Построждественский поезд ползёт тёмно-синим удавом.
Стук колёс подо мной еле слышен, но с каждым ударом
погружаюсь в сиденье вагона всё глубже и глубже.
На платформах, несущихся мимо – январские лужи.
Я завис – значит, время для очередных обновлений.
Я намерен сегодня очистить от вируса лени,
мерзопакостно укоренившегося в моей плоти,
молодой организм. А вчера на одном из полотен
кисти Гребенщикова Бориса Борисовича я,
задержавшись внимательным взглядом, сюжет изучая,
размышлял не спеша, как ценитель, о внутренних свойствах,
что присущи пейзажу, по мненью БГ. И, как Ойстрах
или Хейфец, из струн своих скрипок, пытался из слова
вдохновенно извлечь звуки музыки, взяв за основу
цветовые оттенки и авторский message3. Ну что же,
друг на друга все люди искусства, знать, чем-то похожи.
А сегодня кончаются праздники. Вечер печален.
Завтра утром мне хочется быть энергичным, как Чаплин.
Морща лоб от хронической сырости, как неврастеник,
через час-полтора погружусь в беспробудную темень.