Тётя Тася долго шепталась на кухне с моей мамой. Потом позвали меня и строго допросили. Я честно рассказала, как начался ливень, как мы бежали домой с прогулки, как мальчик при мне скрылся за калиткой собственного дома. Умолчала только про заброшенный сад и колодец. Тётя Тася плакала и утирала слёзы подолом, мама подливала ей чай и горестно вздыхала. На меня махнули рукой и сказали поплотнее прикрыть за собой дверь, что я и сделала, но постояла возле неё какое-то время, прислушиваясь. Но женщины перешли на отрывистый шёпот, различить который у меня так и не вышло.
Не объявился Илья и к вечеру. Всей нашей дружной компанией мы собрались вместе, бурно обсудили произошедшее. Версий выдвигалось много, но все они не выдерживали критики. Кто-то считал, что Илья с вечера рванул на рыбалку, кто-то романтично предполагал, что у мальчика наконец-то появилась подруга сердца. Я точно знала, что и то и другое ерунда. Про рыбалку бы друг сказал, а влюблённость… Глупости какие, и говорить нечего. А вот злополучные песочные часы выкинуть из головы не получалось. Откуда они взялись? Почему всё произошло после того, как Илья их перевернул и поставил на колодец?
– Ребята, нам надо вернуться в сад, – предложила я.
– Но Вика, уже совсем поздно. Очень темно. Что ты хочешь там найти? – разумно спросил вихрастый Дениска.
Официально вожака у нас не было, но к мнению Дениски прислушивались, обычно последнее слово оставалось за ним. Мальчик не раз доказал свою смелость, поэтому он мог позволить себе осторожные слова. Других за такие задразнили бы трусом.
– Вы же с Ильей вместе ушли, ты сама говорила, – поддержала Дениса рыжая Танька.
– Мне не дают покоя песочные часы, – призналась я. – Что-то в них было… зловещее. Как только Илюха перевернул их, начался ливень.
– Если ты перевернёшь часы перед восходом, а затем взойдёт Солнце, ты будешь считать, что эти события связаны? – попробовал спорить Дениска.
Но оказалось, что странные, невесть откуда взявшиеся часы запомнили все, а других предложений ни у кого не было, даже у Дениски, чем я и воспользовалась:
– Ну что, по домам? Распишемся в трусости? Или всё-таки в сад?
Прослыть трусом не захотел никто. Было решено немедленно отправиться в сад, обыскать землю возле колодца, по возможности найти песочные часы. Крепко взявшись за руки, мы растянулись в цепочку и стали осторожно красться по направлению к саду. Добрались почти без происшествий, если не считать очевидно спятившую ворону, с громким криком спикировавшую на голову Толику, который шёл первым. Парень заорал так, что казалось, на крики должно было сбежаться всё село. Чего, к счастью, не произошло. Толика успокоили, дерзкую птицу прогнали, ряды сомкнули. Путь продолжили, хотя и с меньшим энтузиазмом. Почему-то подтрунивать над парнишкой не хотелось. Я не могла отделаться от глупой навязчивой мысли, что ворона хотела нас предупредить, остановить от посещения сада. А может, кто-то недобрый послал её к нам, пытаясь запугать.
Хотя ветра не было, калитка угрюмо покачивалась и неприятно поскрипывала, отбивая и так не сильное к тому моменту желание посетить сад. Мы остановились, нерешительно переглядываясь. Вдоль забора росли высокие малиновые кусты, добросовестно скрывая всё происходящее внутри. Я машинально сильно сжала руку Дениса, но тут же опомнилась и вырвала свою. Вдруг с той стороны, где находился колодец, мелькнул отблеск света, словно кто-то шарил по тропинке слабеньким фонариком. Танька попыталась завизжать, но Денис успел зажать ей рот рукой.
–Там никого нет. Не ори! – суровым шёпотом припечатал он.
– Я видела свет! – оправдывалась Танька.
– Глупости! Тебе показалось!
– Да все видели! Что, всем показалось?
