Серафима Барсова
– Итак, ведьма, будешь говорить? – шипел эльф, продолжая экзекуцию. – Или мне продолжить?
«Идиот, если бы я могла говорить, уже давно бы орала во все горло от ужаса», – подумала я, вздрагивая от прокатившегося по коже холодного ветерка.
Соски сжались в тугие комочки, то ли от холода, то ли от страха, то ли от острого когтя эльфа. Которым он так и продолжал кружить по сморщенной ореоле. Вызывая в моем теле странный отклик.
Если я их боюсь, то почему соски превратились в жесткие бугорки, от которых горячая пульсация отдавалась прямо в местечко между бедер. Словно между ними и клитором натянули вибрирующие от напряжения провода, по которым пульсировал сладкий огонь.
– А ты был прав, Омар, смотри как напряглись сосочки у нашей ведьмы, – ухмыльнулся дракон, казалось, от его взгляда огненные языки поползли по моей коже. – Шикарная игра, мне нравится… В нее можно играть вдвоем…
Подняв руку, покрутив ею перед моим лицом, дракон как-то жутко ухмыльнулся, выпуская когти цвета черного оникса.
– Поиграем, ведьма? – Я замерла, не зная, что придет в голову этому хищнику.
Вздрогнула, когда Ноксарр на удивление нежно опустил руку мне на грудь, слегка сжал, словно взвешивал на ладони. Задел шершавой подушечкой большого пальца тугую вершинку соска. Погладил, пристально сканируя меня полыхающим взглядом.
Сейчас, он как никогда напоминал хищника. Черты лица заострились, виски, лоб и щеки покрылись черной чешуей, в которой сияли звезды. Широко распахнутые глаза, заволокло чернильной бездной, с вертикальным сияющим огненными всполохами зрачком.
Дракон завис надо мной, словно завороженный сжимал грудь, скользя черным ониксовым когтем по соску.
Жадно принюхивался, трепеща, втягивая носом витающие в воздухе запахи.
В следующее мгновение, его зрачки расширились, ноздри затрепетали, и зверь с силой втянул в себя воздух. Снова схватил меня за горло, припечатав к черной каменюке.
– От тебя пахнет мой истинной? Где она? Что ты с ней сделала? – прорычал зверь, оскалившись, и сдавив мое горло. – Молчишь?
Я замерла, еще чуть-чуть, и этот монстр просто вырвет мне горло. А я ни дернуться не могла, ни слова вымолвить в свое оправдание.
Откуда мне знать, где его истинная? До сегодняшней ночи, я знать не знала ни этого мира, ни этого дракона, ни этого эльфа!
А где, кстати, я оказалась? И как тут оказалась? Что это за мир, где существуют эльфы, драконы? Кто тут еще есть?
Столько вопросов, а задать ни одного не могу. Горло словно тисками сдавило, и не от хватки дракона.
Ощущение, что вокруг моей шеи сжимался невидимый ошейник. И чем дольше я находилась в этом мире, тем сильнее он стягивался.
Дракон вдруг сам ослабил хватку, погладил меня по горлу. Заглядывая полыхающим взглядом в мои полные страха и ужаса глаза.
Наклонился, и с наслаждением слизал скатившуюся вниз по щеке слезинку.
– М-м-м… – Дракон зажмурился, смаковал вкус моих слез, перекатывал их на языке. Затем, распахнул глаза: – Вкус твоих слез хорош, но не идет ни в какое сравнение со вкусом твоей крови, переполненной экстазиром.
– Знаешь, что это такое? – с другой стороны, надо мной склонился эльф, сверкнув аккуратными белыми клыками. – Нет, наверняка, не знаешь. Стоит одному из нас всего лишь укусить тебя, впрыснуть яд экстазира, и ты умрешшшь…
– Но не сразу! – продолжал шептать дракон, оставляя влажный след на моей шее, с каким-то упоением собирая языком мурашки с кожи. – Сначала, по твоим венам польется жидкий огонь, выжигая все на своем пути. Воспламеняя кровь, заставит ее вскипеть, забурлить…
– Затем, взбунтуются твои гормоны… Сведут тебя с ума… Твое тело скрутит от боли, и дикой безумной жажды секса… – добавил эльф, наклонившись надо мной, овевая холодным дыханием жесткий до ноющей боли сосок.
Казалось, с каждым словом, эльф и дракон все больше теряют разум. Все сильнее становятся похожи на хищников.
С каждым касанием языком моей кожи, они тонули в каком-то темном мареве. Теперь, в них не осталось ничего разумного.
Первым сорвался дракон.
Накинулся, покрывая жалящими огненными поцелуями укусами лицо, шею, плечи, зализывая следы языком.
Казалось, от него ненасытной страсти по моей коже заструились огненные ручейки.
Странно, но они совсем не обжигали. Впитывались в кожу, проникая внутрь, заставляли плавиться каждую клеточку.
Следом за драконом, лишился разума и эльф. Полыхнув серебристым взглядом, покрывал ледяными поцелуями все до чего смог дотянуться. Обжигая кожу ледяным огнем, рассыпая по ней алмазные голубоватые искорки.
Они оседали на коже морозным узором, тут же впитываясь без всяких следов. Проникнув внутрь, жар и лед схлестнулись во мне, закрутились спиралью, замораживая все внутри, и тут же расплавляя огненным вихрем до молекул.
Две стихии, жар и холод, слились во мне воедино, схлестнулись, закрутились ураганом, обжигая холодом, расплавляя пламенем.
Заставляя кричать во все горло от невыносимых безумных ощущений. Когда я уже потерялась в этой адской смеси алмазного льда и черного пламени, внезапно, ощутила боль в шее, и нереальное взрывное наслаждение.
Звери окончательно слетели с катушек, впившись клыками в мое горло.