6

Через пару дней в выходные мы собрались у Скэриэла. Близнецы Брум явились, когда он объяснял мне, почему ни Джерома, ни мистера Лоу нет дома.

– Они в Запретных землях. Эдвард уехал по работе, а Джером встречается со своим старым другом.

– Давно я их не видел.

– Соскучился? – хихикнул он.

Я пожал плечами:

– Может.

Мне определённо только злобно шипящего Джерома и не хватало для полноты картины. Он был как ревнивый кот: агрессивно нападал на любого чужака, посмевшего заявиться в дом.

Оливер вошёл первым. Шагал он стремительно, на ходу стягивая пальто, а подойдя, небрежно бросил его на диван, вместо того чтобы повесить.

– Ну что? Прошу, не томи, – взмолился Оливер, обращаясь к Скэриэлу.

Оливия, ослепительно улыбаясь нам и неторопливо складывая свой мятный шарф, поздоровалась:

– Привет, ребята!

– Привет, – ответил ей Скэриэл и повернулся к Оливеру. – Да, всё в порядке. Не переживай. Я достал фотографии.

– Господи боже мой, – вздохнул с облегчением Оливер и плюхнулся на диван. Он выглядел так, словно впервые за долгое время успокоился.

Оливия впорхнула в гостиную и легко села рядом с братом. Сегодня её волосы были уложены в пучок. С такой причёской я видел её нечасто, но выглядела она, честно говоря, потрясающе в белом свитере с высоким воротником и в длинной, до лодыжек, бордовой юбке. Ей бы ещё берет – вылитая француженка.

– Мы вчера катались на лошадях, – поделилась она. – Вам стоит присоединиться к нам.

Не знаю, чья это была прихоть, но с недавнего времени близнецы начали посещать раз в неделю клуб верховой езды. До поступления в Академию Святых и Великих Гедеон тоже охотно занимался там и был без ума от лошадей. Я же предпочитал наблюдать за ними со стороны, особенно после того случая, когда конь Гедеона наступил мне, маленькому, на ногу. Может, именно в этом и кроется моя проблема с танцами.

– Господи, Ви! – внезапно с раздражением бросил Оливер и скривился, как от зубной боли. – Хватит строить из себя принцессу.

– Прекрати срывать на мне гнев, – холодно ответила она, повернувшись к брату.

– Да они всё знают! – взревел Оливер, указывая на меня и Скэриэла. – Я рассказал им, что ты мне руку порезала, да ещё телефон утопила.

Мы со Скэриэлом переглянулись и замерли, боясь вмешиваться. Кажется, об очередной ссоре близнецов знал только я, но Скэриэл не подал виду.

– Рассказал? – уточнила она странным тоном.

– Да, да, – повторил брат. – Прекрати изображать бог знает кого. Будь собой хоть здесь. Тебе самой не надоело?

Она замолчала, словно задумалась. Прошло, кажется, не меньше минуты, прежде чем Оливия что-то для себя осознала. Я чуть было не разинул рот, когда между её бровями появилась сердитая складка. Глаза сузились, губы плотно сжались, и она с обидой посмотрела на брата. От прежней Оливии, ангела во плоти, не осталось и следа.

– Ну что ж, спасибо! – почти прорычала она.

Оливер закатил глаза. Мы со Скэром всё так же не решались влезать.

Внезапно Оливия подняла руки и, поколдовав над пучком, вытащила четыре шпильки, затем небрежно размотала пряди и удовлетворённо выдохнула, когда копна волос тяжело опустилась ей на плечи.

– Вам, мальчики, не понять. От пучка у меня даже голова заболела. Боже, как хорошо… – Простонав это, она поправила волосы, запустила в них руки и помассировала кожу головы.

Мы со Скэриэлом удивлённо наблюдали за ней. А она уже торопливо стягивала через голову свитер – и вскоре осталась в белой майке, сквозь которую просвечивал лифчик. Я залился краской и отвернулся к окну.

– Скэриэл, я буду тебе премного благодарна, если ты дашь мне футболку. Мне и в майке неудобно.

Стараясь не смотреть на неё, я бросил беглый взгляд на друга. Тот заворожённо глядел на Оливию. Я даже не мог его в этом упрекнуть.

– Ага, – медленно кивнул он.

– Футболка? – с улыбкой повторила она, когда Скэриэл не сдвинулся с места.

– Да, точно, сейчас. – Ещё секунду он пялился, а затем бросился к лестнице.

Единственным, кто ничему не удивился, был Оливер. Он нервно качал ногой и тёр ладони. Да и в целом выглядел всё ещё беспокойно, в то время как его сестра, кажется, чувствовала себя совершенно в своей тарелке.

