Арина откровенно расхохоталась, когда Татьяна показала ей свой детский эскиз, в котором все-таки прослеживалась цельная концепция образа.
– Look3 где подсмотрела? В каком-нибудь упоротом голландском порно? – посмеиваясь, спросила директор.
Татьяна стояла напротив нее через стол, красная, обиженная, с надутыми губами.
– Я порнографией не интересуюсь, – ответила гордо.
– А может, и стоит. Там и то костюмы лучше встречаются.
Арина утерла слезу радости с правого глаза и вгляделась внимательнее в рисунок. Несколько минут она сидела в молчании, прикусив губами резиновый колпачок ручки в форме зайчика, без отрыва глядя на мятый листок бумаги. Татьяна дулась и ждала окончательного вердикта. Потом директор уставилась на девушку, разглядывая ее сверху вниз, попеременно наклоняя голову то вправо, то влево, и снова вернулась к рисунку.
– Так, – начала она серьезным тоном. – Колготки в сеточку убери. Замени на обычные зеленые. Можно лосины матовые. И на них нашить узор в форме сыплющихся семечек.
Легким движением руки она пририсовала на ноге манекена незамысловатый, но утонченный узор из черных капель, похожих по форме на семена подсолнуха.
– Лианы между лифом и трусами не нужны. Будут только мешать в танце, а красоты никакой не добавляют. Бюст, в принципе, можно оставить. Только стразы надо сделать мелкими, прям как семечки чтобы смотрелись, и листья помельче, но попышнее. И обязательно бери пуш-ап, а то с твоей грудью будет выглядеть удручающе.
Арина пригляделась к бюсту Татьяны и, цокнув, продолжила.
– Юбка мне не нравится…
Директор снова задумалась и прикусила колпачок. Девушка нахмурилась и раздула щеки. Все ее нутро протестовало против внесенных правок. Она даже лианы между бюстом и трусами не хотела убирать и уж тем более не была согласна на изменение юбки, которая ей нравилась больше всего.
– Да, замени на шорты, – женщина откинулась назад в кресле, высвободив «зайчика» из зубастой пасти. – Точно, бери легинсы. Никакие шорты, юбки и колготки не нужны тогда. Вышей на них семечки узором. Лепестки еще можно добавить. Туфли купи массивные. На платформе. Ярко-желтого цвета.
– Все? – недовольно пробурчала Татьяна, протягивая руку за эскизом.
Арина подумала несколько секунд и с улыбкой кивнула.
– Да, пожалуй.
Взяв листок в руки, Татьяна с силой смяла его и уже направилась к выходу из кабинета директора, но та остановила ее бархатным голосом.
– Если не последуешь моим рекомендациям и придешь в другом костюме, в клуб не пущу. Будешь искать другую работу, – с ухмылкой произнесла она.
Татьяна ничего не ответила. Только громко хлопнула дверью.
***
Тянуть с костюмом было некогда. У нее оставалась неделя, чтобы сшить полноценный наряд, найти к нему материалы и заработать на это денег. Вариантов легкого и быстрого заработка у нее имелось немного, поэтому на ночь глядя она решила написать Ладе и спросить, не собираются ли они выступать завтра где-нибудь днем. Хотя девушка подозревала, что, если бы ребята куда-то собрались, то позвали бы ее, а раз не звали, значит, и не собирались. В любом случае она решила предложить сама.
– Да все площадки забиты, – жалобно ответила Лада в аудиосообщении. – Ближайшую мы с Юрцом через две недели только забронили. И то она не очень. Помнится мне, там народ неблагодарный.
Татьяна спросила в аудиоответе: «А что будет, если мы самостоятельно где-нибудь площадку найдем и займем? Не из проекта. Наверняка здесь много хороших для выступлений точек». Ответ Лады пришел не сразу. Татьяна предположила, что несколько минут она искала информацию или консультировалась с Юрой.
