Какой самоуверенный нахал.
Но если так подумать, трусы у меня вчера были мокрые от простого просмотра фото, а сегодня… он рядом.
На расстоянии вытянутой руки. Его темные глаза напротив моих, взглядом бесстыжим оценивают.
Руки с крупными, сильными пальцами спокойно лежат на столе.
– Закажем что-нибудь? У нас же, ебать, свидание.
Волков берет меню и начинает листать, но делает это по-особенному.
Он раскрывает листы меню с самой сердцевины, удерживая их средним пальцем и медленно двигает пальцем туда-сюда.
Он будто имитирует интимные ласки, как раскрывает киску пальцами и поглаживает.
Меня бросает в жаркий пот от этой импровизации.
Я отвожу взгляд в сторону, Савелий мгновенно смотрит на меня, усмехается.
Думает, что сработало.
Судя по гулкому сердцебиению в груди – сработало же!
И я не из скромниц, не из тихонь.
Я морально была готова и киску готовила к тому, чтобы поскакать, полетать на его «банане».
Но по сравнению с этим мужичарой я словно малек рядом с акулой.
Пытаюсь держаться увереннее, снова тянусь к блокноту.
Делаю пометку.
– Да что ты там все пишешь постоянно? – не выдерживает Волков. – Снова оцениваешь? Дай сюда!
Он тянется влево к моей руке с блокнотом, я увожу ее в другую сторону и… Оп!
Блокнот оказывается в руках Волкова.
– Обманный маневр, – сверкает белозубой улыбкой. – Слышала о таком?!
– Отдай!
С трудом удерживаю себя на месте. Не хватало еще скакать за блокнотом, как мартышка.
Вместо того, чтобы отбирать, я делаю большой глоток мартини, осушив бокал, и приглашаю официанта, чтобы повторил.
– Ваш спутник уже выбрал, что будет пить?
– Кровавую Мэри.
– Одну минуту.
Официант испаряется.
Волков увлеченно листает мой блокнот.
Он довольно пухлый, из-за того, что в нем куча всего – и вкладыши, и наклейки, и закладки разные.
Можно сказать, Савелий бесцеремонно лезет в святая святых и после просмотра заявляет:
– Черт ногу сломит! – качает головой. – У тебя на одной странице заметки рабочие, важный, судя по яркой обводке, номер телефона и личные заметки о покупке трусов! Как это вообще разобрать?
– А тебе разбираться и не нужно…
– Должна быть в женщине какая-то изюминка и загадка? – усмехается. – Так, что ли?
– Уж простите. Мартина говорила, что ты привык к другим девушкам. У которых вместо мозга – пустота, а уши держатся на веревочке от стрингов.
– А ты?
– Что я?
– Какие на тебе трусишки? Стринги?
– Нет.
– Танга? Бикини? Бразилиана? – перечисляет.
– Ты что, женскими трусами торгуешь? Не должен нормальный мужик знать столько о женских трусах.
– Ты не ответила. Какие на тебе.
– А на тебе? – парирую быстро.
– Сказать?
– Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Покажи, – киваю, сделав глоток мартини.
В этом ресторане зоны отделены друг от друга стенками. Зона в виде небольшой, уютной кабинки.
Сейчас официанта нет. Только мы вдвоем.
Волк откидывается на диване и с порочной усмешкой расстегивает бляшку ремня. Потом пуговицу.
Тянет вниз молнию и чуть-чуть сдвигает брюки вниз.
Белые трусы.
Пульс в голове частит даже от вида темной широкой дорожки волос, утопающей под резинкой трусов.
Белые, как парус яхты, на которой можно пересечь море «Множественные оргазмы» и бросить якорь у островка «Безбашенный секс».
Звучит заманчиво…
Боже, какая я пошлая и слабая.
– Мало, – цокаю я. – Плавки или боксеры? Или мужские джогги? Ну, знаешь, такие трусы, где капитан и его два помощника в специальном мешочке покоятся, а попец открыт…
Волк застывает, хищно блестит глазами.
– Начал? Так показывай. И прибор тоже можно, – делаю еще один глоток. – А то у меня впечатление, будто ты на фото подложил себе в трусы кое-что!
Он не дернулся и не пошевелился, лишь медленно погладил себя ладонью через трусы.
Плоть на дыбы встала, до треска натянув ткань.
Бля-бля-бля…
Вагина заныла.
Он реальный. Здоровый. Толстый. Мощный!
