Мик забрался на фор-трюм-рей и отпустил руки. Корабль шёл ровно, качало умеренно – для опытного моряка незаметно. Пират поразился собственному бесстрашию. Не держаться на вершине фок-мачты – абсолютное безрассудство.
Мик достал из-за широкого пояса подзорную трубу. Раскрыл её, взглянул на океан. Справа и слева – бесконечная вода Скарры. Далеко впереди гигантский водопад. «Победитель» под всеми парусами шёл к концу мира. Требовалось срочно переложить курс, иначе через три-четыре часа прославленное пиратское судно вместе с командой рухнет в бездну. В подзорную трубу Брат Удачи отчётливо видел место, где вода заканчивалась. Дальше начиналась тьма, по сравнению с которой, даже самая чёрная ночь покажется солнечным днём. Кромешный мрак, состоявший из ничего, звал пиратское судно, чтобы пережевать и проглотить.
Мика что-то куснуло за ухо. Он инстинктивно махнул рукой, пытаясь прогнать зубастое насекомое. Снова навёл подзорную трубу на горизонт, за которым находился конец света. Вгляделся в кромешную тьму, ещё надеясь, что…
За ухо снова куснули. В этот раз больнее. Мик яростнее отмахнулся. В этот момент «Победитель» качнулся на волнах. Пират потерял равновесие. Взгляд невольно упал вниз, и он увидел, что ноги босы, а взобрался он не на фор-трюм-рей, а на единственную рею, единственной мачты большой парусной лодки. Мик быстро огляделся, но на посудине никого не оказалось.
За ухо вновь куснули. На этот раз достаточно больно, чтобы пират всерьёз психанул:
– Да что за крыса! – вскочил он.
В первую секунду Мик не мог понять, как оказался в большой капитанской каюте. Он сидел на внушительной кровати с красным балдахином. Из окна лился яркий утренний свет. Одежда валялась на полу. Накануне пират с супругой едва успели раздеться – так их тянуло друг к другу. Мик оглядел вещи, но не обнаружил среди них одежд жены. Кайра проснулась раньше – как всегда.
По доскам застучали коготки. Мик увидел пупырчатого ухогрыза1, пронёсшегося через каюту и юркнувшего под комод. Наверняка эта тварь уже прогрызла там себе ход в соседнее помещение.
– Убью! – Мик рухнул на доски рядом с комодом, сунул под него руку, пытаясь поймать зверушку. Схватил за лапу, но не удержал. Зверушка, коротко пискнув, выдернула лапку и скользнула в прогрызенную щель.
Скрипнув зубами от бессилия, Мик поднялся. Пятернёй зачесал светлые волосы назад. Затем поднял красный платок и повязал на лоб. После надел рубаху и штаны. Правый сапог пришлось поискать. В капитанской каюте его не нашлось. Каким-то неведомым образом он оказался на балконе, куда Мик вышел в последнюю очередь. В лицо ударил бриз. За кормой оставалось Великое море2. Ещё несколько дней, и при попутном ветре «Разрушитель» дойдёт до Моря Бесконечного шторма3. За ним Неизвестное море4. А уже за ним… новая жизнь.
Жизнь, где нет Отступников5 и их непобедимой армии.
Жизнь, где нет государств, для которых такие, как Мик – язва на теле общества.
С верхней палубы слышались женские голоса, смех, незлобная перебранка матросов, визги детей. Мику даже не верилось, что он на королевском шинке6. Складывалось чувство, что он капитан прогулочного автинга7.
– Эй, кишки протухшего кальмара, ты что, юнга в первой ходке?! – послышался звонкий окрик Кайры. – Кто так узлы вяжет?! Вы трое! Подтянули тали! Живо, псы помойные!
Мик улыбнулся. Не став закрывать балкон, направился на палубу.
После дерзкого побега с Пунпура, столицы Астлейда, на «Разрушителе» медленно, но верно назревал бунт. Ещё на «Победителе» так повелось, что Кайра никогда не занимала никакой должности, но могла командовать любым матросом. О кораблях она знала всё – недаром выросла на легендарном пиратском «Победителе». Крайне редко её приказы оспаривали у капитана. Ещё реже вначале Фаранд отменял приказы дочери, а после Мик. Кайра знала, что делать, не хуже капитана. На «Победителе» все давным-давно привыкли слушать Кайру.
На «Разрушителе» дела обстояли по-иному. Подавляющее большинство бывших спасшихся с Пунпура свободных моряков8 не понимали, с какого перепуга ими командует женщина. Пускай дочь легендарного Фаранда. Пускай жена прославленного Брата Удачи. Они всё равно не понимали, почему человек без должности должен ими командовать?!
Один из матросов как-то даже догадался послать Кайру на морское дно ракушки считать, за что немедленно получил между ног. Матроса это знатно разозлило. Он за малым не выкинул жену капитана за борт. Помогло вмешательство Байтараса. После Мику пришлось устроить показательную порку. С того самого дня он и чувствовал назревавший бунт.
Мик вышел на шканцы и тут же отпрыгнул в сторону, чтобы освободить дорогу бежавшему с визгом малышу.
– Крепи, вошь морская! – кричала Кайра, стоя под грот-мачтой и глядя вверх. – Ты меня не слышишь, что ли, червь гальюнный?!
– Миви! Миви! – крикнула женщина рядом. – Слезь с пушки! Упадёшь!
Мик обернулся. Малыш лет пяти забрался на орудие и перегнулся через фальшборт. Брат Удачи рванулся и успел поймать ребёнка за ногу за мгновение до того, как малыш перекувыркнулся за борт.
– Миви! Миви! – подскочила мать малыша, крупная женщина лет тридцати. – Я же тебе говорила…
Мик отвернулся. Нашёл взглядом жену. Она уже распекала матроса, который вместо того, чтобы драить палубу, уснул в шлюпке. Рядом проходили две дамы. Мать и дочь Беджа – бывшего канонира с «Бесстрашного»9. Впрочем, и на «Разрушителе» Мик поставил его командовать орудиями на орлодек. Бедж давно отошёл от дел, ещё с тех пор, как «Бесстрашный» сел на мель возле рифов Надежды10. Мать и дочь Беджа презрительно поглядели на Кайру. Обе явно не понимали, как женщина может настолько грязно ругаться. Причём постоянно.
Мик двинулся к жене. Не успел сделать и трёх шагов, как его окликнул Лестер. Способный11 спешил к капитану с бака, где в последние дни постоянно резался в карты с тремя матросами. За время пути его вытянутое лицо обросло жирком. Появилась рыжая бородка, которая контрастировала с чёрными волосами.
– Капитан, – подбежал способный. – Матаас похоже всё.
Мик задумчиво почесал щёку. Ничего удивительного. Когда-нибудь это должно было случиться.
Матаасом звали старого пирата, ещё лет пятнадцать назад осевшего в Пунпуре. В свои лучшие годы он служил способным на «Морской волне» – пиратском судне, которое по большей части занималось контрабандой. В те же времена он начал употреблять травку12. Достать травку в столице Астлейда никогда проблемы не составляло, поэтому Матаас не видел в своём пристрастии большой опасности. Теперь же, когда мир рушился, травка стала ему нужна, как воздух. В первое время Матаас растягивал прихваченные с собой запасы. Однако они таяли. Насколько Мик знал, они закончились две недели назад. С тех пор самочувствие способного начало стремительно ухудшаться. Последние несколько дней он вообще не поднимался с кровати. Его дочь умоляла Кайру повлиять на капитана, чтобы «Разрушитель» зашёл в какой-нибудь порт за травкой. Конечно, Кайра в свойственной ей манере послала дочь Матааса куда подальше. По-человечески Мику хотелось помочь Матаасу. Но, во-первых, заход в любой порт мог быть чреват потерей не только судна – жизни. Во-вторых, он бы попросту не помог Матаасу, а лишь отсрочил неизбежное. В тех местах, куда держал курс «Разрушитель», травкой никто не торговал.
– Жив ещё? – уточнил Брат Удачи.
– Жив, – кивнул Лестер. – Но со вчерашнего утра не приходил в сознание. У меня теперь работы прибавится! Здесь, по-хорошему, четверо способных нужно.
