Кэт послушно шла за Дуллой. Они обошли убогие дворы, и вышли к небольшой поляне, огороженной плетеной изгородью.
– Твое главное занятие – присматривать за свинозаврами и охранять сад Гарданы, – сказала Дулла, указав на изгородь.
Кэт бросила равнодушный взгляд в указанную сторону и тут же отвела глаза. Ее сейчас больше заботил толстый слой грязи на ее ногах. Кэт пошевелила пальцами, пытаясь хоть немного избавиться от нее.
– Тебе очень повезло, что я купила тебя. А то могла бы оказаться в травилке.
– Да уж, я везучая, дальше некуда, – вздохнула Кэт.
– Я поберегу тебя пока, на тяжелую работу не буду отправлять, слишком дорого мне обходится прислуга. Но все, конечно, будет зависеть от тебя. На глаза Гардане не показывайся, она не любит чужих. Может и в жабу превратить. Если кто спросит, отвечай, что ты – моя служанка.
Кэт посмотрела на нее, прищурив глаза. Неужели эта женщина на самом деле верит в то, что говорит?
– Ты себя слышишь? – с негодованием воскликнула Кэт. – Ты же несешь какую-то чушь! Какая жаба? Какая служанка? Свинозавры какие-то! Вы – несчастная секта! И скоро вам всем придет конец. Потому что вы сделали большую ошибку: дотронулись до меня. Ты себе даже представить не можешь, какие у моих родителей связи. Вас всех уже завтра схватят и дадут пожизненный срок!
Не успела Кэт опомниться, как Дулла тут же несколько раз стукнула ее кулаком по голове:
– Эй-эй! Забыла уже про плетку? Не заставляй меня пожалеть о том, что я тебя купила! А то отправлю на травилку!
– Бред какой-то… – прошептала Кэт, и громче добавила: – Ты не слышишь, что я говорю? Сюда уже завтра ОМОН приедет! И всех вас повяжет!
Кэт закатила к небу глаза и покачала головой. А Дулла вдруг ухватила ее за рукав и так сильно дернула вниз, что Кэт не удержалась и бухнулась на колени. Впрочем, к своему удивлению, она обнаружила, что и сама Дулла стоит рядом с ней на коленях, уткнувшись лбом в землю. Дулла, заметив краем глаза непочтительность в позе прислуги, зашипела что-то несвязное, но явно угрожающее, и посильнее надавила на ее голову.
– Эй! – возмутилась Кэт, но тут же получила резкий подзатыльник и плюхнулась в мокрую землю всем лицом.
– Эй! – снова вскрикнула она, пытаясь подняться, и тут увидела прямо перед собой грубые, местами потертые до белизны ботинки с узкими носами, и длинный мешковатый подол, спадающий прямо на эти ботинки.
– О, великая госпожа Гардана! Приветствую тебя, всемогущая! – запричитала Дулла, распластавшись у ее ног.
«До тошноты противно!» – подумала Кэт, пытаясь из своего положения посмотреть, кто к ним подошел, но стараясь шевелиться как можно меньше, чтоб снова не получить затрещину.
– Что это у тебя? – раздался скрипучий старушечий голос. Скорее, тонкий и безвольный, чем грозный. Перед обладателем такого голоса падать носом в грязь – как минимум, странно.
– Это я для тебя несла, – заискивающе залепетала Дулла, подползая на коленях к Гардане.
Кэт стало интересно, что это такое несла для старухи Дулла, потому что в руках, кроме одежды Кэт, у нее ничего не было. А ее, помнится, Дулла собиралась продать, чтоб возместить свои расходы. И чуть не задохнулась от возмущения: именно ее, эту одежду Дулла протягивала, как драгоценный подарок.
– Поднимись, – нейтральным тоном позволила Гардана, даже не прикоснувшись к подарку. Ведь для этого ей пришлось бы наклониться.
Дулла торопливо встала. Кэт не знала, можно ли и ей тоже уже подниматься или так и лежать тут лицом в грязи? Она осторожно оперлась руками и медленно села на колени, не решаясь встать на ноги. Подзатыльника не последовало: Дулла была озабочена тем, чтоб угодить Гардане. Сейчас Кэт могла получше рассмотреть ту, которую все боялись.