– Так достаточно? – уточняет хрипло, обхватывает пальцами толстый ствол.
Я с трудом отвожу взгляд. В голове бухает пульс!
Что за мужик? Совсем без тормозов!
Я лишь хотела сбить с него спесь, а вышло наоборот…
Он поверг в шок меня.
– На слабо меня не бери, Мар-га-ри-та! – разделяет по слогам, неторопливо застегивая брюки.
Я по капле цежу мартини.
Впервые мнусь, не знаю, как быть дальше. Может быть, после того, как я осушу бокал с напитком, мысли появятся и пропадет ощущение, что на меня открыли охоту.
– Итак, теперь посмотрим… Дата сегодняшняя. Что ты обо мне накалякала. Баллы какие-то списывала! Посмотрим… Посмотрим… Во. Написано – Волк! – хмыкает. – То бишь я. Блядь.
Пауза.
Мужчина медленно тянет.
– Не понял. Тут написано – «Савелий Волков, т. е. Волк. Волк – блядь». Это что такое?!
– Подруга сказала, что ты девушек меняешь. Если женщина меняет партнёров, её зовут блядью. Почему бы точно так же не назвать мужика, который меняет баб?
– Тогда другой вопрос, почему напротив «Волк – блядь» минус двести баллов стоит?! – возмущенно воздевает брови вверх.
– Потому что! Блядская, неверная натура – минус двести баллов. Минимум.
– Минус двести баллов за блядство, минус сто баллов за то, что назвал тебя полным именем, и минус сто пятьдесят за то, что принес тебе шикарный, дорогой букет роз. Минус четыреста пятьдесят баллов из тысячи!
– Оу… В уме считаешь верно!
– Охренеть! И что все это значит?
– Не фаворит ты, – качаю головой. – Не фаворит!
Крепко сжав мой блокнот обеими руками, Волков наклоняется в мою сторону.
Его взгляд пронизывает насквозь.
Нужно запретить ему смотреть вот так и вспарывать все, что на мне надето.
Я будто голая, что за беда.
– Эй, шальная… Что, если я тебе скажу… Ты оцениваешь неверно?!
– У меня своя система.
– Фуфло твоя система… Ты сваливаешь разные, по сути, показатели в одну кучу. Надо подводить итоги по каждому разделу. Типа, поведение на свидании, отдельная строка. По стобалльной шкале. Внешность, черты характера, и так далее. Досье должно быть полным, тщательным. Иначе картинка сложится неверная! – швыряет в мою сторону блокнот. – Но я и без оценок знаю, что ты мне сегодня дашь!
– Вот еще.
– Дашь. Мне все дают. Даже царицы.
– Какие еще царицы?
– Самые настоящие. Потомки царской семьи… – роняет небрежно и улыбается сыто. – Скажу по секрету, пизда женщины с царской родословной мало чем отличается от пизды самой обычной женщины. Пизда, она и в Африке – пизда, – довольно громко говорит он.
Официант ставит перед ним напиток, мельком посмотрев на мудреца, излагающего прописные истины.
– Все, вали. Будешь нужен, позову!
Волк небрежно отправляет официанта прочь и смотрит на напиток, скривившись.
– Что за дрянь? Я Кровавую Мэри не пью.
– А я не даю.
– Сегодня дашь.
– Увы, – развожу руками. – Сообразишь за десять секунд, почему я тебе сегодня не дам, подумаю насчет новой системы оценки. Для тебя сделала скидку, и подсказка совсем рядом. Десять секунд, время пошло. Алиса, – прошу голосовую помощницу, – поставь таймер на десять секунд.
Волк хмурится, смотрит на меня, потом обводит медленным взглядом кабинку, меня, розы, столик.
На предпоследней секунде взгляд Волкова останавливается на бокале с напитком, он поднимает взгляд на меня.
– Менстряк, что ли?!
– Бинго.
Ну все, думаю обреченно. Свидание провалено. Можно долакать мартини и уползать в свою квартиру.
В одиночестве.
Но не тут-то было!
Волков резко поднимается, хватает меня за руку и тащит за собой в направлении дамской комнаты.
Я даже не сразу спохватилась. Опомнилась, когда дверь с изображением платьица оказалась перед моими глазами.
– Эй! Куда ты меня тащишь?
– Покажешь мне хвост от мышонка.
– Хвост от мышонка?
– Тампон, бля. Пока не увижу, не поверю!