Когда Оливия надела чёрную футболку Скэра, то почти потонула в ней. Комфортно устроившись на диване, она положила ногу на ногу и довольно выдала:

– Так-то лучше.

Я и Скэриэл всё ещё поражённо смотрели на неё.

– Ну что? – бросила она, не поведя и бровью. – Вот я настоящая. Привыкайте.

– А ты разгроми тут комнату и переверни стулья на кухне, чтобы они точно познакомились с настоящей тобой, – пробубнил Оливер, за что получил локтем в бок. – Ай!

– Хорошего понемножку, – весело ответила Оливия. – Я же не хочу, чтобы они попадали в обморок.

– Как будто тебе вообще есть до них дело…

– Иди к чёрту, милый, – проворковала она.

Оливер громко хлопнул в ладоши, отчего я вздрогнул, и резко встал.

– Ну что там с фотками?

– Да зачем вам фотки? – Оливия закатила глаза. Клянусь, в этот момент она выглядела так же, как Оливер. Потрясающее сходство. – Просто напиши заявление по поводу шантажа на этот кусок дерьма.

Крепкие словечки, вылетавшие изо рта Оливии, поразили меня. Так вот что чувствовал отец, когда я высказал ему по поводу Скэриэла. Теперь я его понимал.

– Нет! Отец так может узнать! – Оливер гневно посмотрел на неё. – И ты не смей ему говорить!

– Больно надо, – бросила Оливия, отвернувшись.

– В общем, – подал голос Скэриэл, – есть кое-что. Не лучшее качество, но что есть, с тем и будем работать. – Он потянулся к рюкзаку и достал фотографии. – Вот.

– Ну хоть что-то, – нетерпеливо проговорил Оливер, протягивая руку.

Я подошёл ближе и принялся рассматривать снимки. Бернард – это, без сомнения, был он, хоть изображение и оказалось нечётким, так ещё сделанным в тёмном помещении – в окружении двух человек нагнулся к белой, тонкой, еле заметной дорожке на столике. Усомниться в его действиях мог только идиот.

– Это лучшее, что я видел в своей жизни, – медленно проговорил Оливер, и Оливия прыснула. Брум повернулся к Скэриэлу и восхищённо посмотрел на него. – Я не знаю, как тебя благодарить. Ты мне жизнь спас.

– Я был рад помочь, – смущённо сказал Скэриэл.

– Это просто охренеть, – оценил я. – Это что? Он наркоман?

– Да хоть маньяк! – Оливер прижал снимки к груди. – Это моё спасение.

– Ага, похоже на кокаин, – подтвердил Скэриэл.

– Вот дела… – только и смог вымолвить я.

– А телефон ты зачем утопила? – вдруг весело спросил Скэриэл у Оливии.

– Ох, – отмахнулась она, – мой глупый маленький братец считал, что, если он будет долго упрашивать этого придурка, тот над ним сжалится.

– Да какая уже разница, – беззлобно сказал Оливер, рассматривая снимки.

– «Пожалуйста, Бернард, пожалуйста, не надо, я не могу достать список вопросов мистера Крона, ну прошу тебя, ы-ы-ы», – спародировала Оливия брата, чуть понизив тон.

– А что оставалось делать?! – вспылил Оливер. – Если бы не это, – он помахал фотографиями, – я бы сейчас повесился, честное слово!

– Повесился, как же, – усмехнулась она. – Кто бы тебе разрешил! Истеричка.

– Сама истеричка! – не унимался Оливер. – Кто мне ладонь порезал? У тебя проблемы с головой. Лечиться надо. Ты бешеная!

– У кого проблемы с головой, так это у тебя, – с ироничной улыбкой проговорила Оливия и сладко добавила: – Это же не я липну ко всяким мудакам.

– И так каждый день, – устало выдал Оливер. – Такого и врагу не пожелаешь.

– А ладонь-то зачем? – спросил Скэриэл. Кажется, ситуация его забавляла.

– Молчи, – гневно предостерёг Оливер, глядя на сестру.

Я уже заранее знал, что она точно не послушается.

– Ну… после того как я избавилась от его телефона, этот… – Оливия не могла подобрать слова, чтобы точно описать брата, – идиот собрался домой к Бернарду, чтобы умолять его на коленях.

– Ладно, хватит мусолить прошлое! – рявкнул Оливер. – У меня теперь другая проблема. Что дальше делать? Как шантажировать Бернарда?

– А вот это хороший вопрос, – хитро улыбнулся Скэриэл.

Загрузка...