Перед ними стояла невысокая, сухонькая старушка, с виду совсем безобидная, с милой бабушкинской улыбкой. Но то, с каким раболепством Дулла ползала у нее в ногах, говорило о том, что, пожалуй, эта Гардана уже кого-то превращала в жабу. У старухи был такой же бордовый чепчик, с прорезями для ушей, как и у других. Кэт заметила по несколько разных серег-колец в каждой сморщенной, вытянутой мочке. Платье, если его можно было так назвать, больше походило на большой мешок. Как если бы Гардана забралась в пододеяльник и расколупала в нем отверстие для головы, а в уголках – для рук. На груди у Гарданы поверх балахона болталось ожерелье из крупных бледных ажурных бусин странной формы. Гардана сложила руки под грудью и машинально перебирала, трогала, гладила ближайшую из бусин.
Сейчас, когда Дулла встала на ноги, но все так же стояла в поклоне, Гардана, наконец, соизволила потрогать куртку. Но с таким видом, словно ожидала, что та вот-вот оживет и бросится на нее.
– Я купила новую служанку, – доложила Дулла.
– Хм… хорошо, – Гардана перевела взгляд на Кэт. – А то работы невпроворот, свинозавры скоро друг друга сожрут.
– Я уже показала ей все, – залебезила перед ней Дулла.
– Хм… хорошие волосы, – как бы невзначай похвалила Гардана, мельком взглянув на Кэт.
– И зубы, у нее все зубы целые, для снадобья сгодятся, – Дулла хвасталась так, будто речь шла о ее собственных зубах.
– Хм… это хорошо, – равнодушно ответила Гардана.
Кэт с ужасом посмотрела на Дуллу: снадобье из зубов? Из ее зубов?? Они, ничуть не стесняясь, прямо при ней делят ее зубы? Или ей послышалось? Да ну! Точно послышалось. Не такая уж и страшная эта Гардана. Вполне себе миленькая старушонка. Вон, в бусы даже принарядилась. И тут Кэт разглядела, что бусины в ожерелье – это и не бусины вовсе, а костяные птичьи головы, совсем лишенные плоти. Небольшие, размером с теннисный шарик, с пустыми глазницами, сквозь которые продета тонкая веревка. Заостренные клювы угрожающе топорщились в стороны.
Гардана сделала едва заметное движение кистью, повернулась и пошла.
– Идем, скорее! – Дулла поняла этот жест, подтолкнула Кэт и вручила ей ее же одежду.
Конечно, она же теперь подневольная, и если уж Дулле не удалось присвоить одежду себе, то ношу должна таскать прислуга. Кэт взяла в охапку вещи и пошла, подгоняемая Дуллой. Та, видимо, не доверяла строптивой служанке, подозревая, что она еще не достаточно смирная и при случае попытается сбежать. Дулла была уже опытная надзирательница. Достаточно опытная, чтоб не доверять прислуге.
Они подошли к небольшой хижине, словно вросшей в скалу. Или прилипшей к скале, как осы прилепляют свои гнезда к чему угодно. Гардана отодвинула ветку с пожухлыми листьями, загораживающую дверь, и вошла внутрь. Дверной проем был очень низким, и Гардана едва не зацепила головой верх проема. Но не пригнулась, не остановилась, а прошла уверенно, даже не зацепив. Значит, она уже давно привыкла и знала, что не ударится. А вот Дулле пришлось нагнуться, чтоб войти. Кэт тоже пригнулась, готовая переступить через порог, но Дулла грубо оттолкнула ее.
– А ты куда? – возмутилась Дулла. – Ишь, чего удумала! Жди здесь! – она выхватила вещи и зашла следом за Гарданой, неплотно прикрыв дверь.
Сквозь щель Кэт едва различала, что происходит в жилище. Там было темно и тихо. Гардана с Дуллой о чем-то разговаривали, но Кэт с трудом могла разобрать, о чем, да и могла расслышать лишь обрывки.