– Это ты из-за такого большого объёма работы в карты третий день режешься? – нахмурился Мик. – Ты мне тут не скули! Корабль новый. Ни одной течи. Крыс, и тех не слышно. Только ухогрызы эти… триста акул им в глотку! – вырвалась одна из присказок супруги.
Не дожидаясь ответа, Мик развернулся, собираясь направиться к Кайре. Жены уже на прежнем месте не нашлось. Брат Удачи поискал её взглядом. Супруга находилась у правого борта, учила юнгу вязать узлы. Мик сделал два шага, как из-за ближайшей пушки выскочил пацанёнок лет семи, наставил на капитана пистолет. Оружие ребёнку пришлось держать двумя руками.
– Сдавайся, грязный пират! – воскликнул юный пассажир грозного «Разрушителя».
Мик рванулся к ребёнку, вырвал из рук оружие. Быстро проверил. Пистолет оказался не заряжен.
– Ты где его взял? – навис Брат Удачи над ребёнком.
– В оружейной, – пацанёнок попятился, но упёрся в пушку.
– Где? – переспросил Мик, не веря собственным ушам.
– В оружейной, – чуть тише произнёс ребёнок, не сводя испуганных глаз с нависшего над ним капитана.
Брат Удачи ошарашенным взглядом окинул палубу, где прогуливались женщины, резвились дети, а матросы занимались всем, чем угодно, кроме прямых обязанностей. На миг ему показалось, что он попал в какой-то параллельный мир. Даже не верилось, что он посреди бескрайней водной глади Скарры13 на одном из самых мощных боевых кораблей.
– Фихо-о-ос! – взревел Мик не своим голосом, вызывая старпома.
Над кораблём вмиг повисла абсолютная тишина, лишь ветер шумел в парусах. Далеко по правому борту шла стая дельфинов.
– Что такое, триста акул тебе в глотку? – вдруг, откуда ни возьмись, материализовалась перед мужем Кайра. – Вопишь, будто якорь проглотил.
– Что это? – Мик поднял на уровень глаз пистолет, который сжимал за дуло.
– Ну-у-у… – протянула супруга, даже не зная, как реагировать. – Пистолет, фок-грот-брамсель мне в левое ухо. А что? – настороженно поинтересовалась она, глядя в налившиеся кровью глаза капитана.
– Этот пистолет он… – Мик хотел ткнуть в пацанёнка, но того и след простыл. – …я забрал у ребёнка. Так вот, он это взял из оружейной! Кто мне объяснит…
– Буря! – донёсся едва слышимый крик с вороньего гнезда. – По левому борту!
Мик рванул к левому борту. Неизвестно откуда, но Кайра предоставила ему подзорную трубу. Брат Удачи сунул пистолет подмышку, раздвинул подзорную трубу и приложил к глазу, вгляделся в бесконечную водную гладь. Действительно, на «Разрушитель» шла буря. Причём серьёзная. Насколько хватало глаз, над безбрежной водой висела чёрная нить грозовых туч.
– Перекладываем курс, – сказал Мик, скорее для себя. – Уходим.
Он прекрасно понимал, что никакая буря для «Разрушителя» не станет последней. Корабли такого класса не тонут от бурь. Однако не стоило испытывать судьбу на прочность.
– Ты, главное, не волнуйся, камбалу тебе в глотку, – миролюбиво произнесла пиратка, которая до сих пор пребывала в лёгком шоке от состояния мужа, ведь никогда не видела его настолько взбешённым. – Возвращайся в каюту. Все приказы я отдам. Всё организую, кошку мне в пятки.
Мик сложил подзорную трубу, сунул жене.
– У меня есть более важные дела! – продемонстрировал пистолет.
И, не дожидаясь ответа, направился к трапу на опердек.
***
Из Пунпура, столицы Астлейда, на «Разрушителе» ушло столько людей, что Мик иногда диву давался. На пятый день пути он решил устроить перепись, чтобы понимать, кем предстоит командовать. Почти все мужчины оказались бывшими свободными моряками. Некоторые так и остались холостыми, но большинство обзавелись семьями и спокойным легальным делом. Некоторых Мик знал, о некоторых слышал, ведь они уже стали легендами. В меньшем количестве оказались свободные моряки, которые ещё не отошли от дел и случайно оказались в Пунпуре. В их числе были все, кого Мик сумел вытащить живыми с «Вечерней звезды», включая тех, кто в таверне Байтараса отказался идти с Братом Удачи в Бурые скалы14. Вертека Мик назначил главным канониром, за что получил нагоняй от Кайры. Пиратка едва волосы на голове не рвала, металась по капитанской каюте, точно хищный зверь по клетке, и вовсю возмущалась, как ему в голову пришла эта затея. Мик попытался воззвать к её разуму и обратить внимание, что это опытный человек, которого в сложившейся ситуации попросту некем заменить. Кайра не хотела мириться с тем, что предатель занял важную должность на судне, даже пригрозила, что теперь сама разберётся с ним.
Нашлись среди команды «Разрушителя» и совершенно неожиданные пассажиры. Из всех этих людей лишь Норад попал на судно вполне легально – с согласия Мика. Брат Удачи определил астлейдского рубаку в подчинение Байтараса. Самого бывшего трактирщика назначил командиром абордажников. Впрочем, ничего другого Байтарас не умел делать так же хорошо, как исступлённо рубиться.
Вместе с Байтарасом на «Разрушитель» попала и его жена – рыжеволосая Тия. А также её полная и вечно хмурая сестра, работавшая в таверне официанткой. А ещё вышибала с пропитым лицом, которого Мик также определил в абордажники, потому что в матросы он не годился.
Однако среди обитателей «Разрушителя» оказались и более интересные личности. Например, Фихос – бывший первый помощник с «Победителя», который тоже отказался идти с Братом Удачи в Бурые скалы. Впрочем, ситуация кардинально изменилась абсолютно у всех, и Мик не держал на него зла. Наоборот назначил старпомом. Правда, с одним условием – больше ни капли выпивки. За малейший запах спиртного пообещал немедленно разжаловать в матросы.
Ещё одним интересным пассажиром оказался пожилой однорукий солдат, охранявший «Борзого». Он так и не проснулся, когда свободные моряки заняли корабль. Однако при абордаже «Разрушителя» каким-то образом сумел перебраться на захваченный корабль. Подчиняться пиратам он не собирался, поэтому угодил в клетку, установленную в трюме. Что делать с этим человеком, Мик не знал. Не за борт же выбрасывать?
Самым неожиданным и, одновременно, полезным членом команды оказался Дондон – врач, лечивший Мика и Кайру на «Вечерней звезде». Мало того, что он попал на «Разрушитель», так ещё и внушительный чемодан с лекарскими принадлежностями притащил. Естественно, что Мик допросил его. Оказалось, Дондон быстро сообразил, что произошло, и что будет дальше. Собрал все рабочие принадлежности и поспешил в порт, рассчитывая сесть на любой корабль. Аргументом, чтобы его непременно взяли, стала профессия. Первыми, кого он встретил в порту, стали пираты. Собственно, больше организованных групп, готовых спасаться, Дондон не обнаружил. Поэтому и примкнул к свободным морякам. Пополнения своих рядов свободные моряки не заметили. Таким образом Дондон и попал на «Разрушитель». Его аргумент, кстати, сработал. Мик решил, что лекарь им точно не помешает. К тому же врач с адмиральского нона не имел таких строгих моральных принципов, как пожилой однорукий солдат с «Борзого». Он сразу сказал Брату Удачи:
– Всё просто. Если для выживания мне надо трудиться под началом пирата, то я буду трудиться под началом пирата.
На том и порешили.
Как бы там ни было, а подавляющее большинство обитателей «Разрушителя» составляли женщины, дети и подростки. Опытных моряков набралась лишь пара сотен. Причём некоторые из них уже имели преклонный для морских волков возраст и тоже не могли в полной мере выполнять работу.
Однако выбора у Мика всё равно не имелось. Уходить в Неизвестное море и дальше придётся с теми, кто есть.