– Попробовать можно, конечно. Пока менты не загребут, – вздохнула Лада. – Вообще, мы поначалу с Юрцом так и выступали. Но нас потом накрыли. И мы вот на этот проект зарегались. Что ж, пожалуй, пришло время вспомнить лихую молодость.
В конце сообщения раздался задорный Ладин смех и где-то на фоне еще один, Юрин. Татьяна заразилась их весельем и тоже улыбнулась темному пространству за стеклом. А затем в чате появился текст: «А ты-то не боишься, что загребут?». В конце Лада прибавила недоверчивый смайлик с одной поднятой бровью.
– Мне очень нужны деньги. На костюм. Для работы. Мне больше неоткуда их достать, – ответила в аудиоформате Татьяна.
«Ладно, ща гляну местечки. Отпишусь» – коротко написала девчонка и перестала быть онлайн.
Они договорились встретиться у метро. Лада с Юрой, как обычно, пришли вместе. Их громкий разговор слышался издалека, несмотря на густую толпу вокруг. Успев переодеться в ближайшем кафе, Татьяна ждала ребят у подземного перехода и с улыбкой наблюдала, как они, перекачиваясь, не торопясь, шагают ей навстречу, глядя друг на друга. Лада, рассказывая, быстро меняла эмоции на лице и по-разному жестикулировала, а Юра внимательно слушал, то кивая, то усмехаясь.
– Короче, крипота полнейшая, все, как ты любишь, – докончила рассказ Лада и на последнем слове уже улыбалась Татьяне. – Привет, Танюха.
Юра тоже поздоровался.
– Ну, че стремно? – спросила девчонка, поправляя красную бейсболку.
Татьяна, поджав губы, кивнула.
– Но я вообще на мели. А мне очень надо сшить костюм. Еще бы и туфли купить. Но хотя бы костюм.
– Не боись, ща все будет. У меня репертуар на одну песню обновился. Про социальное неравенство, между прочим. Должно зайти.
Лада подмигнула подруге и засмеялась. Они спустились в подземный переход, где стоял нагретый воздух, который сдавливал легкие. В таком тяжело было даже стоять, не то что танцевать. Впрочем, духоты и спертости Татьяне хватало и в ночном клубе. Здесь хотя бы не пахло спиртом и сценическим дымом. Они встали в углу, у противоположной от лестницы стены, и подключились к единственной розетке. Пока ребята готовили оборудование, танцовщица разминала руки и ноги. Потом Юра поставил меланхоличный инструментал под Ладин рэп, и Татьяна начала извиваться, плавно, протяжно, без резких выпадов и перепадов. Все-таки песня про несправедливость предполагала тоску. Танцуя, Татьяна вслушалась в слова и заметила для себя, что у Лады получились неплохие стихи. Они могли бы сойти за полноценное лирическое стихотворение, которое принято читать под классическую музыку на фоне влажного окна, а не мешать с междометиями типа «йоу», «еее» и «хэй». Впрочем, Татьяне нравилась и рэп-версия, потому что Лада создавала речитативом определенный ритм и темп, заставляющий фибры души танцевать вместе с телом.
Они выступали весь день. Под конец все вспотели, проголодались и просто желали присесть. Но решили исполнить по просьбе оставшейся публики последнюю песню на бис. Лада снова начала с коронных междометий, но музыка резко стихла. Все обернулись на вышедшего из толпы мужчину в полицейской форме. У Татьяны сердце выпало в осадок. Юра нахмурился. Лада возмутилась.
– Эй! – крикнула она полицейскому.
Тот равнодушно взглянул на нее.
– Старший лейтенант Сапогов, – отозвался полицейский. – Предъявите, пожалуйста, ваши документы.
– Мы зарегистрированы в проекте «Уличный артист»! – блефовала Лада, выйдя вперед и протягивая ему бумажку. – Почему вы препятствуете нашей творческой деятельности?
Толпа быстро растворилась среди прохожих. В углу перехода остались только они с полицейским.