– Скоро конец…
– Кто унаследует?.. сила… магия…
– Я подумаю… Кара, Силава…
– Но… я старалась… Силава все испортит…
– Не ты ли в прошлом году…
– Я осознала… все исправила… Кара давно не верна…
Кэт совершенно ничего не поняла. Одно было ясно: беседа очень важная для обеих женщин, и сейчас ничто не сможет отвлечь их. Разве это не прекрасный шанс для побега? Именно сейчас им плевать на какую-то служанку. Они, увлеченные важной беседой, наверное, даже забыли о ее существовании. К тому же тьма сгустилась, готовая способствовать побегу. Сердце вдруг разволновалось, застучало быстрее от дерзкой мысли. Кэт огляделась. И людей вокруг почти никого. Никита, наверное, уже сбежал. Вряд ли он до сих пор отсиживается в сарае, наверняка нашел какой-то способ, чтоб смыться. Так чего же ей тут ждать?
Поглядывая на щель, Кэт сделала осторожный шаг. Еще шаг. Волнение путало мысли. Куда бежать? В какую сторону? Она даже не знает, где находится. Главное – подальше отсюда. Затаиться в темноте, переждать, а потом уж и домой. План странный, но почему бы нет?
Кэт побежала. Босые ноги совсем непривыкшие к колким камушкам и к холодной грязи. Но нужно бежать.
– Побег! – послышался позади крик Дуллы.
Кэт запаниковала. Вспомнился рассказ надсмотрщицы о беглецах, которые год висели на воротах. Катя не придала тогда ему значения, а сейчас вдруг в красках представила, как висит привязанная к воротам и умоляет отвязать ее или дать немного воды. Или они уже были мертвые?… Точно, Дулла тогда говорила что-то о костях. Только сейчас Кэт подумала об этом. Куда бежать? Она же совершенно не знает этого места. А темнота не только не укрывает ее, она еще и путает. Кэт забилась за камень, решив, что это хорошее укрытие.
– Ну-ка, отойди, – послышался голос Гарданы.
Совсем рядом. А ведь Катя думала, что уже далеко убежала. Она притихла, стараясь даже не дышать. Ей казалось, что старуха слышит все, даже тихое дыхание.
– Я вижу ее, – произнесла Гардана.
Как? Как можно видеть в такой непроглядной тьме? Кэт еще надеялась, что они говорят не про нее. А может, старуха просто блефует? Думает, что Кэт поверит и сама выйдет? Не на ту напала! Очень важно сидеть тихо и не выдавать себя.
И тут она увидела огонек. Он трепетал и приближался, словно какое-то маленькое светящееся насекомое. Светлячок. Катя, как завороженная смотрела на него и не могла отвести взгляда. Нет, больше похоже на бабочку. Полет дерганный, неровный, порхающий. Прямо наваждение какое-то! Она встала во весь рост и смиренно ждала, когда светящийся мотылек припорхнет к ней. Откуда-то вдруг взялась безмятежная радость, она разливалась по телу, вытесняя тревогу и испуг. Хотелось улыбаться. И Кэт улыбалась. С глупой улыбкой она вышла из укрытия и протянула руки к мотыльку. И в этот миг мотылек вдруг превратился в огромную огненную пасть, которая резко защелкнулась на теле Кэт. Она вскрикнула, в ту же секунду очнувшись от наваждения, и почувствовала боль. Боль и невозможность двигаться. Неведомая сила подняла ее от земли и понесла. Куда понесла? Зачем? Это было сейчас так неважно. Боль заполняла все ее мысли, ни о чем другом она не могла думать.
– Я тебе говорила, что отсюда невозможно сбежать! – раздался довольный голос Дуллы.
Огненная пасть, наконец, выпустила ее, будто выплюнула, растворившись в воздухе, и Кэт мешком свалилась к ногам Дуллы и Гарданы.
– Плохую рабыню ты себе купила, – Гардана брезгливо скривила рот, пнув пленницу узким носком своего ботинка прямо в бок. – Жалко, что мертвые зубы не имеют силы.