***
Только Брат Удачи разобрался с оружейной на опердеке, как с верхней палубы послышались крики. Мик бросился туда. Взлетел по трапу на шкафут. Возле шлюпок происходило какое-то движение. Слышались крики. Вокруг уже собралась толпа. Мик пробился сквозь людей и увидел четырёх дравшихся. Один из мужчин как раз сидел на другом, наносил ему удары по лицу огромными кулаками. А рядом одна дородная баба рвала волосы на голове другой. Обе визжали, точно с них кожу живьём сдирали.
Мик подскочил к мужчинам, толкнул ногой того, что бил кулаками лежавшего. Моряк упал на доски. Капитан тут же схватил за шкирки женщин, разнял их.
Оба моряка подскочили, готовые вместе броситься в бой на нового врага, но так и замерли. Женщины тоже едва не вцепились ногтями в лицо миротворца. Им повезло – не дотянулись.
Над палубой повисла гнетущая тишина. Слышался лишь скрип такелажа и плеск волн о борта. Шторм догонял «Разрушитель», но Мик ещё надеялся от него уйти.
– Эй, капитан! – крикнул матрос, сидевший на рее. – Ну чего ты так?! Только ж всё началось!
На некоторых лицах окружающих людей выступили улыбки. Моряки и их жёны явно соскучились за прошедшие дни. На корабле им откровенно нечем заняться, и мордобитие стало отличным развлечением. Только вот Мик не мог позволить подобные отношения на своём судне.
– Почему произошла драка? – Брат Удачи отпустил женщин, которые, точно взъерошенные птицы, начали поправлять одежды.
Ему не ответили. Все участники драки потупили взоры.
– Эта сказала этой, что она тупая, – сообщила одна из женщин в толпе. – Ну и понеслось…
Для Мика всё стало предельно ясно. Начало происходить то, чего он втайне опасался – склоки. Обычные склоки скучающих людей. Скучающие, как и пьяные, готовы найти любой повод для драки. Повздорили женщины, за ними подключились мужья. Он успел вовремя, ведь ещё чуть-чуть и могла начать массовая драка, которую просто так уже не разнять.
– Слушайте меня внимательно! – громко произнёс Мик. – С этой минуты, любая женская потасовка, которая перерастёт в драку членов команды, будет наказываться самым жестоким образом! Всех участников этой драки посажу в шлюпку или на плот и отправлю туда, – ткнул в сторону кормы. – Обратно. В лапы мертвецов! Всем всё ясно?
Скрипел такелаж, слышался плеск волн. Брату Удачи никто не ответил, а все, на кого он направлял взгляд, опускали голову, начинали изучать палубу.
– Не слышу ответа? – сквозь зубы произнёс Мик, для себя решив, что, похоже, жёсткие меры надо принимать уже немедленно.
– Всё понятно, – буркнул моряк, ещё пару минут назад дубасивший спутника.
– Всё понятно, – многоголосо и тихо донеслось из толпы.
***
Кают-компанию заливал яркий солнечный свет. За внушительным столом находились Мик, Лестер, Джаирд, Вертек, Байтарас и Фихос. Не хватало лишь Кайры, которая должна была с минуты на минуту подойти.
Брат Удачи собрал офицеров, чтобы обсудить случившуюся массовую драку и способы, как не допустить в последующем подобных инцидентов. При других обстоятельствах Мик бы никогда не стал собирать офицеров для подобных обсуждений. Всё же командование на пиратском судне устроено по-иному, основные вопросы решались общим голосованием. А мелкие… они вообще не решались. От мелких проблем пираты обычно избавлялись, как от заболевшего зуба. Однако в этот раз ситуация сложилась иная, когда от мелких проблем избавляться нельзя – их придётся решать. Ведь всем кто на «Разрушителе» предстоит провести друг с другом ещё много-много времени.
Лестер о чём-то тихо переговаривался с главным канониром – Вертеком. Байтарас вяло и совершенно незлобно, по-дружески, переругивался с Джаирдом. Фихос зевал и выглядел помятым, словно всю ночь не спал.
Дверь резко распахнулась. В кают-компанию вошла Кайра.
– Заждались, триста акул вам в глотку?
Она собиралась закрыть дверь, но не успела. С обратной стороны её придержал Норад – усатый рубака, некогда стороживший Мика на «Вечерней звезде» и чудом попавший на «Разрушитель».
Кайра прошла к своему месту. Упала на скрипнувший стул, закинула ноги на стол. В её руках неизвестно откуда возник кинжал, которым она начала ковырять под ногтями левой руки.
Норад подошёл к Байтарасу.
– Всё сделано, – вяло, словно нехотя, отрапортовал он. – Отработал с парнями всё, что ты сказал.
Мик знал, в чём дело. Пару дней назад Байтарас в ультимативной форме предложил Нораду помериться умением фехтования. Бывший хозяин таверны остался не в восторге от того, что капитан определил к нему астлейдского рубаку, который явно зарезал многих свободных моряков. Поэтому нашёл отличную причину, чтобы с позором выгнать из рядов абордажников бывшего вояку. Дрались на так-теках до первой крови. Хоть главный абордажник и победил, но отметил, что у Норада есть чему поучиться. Он даже подал ему руку, помог подняться с палубы. А потом выразил мысль, что надо бы Нораду помуштровать других абордажников, которые явно засиделись на берегу, разучились держать оружие. Конечно, свободные моряки крайне негативно восприняли новость, что их будет муштровать человек, который совсем недавно был заклятым врагом. Однако ослушаться Байтараса никто не посмел.
– Отлично, боец! – несильно хлопнул Малыш подчинённого по предплечью. – Свободен.
Норад направился к двери.
– Так, офицеры, – несильно хлопнул ладонями по столу Мик. – Я вас собрал, чтобы…
Договорить Брат Удачи не успел. Все, находившиеся в кают-компании, отчётливо разобрали бормотание бывшего астлейдского вояки:
– Офицеры! Ха! Крысы помойные!
Повисла гнетущая тишина. Слышался плеск волн о борт. Долетал крик боцмана, но сами слова ветер уносил в бескрайние воды Скарры. Первой отреагировала Кайра. Она подскочила и метнула в Норада кинжал. Усатый рубака оказался тёртым, он словно всё увидел спиной, отклонился, и лезвие вонзилось в дверь. Ни секунды не мешкая, он вырвал из древесины клинок, встал в позу, готовый к бою. Свободные моряки повскакивали со стульев. Лишь Мик остался сидеть.
– Это мы крысы помойные? – ткнул себя в грудь Джаирд.
Мик знал, что у того под рубахой с вероятностью в сто процентов припрятан один из кухонных тесаков, которым кок прекрасно владел. Однако доставать его хозяин камбуза не спешил.
– Может, и не крысы, – ответил Норад. – Но и не офицеры. Назвать хоть кого-то на этом корыте офицером – значит запятнать мундир.
Лестер присвистнул. Остальные переглянулись. Лишь Мик пристально наблюдал за бывшим астлейдским воякой, размышляя, что с ним сделать. Одно капитанское слово, и его с удовольствием разорвут в клочья.
– Вот, значит, как ты заговорил, червь гальюнный! – прорычала Кайра.
– Этих офицеров назначил я. И это моё решение называть их офицерами, – безапелляционно заявил Мик. – Ты не поддерживаешь мой выбор?
Взгляды капитана и астлейдского рубаки скрестились.
– Да я его… – двинулся Малыш к подчинённому.
– Стой! – приказал Мик, и бывший хозяин таверны замер, грозно зыркая на усатого бойца.
– Ну? Твой ответ? – поторопил Брат Удачи.
Норад посмотрел на каждого из офицеров. Затем повернулся и воткнул кинжал обратно в дверь, логично рассудив, что оружие всё равно ему не поможет против стольких свободных моряков.
– Твой выбор – это твой выбор, – наконец, ответил он, вновь скрестив взгляд с капитаном. – Не моё это дело, чтобы осуждать твой выбор.
– Тогда чего ж ты, крыса трюмная, рот раскрываешь? – выпалила Кайра.
– Потому что быть офицером, это не захватить корабль и назначить кого попало на важные должности. Быть офицером – это быть человеком чести! Быть офицером – это служить людям, охранять людей! А вы… так, – махнул он рукой в жесте безнадёги.
– Мик, дай я ему шею сверну! – попросил Байтарас, не глядя на капитана.
