Свет луны пробивается в окно. Заточенные перья лежат рядом с чернильницей. Я должен начать свой рассказ. Волшебные часы отсчитывают время, отведенное мне до рассвета. А утром я должен буду присутствовать на коронации и уже не смогу работать ночи напролет, склонившись над книгой заклинаний. Сейчас я всего лишь новоявленный чародей, который хочет записать на чистых страницах колдовского фолианта историю своей жизни. Может быть, какой-нибудь новичок магической школы заберется в угловую башню и найдет мои мемуары. Я хочу, чтобы хоть кто-то узнал мою тайну, прочел о том, кем я был до того, как стать чернокнижником. Для этого мне надо забыть об эльфах, ожидающих меня у входа в крепость, и заглянуть далеко в прошлое.
Я стоял перед арочным окном и смотрел на раскинувшийся внизу город. Есть ли в мире более богатые и процветающие земли, чем королевство моего отца? Этого я знать не мог, поскольку ни одному из принцев не разрешалось выезжать за пределы страны. Я не имел право отправиться в путешествие даже под чужим именем, такой закон был установлен королевским советом.
Внизу сверкали огни спящего города, развевались пестрые флажки на ярмарочных шатрах, гнездились голуби на покатых крышах. Дома столицы даже ночью не погружались во тьму. На улицах зажигали фонари, будто их свет мог оградить мирных горожан от нападения грабителей или злых духов. Какой величественный вид открывался мне из окон башни, весь город лежал, как на ладони. Чуть влево от городских ворот синело холодное море. Ярко горел огонек на маяке. В Королевский Порт стекались торговые судна со всего мира. Многие из них месяцами стояли в тихой гавани. От заезжих купцов я выслушал много рассказов о далеких странах и экзотических островах, но уже давно оставил надежду отправиться в морское путешествие. Сколько я не просил об этом отца, ответ всегда был один и неизменное предупреждение о том, что за пределами родной страны меня ждет опасность.
Хотя с чего вдруг такая забота о младшем сыне. Ведь я не мог наследовать престол и был недостаточно образован, чтобы давать какие-либо советы в государственных делах. Зато каждый день от рассвета до заката я проводил на учебном ристалище или состязании лучников. Даже старые, опытные рыцари признали меня одним из лучших, а родные братья смотрели на меня так, будто я не в силах выдержать даже первого испытания судьбы. Я привык скрывать от обитателей замка то, что ночью, никем не замеченный, я выбираюсь в город, чтобы скрестить свою шпагу с первым же встреченным разбойником. А людей, живущих разбоем, было достаточно во всех крупных городах. Но сегодня я не спешил спуститься вниз по крепостной стене. Я, как зачарованный, смотрел на звездное небо, раскинувшееся над башнями замка и на яркий флаг, прикрепленный к высокому шпилю. Во дворе замка ярко пылали несколько факелов и ходил с дозором часовой. Лишь его шаги и скрип флюгера нарушали тишину ночи.
Я хотел уже отойти от окна, но вдруг до меня донеслись какие-то странные звуки: цокот копыт, свист кнута и крики кучера. Кто может требовать, чтобы ему открыли ворота замка в столь поздний час? К моему удивлению стражники тут же поспешили к лебедке, заскрипели цепи и опускные решетки. Тут же был опущен подъемный мост, и во двор замка с грохотом въехал черный экипаж. Четверка взмыленных гнедых коней едва переводила дух после долгой скачки. Кучер кинул поводья подбежавшему груму, проворно соскочил с облучка и открыл дверцу кареты. Мне показалась, что прошла целая вечность прежде, чем из темноты экипажа вышел высокий, статный господин в длинных, темного цвета одеждах, отделанных соболиным мехом. В его правой руке сверкал золоченый посох, непокрытая ничем гордая голова казалось была предназначена для того, чтобы носить венец. Внешность и манеры незнакомца произвели на меня неизгладимое впечатление. Он двигался с необычайной, хищной грацией и вел себя с таким достоинством, будто был на голову выше всех земных властителей.
