От удивления я даже открыла рот, пытаясь пальцем указать
– Ч-ч-чудовище п-п-ползет по ба-ба-башне… Вот п-п-прямо здесь и п-п-прямо с-с-сейчас, – выдавила я, каменея от страха.
Мой дрожащий палец пытался показать в окно, но я не могла даже пошевелить рукой. Колени дрожали, а я смотрела на то, как эта тварь застыла на месте.
– Оно огромное и ст-т-трашное… И, кажется, смот-т-трит на нас!
– Ну вот можете, если хотите! – умилилась Мадам. – Хорошо! Так и быть! Четверочка! Вы ее заслужили! Запомните, как вы это делаете, чтобы потом повторить на экзамене!
– Но т-т-там действительно ч-ч-чудовище! – прошептала я, глядя в окно. Чудовище посмотрело на меня светящимися глазами. И тут же прозвенел звонок. Чудовище взмахнуло крыльями и взлетело.
– Все-все-все! Держите свой журнальчик! Ничего не забываем! Не забываем чистить чакры каждое утро! Встали, зубки почистили! А вместе с ними и чакры! – выпроваживали меня из аудитории.
Я вышла, чувствуя, как у меня прогибаются колени от страха. Моя ватная нога еле-еле нащупала ступеньку. Руки развернули расписание, которое дрожало перед моими глазами.
– О, нет! – захныкала я. – Некромантия! Еще и с некромантами!
Вот что странно! Я не боялась вида крови! Но я до паники боялась покойников! Брррр!
Спустившись вниз по лестнице, я доползла до портала и перенеслась в другую часть Академии. Я немного опаздывала, поэтому решила прибавить шагу. Сумка телепалась на бедре, к груди я прижимала журнал.
Мрачное подземелье, пропахшее сыростью и трупным запахом, заставило меня поежиться. Черная дверь с черепами открылась с душераздирающим скрипом.
– Смотрите внимательно! Показываю еще раз! А теперь берем руку… – послышался шипящий голос преподавателя. – И пришиваем ее… Садитесь на место! И записывайте!
Я старалась добежать до места на задних рядах, еще до того, как мне станет худо. Черные мантии стелились между рядов. А мне попытались подставить заклинание подножки, через которое я ловко перепрыгнула.
– После берем «кишкометр» и отмеряем нужное нам … – послышался голос.
Я глянула на стол преподавателя и тихо сползла вниз по стулу, погружаясь в темноту.
Я очнулась, пытаясь с трудом разлепить глаза. Приподнявшись на руках, я попыталась сесть ровно.
– … если ноги оказались короткими, дробим кости! Только перед этим нужно счистить мясо. Для этого берем ножичек и…
Я снова сползла по стулу, увлекая за собой открытый и девственно чистый конспект. Немного погодя темнота стала отступать.
– … берем ложечку и тщательно вычищаем желудок до характерного звука, – донеслось до меня, а я надула щеки и снова покачнулась, но на этот раз, видимо, я упала на парту.
Открыв глаза, я сделала глубокий вдох и даже успела взять перо, чтобы хоть что-то переписать с доски, но аудитория уже опустела. В журнале, напротив моего имени стояло « морально отсутствовала на уроке».
Собственно, как и всегда! Я взяла журнал и, стараясь не смотреть на разделочный стол, шустрым заклинанием вылетела из аудитории.
– Фух! – выдохнула я, выйдя из мрачного подземелья.
Доковыляв до комнаты, я бросила журнал и попыталась поужинать. Но кусок в горло не лез. Приняв душ, я зевнула. Только –только я улеглась на подушку, как вдруг мой взгляд упал на свернутый лист бумаги.
– Газета! – простонала я, вылезая из-под одеяла. – Я совсем про нее забыла!
Я посмотрела на часы, понимая, что время истекает. И я ничего не успею! Ректор меня убьет!