Джаирд медленно, угрожающе, достал из-под рубахи кухонный тесак, которым обычно рубил кости. У Кайры в руках неведомо откуда появился ещё один кинжал – брат-близнец того, что торчал в двери.
– Зачем же ты тогда идёшь с нами? Совсем не офицерами? Без чести? Которые не служат людям? Которые не охраняют людей? – спросил Мик, облокотившись на стол.
Вновь взгляды абордажника и капитана скрестились. Норад сглотнул, предчувствуя, что от его ответа ни много ни мало зависело будущее.
– Потому что жизнь вынудила стать таким же, как вы, – наконец, выдавил он из себя. – Жизнь вынудила встать с вами плечом к плечу. Да, я не считаю вас, всех вас, за офицеров. Но это не значит, что нам не по пути.
– Да нам вообще плевать, что ты там считаешь, – хмыкнул Вертек.
– Тысяча горбатых моллюсков! Сама удивлена, но я готова согласиться с этим недоумком палубным! – кивнула пиратка на главного канонира.
– Сама дура! – буркнул Вертек.
– Чего ты сказал, прощелыга подкильный? – Кайра моментально оказалась на столе, и точно кошка прыгнула на главного канонира, готовая пронзить его кинжалом.
Вертек отскочил к комоду с картами. На пути пиратки появился Байтарас, который, точно скала, преградил дальнейший путь. Кайра попыталась обойти его справа, но Малыш подвинулся. Слева – он опять подвинулся.
– Да я тебя… – зарычала пиратка, злобно смотря на бывшего хозяина таверны снизу вверх.
Ни одного агрессивного движения она при этом не сделала.
– И вот это офицеры? – посмотрел Норад на капитана.
– Простите, уважаемый, – развёл руками Мик. – Но других офицеров нет. Если вам что-то не нравится, то мы можем ссадить вас на ближайшем необитаемом острове. Фихос, проложи курс до ближайшего необитаемого острова. Рифы тоже подойдут.
Ответить старпом не успел.
– Нет, Мик, – устало произнёс Норад. – Я свой выбор сделал. Я иду с вами. До конца. Каким бы он ни был. Я сказал, что буду подчиняться тебе – я подчиняюсь. А мнение – это личное.
– Да отойди ты! – Кайра толкнула в грудь Байтараса, но с таким же успехом могла пихнуть и скалу.
– Иди, куда шёл, – сказал Мик. – И лучше бы тебе больше никогда не повторять то, что ты сегодня сказал.
– Я понял, Мик, – кивнул Норад, а потом вышел из кают-компании.
***
Уйти от шторма не вышло, как Мик ни старался. Поначалу казалось, что низкие хмурые тучи преследовали именно «Разрушитель». Потом стало понятно – надвигается такой шторм, который не каждому моряку дано пережить. Шторм, который топит суда, точно щепки. Шторм, в который можно попасть только раз в жизни.
Ветер крепчал. К полудню Кайра уже отдала приказ спускать некоторые паруса, чтобы их не порвало, не сломало мачты и готовить штормовой комплект.
– Вижу парус! – раздался крик с вороньего гнезда. – Справа по борту!
Мик как раз поднялся на шканцы. Достал из-за пояса подзорную трубу, развернул её. Корабль уже серьёзно качало на волнах, поэтому на поиск паруса на колыхавшейся водной глади ушло на пару секунд больше. Наконец, капитан разглядел чёрные паруса, сливавшиеся с грозовыми тучами. Под чёрными парусами ходило много судов. Каждый, кто хотел выделиться, заказывал себе чёрные паруса. Мик тоже когда-то хотел, к тому же от этого был и плюс – в тёмное время суток, да ещё и с погашенными огнями, корабль становился незаметен. Потом Брат Удачи узнал стоимость замены парусов на «Победителе» и передумал.
Мик ещё несколько минут вглядывался в далёкие чёрные паруса, пытаясь определить, кому принадлежит судно, но не сумел разобрать. Слишком далеко находился корабль. Однако шёл он наперерез «Разрушителю», и это наводило на нехорошие мысли. При этом всё могло оказаться намного прозаичнее. В любом случае предпринимать какие-либо действия рано. В первую очередь стоило пережить надвигавшийся шторм.
***
Брат Удачи вместе с женой находился в капитанской каюте. Кайра держалась за кровать, которую строители судна предусмотрительно прикрепили к полу. Впрочем, как и всю остальную мебель капитанской каюты. Мика как раз швырнуло на пол, о который он больно приложился локтем.
Озоном пахло до такой степени сильно, что резало ноздри. Бесконечные молнии прорезали небо за балконом корабля. Из-за этих вспышек даже могло показаться, что на море день. Гром гремел так часто, будто где-то рядом кашлял великан.
Сквозь многоголосые завывания стихии до пиратов доносился тихий писк ухогрыза, прогрызшего себе нору в стене судна. Своим писком зверёк убивал малейшую надежду в душах людей.
«Разрушитель» то взбирался на гору, то падал в пропасть. Всё, что не было закреплено, давно сменило не только месторасположение, но, в некоторых случаях, даже палубу. Находиться в вертикальном положении, попросту стоять, стало невероятно сложно. При каждом падении судна в бездну Мику казалось, что корабль разобьётся о воду. Будь «Разрушитель» не таким новым и не таким крепким…
Мик никогда даже не слышал, чтобы моряки рассказывали о подобной буре. А моряцких баек он знал миллион миллионов.
Ветер выл, точно оголодавший зверь. Что там со штормовым комплектом парусов, с мачтами, Брату Удачи не хотелось даже думать. Выйти на верхнюю палубу не представлялось возможным. Да что там на палубу… на ногах не получалось устоять.
Вероятно, попади они в этот шторм не на новеньком «Разрушителе», а на повидавшем лучшие времена «Победителе» – уже кормили бы рыб. Он бы подобных перегрузок не выдержал.
Сквозь вой ветра, шум волн, скрип досок, грохот летавших по судну предметов Мик с Кайрой слышали женский вой и детский плач, доносившиеся с опердека, мидельдека. От этих криков ужаса разрывалось сердце. Брата Удачи бесило, что ничего от него не зависело. Природа разбушевалась настолько, что любое человеческое усилие не стоило ровным счётом ничего. Выходить на верхнюю палубу – чистое самоубийство. Оставалось лишь скрипеть зубами от бессилия и ждать, когда всё закончится. Хоть как-нибудь, но закончится.
Мик остался на полу. Боль в локте уже отпустила. В этот миг «Разрушитель» забрался на особенно большой гребень волны. Брату Удачи даже показалось, что этот подъём не закончится никогда. Как известно, чем выше забираешься – тем дальше падать. Как раз предстоящего падения Мик и боялся. Каким бы новым ни был королевский шинк, а у него всё равно есть предел прочности. Мик, который провёл в море большую часть жизни, чувствовал, что этот предел крайне близко.
Внезапно «Разрушитель» выровнялся. На судно обрушилась тишина. Перестал бешено выть ветер. Перестали бить волны по корпусу. Перестали скрипеть доски. Даже плач из внутренностей королевского шинка утих.
Беззвучие оглушило, вышибло последние остатки надежды на благополучный исход.
– Прощай, – замогильным голосом прошептала Кайра, даже позабыв добавить одну из своих присказок.
Мик ответить не успел. «Разрушитель» резко завалился на нос и камнем полетел вниз. Брата Удачи бросило на шкаф с картами, о который он хорошенько приложился затылком. Время стянулось, сжалось. Полёт продолжался целую вечность. Казалось, он вопреки логике не закончится никогда. Разом навалилась тысяча звуков: вой ветра, скрип досок, истошные крики людей, предчувствовавших смерть. Периферийным зрением Мик увидел застёклённые двери балкона. За ними во тьму небес простиралась стена воды, вдоль которой «Разрушитель» падал…
Удар оказался такой силы, что корабль вскрикнул голосом тысяч досок. Один из сундуков вырвало, бросило на шкаф. Его угол едва не пробил капитану голову. Вновь периферийным зрением Мик увидел двери балкона. Теперь за ними располагалась толща воды. «Разрушитель» устремился носом к неведомому дну Скарры. По стёклам быстро расползлись трещины, в следующий миг они лопнули на сотни осколков. В капитанскую каюту хлынула солёная и холодная морская вода. Кайра закричала.
