Алиса тоскливо разглядывала, вяло ползущую по потолку муху.
Как нелепо! Как же это нелепо! Много она хотела? Семью, любовь, детей и самое обычное счастье, как у мамы с папой. И что в итоге?
Она всё ещё в реанимации, из-за потрясения от предательства мужчины ставшего мужем случился выкидыш.
Срок был небольшой, но крови было много, настолько, что потребовалось переливание.
Впервые за свою недолгую жизнь она задумалась, что не так уж и хочет жить. Всё что она имела, всё чем она жила тяготило. Она помнила что мама с папой отдали жизнь, чтоб жила она, но зачем? Для чего она нужна этому миру? Мир выкинул её на обочину жизни, как выкинул её Денис.
Бежать? Глупо, любая попытка побега, равно повышенная доза седативных. Глупо сопротивляться, да и зачем возвращаться, что-то доказать? Для чего? Такие люди, как её муж не поймут.
А здесь колют укольчик и всё, тишина и покой.
Как же больно! Это ест изнутри, до зуда во всём теле, всё чаще девушка расчесывала себя почти до крови, испытывая пусть небольшое, но облегчение.
Когда на каталке привезли бесчувственное посеревшее тело. Алисе было всё равно.
Двое санитаров не церемонясь и громко матерясь на парня, который вздумал резать себе вены и весил, как медведь.
Его перекинули с каталки обнаженным прямо на не застеленный клеенчатый матрас. Чуть позже пришла Нина Алексеевна, которая часто работала и за постовую и за процедурную медсестру. Она поставила мужчине с синюшной кожей капельницу и ушла.
Алисе не оставалось ничего другого, как наблюдать, как из пластикового медицинского пакета капает раствор, капля за каплей, медленно-медленно.
Чуть позже она начала разглядывать и самого парня.
Нина Алексеевна, хоть и обладала не здоровым скептицизмом в отношении больных, всё же была женщиной сострадательной и накрыла парня простынёй. Которая мало что скрывала…
Мужчина был прекрасно сложен, аки Аполлон Бельведерский, хмыкнула про себя Алиса. На таких смотреть приятно, хотя нездоровая синева парня внушала опасения на счёт его жизни.
Здесь, в этом диспансере реанимационная палата была одна, за ней пусть и не постоянно, но всё же наблюдали пристальнее. Пост медсестры располагался прямо напротив этой палаты, для постоянного присмотра, которого больница к слову обеспечить не могла физически, сказывалась нехватка медперсонала, потому Алиса имела небольшую, но всё таки свободу передвижения и когда препарат перестал капать закрутила колёсико потуже. Она понимала что капельницы которые делают сейчас безопасны, но больничные страхи детства заставляли переживать за незнакомца.
Его тёмные волосы коротко стриженые и забавно кололи пальцы, которыми Алиса пробежалась по голове мужчины.
Ресницы на глазах, глубоко впавших в глазницы, были длинные-длинные, мечта девчонок.
А после чувствуя безнаказанность и вовсе потыкала парня в грудь, мышцы там были твёрдые и создавали ощутимый рельеф. Видимо последнее время парень питался не очень, сделала вывод Алиса, жирочка под кожей у него совсем не было.
Сама Алиса всегда была болезненно худа, да, она занималась спортом последние несколько лет и понимала,чтоб были мышцы надо кушать регулярно и хорошо. Сама же Алиса испытывая голод, чувствовала странное непонятное удовлетворение. Чуть меньшее чем, когда взрезала собственную кожу. Словно стараясь наказать себя за то,что осталась жива тогда.
Она потрогала свой правый глаз, повязку конечно же забрали. Почему-то лишившись привычной вещицы, стало так тоскливо и страшно.
Видения, что сопровождали её всю жизнь перестали являться. Значит дело не в ней самой, а в этом глазу?
Пока она не видела ничего необычного, может она теперь здорова?
Это началось тогда, после смерти родителей, вот только понять, что существо которое она видит ненастоящее она не могла. Для маленькой девочки, та страхолюдная тварь, что впилась в шею самой злой воспитательницы, была реальна. Маленькая Алиса честно пыталась защитить, пусть и злую женщину и кинула ей в лицо тапком. Защитить не смогла и воспитательница стала злиться сильнее, да и тварь уж знала, что Алиса её видит и шипела, вызывая ярость своей носительницы.
Так Алиса и попала первый раз в больницу, доктор был очень добрый и ласковый. Всё расспрашивал видит ли она этих бабаек в тех или иных местах. И она видела, не везде.
Они были разные, в основном страшные, похожи на белёсую слизь, а были красивые голубоватые. Были черно красные, самые ужасные их Алиса боялась больше всего.
Она сделала вывод что те, что светятся голубым и белым зла никому не желают, но всё же зачем-то жмутся к людям. А те что светятся жёлто-зелёным и красным, злые. Обычно они находятся на человеке или внутри него.
Красного она видела лишь однажды, ей было тогда четырнадцать.
Человека провезли рядом с ней, его везли в секцию с железными дверями. Алиса никогда не была там.
