– Прости. Не надо, – сказала Анна Сергеевна, когда он взялся за застежку на юбке.
Хотя они уже полчаса обнимались, сидя на диване в ее квартире.
А до этого целый час сидели в кафе напротив.
Получилось, что он специально догулял ее почти до дома. Он знал, где она живет. Знал, что она живет одна. Она сама рассказывала.
Потому что до этого они два месяца встречались, ходили по улицам, заходили в разные места попить кофе. Сначала рядом. Потом под руку. Потом за руку, мучая друг другу пальцы. Целовались – сначала при прощании, легко. Потом по-настоящему. Но все никак не решались.
Ему почему-то было трудно.
Анна Сергеевна была очень хороша. Даже странно, что не замужем. Ах, да. Собака. Вернее, собаки. У нее с детства была какая-нибудь псина. От простой овчарки в девятом классе до дорогущей мастинихи сейчас. До этого была ротвейлерша, очень хорошая. Она держала сук и продавала щенков. Не только для денег. Ей нравилось. А мужчинам – нет. Она простодушно рассказывала, как ей сделал предложение богатый человек, заводчик бразильских фил. Она не захотела. Было что-то деловое. «Вот беда, – смеялась она. – Одни от меня бегали из-за собаки, другой ко мне прибежал из-за собаки… Ты ведь не такой? Ты не боишься собак? И не разводишь собак? Честно?»
Дмитрий Дмитриевич был обыкновенный немолодой дяденька.
– Что с тобой? – спросил он, стараясь быть ласковым и терпеливым.
– Прости, – сказала она. – Давай не сегодня, ладно? Ты понимаешь?
Она виновато улыбнулась, взяла его руку со своей талии и поцеловала в ладонь. Он чуть стиснул ее лицо.
– Не сердишься? – шептала она. – Я, конечно, могла сказать раньше, но было бы жутко по́шло.
– Не переживай, – сказал он. – Все нормально.
Ему вдруг стало удивительно легко.
Пора было идти. Она открыла дверь кухни. Толстая мастиниха лежала на полу, глядела красными глазами.
– Нэсси, попрощайся с Дмитрием Дмитриевичем!
Собака тяжело встала, он погладил ее шелковистые уши.
Вышел из подъезда, сбежал со ступенек. «Глупо и смешно, – подумал, а может, и вслух проговорил он. – Но зато я не изменил жене!»
Он уселся в левое такси, сказал веселому таджику свой адрес. Тот лихо взял с места. Старая машина дребезжала. На перекрестке замигал желтый.
– Прорвемся! – крикнул таджик и газанул.
Дмитрий Дмитриевич зажмурился. Потом открыл глаза. В светлом тумане летела собака Нэсси. У нее были крылья. Анна Сергеевна летела рядом.
– Можно я с вами? – спросил он.
– Нельзя, – сказала она и исчезла.