Впервые в жизни Мик слышал от неё такой крик.
В следующее мгновение что-то неведомое, но невероятно сильное потащило судно вверх. В конце концов «Разрушитель» выпрыгнул из воды, точно пробка из игристого вина. Мика с Кайрой бросило на потолок. Потом корабль с глухим плеском приземлился на воду, а пираты на пол.
Мик лежал на мокром ковре. Рядом с ним переливался лучами осколок выдавленного стекла. В первый миг он не сообразил, что именно привлекло внимание. Потом понял – солнце. Солнце, которое отражалось в осколке.
Брат Удачи вскочил на ноги. За балконом каюты светило яркое солнце, от бури не осталось и следа.
– Я нос разбила, – поднялась с мокрого пола Кайра.
Она прижимала правую руку к лицу, сквозь пальцы сочилась кровь. В следующий миг пиратка увидела солнце. Её лицо просияло. Вдвоём они выскочили на верхнюю палубу. Первое, что увидели – шторм по правому борту. Он уже удалился на приличное расстояние. В его нутре полыхали молнии, взвивалась вода. До ушей долетал гром. Однако над «Разрушителем» уже вовсю светило солнце. С нижних палуб начали выбираться моряки и самая любопытная ребятня.
Корабль не развалился на щепки во время ужасающего падения в бездну – это уже хорошо. Оставалось теперь исправить все повреждения, залатать возможные дыры.
Даже мимолётно брошенного взгляда Мику хватило, чтобы понять – работы на три-четыре дня. Шторм основательно потрепал такелаж.
– Свистать всех наверх! – во всю мощь лёгких крикнул Брат Удачи.
Кайра поспешно скрылась в каюте. Представать перед командой с разбитым носом она не собиралась.
***
Работа кипела уже третий день подряд. В восстановлении «Разрушителя» участвовали все. Работа нашлась для каждого – даже пятилетней детворе. Они, например, нянчили более младших, пока родители латали судно.
Мик недооценил повреждения, нанесённые штормом. Их оказалось настолько много, что становилось поистине странно, каким образом они выжили. Будь «Разрушитель» даже на пару лет старше – он бы уже не пережил этот поистине смертоносный шторм. Как сказал о случившемся Байтарас – они побывали на аудиенции у короля бурь. Никто из моряков никогда не видел и не слышал ничего подобного. Однако теперь моряцкие байки непременно пополнятся очередными слухами.
Мик с Лестером и Кайрой находились возле штурвала. С запада дул лёгкий бриз. Все паруса были спущены. Ремонт такелажа шёл полным ходом, но уже приближался к концу. Брат Удачи рассчитывал, что к вечеру они поднимут паруса и поймают ветер. Рулевую цепь только-только восстановили, о чём прибежал сообщить один из свободных моряков. Мик попробовал покрутить штурвал, и тот приобрёл жёсткость. В этот момент с вороньего гнезда раздался крик:
– Судно по левому борту!
Все трое сразу подошли к фальшборту. Брат Удачи разложил подзорную трубу, приник к окуляру. Он шарил и шарил по горизонту, пытаясь отыскать паруса. Погода стояла отменная, поэтом он просто не мог не заметить корабль, если его видно с вороньего гнезда.
– Чтоб мне сблевать ядовитой медузой! – выругалась Кайра. – Я ничего не вижу!
– А я вижу, – замогильным голосом произнёс способный. – На десять часов, – подсказал капитану.
Мик сразу нашёл, что встревожило Лестера. Из воды торчал киль судна. Судя по всему – нона15. Сто против одного, что корабль опрокинулся на той же волне, которая едва не утопила грозный «Разрушитель». Рядом с судном что-то плескалось. Брат Удачи вгляделся – чёрный кусок материи. Если быть точнее – парус.
Несколько мгновений Мик сомневался, стоило ли помогать. Потом отбросил эти мысли. Конечно, стоило. Людьми вообще следует называть лишь тех, кто готов помочь ближнему. На море это актуально втройне.
– Боцман, ставь целые паруса! – крикнул Мик. – Лестер, помогай. Кайра за штурвал. Идём на помощь.
***
Спустя два часа «Разрушитель» подошёл к опрокинутому судну. К этому времени уже все обитатели «Разрушителя» знали, почему корабль сменил курс. Верхняя палуба оказалась забита женщинами и ребятнёй, которые во все глаза разглядывали торчавший из воды киль судна. При ближайшем рассмотрении Мик уверился – перед ним нон. Причём корабль совсем недавно прошёл через кренгование, налипших ракушек и водорослей оказалось совсем мало.
Имелся шанс, что это не воины Наровина16, а обычные моряки, такие же беглецы, как и команда «Разрушителя». Значит, им следовало помочь.
– Байтарас! – окликнул Мик. – Бери своих ребят, топоры и спускайся.
– Пошёл бы ты с ними, – сказала Кайра. – А то эти недоумки палубные начнут рубить не там. Как только воздух выйдет, это полено на дно пойдёт, бушприт твою в компас. Я такое уже видела. Девчонкой ещё была, когда мы попали в шторм, а после нашли такой же, перевёрнутый корабль. Только меньше – баллот17. Папа отдал приказ рубить… В общем, мы всего-то и успели спасти пару людей. Как только воздух вышел, баллот пошёл на дно, кошку мне в пятки.
Когда спустили шлюпку, в неё помимо капитана и главного абордажника забрались ещё десять крепких парней с топорами. Ветер переменился, подул с востока. На миг Мику показалось, что в нём промелькнула гарь. Едва слышно начали опускаться вёсла в воду. Двое моряков гребли профессионально и быстро. Оставшиеся на «Разрушителе» прильнули к фальшборту, повисли на вантах, ожидая, чем закончится операция по спасению.
Не прошло и пары-тройки минут, как лодка стукнулась об опрокинутый корабль. Мик первым соскочил на деревянную поверхность. Странно показалось находиться посреди моря на днище судна. Несмотря на огромный опыт, Брат Удачи впервые попал в такую ситуацию. Каблуки стукнули по дереву. За капитаном из лодки выбрались и остальные, на месте остался лишь рулевой.
Мик постучал каблуком по днищу.
– Чего мы стоим?! – густым басом поинтересовался один из моряков, перехватывая топор. – Давай рубить!
– Тихо! – рыкнул на него Брат Удачи. – Перед тем как рубить, надо понять, где рубить, и надо ли вообще рубить. Может быть, там уже живых никого нет. Всё, тишина!
Мик вновь постучал каблуком по доскам, успевшим обсохнуть на солнце. В ответ тишина. Слышался лишь плеск волн о перевёрнутое судно. Брат Удачи прошёл вдоль киля, остановившись, ещё раз постучал пяткой. Несколько мгновений подождал ответа. Когда его не последовало, прошёл дальше и повторил процедуру. Так он делал ещё несколько раз, пока не добрался приблизительно к центру нона. Постучав очередной раз каблуком, Мик прислушался, уже не особо рассчитывая на ответ.
В этот раз ему ответили. Из нутра опрокинутого судна донеслось три едва слышимых глухих стука, повторяющих удары Мика. Брат Удачи, желая удостовериться, что ему не примерещилось, ещё раз постучал каблуком. На этот раз четырежды. Спустя мгновение послышался такой же стук.
– Рубите здесь! – ткнул себе под ноги капитан. – Работаем быстро и слажено. Как только воздух выйдет, эта посудина пойдёт ко дну.
Он лично расставил людей так, чтобы они практически одновременно вырубили в днище квадрат, через который могло бы спастись как можно больше людей.
Синхронно застучали топоры, в стороны полетели щепки. Вырубить квадрат в днище судна оказалось непростой работой. За первым рядом досок последовал второй. Оставалось надеяться, что балласт либо сместился, либо его убрали. Иначе придётся пробиваться ещё и через камни.
– Давай, парни! Давай! Навались! – подбадривал своих бойцов Байтарас. – Ещё немного! Ещё чуть-чуть!
Наконец, топоры пробились через второй ряд древесины.
– Фу! – отшатнулось трое бойцов.