Мужчина под препаратами был без сознания и плотно зафиксирован на каталке. Тварь внутри металась и рвалась искала выхода, разевала свой рот-дыру в немом крике, но сбежать из плёненного человека не могла.
И когда тварь увидела Алису, широко улыбнулась, провалы её глаз засияли жёлто-зелёным светом. Существо вывалило из своего рта длинный острый язык истекающий противной чёрной слизью, пытаясь дотянуться…
Девочка увидев это завизжала от ужаса, но парализованная страхом не могла сдвинуться с места.
Того человека со страшной тварью внутри увезли, а истерика у Алисы так и не заканчивалась, тварь коснулась её языком, оставляя на теле липкие противные пузырящиеся следы. Их не видел никто кроме Алисы и смыть их удалось не сразу, всё это время она чувствовала, как противная слизь разъедает тело, но ей никто не верил.
Только позже врачам удалось убедить девочку, что на самом деле ничего этого нет, всё это выверты сознания, а попросту галлюцинации вызванные шизоидным расстройством.
Но сколько бы Алису не пичкали препаратами, часто подавляющими волю и вызывающими аппетит, странные чудики не пропадали. Только повязка смогла решить эту проблему. Словно этих монстров видела она не двумя глазами, а лишь одним.
Видеть снова этих тварей не хотелось, совершенно не важно, были они на самом деле или являлись миражом поломанного сознания.
Сейчас на эту тему мало хотелось размышлять. Девушка медленно с трудом подволакивая ослабшие от недавней большой кровопотери ноги потихоньку вернулась на свою кровать.
Во время, подходило время ужина, учитывая что находилась девушка в реанимационной палате, то идти в столовую не надо. Алиса ухмыльнулась своим глупым мыслям представляя, как ковыляет до столовой.
Она вновь бросила взгляд на безучастного соседа, который был в отключке. Красивый, даже очень, ему бы моделью в журнале быть, а не голом холодном матрасе валяться. Даже сейчас, в не самом своём лучшем виде, синюшный и со впавшими темными кругами подглазами он всё равно приковывал взгляд.
Дребезжащий звук металлической тележки прервал созерцательное настроение Алисы, она с комфортом устроилась подоткнув поудобнее подушку. Только сейчас поняла, что из-за перемещений по палате вновь открылось кровотечение, между ног стало горячо и влажно. Простыня которую она использовала вместо одеяла быстро наливалась красным…
Привёзшая порцию каши с рыбной котлетой и свекольный салат Нина Алексеевна зайдя в палату охнула. Алиса не отрываясь смотрела, как растёт и ширится красная лужа между раскинутых в сидячем положении ног.
Сознание медленно утекало в колыбель снов, а что если она умирает? Мама и папа её там ждут? А там это где? Рай? Правь? А что такое Правь? Откуда в голове это приятное светлое слово?
Охая и хватаясь за голову женщина с морковными волосами, бежала к Веронике Дмитриевне, лишь бы не легла спать, одна она девчонку не вытянет.
Девочку было действительно жалко. Арсений Викторович, хоть и являлся глав-врачом этого заведения, хапугой был редкостным. Все понимали что девчонку сюда продали доживать остаток жизни. Врядли ей сулило радостное будущее. Препараты которые ей назначили и их дозы ужасали. И если б не беременность, о которой умолчал супруг, привезя девушку в наркотическом опьянении, то она уже лежала бы в другой палате и пускала пузыри. Скорее всего выкидыш спровоцировали препараты для очищения крови от отравы или сама ситуация. Как женщина женщину, она конечно же понимала, молодую недотёпу, но поделать ничего не могла. Жалелки на всех не хватит, потому и засунула свою жалость поглбже в задеревенелую к чужой боли душу.
– Вероника Дмитриевна! Вероника Дмитриевна! – Она тарабанила в закрытую дверь, разбудить женщину если та засыпала казалось вовсе не возможно. Женщина с уставшим лицом с с фиолетовыми кругами под глазами всё же открыла дверь и судя по выражению лица, хотела наорать на побеспокоившую её женщину, но увидев как та обеспокоена, передумала. Кивнула головой, ожидая внятного объяснения.
– Там! Строгова! Кровотечение началось! Сильное! – Она буквально выкрикивала каждое слово, выдавая своё беспокойство за молодую дурочку.
Женщина вышла из кабинета не забыв запереть за собой дверь на ключ и бодро направилась к процедурному кабинету. Подкатила гремящую каталку и накидала туда необходимое. После указав медсестре катить её за ней, Вероника пошагала в реанимационную палату счёт идёт на минуты.
Помощь была оказана вовремя. Нина Алексеевна облегчённо перестилала окровавленные простыни, а после обмывала девушку. Будет жить.
Сознание к Алисе возвращалось медленно, волнами. И первое что она увидела, это та самая чёрно-красная тварь, она нависла да её соседом, облизывая своим длинным склизким языком, бессознательное тело темноволосого парня. Сил кричать и звать на помощь не было Алиса провалилась в обморок.