Мой старший брат Флориан выбежал во двор замка. Несмотря на поздний час, он был одет в свой праздничный камзол, коротко остриженные волосы в свете факелов отливали золотом. Он подбежал к незнакомцу и почтительно поклонился ему. Кто же такой этот господин? Чем он заслужил поклон кронпринца? Ведь всем известно, что наследник престола не кланяется никому, кроме короля.
Меня разбирало любопытство. Я должен был узнать, что нужно ночному гостю в наших краях. Наверное, он приехал издалека, из какой-нибудь страны, о которой я никогда не слышал. Ведь карту мира я смог набросать для себя только по рассказам мореходов. Теперь мне было интересно расспросить чужестранца о его землях. Его одежда, хоть и была богата, но не соответствовала последней моде, установленной в нашей стране. А наглухо закрытый и зашторенный экипаж мог вызвать подозрение на заставах, не имей путник специального королевского приглашения. Но судя по всему, этого гостя здесь давно ждали.
Я вышел из башни, спустился вниз по винтовой лестнице и остановился перед парадными залами. Сюда обычно приводили всех посетителей, но на этот раз вокруг было пустынно. Никакого пышного приема. Лишь караульные стояли перед закрытыми дверьми.
Я свернул в темную галерею. Здесь было тихо и пустынно, лишь рыцарские латы стояли в стенных нишах и холодно мерцали зеркала. Впереди послышались шаги. Я поспешно скользнул за гобелен и из своего укрытия мог наблюдать, как по галерее прошествовал король в сопровождении чужеземца. Чуть позади них, печально опустив белокурые головы, шли мои братья Флориан и Клод. Еще с детства эти двое все время держались вместе. Кажется, их ничуть не смущало, что корона достанется лишь старшему сыну, а средний сможет занять только второе место в стране.
Осторожно выбравшись из своего укрытия, я последовал за странной процессией. Король, таинственный пришелец и оба моих брата вошли в тронный зал. В замке повернулся ключ, и все стихло. Подгоняемый любопытством, я подошел к закрытым дверям и прислушался. В зале о чем-то оживленно спорили.
– Поверьте, если я захочу, он устремится на мой зов и даже целая армия не сможет удержать его, – донесся до меня чей-то властный, торжествующий голос. От этих звуков в голове помутилось. Перед глазами возникла темнота, а с языка непроизвольно сорвалось одно единственное слово. Кажется, это было чье-то имя «Ротберт». Странно, я ведь никогда раньше не слышал этого имени, почему же оно пришло мне на ум, будто одно из тех волшебных слов, с помощью которых можно отомкнуть любые замки.
Двери тронного зала внезапно распахнулись. Кто-то схватил меня за плечи и оттащил в сторону.
– Эдвин, что с тобой стряслось? – озабоченный голос Клода вывел меня из оцепенения. – Раньше за тобой не водилось привычки спать на ходу. Может, ты нездоров?
– Нет, со мной все хорошо, – солгал я и прислонился спиной к стене, чтобы не упасть. – Скажи, как зовут того господина, который только что прибыл в замок?
Всего за мгновение на лице моего брата сменилась гамма чувств от полного отчаяния до холодного безразличия.
– Ты ошибся, – наконец выдавил из себя Клод. – Сегодня в замок не пускали ни гонцов, ни просителей. Таков королевский указ.
– Но я видел черную карету во дворе замка.
– Тебе показалось, – с непроницаемым выражением лица заявил Клод. – Возвращайся в свои покои. Завтра я пришлю к тебе придворного лекаря.
Клод сам проводил меня до дверей спальни.
– Запрись на засов и не выходи из своих покоев до рассвета, – посоветовал он. Нужно ли говорить, что его совет показался мне странным. Я никогда не боялся взглянуть в лицо опасности, напротив, бродил по темным закоулкам столицы, ища возможности обнажить шпагу. Так чего же мне опасаться в тех стенах, где я родился и вырос. Разве только того, что придворный лекарь ненароком отравит меня одним из своих зелий.
С чего бы вдруг Клод начал отрицать существование ночного визитера? Впервые в жизни я почувствовал обиду на отца за то, что он не посвящает меня в государственные тайны.