Один из них поскользнулся и едва не грохнулся в воду, его успел поддержать товарищ. Мик подскочил к пробитой дыре. Хотел припасть на колено и прильнуть к ней, но не смог. Из пробитой дыры жутко воняло. Из нутра опрокинутого судна вырывалась трупная вонь.
Всё же это оказался мёртвый корабль18. Из дыры показалась бледная рука, послышался женский голос:
– Помогите! Пожалуйста!
Мик поднялся и скомандовал:
– В лодку. Уходим.
Повторять, что-либо объяснять никому не пришлось. Байтарас с парнями спешно разместились в лодке. Последним туда перебрался Брат Удачи.
– Помогите! Пожалуйста! – продолжала кричать женщина. – Здесь дети! Спасите!
Сто против одного, что на опрокинутом судне детей нет. Рабыня Наровина просто давила на жалость. Даже если дети и были, то у них уже никогда не получится вырасти. Собственно, эти дети уже мертвы.
Над бескрайними водами Скарры повисла тишина. Лишь слышался плеск волн о борт «Разрушителя» и о днище опрокинутого судна. Ещё раздавались лёгкие шлепки вёсел. На королевском шинке хоть и не почувствовали вони, вырвавшейся из нутра судна, всё и так поняли по тому, как спешно крепкие парни покидали киль опрокинутого судна.
Мертвецы не теряли времени. Возможно, их подгоняла прибывавшая вода, которую теперь не останавливала воздушная пробка. Они руками и подручными инструментами расширяли дыру, пробитую моряками с «Разрушителя». Когда шлюпка уже поднималась вдоль борта «Разрушителя», когда моряки уже ставили паруса, на днище опрокинутого судна выбрался первый мертвец. Низкорослый парень, который при жизни не разменял и третьего десятка. На его бледном, бескровном лице отчётливо читалась вселенская злоба на всё живое. Следом выбралась женщина в потасканном вечернем платье. На её шее красовалась рваная рана, словно кто-то так-теком19 наотмашь ударил. Её распущенные волосы свисали сосульками. Глаза блестели, точно две звезды. «Разрушитель» уже начал движение, при помощи способного быстро набирая скорость. На киль опрокинутого судна выбрался ещё один подчинённый Наровина. За ним ещё. И ещё.
Мертвецы просто стояли и злобными глазами наблюдали за уходившим судном. Не пытались кричать и просить о помощи – понимали, что бесполезно. Не пытались преследовать – тоже понимали, что бесполезно. Им оставалось лишь наблюдать, как корабль, обитателей которого они бы с радостью сделали похожими на себя, уходил всё дальше и дальше.
– Я её знаю, – услышал Мик тихий голос одной из женщин. – Она со мной на одной улице жила. Имени не помню, но мы с ней часто встречались. У неё ещё две девочки были. Близняшки. Лет по семь-восемь.
Не стоило трудов догадаться, что эти слова относились к той, которая выбралась из нутра опрокинутого судна. Из этого следовал вывод, что за ними всё же отправили погоню. И шторм, на самом деле, их спас. Не случись его, нон бы непременно догнал «Разрушитель». Может быть, королевскому шинку удалось бы потопить нон. А может быть, и не удалось бы, если учитывать, что опытных моряков, тем более канониров, катастрофически не хватало. В этом случае всё могло закончиться крайне печально.
В очередной раз Мик осознал силу поговорки: «Всё, что происходит – к лучшему». Шторм был послан Удачей20 не для того, чтобы потопить «Разрушитель». А для того, чтобы спасти.
***
Мику приснилось, что он снова стал маленьким. Снова спал на улице, замотавшись в лохмотья. Голод душил. Руки отказывались подниматься от недоедания. Он просто лежал, наблюдал мириады звёзд на небе и думал о том, зачем родился…
Брат Удачи резко сел на кровати. Кайра засопела и перевернулась на другой бок. Мик выбрался из постели. Тихо ступая, прошёл к балкону. Так как в двери теперь отсутствовало стекло, то он просто вышел из капитанской каюты, не открывая её. Облокотившись на перила, Мик вгляделся в кромешную ночь. «Разрушитель» шёл под всеми парусами с попутным ветром. За кормой оставался кильватерный след, скрывавшийся в тёмных водах. В одной из нижних кают горел свет, огненные отблески падали на воду. Сверху с палубы слышались тихие женские и мужские голоса.
Сон ещё стоял перед глазами. Кошмар прошлого вернулся. Пусть и ненадолго. Пусть и во сне.
Мик прекрасно помнил тот день, когда ему, семилетнему пацану, казалось, что жизнь вот-вот окончится. Он был один, никому не нужен. Голод терзал тело. Одиночество – душу. Безысходность давила, прижимала к земле, лишала веры в будущее.
Когда-то давным-давно, казалось, в прошлой жизни, Мик очнулся на улице Пайрота – столице Соединённых земель21. Он не помнил о себе ничего. Ни где родился, ни как очутился в Пайроте. Ничего, кроме имени. Голодный, одинокий, грязный пятилетний Мик бродил по улицам, заглядывая в лица людям и выпрашивая еду. Иногда его чем-нибудь угощали, но чаще попросту не обращали внимания. Так и тёк день за днём. Никому из взрослых не было дела до очередного оборванца. Таких беспризорников на улицах Пайрота всегда имелось в достатке. В какой-то момент Мик с ними встретился. Эта встреча закончилась для него жестоким избиением. Именно в ту ночь Мик, будущий капитан легендарного «Победителя», лежал в грязной подворотне. Избитый, в крови, обессиленный. И больше всего на свете не хотел жить.
– Ты что здесь делаешь, акула тебя задери? – раздался голос за спиной.
Кайра подошла незаметно и бесшумно. Хотя Мик мог и задуматься, погрузиться в воспоминания. Жена неожиданно проявила несвойственную для неё нежность – обняла.
– Призраки прошлого не дают спать, якорь им в глотку? – попыталась угадать она.
– Не совсем, – ответил Мик. – Призраки тут не причём. Тут… прошлое.
– А конкретнее можно, моллюск тебя задери! – шутя рыкнула Кайра.
– Моё детство. Моё прошлое.
– Опять?! – Кайра отпустила мужа, облокотилась рядом на перила балкона. – Ты до сих пор надеешься, что ты потерявшийся ребёнок богатых родителей?
Кайра вспомнила то, что и сам Мик уже позабыл. Когда он попал юнгой на пиратский «Победитель», то первым делом сообщил, что сын богатых родителей с Соединённых земель, просто забыл, кто они. Зачем Брат Удачи тогда такое ляпнул, он и сам уже не помнил. В подростковом возрасте многое приукрашается и дофантазируется. Естественно, над ним смеялись. Постепенно команда менялась, а Мик рос, становился крепче и сильнее. В конце концов, уже никто не решался припоминать ему эти слова. Потом они и вовсе забылись. Так считал сам Мик. Оказалось, Кайра их помнила.
– Конечно, нет, – ответил Мик. – Хотя подобный вариант исключать не стоит.
Кайра промолчала. Она помнила оборванного, измождённого мальчика, всё тело которого было в синяках из-за постоянных побоев беспризорников, в чьи ряды он не сумел влиться. Вероятно, они бы его вообще забили до смерти, если б один из матросов, чьего имени Кайра уже не помнила, не сжалился над ребёнком, не привёл его на «Победитель». В то время уже ставший легендарным пиратский корабль как раз зашёл в тайную бухту контрабандистов, неподалёку от Пайрота, чтобы пополнить запас воды, еды и сейла22. Времена были относительно спокойными, поэтому Фаранд, отец Кайры, посадил «Победитель» на мель, чтобы заняться кренгованием. Именно эта заминка в пути «Победителя», вероятно, спасла Мику жизнь. Заодно дала Фаранду время, чтобы узнать местные новости. Отец много позже рассказал Кайре, что в Пайроте не терялся ребёнок знатных родителей, ни от кого он не слышал и намёка на такие обстоятельства.
Кайра никогда не рассказывала об этом мужу.
– Пойдём спать, кошку мне в пятки, – сказала пиратка.
***
– Мик, мы можем поговорить? – Норад нашёл капитана на полубаке.
– Да, – ответил Брат Удачи, складывая подзорную трубу.
