Мальчик с недоумением наблюдает, как я яростно размахиваю веткой в воздухе. Его глаза ярко выделяются на фоне леса: их цвет напоминает мне о весенней лужайке, которую только-только подстригли. На нём надето множество слоёв одежды, а на голове – красная шерстяная шапка с потрёпанными краями.
– Извини, я не собирался тебя пугать, – улыбается он, примирительно поднимая руки вверх.
– Я и не испугался, – ворчу я, покрепче обняв себя руками и сглатывая комок в горле.
Мальчик смотрит на ветку у меня в руке, и я тут же роняю её на землю, пряча взгляд. Новый знакомый выглядит ненамного старше меня, пусть и на несколько дюймов выше. Надо сказать, он довольно высокий: мне то и дело говорят, каким большим я вымахал для своих одиннадцати лет. Этим я пошёл в папу, который возвышается над всеми вокруг, как башня. Лана шутила, что у нас дома есть свой «Большой и добрый великан»[7].
– Кстати, я Тимми. Ты пробежал мимо меня в прошлый раз – похоже, торопился куда-то.
– Ты меня видел? – удивляюсь я, пытаясь припомнить, видел ли я Тимми, но смутные воспоминания путаются в голове.
– Краем глаза. Никогда не видел, чтобы кто-то так быстро бегал. Ну, разве что на Олимпийских играх.
– Ты заметил, куда делась кошка? – спрашиваю я.
– Какая кошка?
– Та, за которой я гнался. У нее чёрная шерсть и белые глаза.
– Белые глаза? – медленно повторяет Тимми.
– Да-да, знаю, звучит странно. Папа решил, что кошка просто старая, но, по-моему, она может быть мутантом, если не хуже… – Я запинаюсь, не в силах заставить себя рассказать Тимми о Лане. Всё, что мне удаётся выдавить: – Я видел крысу с глазами такого же цвета.
У Тимми резко расширяются зрачки. Он отворачивается в сторону, а когда снова поворачивает голову ко мне, его взгляд словно блуждает где-то далеко.
– Что? Только не говори, будто это твоя кошка! – вырывается у меня.
– Нет, у меня нет домашних животных. – Тимми начинает теребить края шапки, ещё ниже надвигая её на лоб.
– Тогда чего ты так перепугался?
– Да жутко это, вот и всё.
Лицо Тимми вдруг принимает странное выражение, будто он кого-то выслеживает. А я впервые замечаю у него на штанах пятна грязи и небольшую прореху на правом колене.
– Ты живёшь где-то здесь? – спрашиваю я.
– Прямо у озера, – показывает он себе за спину.
– Тогда что ты здесь делаешь? – с подозрением смотрю на него я: по моему опыту, в лес редко ходят в одиночку.
– Осматриваюсь вокруг, – отвечает он так, будто очевиднее ничего и быть не может.
– Вот это пофигисты у тебя родители, если разрешают гулять тут одному.
– Ну не могли же они поселиться возле леса и ожидать, что я не захочу его исследовать! Лес для того и предназначен, – поясняет Тимми, озорно сверкнув глазами.
Я делаю мысленную заметку ответить так же, когда мама с папой снова начнут читать мне нотации про лес.
– Не хочешь на денёк поменяться родителями? – со смешком интересуюсь я.
– Ну… вообще-то они не знают, что я здесь. У меня здорово получается сбегать по-тихому. Я бы даже сказал, я в этом мастер, – признаётся он.
Мне ещё никто никогда ни в чём не признавался, кроме Ланы. Приятное ощущение. А то в школе ребята вечно обмениваются секретами друг другу на ушко и смеются. А я, как бы ни пытался, так и не смог ни с кем посекретничать. Я улыбаюсь Тимми – и он улыбается в ответ.
Вот бы и я умел сбегать из дома незамеченным, но у родителей, по-моему, срабатывает паучье чутьё. Когда я хотел сходить в кино, мама увязалась за мной, причём не один раз, а целых и очень позорных ДВА. Такого ни за что бы не произошло, будь Лана здесь, и да, вы верно догадались, с тех пор меня никто не зовёт гулять.
Тимми стоит, уставившись на меня с очень серьёзным выражением лица. Он открывает рот, собираясь что-то сказать, когда рядом раздаётся шорох, заставляя нас отскочить назад. Из зарослей кустарника у наших ног выпрыгивает лягушка. Мы одновременно вскрикиваем и заслоняем головы руками. Громко квакнув, лягушка торопливо упрыгивает мимо нас по своим делам.
Мы с Тимми смотрим друг на друга – и заливаемся хохотом.
– Видел бы ты своё лицо! – держится за живот он.
– Моё лицо! А сам-то? – выкрикиваю я тем же тоном.
– Я не очень люблю лягушек, они слишком прыгучие. А прыгучие штуки меня пугают. И кошки тоже, зато я отлично лажу со змеями. Когда-то у меня даже был королевский питон.
– Я и представить не могу, чтобы родители разрешили мне держать змею в качестве питомца. Даже золотую рыбку пришлось выпрашивать, и то они согласились, только когда сестра пообещала помогать с чисткой аквариума, – признаюсь я.
– Мама тогда работала в зоопарке, поэтому она была не против.
– А что случилось с той змеёй?
– Моя сестра выпустила её на волю, сказала, мол, слишком жестоко держать её в коробке, – отвечает Тимми, снова начиная теребить шапку, пока та не сползает до самых бровей.
– Ты учишься в старшей школе Хэнгин Хилл? – интересуюсь я. Школа стала бы чуть менее невыносимой, будь у меня там возможность поболтать с кем-нибудь нормальным.
– Я на домашнем обучении.
Я нахмуриваюсь:
– А как это?
