Следующим утром я ищу Ноя, а натыкаюсь на Джони.
– Нам нужно поговорить, – заявляет она. Я не спорю.
Джони тащит меня в пустой класс. Великие исторические личности – Элеонора Рузвельт, Махатма Ганди, Гомер Симпсон – взирают на нас с настенных портретов.
– Ты нас видел. Тед нас видел.
Это не вопрос, значит, отвечать мне не нужно.
– Что происходит? – вместо этого спрашиваю я, подразумевая вопрос серьезнее: «Почему ты мне не сказала?»
– Я не ожидала, что так получится.
– Как именно? Что западешь на Чака? Или что придется это признать?
– Не злись.
Я вздыхаю. То, что Джони сразу бросилась оправдываться, ничего хорошего не сулит.
– Слушай, – начинаю я, – мы оба знаем, что выкинул Чак после того, как его отшила Беспредельная Дарлин. Он разгромил ей шкафчик и распустил грязные слухи по всей школе.
– Чак обиделся.
– Чак включил мудака, Джони. – Я не хотел так говорить. Само вырвалось. Оговорка по Фрейду.
Джони бросает на меня взгляд, который знаком мне до боли. Именно так Джони смотрела, когда в шестом классе покрасила волосы в красный цвет и я неубедительно врал, что получилось здорово; именно так Джони смотрела, когда после их с Тедом первой ссоры я внушал ей, что сходиться с ним не стоит; именно так она смотрела, когда я открыл ей, что боюсь никогда не встретить парня, который полюбит меня так же сильно, как я его. Такой взгляд останавливает любой разговор. Такой взгляд утверждает: «Ты не прав».
Мы с Джони дружим слишком давно, чтобы ссориться из-за подобного. Мы оба это понимаем.
– Так ты говорила с Тедом? – спрашиваю я.
– Сперва я хотела поговорить с тобой.
По-моему, Джони ведет себя неправильно. От Чака одни неприятности. Но мне ее точно не переубедить. Только не в отсутствие доказательств.
– Так ты теперь девушка Чака?
У Джони вырывается стон.
– Поживем – увидим, да? А как у тебя с Таинственным Парнем?
– Нужно снова его найти.
– Так ты потерял его?
– Похоже на то.
Попрощавшись с Джони, я направляюсь к шкафчику Ноя. Завидев Беспредельную Дарлин, я незаметно пробираюсь мимо: про Джони и Чака она уже наверняка слышала и наверняка готова поделиться своим мнением.
Потом я прохожу мимо Барби и Кена: они чуть наклонили головы друг к другу, их разговор не подслушаешь. На самом деле голубков зовут Кейт и Стивен, только их настоящие имена никто не вспоминал годами. Ребята начали встречаться во втором классе и до сих пор неразлучны. Они – один процент от одного процента тех, кто знакомится в раннем детстве и больше ни на кого не смотрит. Такое не объяснишь.
Ной ждет у своего шкафчика. Нет, выражусь иначе: он стоит у своего шкафчика. Ни его поза, ни взгляд не указывают на то, что он кого-то ждет.
– Привет! – говорю я и всматриваюсь ему в лицо. Что выражают его черты? Удивление? Радость? Злость?
Не могу понять.
– Привет, – говорит он, закрывая свой шкафчик.
– Прости за вчерашнее, – продолжаю я. – Ты получил мою записку?
Ной качает головой. Я слегка в шоке.
– Ой! Я положил тебе в шкафчик записку. После уроков я летел сюда на всех парах, но возникла тысяча препятствий. Я правда очень спешил.
Ной тоже не в силах разобраться в моих эмоциях. В его взгляде замешательство. Он не понимает, искренен я или нет.
– У тебя же шкафчик двести шестьдесят четыре?
– Двести шестьдесят три.
О-па! Я извиняюсь за свою убогую память и, пытаясь разговорить Ноя, спрашиваю, чем он занимался вчера вечером.
– Я рисовал музыку. А ты?
– А я тушил лесной пожар. – Когда не могу рассказать ничего интересного, я, как правило, стараюсь придумать что-нибудь интересное. Потом я в последний раз пробую впечатлить Ноя. – Еще начал планировать Вдовий бал. Я буду его организатором.
– Что за Вдовий бал? – спрашивает Ной.
Я и забыл, что он в школе новенький. Он знать не знает, о чем речь.
Знает он лишь то, что в свободное время я тушу лесные пожары.