По левому борту находился скальный выступ. Мик мог поклясться, что раньше в этой части Скарры никаких камней из-под воды не торчало. Паруса наполнял попутный ветер. На грот-мачте матрос так рьяно распекал одного из подростков-учеников, что Мик уже думал вмешаться. Над непонятным скальным выступом кружили птицы. Если прислушаться, то можно услышать их крики.
– Слушай, Мик, я тут кое-что нашёл… – сказал Норад, одновременно раскрывая перед капитаном левую ладонь.
На руке бывшего астлейдского рубаки лежали большие круглые серьги Кайры, украденные у неё при разгроме пиратского «Победителя». Эти серьги, по легенде, некогда принадлежали самой Удаче. Никаких магических свойств ни одно из сохранившихся украшений Удачи не имело, но считалось, что любой из принадлежавших ей предметов приносил везение.
– Когда ты собирался мне их отдать? – Мик сгрёб серьги, размышляя, протащить спасённого из Пунпура вояку под килем или вздёрнуть на рее.
– Я не крал их, Мик, – прочитал мысли капитана усатый рубака. – Мне просто негде было их хранить. Ты же помнишь, что твои ребята чуть не догола меня раздели и… поизмывались над моим мундиром. Ну а уже потом дали другую одежду.
Мик это прекрасно помнил. Свободные моряки тогда вдоволь повеселились. Испачкали мундир в фекалиях, изорвали и под конец сожгли. У Норада не имелось возможности сохранить серьги, ведь всё произошло неожиданно.
– Пару дней назад я случайно увидел их в чемодане с лекарствами у Дондона, – продолжал усатый рубака. – Вначале не понял, что это…
Мик почувствовал, как к лицу прилила кровь. Воровство среди свободных моряков всегда наказывалось самым жёстким образом. Брат Удачи и его жена думали, что серьги похищены солдатами. На врача никто и не помышлял.
– …затем вспомнил, что видел их на твоей жене… У Кайры, когда мы взяли твою лохань…
– «Победитель»! – рыкнул Мик.
Более не слушая абордажника, он направился к трапу, намереваясь собственноручно вытащить Дондона на верхнюю палубу и уже здесь решить, что с ним сделать. Или просто отдать на растерзание супруге.
– Стой! – Норад схватил капитана за локоть. – Не надо! – угадал его намерения. – Он же единственный доктор! А нам идти в места… Да вообще непонятно в какие нам места идти! Нам вообще повезло, что он оказался здесь.
Мик засопел от злости на самого себя. Ему лишь не хватало того, чтобы какой-то астлейдский рубака, в бывшем заклятый враг, объяснял ему элементарные истины. Да, врач – вор. Однако в момент кражи обстоятельства были совершенно иные. Теперь же Норад прав. Они идут в неведомые дали, и доктор на корабле лишним не будет. Даже если в прошлом он и совершил что-то недозволенное. У каждого есть грязные тайны, о которых никому знать не нужно.
– Чтобы никто и никогда об этом не узнал, – сквозь зубы произнёс Мик. – По крайней мере, пока у нас не появится ещё один доктор. Ясно?
– Ясно! Конечно, ясно, Мик! – отрапортовал Норад. – Надеюсь, мне больше не будут припоминать тот случай в кают-компании?
Брат Удачи пристально поглядел на абордажника, но ничего не ответил. Развернувшись, спустился с полубака. На шканцах как раз появилась Кайра. Мик подошёл к ней, взял её руку в свои и положил туда серьги Удачи.
Несколько мгновений пиратка пребывала в лёгком замешательстве.
– Откуда ты их взял, тысяча мохнатых акул?! – наконец, поглядела на мужа.
– Будь добра, не спрашивай больше ничего, иначе я всё же сорвусь и убью этого гада! – попросил Мик.
– Не срывайся, – серьёзно ответила Кайра. – Просто скажи мне, кто это, и я сама его убью.
– Не скажу, – буркнул Мик и направился в кают-компанию. – Он нам ещё нужен, – добавил полуобернувшись.
***
В полдень Мик находился в трюме, когда туда скользнул Фихос, как раз нёсший вахту.
– Капитан, – сказал он. – Ты должен на это взглянуть.
За прошедшее время лицо Фихоса округлилось. Кожа приобрела нормальный оттенок. Бороду он теперь сбривал. Одежда стала чистой. Пахло теперь от старпома не как от бродяги, а как от нормального человека. Отказ от сейла всегда делает из животного человека.
Брат Удачи тяжело вздохнул, предчувствуя беду. Открыл рот, чтобы спросить, что именно, но передумал. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Поднявшись на верхнюю палубу, достал из-за пояса подзорную трубу.
– Где? – спросил, раздвигая её.
Ответить Фихос не успел, капитан и сам всё увидел. По большому счёту подзорная труба не требовалась. По курсу находился туман. Причём такой густой, что казался стеной. Мик приложился правым глазом к подзорной трубе. Вгляделся в плотное марево. При ближайшем рассмотрении оно ещё больше напоминало стену. Казалось, протяни руку – притронешься. Чем больше Брат Удачи разглядывал белую стену по недоразумению названную туманом, тем больше росло чувство опасности. Туман явно имел необычную природу. Мик никогда не встречал настолько густого природного явления.
– Поэтому я за тобой и спустился, – сказал Фихос.
Мимо капитана и офицера с визгом пронеслась стайка ребят, игравших в пиратов. Все дети, попавшие на «Разрушитель», почти всё время играли в пиратов. Они оказались в таком сумасшедшем восторге от попадания на пиратский корабль, что до сих пор не могли от него отойти.
– Я слышал легенду об этом тумане, – замогильным голосом начал Фихос. – Где-то с год назад… Может, чуть меньше… В общем, рассказал мне один моряк с «Морского орла». Был такой тантеж23 у Астлейда24. Хотя… может и есть…
– Ближе к делу, – поторопил Мик.
– В общем, этот моряк рассказывал, что ещё давно, лет десять назад он ходил на «Вечном». Это такой бирор25…
– Ближе к делу! – Мик поглядел на старпома, отметил, что его лицо побледнело.
– Он рассказывал, что как-то шёл на «Вечном» в составе торгового каравана, – наконец начал Фихос. – На их пути встал такой же туман. Как и этот, он появился моментально. Словно ниоткуда. Не было тумана и тут вдруг…
– Фихос, – перебил Мик. – Ты стал какой-то многословный.
Старпом закрыл глаза и сделал глубокий вдох.
– В общем, – продолжил он, – тот караван решил идти через этот туман. Кораблей там было много. Кажется семь или восемь, включая охрану. «Вечный» двигался предпоследним. Когда первый корабль вошёл в туман, с его палубы раздались истошные крики. Матросы вопили не своими голосами, словно их живьём резали на куски. Остальные капитаны моментально приказали переложить курс, попытались уйти от тумана, но тот вдруг начал расширяться. Он словно накинулся на ближайший корабль. С его палубы также раздались нечеловеческие крики. При этом никто не видел, что там происходило. А потом он накинулся на следующий и следующий корабль. Уйти получилось лишь у трёх. В том числе и у «Вечного».
– Ты так рассказываешь, будто был там, якорь тебе в задницу!
Капитан и старпом резко обернулись. Оказалось, что за их спинами стояла Кайра.
У Мика так и рвался из горла вопрос о том, что его жена теперь всегда будет подкрадываться?
– Я вообще забыл об этой байке, – Фихос не сводил взгляда с природного явления. – Но когда этот туман возник, словно из ниоткуда…
– Перекладывай курс, – приказал Мик. – Мы его обходим. Может, рассказанное тобой и чушь… но мне этот туман самому не нравится. Мы никуда не опаздываем. Припасов навалом… Так что лучше обойдём.
Мик поглядел на жену. В глаза бросились серьги Удачи. Супруга явно собиралась сказать, что-то о храбрости капитана «Разрушителя», однако сдержалась. А может быть, сообразила, что Мик прав. Геройство ради геройства – это глупость.
– А ты сегодня специально ко мне подкрадываешься? – поинтересовался у супруги.
Кайра фыркнула, точно кит, выплывший с глубины. Развернулась и пошла по палубе прочь. Мик так и не понял, что этим жестом хотела сказать жена. Впрочем, не сильно и задумывался, ведь в трюме его ждали матросы и дела.
