Выбираюсь из Фужера по длинному подъёму. Дорога мокрая, но не грязная. Это очень хорошо для велосипедиста. Дождь закончится, вода быстро испарится, и я стану сухой и чистый. Вскоре, так и произошло. Здесь слово «дождь» не ассоциируется со словами «грязь на дорогах».
Что я имею по времени прохождения? Ещё 23 минуты прибавилось к отставанию от моего 80-часового графика и составляет уже 52 минуты. Всего 300 километров, а задержек уже накопилось многовато. Но таковы реальности веломарафона. Однако запас по времени до закрытия КП увеличился до 3 часов 20 минут. Возможно, для большого марафона это нормально, но чтобы я трёхсотку шёл более 16 часов – такого никогда не бывало.
Соображаю, что если до Тинтеньяка всего 54 километра, и далее, до Лудеака – 85, то есть возможность прибыть в Лудеак к темноте и там поспать на пункте поддержки Балтийской Звезды. Всё-таки, светлое время на сон тратить не хочется.
Еду в своём темпе, мало обращая внимание на обгоняющих и отстающих. Дорога идёт по холмам и непродолжительным равнинными участкам, иногда через лес, но чаще по полям. Участки фермеров везде огорожены живой изгородью из высокого густого кустарника, тщательно подстриженного, и во многих местах перевитого ежевикой. Ежевика уже созрела, и полакомиться ей не составляет никаких проблем. Останавливайся и ешь, пока не лопнешь! Но мы ведь не для этого сюда приехали. Везде, где я бывал во Франции, растёт ежевика и везде в изгородях. Видел, что едят её русские, немцы, англичане. Никогда не видел, чтобы ежевику ели французы. Наверное, при таком изобилии она им просто надоела?
Начнём сочетать приятное с полезным. Стало жарковато и надо бы освободиться от излишней одежды. Останавливаюсь у края живой изгороди, которую пересекает дорога на ферму. Снимая с себя и укладывая в заднюю сумку куртку и другую лишнюю одежду, между делом срываю ягоды ежевики и отправляю в рот. Вкусная и сочная ягода! Идёт хорошо!
Вижу на другом конце поля стадо коров и человека у легковушки. Видимо, ему стало скучно с коровами, и он решил пообщаться с участником супервеломарафона. Сел в машину и прямо через поле подъехал ко мне. Коровы дружно побежали вслед за машиной и остановились перед нами на расстоянии, определяемом их понятиями о вежливости.
Дальше «бонжур» и «сава» у нас диалог не продвинулся, хотя монолог французского труженика села был продолжительным, и судя по понятым мной фразам, весьма доброжелательным. Для поддержания разговора иногда успевал вставлять «уи» и «мерси».
Я уже съел с полкилограмма ежевики и начал ловить момент, чтобы вставить «аревуар». Но остановился шустрый итальянец сразу же принявшийся за ежевику, и переключил внимание хозяина на свою персону. Произнеся прощальное слово и получив вслед «бон рут», вполне довольный, продолжаю марафон. До Тинтеньяка остается километров семь, и меня обходит быстроногая девушка. Держусь за ней метрах в пятидесяти, и вижу, что это не просто. Она обгоняет медленно идущие группы, и у меня тоже получается. Так, хоть скорость немного поднял.
По велокомпьютеру скоро поворот на КП. Где-то здесь. Девушка обходит большую группу, и из-за остановившейся длинной фуры теряю её из виду. Группа проезжает мимо фуры и я за ней. Группа останавливается, проезжаю мимо и снова вижу впереди девушку, но далеко, и не одну. Наверное, она догнала своего попутчика.
Поворота на КП нет, хотя велокомпьютер показывает уже несколько лишних километров. Впереди и позади меня едут марафонцы. Никто не суетится. Может быть, я перепутал, и это до Тинтеньяка 85 километров? Похоже так. Никто никуда не сворачивал, да и некуда было. Продолжаю ехать, хотя сомнения мучают. Спросить у проезжающих марафонцев? Как-то глупо. На этой прямой дороге заблудиться невозможно. Поэтому и навигатор выключен и легенда убрана далеко. Проезжаю городок, но это не Тинтеньяк. Начинаю оборачиваться и читать надписи на дорожных знаках противоположного направления. «Тинтеньяк» не попадается. Легенду почему-то не достаю и всё более склоняюсь к уверенности в том, что до КП 85 километров.
Пошла серия подъёмов и спусков. На одном из них догоняю заболтавшуюся парочку. О! Да они говорят на русском! Спрашиваю: «Далеко ли ещё до Тинтеньяка?» – «Пятнадцать километров уже, как проехали», ответил марафонец, похоже, питерский. «Не может быть, ведь я за этой девушкой ехал, и она никуда не сворачивала» – пытаюсь возразить, но вижу…, что это совсем не та девушка…
Резко разворачиваюсь и еду назад, пытаясь сообразить, как же это могло случиться? Не сразу, но понял, что это фура перекрыла собой поворот и большая группа тоже пролетела мимо, а я за ней. Но группа вовремя остановилась, а я поехал! И девушек, которых тут всего-то, несколько персон, и то перепутал! Да, это очень смешно, если бы не было так грустно.
Ладно, пятнадцать километров не так уж много. Но туда-сюда, уже тридцатник набегает! Да, прощайте мои 80-часовые амбиции. Будем жить проще, и укладываться в девяносто. Не надо нервничать и повышать скорость. Чудес, которые бы восстановили уже состоявшуюся потерю времени, не предвидится. Но вероятность возникновения событий приводящих к дальнейшим потерям времени весьма велика, как и их перечень. Скорее, надо ожидать именно их.