Я начинаю рассказывать про Вдовий бал, про организаторский угар Лиссы Линг. Но мне хочется не отвечать, а задавать вопросы. Каким образом он рисовал музыку? Он рад, что я здесь? Он хочет, чтобы я перестал болтать? Потому что я болтаю без умолку. Я рассказываю, как в шестом классе, собирая деньги, Лисса Линг продавала «счастливые» бейглы с предсказаниями внутри; как партии бейглов перепутали и нам привезли предназначенные для мальчишника, с порнопожеланиями в тесте. История смешная, а у меня звучит скучно. Ной не засыпает и не уходит, но за полетом моей мысли явно не следит. Я сам едва ее не упускаю.
– Вот он ты, наконец-то!
Это не Ной говорит, а Беспредельная Дарлин дышит мне в затылок.
– Я не мешаю? – интересуется она.
Я просто обожаю Беспредельную Дарлин. Но среди всех своих друзей новым людям представляю ее в последнюю очередь. После тщательной подготовки. Потому что первое впечатление от Беспредельной Дарлин неблагоприятное. Она кажется без памяти влюбленной в саму себя. Так оно и есть. Лишь узнав ее поближе, понимаешь, что образ «я» у Дарлин охватывает всех ее друзей. Так что, «включая» самовлюбленность, она согревает любовью и своих близких друзей.
Но ожидать, что Ной это поймет, разумеется, не стоит.
Я стараюсь зыркнуть на Беспредельную Дарлин так, чтобы без слов внушить: она мешает.
Не получается.
– Ты, стало быть, парень, который нравится Полу, – говорит она Ною.
Я становлюсь красным, как Элмо[22].
– И, божечки, ты красавчик! – не унимается Беспредельная Дарлин.
После того как Беспредельная Дарлин впервые заговорила так со мной, я несколько дней заикался, а Ной спокойно улыбается.
– В этой школе все девушки такие красотки, как ты? – спрашивает он. – Если да, мне здесь точно понравится, – говорит Ной, глядя прямо на нее. Чувствуется, даже Беспредельная Дарлин слегка оторопела, ведь Ной явно видит ее так, как ей хочется быть увиденной. На это способны очень немногие. Всего два предложения, и он покорил самую критичную мою подругу.
Я восхищен.
Еще я сгораю от стыда за то, что Беспредельная Дарлин рассказала о моих чувствах. Конечно, я не изощреннее танка, только… я таки пытался завоевать Ноя собственной тактикой обольщения (в чем бы она ни заключалась).
Разумеется, Беспредельная Дарлин очухалась через миллисекунду и снова взялась за свое.
– Жуткая, грязная сплетня, которую я услышала, правда? Объясни мне все как есть, но аккуратно.
– Не возражаешь, если я отвлекусь на секунду? – спрашиваю я Ноя, потом быстро добавляю: – Только, пожалуйста, не уходи!
– Нет проблем, – отзывается он.
Договорившись с Ноем, я поворачиваюсь к Беспредельной Дарлин. На каблуках она как минимум на шесть дюймов выше меня. В попытке аккуратно пересказать сплетню Беспредельной Дарлин я вещаю ей в подбородок:
– Похоже, Джони замутила что-то с…
– Хватит! – перебивает Беспредельная Дарлин, делает шаг назад и поднимает руку. – Не могу больше это слушать. Почему, Пол? Почему?!
– Не знаю.
– Он мразь!
Не намерен я спорить с Капитаном-Футбольной-Команды-Обладателем-Длинных-Ногтей.
– Неужели я ничему ее не научила?! – Беспредельная Дарлин откровенно бесится. – То есть я знаю, что у нее плохой вкус, но встречаться с Чаком – это как облизать каблук-шпильку.
Злость на Чака у Беспредельной Дарлин еще явно не прошла.
– Нужно разыскать эту девушку и вправить ей мозги.
Я для виду пытаюсь отговорить Беспредельную Дарлин, но мы оба понимаем, что у меня шансов нет. Она уходит раздраженная.
– Это твоя подруга? – спрашивает Ной, вскинув брови.
Я киваю.
– Держу пари, она всегда так себя ведет.
Я снова киваю.
– В сравнении с ней чувствую себя спокойным как слон.
– Мы все так себя чувствуем, – заверяю я. – С этой проблемой я и разбирался вчера, когда должен был прийти сюда.
– Часто такое случается?
– Не конкретно эта, но подобные проблемы возникают постоянно.
– Думаешь, сегодня удастся отвлечься от кризиса на пару часов?
Раз Беспредельная Дарлин выдала меня с головой, я решаю рискнуть.
– Ты спрашиваешь меня не только потому, что нравишься мне?
– У меня даже мыслей таких не было, – с улыбкой отвечает Ной.
На этом разговор заканчивается. Точнее, о чем-то мы, конечно, говорим – строим планы и так далее, но «наша» тема возвращается к сигналам и страстному желанию.
Мы строим планы на послеурочное время.
Я помогу ему рисовать музыку.