Внизу послышался грохот колес отъезжающего экипажа. Я накинул на плечи первый попавшийся плащ, схватил шпагу и кинулся вниз к конюшням. Предупреждение Клода не имело для меня значения. Если от меня что-то скрывают, то не без причины. Что ж, у меня хватит смелости, чтобы самому все узнать.
Я быстро оседлал коня и проскакал по опущенному мосту. На влажной грунтовой дороге были заметны тонкие борозды от колес и следы лошадиных копыт. Цепь следов огибала городскую стену и устремлялась к лесу. Кто бы не был этот странный путник, но он выбрал неудачный маршрут. Темная лесная дорога вела к развалинам старого города. Люди боялись ходить туда даже днем. Вряд ли бы во всей столице нашелся смельчак, который на ночь глядя отправился бы к руинам. Но я, недолго думая, направил своего коня вслед за таинственным экипажем.
Пышные ели росли так близко друг от друга, что в темноте казались единой неприступной стеной. Лишь в одном месте, меж деревьями, извивалась дорожка. Медленно, как черная ящерица, по ней полз экипаж, запряженный четверкой лошадей. Я пришпорил коня, надеясь нагнать карету, прежде чем она углубится в лес, но, к своему удивлению, обнаружил, что несмотря на спешку, расстояние между мной и черной каретой не сокращается. Что ж, так даже лучше, я смогу проследить за человеком, вызвавшим мое любопытство, и при этом остаться незамеченным. Ведь если я просто нагоню его и напрямую спрошу, что ему было нужно от моего отца, даст ли он мне честный ответ? В карете не было заднего окошечка, на запятках не стояли грумы. А кучер, подгоняющий лошадей, не мог заметить преследователя.
Когда я уже смирился с тем, что мне придется соблюдать почтительную дистанцию, кони впереди дико заржали. Карета чуть накренилась, раздался треск. Должно быть, сломалась одна из рессор или ось колеса. Я присмотрелся и увидел, что одно из задних колес угодило в придорожную канаву. Должно быть, сейчас кучер спрыгнет с козел, чтобы осмотреть повреждение, а я постараюсь оказать посильную помощь и, конечно же, заведу разговор. Но беспечный возница и не думал оставлять своего места. Раздался свист кнута, взорвались в ночном воздухе несколько сверкающих искр, настолько ярких, что я закрыл глаза, а когда открыл их, то не смог сдержать изумленного возгласа. Дорога была пуста, ни лошадей, ни кареты, лишь рядом с канавой осталась глубокая борозда – последние свидетельство того, что здесь еще недавно застряло колесо кареты.
Я был так удивлен, что забыл о собственном затруднении. Когда я осмотрелся по сторонам, то понял, что успел отъехать очень далеко от лесной опушки. Темнота сгущалась над дорогой. В этом лесу даже днем не доставало света, а после полночи густой мрак становился непроглядным. Я должен был проделать обратный путь в кратчайший срок и внимательно следить за тем, чтобы мой конь не угодил копытом в какую-нибудь яму. Деревья обступали тропу, как сказочные великаны. Колючие ветки цеплялись за мою одежду и длинную гриву коня. Может быть, я слишком поддался игре воображения, но мне стало казаться, что дорога стремительно сужается и вскоре ехать по ней будет невозможно.
Где-то в чаще блеснул огонек. Я спешился, привязал коня к стволу ели и устремился на свет. Я не верил в рассказы о блуждающих огоньках и не боялся того, что леший собьет меня с верного пути. Чем дальше я шел, тем ярче становился манящий свет. Еще несколько шагов и я смог рассмотреть, что огонек полыхает за перегородкой низкого окна. Неужели кто-то до сих пор живет в избушке егеря. Я думал, что она давно уже заброшена, а новых лесничих королевский распорядитель направить сюда еще не успел.