***
Работу в трюме Мик закончил ближе к сумеркам. Моряки, работавшие под его началом, давно поснимали рубахи, их потные спины блестели в плясавших лучах фонарей. Брат Удачи наконец разложил всё содержимое таким образом, чтобы устойчивость «Разрушителя» повысилась, а скорость, пусть и ненамного, но увеличилась. Этой особенной раскладке Мик когда-то научился у Фаранда – отца Кайры. В дороге подобными вещами заниматься неприятно, но новенький «Разрушитель» практически не набирал в трюм воды. Крыс и насекомых тут тоже ещё не расплодилось, поэтому работа по перемещению груза далась относительно легко.
Мик с матросами поднялся на верхнюю палубу. Как раз вовремя. «Разрушитель» шёл вдоль тумана. Вблизи это природное явление оказалось ещё более жуткое, нежели издалека. Вблизи оно вообще не походило на туман. По левому борту от королевского шинка располагалась белая стена, на локоть не достигавшая воды. Моряки зашептались.
К Брату Удачи подскочил Фихос.
– Мы уже час идём вдоль тумана, – отрапортовал старпом. – Края пока не видно. Как и просветов.
Мик снял со лба красную повязку. После душного и вонючего трюма на открытой всем ветрам Скарры палубе дышалось легко и свободно. Ветер ласкал кожу. На мир медленно, но верно опускалась ночь.
– Во тьме вдоль этого, – ткнул Брат Удачи на белую стену, – не пойдём. У меня язык не поворачивается называть это туманом.
Моряки на палубе вновь загудели. На этот раз одобрительно.
– Смотрите-смотрите! – закричала рыжеволосая Тия, жена Байтараса, находившаяся тут же, на верхней палубе. – Там что-то есть! – указывала пальцем в туман.
Все моряки разом бросились к левому борту. Как раз вовремя. Из, казалось бы, каменной стены тумана появился бушприт с обвисшим в воду кливером и бом-кливером. Судно шло наперерез «Разрушителю». Вскоре показалась гальюнная фигура – обнажённая женщина с головой хищной кошки с Ничейных земель26. Затем туман словно отступил, выпуская из чрева судно. Это оказался потрёпанный волнами бигит27. В его корпусе виднелись дыры, некоторые прямо у ватерлинии – внутрь судна заливалась вода. Орудийные порты зияли чернотой, в них отсутствовали не только орудия – люков не имелось. Из всех парусов стоял лишь заплесневевший грот и верхний фор-марсель. Переломленная бизань-мачта волочилась по воде следом за судном. Название давно стёрлось.
На шкафуте, положив левую руку на фальшборт, стояла женщина в красном. Махала людям с «Разрушителя» и улыбалась. От её вида у Мика по спине пробежали ледяные мураши. Яркая одежда пассажирки призрачного судна была изрезана на ленты. На коже, белой как оставшийся позади туман, виднелись чёрные пятна. Контрастировали с этим шелковистые и развивавшиеся светлые волосы. Но самым жутки оказалось лицо. При жизни женщина явно была красива. Теперь же на моряков с «Разрушителя» она смотрела чёрными провалами глазниц. Красные губы ярким пятном выделялись на лице.
– Сюда! – прокричала женщина. – Сюда! Уходим!
Она активно замахала, словно «Разрушителю» с правого борта грозила опасность. Её звонкий и красивый голос неожиданно далеко разнёсся над водной поверхностью Скарры. Каждому из моряков королевского шинка показалось, что она крикнула это едва ли не в ухо.
Мик первый осознал, что женщина его заворожила, приковала внимание, опустошила мысли. Корабли шли на сближение. При этом призрачный бигит двигался не медленнее «Разрушителя», шедшего под всеми парусами.
Брат Удачи рванул на шканцы, к штурвалу. Его догадка подтвердилась. Каждый, кто находился на верхней палубе королевского шинка, неотрывно глядел на бигит, вышедший из тумана.
Мик подскочил к штурвалу, оттолкнул плечом засмотревшегося на призрачное судно рулевого. Рывком крутнул штурвал вправо. Массивный и неповоротливый «Разрушитель» завалился на левый бок. Послышались крики людей. Один из моряков едва не выпал в воду, но его успели поймать. Мик бросил взгляд на призрачное судно. Женщина в красном уже не махала рукой и прекратила улыбаться. На её лицо будто набежали тучи. Брат Удачи мог поклясться собственным здоровьем, что отсутствовавшими глазами женщина смотрела на него.
Вдруг из-за фальшборта бигита повыскакивали ещё моряки. Один из них забрался на ванты, словно собирался перепрыгнуть на «Разрушитель». Мик его моментально узнал. Моряк был одним из тех, кого пришлось приговорить к выбросу за борт на «Вечерней звезде» – хмурый, смотревший под ноги. И спокойный. Он напоследок сказал: «Мы ещё увидимся. Встретимся на дне, Брат Удачи».
Не соврал. Встретились. Правда, не на дне. Ещё не на дне…
Все моряки с призрачного судна выглядели жутко. В лохмотьях с чёрными пятнами на белой коже, с рваными ранами, из которых торчало бледное мясо. Все они молчали, сжимая в руках местами ржавое оружие – сабли, так-теки, пистолеты. И от этого молчания, ледяной решимости в мёртвых, рыбьих глазах на душе становилось тоскливо и пусто. Все эти люди не были живыми мертвецами – Наровин не имел к ним никакого отношения. Этих людей подняло что-то намного более сильное и злое, нежели магия Проклятого архипелага28.
Нормальный бигит мог с лёгкостью догнать неповоротливый и довольно медлительный из-за габаритов королевский шинк. Однако из тумана вышел призрак, кошмар, который ничего общего не имел даже со словом «нормально». Ни один мёртвый корабль не мог ходить с такой скоростью без парусов, не мог держаться на плаву с подобными повреждениями.
От призрачного судна резко повеяло опасностью, точно ветром. С людей спало оцепенение, и моментально накатил лютый, животный страх. Каждый на «Разрушителе» осознал, что Брат Удачи его спас. Стоило кораблям сойтись, и ни один человек с королевского шинка не сохранил бы жизнь.
Бигит слишком резко для нормального корабля повернул влево, вновь пошёл в туман. Каждый моряк с его борта наблюдал за «Разрушителем» со злобой и тоской. Словно хищник за безвозвратно убегающей добычей.
– Ты нас спас! – сказал Байтарас, вышедший из толпы.
Обернувшись к другим, он взмахнул руками и воскликнул:
– Ура капитану!
– Ура! – громогласно ответила толпа.
***
«Разрушитель» шёл по невидимой границе Рыбного моря29 и Пепельного30. Ходила легенда, что отсюда можно увидеть архипелаг Трёх Слёз31. Мик когда-то уже бывал здесь. Поэтому знал, что эта легенда – всего лишь легенда. Как, впрочем, и абсолютное большинство морских баек.
После встречи с туманом пришлось сменить курс, чтобы уйти от странного и опасного явления. Теперь королевский шинк шёл в сторону Северного моря32. Естественно, что до покрытых льдом широт Мик доходить не собирался. За Пепельным морем начиналось Спокойное море33. А уже за ним море Бесконечного шторма. А уже за ним – Неизвестное море. Миновав которое, они должны попасть в новый, неизведанный мир.
Должны попасть в новую жизнь.
Мик сидел на тюках с парусиной, сложенных на полубаке. Над головой ветер наполнял паруса. А ещё выше парусов, выше мачт, находилось небо, усыпанное бесчисленным количеством звёзд. Над водой висела полная большая луна. Корабль давно спал. На посту оставалось лишь несколько моряков. Сон не шёл, поэтому Брат Удачи вышел на палубу. Насладиться одиночеством не вышло.
– И куда это ты сбежал с супружеского ложа, триста акул тебе в глотку? – опустилась рядом с мужем на тюк Кайра.
Мик ничего не ответил. Просто обнял жену и верного спутника. Кайра прильнула к нему и больше ничего не произнесла. Минута тянулась за минутой. Слышался плеск волн о корпус судна. Вдали кто-то прокашлялся.