Мы остановились возле огромного серого здания, рядом с входом стояли в ряд несколько круглых колонн. У него была треугольная крыша, под которой виднелась надпись – “Городской суд”.
– Если я ее сейчас отпущу, то больше мы ее не увидим, – ответил Лем.
– Почему? Мы же далеко от района бедняков, – вспомнила я про то безумие, которое творится от голода и безденежья.
– Потому что порода такая. Идем, и так немного опоздали.
Я устремилась за ним, едва поспевая за широким шагом Лема. Бусинка в его руках и вовсе безвольно болталась.
Народу внутри здания было довольно много, люди сновали, как муравьи в муравейнике, но расступались перед Лемом, кивая и чуть ли не кланяясь.
Мы подошли по мраморному полу к огромной лестнице, раздваивающейся направо и налево от пролета. Мы поднялись по ней и свернули в темный коридор, который тут же ярко осветился.
Лем завел меня в приемную. За столом у стены сидел молодой парень со светлыми волосами. На вид ему было лет двадцать, может, чуть больше. Сложен он был уже достаточно хорошо, хоть и немного худощав.
Можно было бы сказать, что это самая обычная приемная в каком-нибудь государственном здании в любом городе, вот только тут чувствовался некий лоск. Не было ничего лишнего. Да тут даже компьютера не было, а парень, видимо, все записывал при помощи пера и чернил в огромную книгу с пожелтевшими листами. Рядом лежала еще одна маленькая тетрадочка, расписанная по времени.
– Доброе утро, господин Вернхин, – парень поднялся, с обожанием глядя на Лема.
Я впервые в жизни увидела, что можно чуть ли не в рот человеку смотреть.
– Доброе утро, Джеймс.
– У вас назначен прием у господина Вернхина? – парень повернулся ко мне и осмотрел меня с ног до головы.
– Она со мной. И еще: мне нужен ошейник и поводок, – Лем показал на щенка в его руках.
Буся уже начала тихо поскуливать и пыталась вырваться из его хватки.
– Да, конечно. Я положил почту вам на стол. Может, желаете чаю или еще чего-нибудь? У вас через полчаса встреча с хозяином приюта – господином Стивлем.
Я нервно сглотнула из-за упоминания приюта. Еще не хватало, чтоб он туда меня отправил.
– Два чая и миску воды. Посмотри у счетоводов, я видел, у них что-то похожее было.
– Это горшки для цветов, – парень улыбнулся, а на его щеках появились милые ямочки.
– Тем более возьми один, – Лем махнул рукой и направился к двери в конце приемной.
Вот если приемная была чистенькая и аккуратная, то в кабинете творился бардак. Особенно на столе, заваленном хаотично лежащими бумажками. У меня тут же появилось желание навести на нем порядок, сложив все по стопочкам.
– Садись, – послышался шелест сбоку – Лем сгреб бумажки с дивана, освобождая мне место. Рядом с диваном стояли огромные стеллажи с книгами.
Бусю он отпустил, и она блуждала по кабинету, нюхая все подряд.
– Буся, иди ко мне, – я позвала собаку, никак не отреагировавшую на меня.
Я села на диван и похлопала по бедру. Ноль эмоций от собаки. Ей интересней с Лемом, который уселся за рабочий стол.
Он же всего лишь пару минут пронес ее на руках, а она к нему уже потянулась.
– Кстати, а зачем ты меня вытащил на работу к себе? – спросила я.
Глаза защипало. Мне не хотелось слышать, что он решил оставить меня в городе одну. Он ведь так не поступит? Не после всего, что с нами было. Но если он так поступит, я не буду умолять его оставить меня в его замке. Не дождется.
– Я… – начал он, но в дверь постучались.
– Заходите, – позвал Лем.
На пороге появился Джеймс. В его руках был поднос с двумя чашками, а в руке он держал огромный горшок, наверное, с саму Бусю.
