Не ищите совпадений. Все персонажи как и название города вымышлены, любое сходство с реально существующими людьми и ситуациями случайно. Как любой юрист, я не могу обойтись без примечаний.
Несостыковки предлагаю тоже не искать. Если их и встретите, значит я ввел их в роман специально. Заведомо утаиваю от вас, читатели, вид войск. А может и ведомство. Оставляю на вашу фантазию.
Если кто-то в романе показался подозрительно знакомым… Ну что ж, автор придумал этого персонажа в похмельном бреду и прототип никак не связан с реальным человеком, на которого вы подумали.
Повествование без лишней военной «нудятины» и юридических трехкилометровых предложений.
Теперь, когда вы готовы и я как автор вас обо всем предупредил, предлагаю усесться поудобнее, пододвинуть поближе кофе с печеньем и приступить.
Предыстория
Зимой Сибирь засыпает рано. Чем меньше город, тем быстрее он уходил в сон. Такие городки как Сугробск отключались полностью уже к началу вечерних новостей. В кабинете командира местной воинской части сидело двое. Один, владелец кабинета, напоминал известного артиста – благородный, седовласый пятидесятилетний мужчина. Обычно его лицо растягивалось в доброй, но хитрой улыбке. Редко кому удавалось видеть нахмуренный лоб и испепеляющий взгляд. Взгляд, которым сейчас он смотрел на собеседника.
Второй человек занимал положение в военной иерархии ниже, хотя три звезды на погонах с двумя просветами указывали на высокую должность. Невысокий с поросячьими глазками и широченным носом мужчина служил заместителем командира части по кадровой работе. Он заискивающе, как гиена, смотрел на руководителя и выдавал новую порцию информации. Командир становился все суровее и злее.
«Ну, так все и было. Парень отличился утром, а после обеда мне уже звонили из центрального аппарата и настойчиво рекомендовали провести с отличившимся работу по добровольному увольнению с военной службы. Благо у него контракт заканчивается через три месяца. Поговорил я и с Михаилом Петровичем. Он пообещал, что доложит обстановку кураторам из Москвы и не станет распространяться о причинах будущего увольнения своего сотрудника», – сказал кадровик.
«Да, загнал нас мальчишка в угол… И Петрович на перспективу нуждается в замене», – медленно сказал командир. Он понимал, что хорошего юриста найти трудно. А старого с учетом рекомендаций центрального аппарата оставить надежды не было.
Из части добровольно офицеры уходили в трех случаях. После окончания первого пятилетнего контракта. Те, кто разочаровался и знал, что теряет время. Таким парням обычно было куда идти: родственные связи или деньги состоятельных родителей решали проблемы трудоустройства.
Второй случай – достижение минимальной льготной пенсии – попытка ухватить хоть что-то. В зависимости от оклада офицер рассчитывал на пенсию, равную паре минимальных размеров оплаты труда. Неплохим подспорьем оказывались накопления по военной ипотеке, на которые военный также имел право. Немного, но лучше чем ничего. Особенно, если сравнивать с большинством населения страны… У уходящих была надежда, что в свои тридцать пять они ещё способны реализовать себя и найти дело по душе.
Третий случай характерен уходом офицеров по достижении двадцатилетней выслуги в календарном исчислении. К ним относились те, кто не попал в программу военной ипотеки. Этой категории государство должно после такой выслуги жилье по социальному найму. Вставая в очередь, они увольнялись и жили в закрытом военном городке как в клетке. Субсидию или жилье приходилось ждать годами – государство выполнять обязательства не спешило.
Была и другая категория – заслуженные. Если офицер не уходил со службы после выслуженных двадцати лет, он свято начинал верить, что никому за пределами системы уже не нужен. Да и делать он ничего там, на гражданке, не умеет.
Командир выглянул в окно. Покрытый черным облаком смога городок уходил в сон. На улицах встречались одинокие недовольные прохожие. Магазины поспешно закрывали двери и продавцы спешно убегали домой. Город погружался в зловещую тьму, в которой могло случиться все, что угодно. Сводки новостей, где один пьяный житель зарезал другого, никого уже не удивляли.
Все старались убежать, закрыться в маленьких безопасных крепостях и не высовывать нос на улицу до следующего утра. Часы показывали лишь 19 часов…
«Ладно, что нибудь придумаем. Лейтенанты скоро подъедут», – сказал командир и проводил заместителя.