– Я тебе позволила спать возле себя в моей хижине. Так ты отплатила за мою доброту?! – обиженно возмутилась Дулла.
– Ей самое место у свинозавров! – надменно произнесла Гардана. – Надень ей ошейник!
– Поднимайся! – Дулла пнула свою рабыню.
Кэт еле встала. Силы моментально ушли, как только огненные клыки сомкнулись на ее теле. Они не причинили физического вреда, на ней не осталось кровавых ран и даже синяков, но ощущение было такое, будто огромные дикие псы рвали ее на части. Не было сил сопротивляться, когда Дулла застегивала ей ошейник. Даже говорить и пререкаться не было сил.
Дулла подпихивала ее в спину, и Кэт шла. Она не знала, куда, и ей было все равно. Не разбирая дороги, она шлепала босыми ногами по грязи, ее лицо было перепачкано, одежда рваная и грязная, но она уже совсем не думала об этом.
Отвратительный смрадный запах немного привел ее в чувство.
– Вычистишь тут все, – приказала Дулла, зажигая свечу. – Ты понимаешь, что я спасла тебя? А то болталась бы сейчас на воротах, и мухи обгладывали бы твои ребра. Твои зубы еще пригодятся для снадобья, когда я стану ведьмой, только поэтому ты жива. Уберешь за свинозаврами. Потом поешь. Спать будешь здесь, – она указала пальцем в угол.
Дулла ушла. Кэт отчетливо слышала лязганье замка, теперь ей точно не сбежать отсюда. Да и сил нет. Этот светящийся мотылек… Кэт устало обвела взглядом свое новое жилище. На небольшом столике, который больше был похож на полку, рядом со свечой стояла чашка с отколотым краем, тарелка и кусок хлеба. Кэт кинулась туда. Жутко хотелось есть, а еще больше пить. Она присмотрелась к содержимому тарелки, поморщилась, потом схватила чашку, понюхала. Похоже, это была просто вода, хотя запахи, витающие в коморке, напрочь перебивали все остальные. Они даже не витали, как можно было бы сказать о других запахах, они обитали, крепко въевшись в эту коморку, зацепившись за стены, пол и потолок и навсегда поселившись здесь. Кэт поморщилась, но жажда пересилила все, и она припала к неровному, отколотому краю чашки и пила, пила.
Дощатая перегородка дергалась и трещала под натиском неких свинозавров, за которыми ей велено убирать. Кэт прикрыла нос рукой и подошла ближе. Три свинозавра неистово хрюкали, визжали и рычали, чувствуя поблизости постороннего. Эти звери похожи на свиней, но гораздо крупнее. Зеленая бородавчатая шкура покрыта жесткими зелеными волосами и слоем навоза, из пасти торчат загнутые клыки. Свинозавры толкались между собой, толкали перегородку, норовя сломать ее, подрывали снизу и без остановки визжали, рычали и хрюкали. Что тут убирать-то? Неужели навоз? Эти огромные свинтусы и нагадили в разы больше обычных. Или тут уже год никто не убирался. Кэт отшатнулась.
– Сами убирайтесь… – проворчала она, не понятно к кому обращаясь. То ли к Дулле вместе с Гарданой, то ли к свинозаврам.
Кэт взяла кусок хлеба, молча прошла в угол коморки, опустилась прямо на грязный пол и вздохнула. Как же это все унизительно! И как же она устала… Дрожащими руками она отломила крошечный кусочек и отправила его в рот. Ошейник давил. Катя попыталась оттянуть его, немного расслабить, но все зря. Подумать только, еще сегодня утром она была полностью счастлива и довольна жизнью, она была уверена в своем завтрашнем дне, у нее были планы, был парень… И вдруг все так круто перевернулось. За сегодняшний день ее один раз похитили, дважды перепродали, это ее третье жилище и вонючие хрюкающие соседи за перегородкой. Почему-то вспомнился нищий попрошайка, которого они со Светкой видели вчера возле школы. Вчера? Да сегодня же! Какой невероятно длинный день! Кэт медленно жевала хлеб, а по ее щекам текли слезы.