Буся тут же подбежала к нему и обнюхала его ноги. Он поставил на пол горшок, куда тут же влезла собачья морда и принялась лакать водичку.
Чашки Джеймс поставил на стол.
– Господин Вернхин, из приюта уже пришли, – сообщил парень.
– Запускай. Раньше начнем, раньше закончим, – ответил Лем.
В кабинет вошел небольшого роста мужичок в темно-коричневом сюртуке.
– Здравствуйте, я так рад, что вы смогли принять меня пораньше.
– Вы принесли документы? – спросил Лем.
– Да, конечно. А вы рассмотрите мое дело?
Буся подошла к мужичку, обнюхала его и чихнула. Тот аж подпрыгнул на месте.
– Фух, а я и не знал, что у вас собака, – он схватился за сердце и нервно улыбнулся.
– Да, решил завести, – ответил Лем, читая бумажку, переданную ему.
Я искренне надеялась, что он не отправит меня в приют, а потому не отсвечивала. Сидела, чаек попивала.
Малышка подошла ко мне и повиляла хвостом. Видимо, надоело весь кабинет нюхать. А, нет, Буся полезла мне под юбку – я сидела на краю дивана, так что между моими ногами было полно места. Вот только Буся запуталась в ткани. Я приподняла юбку, помогая ей выбраться.
Посмотрела на Лема, не сводящего с меня глаз, устремленных на мои оголенные ноги. Я же всего лишь до колен подняла юбку.
Кому-то нравятся мои ноги. Я коснулась пальцами лодыжки, провела немного по ней, не сводя глаз с Лема, а затем погладила Бусю, улегшуюся подо мной. Девочка нашла свое место. Я перевела взгляд на собачку, вытягивающую морду ко мне.
– Хорошо, хорошо, – сказал Лем мужчине. – Приносите документы, будем смотреть и решать на следующей неделе.
Мужичок поклонился. Лем встал из-за стола и довел его до двери. Тот вышел, и послышался щелчок.
Я нервно сглотнула, увидев, как Лем надвинулся на меня.
– Ты решил не отдавать меня в приют? – спросила я, когда он поравнялся со мной.
– Что? Ты о чем? – он недоуменно застыл на месте.
– Ну, зачем ты вообще меня в город повез? Избавиться хотел? – спросила я.
Лучше уже знать правду, чем мучиться в догадках.
– Это было твое условие – подготовка к свадьбе, поэтому я тебя и взял с собой. Весь город в твоем распоряжении. Все, что захочешь, то и будет на свадьбе. Зачем мне от тебя избавляться? – спросил он и улыбнулся. – Я тебя тащил из другого мира, чтобы здесь отдать в приют?
“Угу, такая корова самому нужна”, – подумала я.
– Вчера же оставил в моем мире, – я увидела, как его лицо в один момент изменилось.
– Тебя надо было встряхнуть, – Лем сел рядом со мной.
Буся вскочила и помахала хвостом, подлезая под ласку огромной мужской руки.
– В смысле?
– Ты слишком была зациклена на своей проблеме, – мужчина почесал Бусю за ушком одной рукой, а вторая легла на мое оголенное колено.
– Потому что это проблема всей моей жизни, – ответила я, ощущая предательские мурашки, пробежавшие по телу, когда его пальцы начали вырисовывать узоры на коже.
– Тогда почему бы ее просто не оставить позади и жить дальше? Быть счастливой от каждого вздоха и от каждого мгновения жизни? – его рука скользнула выше, а взгляд устремился мне в глаза.
– Тяжело быть счастливой, когда понимаешь, что не можешь создать продолжение, – ответила я с грустью.
– Ты знаешь, у нас это общее.
– Что? Ты тоже не можешь иметь детей? Ты просто меня не понимаешь.
– Понимаю, как никто другой. Я тоже не могу детей рожать, – ответил он.
– Ты мужчина.
