За него это сделал вошедший в спортзал командир десантной роты, майор Резник с зычным вопросом:
– Что здесь происходит, вашу мать?!
Крики тут же прекратились. Все, начиная от десантников и заканчивая не находящимися в его прямом подчинении пилотами и матросами, выстроились по стойке «смирно».
– Ну?!
– Ничего особенного, господин майор, – ответил капитан Иннокент. – Небольшой спарринг…
– Вот как?
– Так точно.
– И кто победил? – спросил майор, обращаясь к своему рядовому.
– Э-э… на данный момент ничья, сэр, – немного стушевавшись, ответил Буч.
– Три наряда вне очереди, рядовой!
– За что? – невольно вырвалось у десантника.
– Что?!
– Есть три наряда вне очереди, сэр!
– Так-то лучше. А что касается причины сих нарядных нарядов, рядовой, так ответ прост: ты должен был завалить своего хлипкого противника в считанные секунды. Ты только посмотри на себя и на капитана. Согласен?
– Так точно!
– Ну, еще бы ты не был согласен, – усмехнулся майор. – Разойтись…
Болельщики стали разбредаться по залу, возвращая себе так и не сыгравшие ставки.
– Из-за чего сыр-бор, капитан? Я видел достаточно, чтобы понять, что это не простой спарринг-контакт.
Каин понял, что юлить смысла нет, и, снимая перчатки, честно ответил:
– Это неважно, могу лишь сказать, что ваш человек не виноват. Он, конечно, немного заносчив, но формально спровоцировал инцидент не он.
– Значит вы?
– И не я… Все дело в том, что у одного моего приятеля оказался слишком длинный язык, а у вашего Буча слишком хороший слух.
– Понятно. Но он мог и не нагнетать… плох тот десантник, что дает себя завести. А чего ты-то тогда полез вместо своего приятеля?
– Не знаю. Может, размяться захотелось?
Майор ничего на это не сказал, просто хмыкнул, дескать, нашел, с кем разминаться, и, козырнув, направился к приглянувшемуся тренажеру.
Совсем без последствий драка для капитана все же не осталась. Через полчаса, когда Каин переодевался в более подходящую одежду для тренировок на авиационном симуляторе, его вызвал к себе полковник Майкоп, командир авиационного соединения.
– Ты чего это там устроил, сынок?
– Сэр?
– Кончай выделываться, капитан. Садись…
– Спасибо, сэр.
Иннокент сел в кресло перед столом полковника. Командирам каюты полагались гораздо более комфортабельные, более того, двухкомнатные.
– Итак, что за драка?
– Не было никакой драки, сэр. Просто легкий спарринг-контакт.
– Не вешай мне лапшу на уши, капитан! Знаю я все эти спарринги. Думаешь, я в свое время не был простым пилотом и не знаю ничего?! Знаю, я и сам не без греха. Но в данном случае мне, как командиру, отвечающему за вас, надо знать, из-за чего разгорелась буча и что от нее можно ожидать. Вас у меня всего двадцать человек, и потеря хотя бы одного пилота из-за даже самой легкой травмы сильно подорвет боеспособность эскадрильи. Это-то ты понимаешь, капитан?
– Так точно, сэр.
– Ну и?
– Ничего серьезного, сэр, – вздохнул Каин и рассказал, как было дело, умолчав только, кто именно обронил роковое слово. – Так что, как видите, сэр, это лишь личное недоразумение, и оно никак не в состоянии спровоцировать массовые инциденты между десантниками и пилотами.
– Я не расслышал фамилию того раздолбая, что обозвал десантника импотентом.
– Я и не говорил, сэр, – пряча усмешку, ответил капитан.
– Ладно… Тогда чего ты полез вместо своего приятеля?
– Не знаю, – односложно ответил Каин, решив не рассказывать, что он де захотел немного встряхнуться. Это уже опасно.
– А может, ты решил получить выговор с переводом?
– Нет, сэр, – подобрался капитан.
Каин прекрасно знал случаи, когда пилотов переводили на другое место службы за несерьезные провинности. Не за залет, за который отправят к черту на рога, а именно провинность, которая показывает, что служить на корабле он не совсем в состоянии, но в остальном хоть куда. Таких пилотов, как правило, отправляли в нормальные части, в обжитые миры, где город близко, а значит, все рядом: пиво, пляжи, девочки…
Иногда пилоты сами добивались такого результата, уставая служить на кораблях и считая, что лучше пусть их переведут по делу, чем по личному прошению. Ведь подать прошение – значит признать свою слабость. А пилоты – белая кость, слабость не показывают, потому как слабаков среди них нет. Лучше уж за проступок.
– Точно? А то я могу его тебе устроить, – продолжал нагонять страху полковник.
– Не нужно, сэр. Я не хочу никуда переводиться.
– Тогда свободен, – отмахнулся полковник Майкоп. – Но знай, еще один такой… спарринг-контакт – и я устрою тебе перевод на бетон. Ты не хуже меня знаешь, сколько молодых парней мечтает попасть на твое место.
– Так точно, сэр.
– Все, проваливай.
Иннокент отдал честь и вышел из кабинета полковника.