы за пять минут управлялись. Ох уж эти сокращения! С каждым годом работа все тяжелее становится.
Сюзи внимательно его слушала, но почти ничего не понимала.
– Зачем вы их проложили?
Флетч собирался было ответить, но вдруг передумал:
– А ты над ’тим не думай. И так слишком много увидела. Те здесь вообще быть не положено.
– Прошу прощения? – Сюзи сердито топнула ногой. – Я здесь живу!
– Вот именно, поэтому те следует спать спокойненько и мне не мешать, – ответил карлик и выпрямился. – Не пойму, как эт’ тебя проморгали. Тех-то двоих подготовительная команда не забыла. – Он махнул на родителей Сюзи, которые крепко спали в гостиной. – Обычн’ они свою работу на совесть делают.
– О чем вы? Какая еще подготовительная команда? – поинтересовалась Сюзи.
Флетч развернулся на каблуках и пошел к палатке:
– Я б на твоем месте смылся отсюда. Убежал бы наверх и сделал вид, будто ничего и не было. Все равно утром ничегошеньки здесь не останется.
Прежде чем Сюзи успела ему ответить, карлик юркнул в палатку и затих.
Она осталась стоять на месте, потрясенная произошедшим, но вскоре замешательство сменилось возмущением.
– Слушайте, нельзя вот так вот заявляться ко мне домой посреди ночи и говорить, что мне делать. Да я даже не знаю, что вы такое есть! А как же мои родители? Приказываю вам разбудить их!
Неизвестно, услышал ли ее карлик. Отвечать он в любом случае не желал. Сюзи видела, как за тканью палатки мельтешит темный силуэт, и слышала тихие шорохи.
Она хотела было забраться вслед за ним в палатку, но рассудила, что оставаться в закрытом пространстве с непонятным существом небезопасно. Кто он? Гном? Пикси? Эльф? Нет, что за глупости? Они не… Их не должно существовать! Сюзи отмахнулась от глупых мыслей. Так или иначе, Флетч вторгся в чужой дом, а значит, намерения у него не самые добрые.
Она опустила взгляд на железнодорожные пути. Подошла к кухонной двери и приоткрыла ее, чтобы проверить, насколько далеко они проложены. Как ни странно, на кухонном полу ничего не было. Сюзи застыла на пороге.
– ’Звиняюсь, – бросил Флетч, отталкивая ее локтем в сторону.
Он нес черный цилиндр, длиной с карандаш, но потолще. С шумом захлопнув дверь, Флетч принялся стучать этой палкой по раме.
– А теперь вы что делаете? – спросила Сюзи.
– Пытаюсь сосредоточиться, – ответил карлик и прижал ухо к двери. – Не шедевр, конечно, но и так сойдет.
Сюзи потеряла терпение и выхватила цилиндрическую палочку у него из рук.
– Эй! – вскрикнул он и рванулся отобрать ее назад.
Сюзи занесла инструмент над головой и сказала:
– Не отдам, пока не скажете, кто вы такой и что здесь делаете!
– Эт’ те не игрушка! – возмутился Флетч, подпрыгивая и размахивая руками. – Ты ее украла! Воришка!
– Взломщик! – парировала Сюзи и встала на цыпочки.
– Так нечестно, – заныл Флетч и остановился перевести дыхание. – Ты насмехаешься над моим ростом!
– Все очень даже честно, – возразила Сюзи, стараясь держать себя в руках. – Ответьте на вопрос, и я верну вам палочку. Обещаю.
Флетч прикрыл один глаз и искоса посмотрел на девочку:
– Правда?
– Правда. Но только если вы согласитесь все мне объяснить.
Флетч вздохнул и сгорбился, признавая свое поражение:
– Ладн’, уговорила. Надеюсь, ты понимаешь, что мне грозит головомойка, если об ’том узнают.
– Она уже вам грозит. От меня.
Карлик бросил на Сюзи обиженный взгляд и поводил носком ботинка по ковру:
– Я инженер. Чиню и прокладываю новые пути, когда эт’ необходимо.
– Какие пути?
– Ну ты головой подумай… – Он кивнул на рельсы: – Эти. Железнодорожные.
Сюзи моргнула:
– Но ближайшая железная дорога проходит в нескольких милях отсюда. К тому же это жилой дом. Через них поезда не ходят.
– Ну, обычно нет, – сказал Флетч таким тоном, каким к Сюзи еще никто не обращался. Как будто она глупая. Кожу защипало от смущения. – Но выхода у нас не было, понимаешь ли. Экспресс задержали на границе Западных Болот, и нужн’ сэкономить время в пути, чтобы не опоздать со следующей доставкой. По обычной дороге наша старушка будет ехать целую вечность, а здесь можно срезать. – Он постучал пальцем по носу. – Неофициальн’ эт’ все, конечно. Обычно нам не разрешают нос совать в эти дебри, но мы тут на одну ночь, только и всего.
Почти все, что сказал Флетч, показалось Сюзи бессмыслицей, и из-за этого она еще сильнее рассердилась, но кое-что ей все же удалось понять.
– Пути не могут возникнуть и исчезнуть за одну ночь, – с жаром заявила девочка.
– Очень даж’ могут благодаря мне! – с гордостью объявил Флетч. – В этом деле я самый скоростной. Хотя с возрастом, ничего не скажешь, тяжелее работать становится.
– Почему? Сколько вам лет?
Флетч выпятил грудь и с достоинством произнес:
– Тысяча десять. Еще два века – и на пенсию.
– Не глупите. Никто так долго не живет.
– Да ты что? А те сколько годков?
– Одиннадцать.
– Ха! – Флетч так смачно хохотнул, что покачнулся назад и чуть не рухнул на спину. – И значит, во всем разбираешься?
Сюзи покраснела от стыда и злости. Более того, у нее кровь закипала от гнева! Видимо, эти чувства отразились у девочки на лице, потому что Флетч поспешно шагнул к палатке, выпучив глаза от страха.
– Не вздумайте сбегать! – воскликнула Сюзи.
Карлик выудил из комбинезона старомодные карманные часы и откинул крышечку:
– Ну и ну, куда только время подевалось? Едут!
Сюзи ощутила, как пол гудит под ногами, и над путями поднялась назойливая мелодия.
В коридор ворвался холодный воздух, и девочка обернулась – неужели открылась входная дверь? Но вместо двери она увидела арку из старых каменных кирпичей, а за ней вместо улицы, домов и ухоженных садиков зияла черная пустота. Вдруг тьму разрезала ослепляющая вспышка, которая неслась вперед с невероятной скоростью. Раздался оглушающий свист, скрежет металла, и Сюзи едва успела отскочить в сторону, чтобы не попасть под колеса поезда.