– И что? Но ведь не могу – и как-то дышу с этой мыслью, – его ладонь поползла выше по внутренней части бедра.
– Зато можешь заделать, – ответила я, положив свою руку сверху.
– Это немного другое, – он будто насмехался надо мной.
Стало немного обидно, что он всерьез меня не воспринимает. Будто каждое мое слово – блажь.
– А я точно женщина.
– Я знаю, один раз точно убедился. Хочу еще, – ответил он, не сводя взгляда с моих глаз.
– У нас условие, – прошептала я хрипло.
– Я помню, но мы же условились на близость, а не на количество поцелуев, касаний и объятий. Так что можешь меня трогать не только по вторникам. Главное, – он придвинулся еще ближе – так, что наши губы оказались вблизи. Наше дыхание сплелось в невидимом танце. – Ты улыбнулась.
Его губы накрыли мои. Язык медленно скользнул в мой рот, раздвинув губы. А ведь я действительно улыбалась, когда он меня сравнил с собой. Притянула его к себе еще ближе, впиваясь в его губы. Ощутила, что его рука скользнула еще выше, туда, где соединялось мощнейшее желание. Лем повалил меня на диван, прям на свои бумажки, которые краями впились в мою спину, но я не ощущала этой колкости, сосредотачиваясь на том, что творил мужчина с моим телом. И это всего лишь он коснулся моей груди.
Я подставила шею под его губы, закрыв глаза. Лишь водила руками по его камзолу от плечей до торса. Распахнула глаза, повернув голову в сторону. Мужская рука уже расстегнула мне пуговицы на груди и нагло вторглась внутрь, сжимая самое мягкое.
И тут я поняла, что надо остановить Лема. Потому что то, что происходит, неправильно. Если я его не остановлю, то это будет плохо, а если остановлю, то кое-кто получит по попе.
Ох, нет-нет. Только не это. Когда Лем рукой скользнул под мою юбку, весь мир перестал существовать. Вот только я понимала, что мое удовольствие может и подождать, главное, чтоб не свершилось кое-что ужасное. И вместо того, чтобы простонать от приятных ощущений, я крикнула:
– Фу! Нельзя!
Мужская рука застыла на моем одном месте, а ее владелец, наверное, в первый раз в жизни услышал подобные слова во время прелюдии.
– Буся, нельзя! – крикнула я еще раз.
Ага, объясните щенку, что нельзя такое делать в помещении, потому что в самый пиковый момент она уселась посреди кабинета и наделала лужу.
Лем смотрел на меня ошалевшим взглядом. И мы оба посмотрели на бесстыжую Бусю. Я оттолкнула его и подбежала к собаке, успевшей сделать грязное дело. Она виновато смотрела на меня, размахивая хвостиком, мол, сами виноваты, я гулять хотела.
– Я попрошу принести тряпку. Джеймс! – крикнул Лем.
Он открыл дверь и крикнул своему помощнику, пока я в спешке поправляла на себе одежду.
– Господин Вернхин, к вам пришли люди, – послышался голос помощника.
– Хорошо, приму их в другом кабинете. Позови кого-то, чтобы убрали в кабинете.
– Слушаюсь.
Эй, а мне что, в кабинете оставаться?
Видимо, да.
Буся довольно улеглась под столом Лема, высунула язычок, тяжело дыша.
Я привела себя в порядок, встряхнула волосы и застегнула нормально пуговицы на платье.
Кабинет открылся, и на пороге появилась красивая девушка в длинном плаще с меховым воротом. Вряд ли она уборщица.
– Доброе утро, а где господин Вернхин? – она надменно спросила меня.
– Он вышел, будет чуть позже.
– А вы? Слушайте, я не могу стоять в коридоре и в его приемной. Давайте я вам заплачу, а вы уйдете, – она вошла в кабинет, и я увидела, что ко всему прочему она еще и беременная.
Это она меня за кого только что приняла?