Это приключение, на которое мне надо отреагировать адекватно. А без приключений, марафон – не марафон. Ну, часок с лишним потеряю. Но это ещё не конец. И даже не начало конца.
Но вижу первую неадекватную реакцию на своё появление в поле зрения веломарафонца идущего навстречу. Человек на велосипеде, да ещё и на спуске, буквально раскланялся со мной, на что я сдержанно отреагировал поднятием руки. О! Да он принял меня за лидера, который уже возвращается из Бреста в Париж! Нет. Я такого не вынесу! Где тут просёлочная дорога, по которой можно было бы незаметно добраться до КП!? Нет рядом спасительной дороги…
Марафонцы по-разному реагируют на встречного коллегу. Номер на передней велосумке не позволяет отнести меня к посторонним. Кто смотрит удивлённо, кто улыбается, кто делает знаки поддержки, кто «раскланивается», а кто-то вообще не реагирует. С последних мне и надо брать пример!
Останавливаюсь у группы французов, которые недавно подбадривали меня. Спрашиваю, как далеко Тинтеньяк? Они не понимают и пытаются объяснить, что Тинтеньяк я уже проехал и мне надо ехать в другую сторону, в Брест. Наверное, это первый и уникальный случай на их территории, и возможность заблудится здесь не укладывается в их светлых головах. Достаю дорожную карточку и показываю на отсутствие штампа в Тинтеньяке и стучу кулаком по своему шлему. Всё сразу стало понятно. Мне показывают направление на Тинтеньяк и говорят, что до него двадцать километров. Но мне уже всё равно. Благодарю французов, вставив «се ля ви», с чем он единодушно согласились, и отъезжаю. Дождутся ли они меня на обратном пути, хотя бы из любопытства?
Еду сосредоточенно, стараюсь ни на кого не смотреть. Но на очередном подъёме в последний момент увидел пролетающего мимо Андрея и что-то кричащего мне. Останавливаться не стали. Зачем?
Пошел ровный участок. Вижу указатель на Тинтеньяк. Но это лишь стрелка без указания расстояния. Навстречу уверенно едут марафонцы. Сколько же я их вперед пропустил? Несколько сотен, не иначе.
После городка Бешерель достаю легенду. С направлением вопросов нет, но вижу, что ехать ещё десять километров. Что и делаю. Меньше чем через полчаса подъезжаю к повороту на КП.
Так и есть. Регулировщики с КП в ярких жилетах останавливают машины у пересечения D20 c очень узкой дорогой, чтобы дать велосипедистам совершить левый поворот. Ну, а «моя» фура, будь она неладна, проехала чуть дальше, закрыла поворот и я его не увидел.
Сейчас же у меня будет поворот правый. Дежурный недоуменно смотрит на меня. Говорю по-французски: «Я заблудился» и он без возражений показывает направление в сторону КП. Сказал по-французски, но воздержусь от воспроизведения на родном, поскольку звучит это слово не совсем нормативно, и оно лишь добавило бы смеха в эту, и без того грустную историю.
Думал, что уже все отсюда уехали, но на КП очень много марафонцев. С трудом нахожу место, куда можно приткнуть велосипед, ищу глазами стрелки «Control» и направляюсь к помещению контроля.
Слышу:
– Вы Владимир? О! Да я Вас узнала! А Вы узнаёте меня?»
– Ещё бы не узнать! Марина!
Это она помогла нам на прошлом Париж-Бресте в сложной ситуации, когда лопнула труба рамы нашего тандема, и мы были на грани схода! «А меня узнаёте?» – спрашивает стоящая рядом женщина. Узнаю. Это она помогла нам получить справку о вынужденной задержке на этом КП. Эта история описана в книге «Париж-Брест воочию».
Вот чем славен для меня Тинтеньяк! И на этот раз он устроил засаду!
Быстро обмениваемся приветствиями, комплиментами и бегу на регистрацию. Всё, как обычно. Писк, штамп и я выхожу.
Вижу широко улыбающегося молодого человека и слышу на русском: «А я Вас узнал!» И я узнал! «Бонжур, Мишель!» – это он прошлый раз вместе с Мариной помогал нам отремонтировать тандем. Мишель тут же делится важной новостью: «А я на русской девушке женился!» – «Молодец! Поздравляю!» – отвечаю ему. Мишель спрашивает: «Вы на тандеме? Сейчас у вас всё нормально?». Говорю, что еду один, уже всё нормально, но проскочил поворот и проехал много лишнего. Мишель отвечает, что это гораздо лучше, чем было в прошлый раз. Мишель не задерживает меня, и мы прощаемся.
Не успел подойти к велосипеду, слышу: «Бонжур, Владимир!» и ещё что-то на французском. Да это Жерар! Он был в прошлом году в компании тандемистов, с которой мы путешествовали по Ленинградской области. Жерар хочет выяснить, узнал ли я его? Говорю «Санкт-Петербург» и этим снимаю все его сомнения. Жерар интересуется моими проблемами, и вместе идём к велосипеду. По пути останавливаемся в компании Марины и фотографируемся все вместе. Люди знакомятся, общаются. Жизнь кипит! Но все понимают, что меня не надо задерживать.
Прощаюсь с этой наиприятнейшей компанией. За какие-то минуты я получил здесь мощную инъекцию позитива, которая буквально вылечила меня! И вот, уже совсем не грустный, иду в столовую, чтобы взять питьё и быстро перекусить.