Дюжина собравшихся ребят неуверенно загомонила. Как оказалось, заметили отблески света не все. Я видела точно, но сообщать об этом не спешила. Меня словно магнитом тянуло в сад, к колодцу, при чём чем дольше мы стояли перед калиткой, тем сильнее становился неведомый зов. Но одновременно с каждой минутой мне становилось всё страшнее. Чувствуя, что почти схожу с ума, я сделала глубокий вздох, как перед прыжком в ледяную воду, презрительно фыркнула, торопливо толкнула калитку, отрезая путь к отступлению, и ступила на заросшую тропинку сада. За мной решительно шагнул Денис, а за ним устыдившиеся ребята, даже Танька присоединилась. Подозреваю, что ей было страшнее оставаться одной на улице, чем пробираться гурьбой в сад. Соблазн заорать и броситься домой привёл бы Таньку к всеобщему бойкоту, что куда ужаснее пугающей темноты.
В саду на первый взгляд было пустынно. Но у меня моментально пересохло горло. Высохшая яблоня так сурово трепетала ветками, хотя никакого ветра не было и в помине, что волосы у меня на голосе от ужаса стали шевелиться в такт. То и дело слышались странные шорохи, вздохи и стоны. Небольшой сад словно многократно увеличился в размерах. Мы всё шли и шли по казавшейся бесконечной тропинке, а колодца так и не было видно.
– Дениска! – как я не старалась говорить бодро, голос дрогнул. – У тебя есть фонарик?
– Не взял, – с досадой ответил друг.
Рассмотреть что-то в темноте было практически невозможно.
– Что делать будем? Может, придём завтра? – сдалась я.
Денис ответить не успел. Глухо, громко и иронично заухала вдали сова, а совсем рядом шумно захлопала крыльями неопознанная птица. Весь сад моментально наполнился звуками: зашуршал, захлюпал, затрещал, заверещал, застучал ветками. Темнота сгустилась ещё больше, хотя, казалось, больше просто невозможно. Я попыталась схватить Илью за руку, но тщетно зашарила в пустоте. Там, где угадывался силуэт друга, никого не оказалось. Страшное подозрение, что я осталась в саду совершенно одна, охватило меня и заставило почти забиться в истерике. Чтобы не поддаться панике, постаралась дышать медленно и глубоко, но вместо этого затряслась как юная осина.
Тогда я набрала было в рот воздух, чтобы перекричать ужасную какофонию и позвать Дениса, наплевав на опасность привлечь таящуюся по кустам гадость, как из-за тучи выкатилась полная Луна. Торжественно осветила кусты, стоящего рядом Дениса (именно в том месте, где мои руки не смогли его отыскать), наши искаженные страхом лица и тропинку, приглашая продолжить путь с комфортом. Всё стихло. Сад изо всех сил притворялся обычным приличным вечерним садом.
Я поспешно оглянулась назад, чтобы оценить пройденный путь, и с ужасом увидела, что мы стоим всего в двух метрах от калитки. Это было очень странно, тропинка прямая, шли по ней очень долго, за это время можно было обойти весь сад по кругу десяток раз. Пойти домой показалось не такой уж плохой идеей, но Денис сам схватил меня за руку и потянул за собой:
– Айда!
Я призывно махнула рукой остальным, сгрудившимся у самой калитки ребятам, и поспешила за Дениской. Друзья шли следом, во всяком случае, я прекрасно слышала, как кто-то топал вслед за нами. Топот нескольких пар ног сопровождал нас до самого колодца, вот только оглянувшись, я не обнаружила ни единой живой души. Видимо, в какой-то момент ребята потихоньку нас покинули. Хотя почти все подозрительные звуки давно стихли, сова упорно продолжала периодически тоскливо ухать. Света от Луны было достаточно, чтобы рассмотреть и древние гнилые доски оголовка, и землю вокруг колодца. Песочных часов нигде не было видно. На всякий случай я присела на корточки и повнимательнее оглядела землю, пошарила рукой в траве. Ничего.