– Согласно программе проекта «Уличный артист» творческая деятельность может осуществляться в строго определенных локациях. Данный участок в программу проекта не входит. Следовательно, здесь выступление уличных музыкантов не разрешено.
Он аккуратно вернул бумажку Ладе, вскользь ее прочитав, и настойчиво оглядел всех троих.
– Документы, пожалуйста.
Это был мужчина среднего возраста, средней комплекции и средней степени наглости, что читалось в глазах. Он осматривал группу таким взглядом, будто уже пожинал плоды собственного посева. Татьяне не понравился этот взгляд, особенно потому, что он уловил ее нервозность и странно заухмылялся. Лада с Юрой с неохотой протянули ему паспорта. Татьяна мешкала. Она стояла в оцепенении и смотрела, как полицейский внимательно рассматривает документы друзей.
– Родители-то знают, чем вы тут занимаетесь? – спросил он с усмешкой у Лады.
– Разумеется!
Полицейский раскрыл второй паспорт и стал всматриваться в него.
– А ваши документы, девушка? – спросил он через несколько секунд, пристально вглядываясь в лицо Татьяны.
– У меня они не с собой, – гнусаво ответила она.
– А где?
– Дома.
Татьяна сжала в кулаках петельки для ремня на поясе шорт.
– Что-то вы мне подозрительной кажетесь.
Мужчина прищурился и оглядел ее с головы до ног. Татьяна онемела. Юра, нахмурив брови острой галочкой, впивался злобными глазами в полицейского, почти пыхтя, как бык на корриде, но полицейский не обращал на него никакого внимания. Лада звонила маме.
– Боюсь, придется вас задержать.
– Что?! – в один голос воскликнули все трое.
Лада тут же кинулась к полицейскому.
– Подождите! А на каком основании?
– На том, что вы нарушаете общественный порядок и организовали уличное выступление в неположенном месте. Люди жалуются.
– Какие люди? Здесь же подземный переход!
– А что, по-вашему, здесь людей нет?
– Подождите! – вскрикнула Лада, подошла к нему поближе, предварительно набрав в легкие воздуха, и тихим голосом продолжила. – Моя мама скоро приедет. Может, как-нибудь договоримся?
– Через сколько? – сразу смекнул полицейский.
– Пятнадцать минут, сказала, – девчонка выдохнула.
– Ну, что ж, пройдемте пока в машину.
Он заставил их собрать вещи и подняться на улицу. Юра шел, сунув кулаки в карманы белых шорт. За правым плечом нес чехол с установкой, а за левым – Ладин рюкзак, в котором валялась куча мелочи, что им накидали за часы выступлений. Лада несла его сумку с ноутбуком, которая стукалась о бедра при каждом шаге, замедляя ее, впрочем, она и не торопилась за полицейским. Девчонка часто и глубоко вздыхала, теребя пухлыми пальцами лямку.
Татьяна шла впереди всех с опущенной головой. Руки скручивали пакет со сменной одеждой. Сердце вот-вот собиралось выпрыгнуть из груди и шмякнуться о заплеванный асфальт, брызнув во все стороны кровью. Но внутренняя надежда на то, что еще не все потеряно, не давала ему это сделать. Ноги в коленях подкашивались. Татьяна шагала, едва поднимая их по лестнице наверх, и следила за тем, как спокойно, вразвалочку, вертя в руке связку ключей от автомобиля, идет пузатый полицейский в черной форме с красной боковой полосочкой. На спине она в сотый раз прочитала белую надпись: «ПОЛИЦИЯ». Чувство страха с каждым шагом обострялось все сильнее, даже сильнее, чем в первую ночь, когда они с Ладой прятались в могиле от насильников. «Неужели все так нелепо закончится? – с досадой думала девушка, оглядывая улицу, половинки домов и головы людей, начинающие проявляться за переходом. – Неужели так быстро? Неужели мать меня сейчас найдет? Вернет домой? Что тогда? Как я буду жить дальше? Я не хочу так жить. Не хочу! Надо бежать. Бежать, пока не поздно».
