100-летие убийства Распутина
Широкая публика судит о Григории Распутине и его роли в жизни царской семьи по художественным и публицистическим фильмам, завиральным историческим романам и болтовне журналистов. Мало кто знаком с дневником В. Пуришкевича «Как я убил Распутина» (М., 1990, репринт 1924). Опираясь в основном на этот субъективный дневник, я постараюсь объективно изложить суть дела. Владимир Пуришкевич не психопат, подлец и дебил, каким его иногда пытались представить. Он честный и мужественный человек, преданный России. Но его политические воззрения действительно были реакционными, ультра-правыми. Он был махровый монархист, хотя считал Думу жизненно необходимой. Черносотенец. Крупный землевладелец, помещик. Он не понимал суть назревших в стране социально-экономических проблем. Пуришкевич ратовал в Думе за поддержку войны с Германией, за расширение границ России и проводил активную работу по обеспечению фронта снаряжением, обмундированием и медикаментами. Этими действиями он способствовал агрессивным устремлениям российского монархического империализма. Пуришкевич ненавидел Распутина, «этого грязного, развратного и продажного мужика, толкающего Россию в пропасть» (цит.). Распутин подчинил своей воле императорскую семью. Командовал назначением и снятием министров и высших чиновников, получая за это большие денежные откаты. По указаниям Распутина с постов снимались государственные люди и ставились временщики, казнокрады и дилетанты. Те министры и генералы, которые пытались ему противостоять, лишались своих постов. Распутин в 1916 году выступил за прекращение войны с Германией. Пуришкевич воспринял это как государственную измену. Пуришкевич не понимал разрушительность этой войны для государства и ненужность её для народа. Распутин же, будучи из народных низов и попав во власть, всё это понимал. Беда только в том, что он по натуре был интриган, хам и аферист. Он подло провоцировал гемофилию царского наследника с помощью настойки женьшеня (её давал ему тибетский шаман Бадмаев), а затем «спасал» царевича своей якобы божественной силой. Обладая недюжинной сексуальной активностью, он вёл чрезвычайно распутный образ жизни, полностью соответствуя своей фамилии. Почти все девицы и женщины, попадавшие в сферу его сластолюбия, отдавались ему с воодушевлением и становились поклонницами. Григорий Ефимович хвастался в кабаках, что тр@хает даже Александру Фёдоровну. В доказательство он показывал публике письма царицы к нему интимного содержания с подписью Саня. У царицы частенько случались припадки и истерики, которые Распутин легко прекращал неким чудодейственным способом… Слабохарактерный Николай Второй, находящийся у жены под каблуком, делал вид, что ничего не происходит. Позорище на всю Россию. Распутин и Вырубова беспардонно хозяйничали в царских покоях, нагло лезли в политику, устраивали мистические спиритические сеансы и т. п. Николай, мнящий себя полководцем, много времени проводил на фронте, в ставке, а в это время его супруга смело, но неумело, брала бразды правления в свои руки. Александра Фёдоровна была «немкой, чуждой стране и народу», которая «распоряжалась Россией, как своим будуаром», которая «губила царя и Россию» (цит.), но пыталась изображать из себя широкую русскую натуру. Назначение на пост министра иностранных дел немца Штюрмера во время войны с Германией было либо глупостью, либо провокацией. Сам Штюрмер был типичным временщиком и не имел никаких реальных заслуг для занятия столь важной должности. Убийство Распутина было организовано Пуришкевичем вследствие невозможности устранения его другим способом. Вечером 16-го декабря 1916 года князь Юсупов заманил к себе Распутина, обещая встречу с некой молодой графиней. Юсупов передал заранее доктору Лазаверту несколько камушков цианистого калия, который тот загодя добавил в пирожные и вино. Как известно любому химику, цианистый калий – вещество очень активное и летучее. Пока заговорщики (в их числе – Великий князь Дмитрий Павлович и некий офицер, связанный с английской разведкой) ждали Распутина, цианид частично испарился в виде синильной кислоты, частично прореагировал с сахаром и инактивировался. Юсупов проводил Распутина в апартаменты и начал его усердно кормить пирожными и поить вином, однако, тому ничего не сделалось, разве что началась отрыжка. Заговорщики, сидя тихо наверху в отдельном кабинете, долго ждали, прислушиваясь, но ничего не происходило. Наконец, вошел Юсупов и заявил, что яд не действует. Великий князь ответил: «Что ж, бросим на сегодня, отпустим его с миром». «Ни за что!», – воскликнул Пуришкевич. Юсупов решительно достал браунинг и спустился вниз по лестнице. Раздались выстрелы. Заговорщики бросились вниз и увидели на полу умирающего «старца» (47 лет), над которым «со спокойным и гадливым выражением лица стоял Юсупов» (цит.). Оставив Распутина умирать, все вышли в гостиную. Заговорщики стали готовиться к вывозу трупа. По прошествии некоторого времени Юсупов, вернувшись вниз, столкнулся в дверях с живым Распутиным. Юсупов растерялся и, обезумев, бросился прочь с криком: «Он жив!» Распутин выбежал во двор. Пуришкевич кинулся за ним и застиг его у железной решетки, выходившей на улицу. Выстрелил, но промахнулся. Распутин поддал ходу. Пуришкевич выстрелил снова – мимо! А ведь он считал себя хорошим стрелком, тренировался в тире на плацу. Но тут не смог попасть с 20-ти метров. Распутин подбегал уже к воротам. Тогда Пуришкевич «укусил себя за кисть левой руки, чтобы заставить себя сосредоточиться» (цит.), выстрелил и попал в спину. Распутин остановился. Следующим выстрелом он был, наконец, убит. Заговорщики сбросили тело Распутина с моста в прорубь. Они сами признались в убийстве, но не понесли никакого серьёзного наказания. Почему царь их не казнил и даже не сослал на каторгу, легко можно догадаться…