– Преподаватели приходят ко мне домой и учат разным предметам, а родители помогают, когда есть возможность.
Я широко распахиваю глаза:
– Подожди, хочешь сказать, тебе не надо именно ходить в школу?
– На деле это не так здорово, как кажется.
– Тебе приходится носить школьную форму?
Тимми качает головой.
– ОГО! Ты можешь учиться прямо в пижаме, это же круто!
– Почему ты побежал за кошкой? – Тимми пристально смотрит на меня.
Я открываю рот, но сразу закрываю снова, как рыба на суше.
– Это глупо, – выдавливаю я наконец.
– Из-за глупости ты бы так быстро не бегал.
– Эта кошка напомнила мне кое о ком.
Я подбираю ветку у ног и начинаю играть ею, изо всех сил стараясь избегать внимательного взгляда Тимми. К счастью, больше он ни о чём не спрашивает. Хорошо, что он не знает о Лане: в школе со мной все только об этом и говорят. Даже сейчас, год спустя, это вечно: «Эй, Ари, ты ничего новенького не слышал? Она не звонила? Прости, чувак, наверняка она просто наслаждается свободой… Вот бы и мне так убежать от родителей». На самом деле им всё равно, лишь бы посплетничать.
Последние лучи солнца тают в затянутом тучами небе у нас над головами. Внутри, в животе, начинает расти паника, то и дело заставляя меня нервно вздрагивать.
– Я лучше пойду, пока мама не заметила моё отсутствие. Мне не разрешают гулять в одиночку.
– Ты и не один.
– Что ты имеешь в виду? – Яма в животе словно подпрыгивает вверх-вниз.
– Я ведь тоже здесь, разве нет? – улыбается Тимми.
– А! Да… но попробуй убедить в этом моих родителей.
– Ты знаешь дорогу назад? – спрашивает Тимми.
– Не особо, – признаю я. От страха руки и ноги начинает покалывать. Снова возникает это чувство, будто за мной наблюдают.
– Где ты живешь?
– У самого шоссе на краю леса. «Хоп Коттедж», который с зелёной дверью. Раньше у нас был указатель, но папа вечно сбивает его машиной по неосторожности.
– А, я знаю, где это. Пойдем, я тебя провожу.
– Спасибо!
– Да ты дрожишь, – замечает Тимми мои стучащие зубы и снимает пуховик: – Вот, держи.
– А как же ты? Тут ужасно холодно.
Он бросает взгляд на мою пижаму, и уголки его рта начинают подрагивать. Почувствовав, как лицо заливается краской, я принимаю у него пуховик и быстро натягиваю на себя, хотя руки успели онеметь от кусачего мороза. Куртка мне великовата, но это неважно: главное, она очень мягкая и тёплая. Прямо сейчас лучше может быть только одеяло с подогревом.
– Спасибо. Классная футболка, кстати.
Тимми опускает на неё взгляд и улыбается от уха до уха.
– Это манга?
– «Драконий жемчуг Зет».
Я отвечаю непонимающим взглядом.
– Ты разве не слышал о таком? – не верит Тимми.
– Нет, а про что там?
– Про супервоинов, которые защищают мир от пришельцев и монстров, – с сияющим лицом рассказывает он, показывая драки руками. – Пикколо нравится мне больше всех, он умеет отращивать обратно руки и ноги, и…
Тимми останавливается и бросает взгляд мне за плечо, а по его глазам пробегает тень.
– Что такое? Ты что-то увидел? – нервно оборачиваюсь я.
– Кажется, ещё одну лягушку, – дрожа, отвечает он и смеётся, стараясь сбросить напряжение. Но его взгляд остаётся насторожённым.
Почему-то меня так и подмывает посмотреть назад ещё раз, напоследок, прежде чем идти дальше. И среди теней я замечаю два светящихся кружка, которые перемещаются с одного места на другое. Потерев глаза, я снова вглядываюсь в темноту, но там уже ничего нет.
Соберись, Ари!
– Нам сюда, – машет рукой Тимми, подзывая к извилистой, заросшей папоротником тропинке, над которой роятся мошки. Когда мы наконец выходим из леса, папиной машины всё ещё не видно. Я тороплюсь ко входной двери: хоть бы мама продолжала посапывать на диване!
– Спасибо, что помог добраться домой. Значит, ещё увидимся?
Тимми кивает.
– Завтра можем погонять в футбол или что-нибудь в этом духе, если хочешь, – быстро добавляю я.
– Завтра я не могу. Как насчёт послезавтра? – предлагает он.
– Я буду дома, можешь приходить в любое время, – отзываюсь я, стараясь не казаться чересчур воодушевлённым: слишком уж это печально. Но я ничего не могу с собой поделать, да и папа будет рад узнать, что я завёл нового друга.
– Только есть одна проблема, – говорит Тимми.
– Какая?
– Я отвратительно играю в футбол, – смущённо улыбается он.
– Тогда тебе повезло: я всего-то, типа, один из лучших. Я тебя научу.
Тимми смеётся и машет мне на прощание. Разобравшись с ключами, я медленно открываю дверь и просовываю голову внутрь. Мама по-прежнему спит, завернувшись в одеяло и высунув одну ногу за край дивана. Я собираюсь закрывать входную дверь, когда слышу топот Тимми за спиной.
– Эй, Ари, – шепчет он, подбегая ко мне.
– Да?
Его глаза начинают странно подёргиваться.
– Неважно, забудь, – качает головой он.
– Говори уже!
Тимми глубоко вздыхает.
– Ты слышал о Человеке из Веток?
– А кто нет? – смеюсь я, но друг не спешит присоединяться.
– Он проснулся, – шепчет Тимми.