Я приблизился к избе и заглянул в окно. Оплывшая свеча стояла на столе, воск капал в деревянную плошку, огонек плясал на кончике фитиля. От свечи по тесному помещению избушки распространялось яркое сияние. А рядом со столом, на грубо сколоченной деревянной лавке, сидели две девушки. Судя по их роскошным нарядам, я бы причислил их к числу знатных дам. Хотя, что могут дамы делать ночью в лесной глуши? Они не заметили меня, а я стоял у окна и не мог оторвать взгляда от двух бледнолицых, рыжеволосых красавиц. Одна из них держала в руках ворох золотистой пряжи, а другая ловко наматывала нити в клубок. Они о чем-то разговаривали, возможно, шутили. Одна девушка рассмеялась, качнулись в такт движению головы огненные локоны. Ее журчащий серебристый смех эхом отдался от стен избушки.
– А младший принц красив, как ангел, – вдруг произнесла девушка. Она с точностью скопировала комплимент, который я так часто слышал от придворных дам. По тону ее голоса невозможно было понять говорит ли она это с восхищением или же просто передразнивает кого-то.
– Да, он очень хорош собой, – более сдержанно согласилась вторая леди. – Мне жаль его. Несчастный, пригожий мальчик! Он не создан для такой судьбы.
– Этот прекрасный юноша даже не знает о том, что его ждет. Даже король не сможет защитить его от гнева колдунов, – девушка тщательно подбирала слова, будто боялась произнести вслух запрещенные имена. – Он слишком благороден, чтобы согласиться на условия князя.
– Из тех, кто любит в детстве играть в честь и доблесть, впоследствии получаются самые отъявленные злодеи, – совершенно спокойно возразила ее подруга.
– Неужели он пойдет путем зла? – меж изящными женскими бровями залегла глубокая морщинка. Мягкие рыжие локоны выскользнули из под головного убора и упали на лоб. – А ведь если он захочет выжить, то ему придется отречься от своего благородства и от своей смертной семьи. Забыть о том, что он сам когда-то был смертным.
– Князь позаботится о том, чтобы распахнуть перед избранником судьбы врата империи, – послышалось в ответ.
– Тсс, замолчи, – прошептала первая девушка. – Даже в дремучем лесу нельзя разглашать свои тайны. К тому же, врата в волшебный мир могут находиться где угодно и при этом оставаться незримыми для наших глаз.
Ее подруга молча кивнула, отложила свой клубок и стала расправлять кружевные оборки на платье.
– А эта страна процветает, – решила она перевести разговор в другое русло. – Любой король хотел бы иметь такие плодородные земли, да еще и золотые рудники в придачу. Иногда мне кажется, что сами гномы нарушают собственные законы и помогают этим смертным добывать изумруды и другие сокровища.
– Гномы зря стараются. За счет рудников богатеют лишь приближенные короля и жители городов, а в провинциях растет недовольство.
– Зато король держит сильную армию и не дает честолюбивым соседям вторгнуться на свою территорию. Вот если бы его советники были менее корыстолюбивыми и более сообразительными. Они даже ни разу не спросили младшего принца о его мнении, а ведь он умнее их всех. Будь он королем, то вел бы более умелую политику, нежели его отец.
Я придвинулся ближе к окну. Под подошвой моего сапога хрустнула сухая ветка. Девушки встрепенулись. Одна из них глянула в окно и заметила меня. В ее глазах вспыхнул гнев.
Я поспешно отошел от окна, обогнул стену и распахнул дверь. Мне хотелось извиниться перед дамами и спросить не знают ли они другой дороги, ведущей в замок, но их в избушке уже не было. Лишь мотылек кружил над пламенем свечи. Огонек плясал на фитиле еще несколько мгновений, а затем погас, будто кто-то задул его. Мне ничего не оставалось, как вернуться к тому месту, где я оставил коня. Даже самый отчаянный искатель приключений не захочет провести ночь в избушке, где обитают существа, подобные призракам.
К моему удивлению, развесистые деревья расступились, освобождая проезжую дорогу. Теперь я мог спокойно вернуться в замок. Свет луны пробивался сквозь пышные кроны елей и ложился на неровную тропу. До опушки леса я добрался благополучно, только иногда в тишине мне слышалось легкое трепыхание крыльев мотылька.