Тот самый Герцог, столь лихо обокравший Крамилина, сделал несколько кругов, дабы убедиться, нет ли за ним хвоста. Потом вытащил из кармана украденный бумажник и осмотрел содержимое. Всего семнадцать рублей. Он забрал деньги, а пустой бумажник хотел выбросить, но передумал и положил обратно в карман. Сделав небольшой крюк, он юркнул в жёлтое трёхэтажное здание позади гауптвахты с номером «3», между Конным и Спасским переулками.
Весь второй этаж занимал трактир. Именно туда он и направлялся.
Происходящее в трактире могло внушить ужас даже самому смелому человеку. Все столы забиты мужчинами, из числа, мягко говоря, не совсем приятной публики. Угрюмые лица зачастую с хищным взглядом, густой туман под потолком от табачного дыма, водка с закуской на столе, сплошной мат и ругань, переходящий частенько в драки. Относительно спокойными выглядели всего лишь два стола, за которыми играли в карты. За одним из них сидел здоровенный детина с мощной квадратной челюстью и огромными кулачищами. Он первым завидел нового посетителя.
– Герцог! Отец родной! Выручай! Проигрался до последней копейки! – заорал он так громко, что мужик рядом аж в воздух подскочил.
– Кабан! Ты с прошлого раза долг не вернул! – с недовольством обронил Герцог, делая знак официанту. Тот мигом пристроил стул рядом с Кабаном, и побежал готовить кофею. Тут все знали, что Герцог пьёт только кофей. Спиртное он на дух не выносил.
Герцог вытащил из кармана добытые семнадцать рублей и положил их на стол перед Кабаном.
– Это тебе от главного Свисткового подарочек! Рубль «Подачному» отдашь.
– Врёшь! Не поверю, что самого Крамилина обтёр? – Кабан переводил взгляд с Герцога на деньги. В зависимости от того на что он смотрел, в глазах алчность сменялась удивлением и наоборот.
– Обтёр! Мысль давно была. А вот сегодня получилось.
– Ну, ты… – Кабан даже слов от восхищения подобрать не мог. И поэтому не стал. – Играю дальше! – загрохотал он на весь трактир.
– Кофей бразильский!
Официант, или тот самый Подачный, как его именовали некоторые посетители, принёс чашку с клубящимся над ней паром, и благодарствуя Герцога, забрал свой кровный целковый.
Карточная игра закипела с азартом. Герцог, усмехаясь, смотрел, как Кабан снова начал проигрывать. За соседним столом тоже шла игра. А вот дальше намечалась очередная драка. Пятеро стояли вокруг стола. Двое по одну сторону, трое по другую. Чего-то там не поделили. Оттого и смотрели друг на друга волком. Герцог знал всех пятерых. Да, он тут всех знал.
Вскоре, он понял, о чём спор. Те двое требовали продолжить игру в долг, а трое отказывались.
– На стол положи иль сани выноси! – говорил один из тех троих.
– В долг играем! – раздался злой ответ. – Иль ляжете с той паскудиной, что аккурат на площади сегодня уложили.
Ещё немного, и началась бы драка. Но поскольку троица держалась жёстко, эти двое отступили.
– Завтра. В два часа. Играем!
Бросив эти слова оба ушли. Герцог проводил их взглядом, и в этот миг уловил взгляд официанта. Тот поднял голову, указывая на этаж выше, и повёл головой вправо.
Герцог незаметно кивнул. Стараясь не привлекать к себе внимания, вышел, и поднялся по лестнице. Третий этаж целиком занимали публичные дома. Полуобнажённые проститутки так и шныряли по коридору, высматривая посетителей. Заметив Герцога, сразу несколько жриц любви направились к нему. Но тот слегка повёл головой в сторону. Этого хватило, чтобы они не только остановились, но и повернулись к нему спиной. Этот короткий жест означал, что он пришёл не для забавы. Лихие девки безошибочно признали в нём одного из тех парней, с которыми не стоит связываться.
Герцог прошёл до середины коридора и остановился возле полуоткрытой двери. Потом вошёл в узкий коридор и затворил за собой дверь. Справа и слева от двери, на стенах висели одинаковые картины. Он снял со стены ту, что справа. Под ней оказалась квадратная дощечка с ручкой. Взявшись за ручку, он слегка отодвинул её в сторону. В просвете показалась вешалка, на которой висели касторовый пиджак и богатое, подбитое мехом пальто. За ними мелькнуло мужское лицо с неприятной бородавкой на левом виске.
Герцог ещё немного отодвинул дощечку и приложился глазом к просвету. Слева от вешалки, в дальнем углу стояла кровать. На ней лежала обнажённая девица. А этот с бородавкой стоял рядом с ней.
Герцог бесшумно отодвинул дощечку почти наполовину, просунул в щель руку и начал стремительно обчищать карманы. Бумажник, часы, пачка ассигнаций и даже мелочь, перекочевали в его полушубок.
– Стерва! Грязь! – неожиданно заорал мужик с бородавкой.
– Так я в чём виновата, если у тебя не стоит?!
– Это у меня не стоит?! Это ты не способна доставить удовольствие!
Эти слова были сказаны с такой злостью, что Герцог заподозрил неладное.
Он собирался закрыть дощечку, но рука так и осталась неподвижной, а взгляд неотрывно следил за происходящим.
Мужчина с бородавкой неожиданно согнулся и ударил кулаком по лицу девицы. Потом ещё раз и ещё.
Она закричала и попыталась увернуться. Тогда он схватил одной рукой её за волосы, а второй взял табурет, стоявший возле кровати, и со всей силы ударил им по лицу. Раздался хруст. Лицо мгновенно окрасилось в красный цвет. Захлёбываясь кровью, она снова сумела закричать, а он снова и снова бил её кулаком. Крики с каждым ударом затихали, переходя в болезненные стоны. Он навалился на неё, продолжая жестоко избивать и волосы вырывать на голове.
– Шлюха! Грязная тварь! – кричал он, врываясь в неё раз за разом мощными толчками и осыпая ударами окровавленное лицо. – У меня не стоит?! А кто тебя сейчас имеет?! Ты ничто, а я граф Эссен! Я – граф Эссен! – повторял он, снова и снова вторгаясь и одновременно жестоко избивая её. Потом ухватился руками за горло и начал душить.
Герцог не стал ожидать развязки. После такого мало кто вообще выживал. А подобные случаи являлись не редкостью. Он закрыл дощечку и бесшумно вышел в коридор. Все девицы разом отвернулись. И крики они наверняка слышали. И понимали, что происходит рядом с ними. Но никто и пальцем не пошевелил. Здесь жизнь проститутки не стоила ничего. Даже гроша ломанного. Малейшая ошибка, и они сами могли оказаться в руках «чёрного извозчика». Так называли извозчиков, которые за небольшую плату забирали тела и сбрасывали их на болотах за городом или в каналы, которых имелось множество. И эту несчастную ждала та же участь.
Герцог спустился вниз. Зашёл за прилавок. Его уже ждал официант. Он провёл его в маленькую комнату и затворил дверь. Герцог выложил всё, что украл и разделил на две ровные части. Одну он оставил на столе, а вторую прихватил с собой.