Татьяна посмотрела в лица Ладе и Юре. Те переглянулись между собой. Девушка тихо шепнула Ладе на ушко: «Бежим в тот переулок, когда он начнет открывать машину». Та кивнула, как профессиональный шпион, получающий такие задачи десять раз на дню, и передала информацию Юре. Парень с недоверием покосился на переулок, затем на полицейского, потом на девчонок и, наконец, медленно кивнул с явной неохотой. Только решительные лица Татьяны и Лады не дали ему пойти на попятную.
Бежать с тяжелым рюкзаком и оборудованием было плохой идеей, но за неимением лучшей пришлось реализовывать ее. Татьяна взяла у Юры рюкзак с мелочью, чтобы облегчить его ношу, и начала настраивать мышцы всего тела на быстрый спринт. Полицейский подошел к белому седану с синей полоской со стороны дороги, глянув мимолетно вперед-назад, и достал ключи. Звук сигнализации сработал для ребят, как залп для старта во время соревнований. Все трое врассыпную сквозь толпу направились к переулку, за которым можно было потеряться в гуще прохожих. Полицейский что-то им кричал вслед, но ребята его не слышали. На адреналине они пробежали весь переулок до конца и еще половину следующей улицы, на которую свернули. Остановились только на перекрестке со светофором, потому что перпендикулярно шел густой поток автомобилей.
Отдышавшись и сбросив рюкзак на землю, Лада сказала:
– Вот это драйв был щас! Че ж мы в прошлый раз до такого не доперли?
Лада толкнула в плечо Юру, который от удара покачнулся и уперся в светофорный столб вместе с чехлом. Он ударился затылком.
– Прости! – с ужасом воскликнула девчонка и подбежала к нему.
Тот, почесывая ушибленное место, смеялся.
– Да ладно, до свадьбы заживет.
Пока Лада с Юрой ворковали, Татьяна всматривалась в толпу, пытаясь разглядеть форменную одежду. Когда загорелся зеленый «человечек», они нестройным рядом перешли дорогу. Она все оглядывалась, а на той стороне улицы почему-то внезапно успокоилась, будто они пересекли пропасть или глубоководную крутую реку в горах, отрезав всех преследователей от себя навеки. Дальше пошли спокойным шагом. Лада с Юрой все смеялись и обсуждали побег, гордились тем, как ловко обманули полицейского и ухахатывались от его растерянного лица, которое успели запечатлеть напоследок. Татьяне же было не до смеха, хотя и она выдавила из себя улыбку. Больше для того, чтобы успокоиться. Веселье прервал звонок Ладиного телефона. На улице было много посторонних и навязчивых шумов, поэтому Татьяна с Юрой не могли слышать весь разговор, но виноватые ответы Лады не оставляли сомнений – звонила недовольная мать.
– Что? – с круглыми глазами спросил Юра, когда девчонка сунула телефон в передний карман джинсов.
– Мы, дебилы, паспорта у него оставили, – приглушенным досадой голосом проговорила Лада и хлопнула себя по лбу мягкой ладонью. – Он с матери втридорога содрал. Мать в бешенстве.
– Черт, это все из-за меня! – сокрушилась Татьяна и обхватила одной рукой запястье другой.
– Да ладно, вместе сбегали ведь, – махнул рукой Юра.
Лада кивнула и улыбнулась.
– Зато как она оперативно приехала, – поразилась девчонка, посмотрев время на экране блокировки. – Может же, когда что-то экстренное.
Тут раздался рингтон, встроенный в Татьянин телефон по умолчанию. Она не успела сменить его на свой любимый, потому не сразу поняла, что звонит именно ее телефон. Наконец, почувствовала вибрацию и подняла трубку.
– Ты на меня еще пол следующего месяца бесплатно работать будешь! – прорычала в трубку Арина. Голос ее все равно продолжал казаться Татьяне бархатным и совсем не шел к такой злобе.