Глава 4. Оля

– Девочки, пожалуйста, давайте сегодня без выкрутасов, – прошу дочек перед тем, как отправить в группу. – Вашей маме нужно хотя бы одну ночь поспать.

Малышки шкодливо переминаются с ноги на ногу, переглядываются. Что у одной, что у второй хитрющий взгляд.

– Я вам вкусняшку куплю, – пытаюсь их подкупить. Знаю, что так делать не стоит, но я безумно устала, и если сегодня ночью не посплю, то завтра банально не встану. Едва держусь на ногах.

– Какую? – интересуется Алиса, присаживаясь мне на колени.

– Сосиску в тесте, – предлагаю одно из любимых детских лакомств. Алиса смотрит на Лесю, та довольно улыбается.

– Ладно, – кивает. – Мы будем вести себя хорошо, – заверяет. Я выдыхаю. Ура!

– Девочки, берите стульчики и садитесь. Сейчас будем читать сказку.– Наталья Егоровна выглядывает из-за двери.

Другие дети уже вовсю готовятся, они только пришли с зарядки. Мы опоздали. Будильник не сработал, и я проспала.

– Бегите скорее, – целую по очереди дочерей.

Отдаю пакет с постиранными вещами, отправляю девочек в группу и со всех ног спешу на остановку. Я катастрофически опаздываю! Если начальница узнает, то порвет меня на куски.

Выскакиваю из калитки детского сада, и мои ноги непроизвольно врезаются в асфальт.

– Смотрю, ты опаздываешь.– Из припаркованной напротив калитки детского сада машины выходит Ипполит. Он держит в руках огромный букет бордовых роз. – Это тебе, – вручает мне цветы. – Прости меня. Я вчера был не прав.

Сказать, что я удивлена, это ничего не сказать. В полном шоке стою и моргаю.

Смоленский не тот человек, который легко и просто признает свои ошибки. Чтобы этого добиться, ему нужно предоставить неопровержимые доказательства.

Что случилось на этот раз?

Хоть я и стараюсь верить ему, но не выходит. Почему-то вновь кажется, что Ипполит собирается жениться на мне по какой-то другой причине, помимо любви.

– Большое спасибо, – выдавливаю, кивая на букет.

– Садись, подвезу, – галантно распахивает передо мною дверь. Задумчиво смотрю то на него, то на машину. Вместе ехать нет никакого желания, но и выбора особого тоже нет.

Я и так уже безбожно опоздала. Если еще ждать автобус или маршрутку, то приеду вообще часам к десяти.

Забираюсь в просторный салон роскошного автомобиля, пристраиваю букет между собой и Ипполитом. Ничего против близости с ним не имею, но обида на него до сих пор не прошла. Мне не нравится то, как меняется его отношение, и молча проглатывать это все я не собираюсь.

Чем ближе мы общаемся, тем больше нестыковок я вижу, и это отталкивает. Иногда даже начинаю жалеть, что согласилась выйти за него.

Поспешное решение.

Принималось оно еще тогда, когда не было ни споров из-за ограничения моего передвижения,ни тотального контроля с его стороны. Он вел себя совершенно иначе.

А сейчас…

Сейчас мне становится с каждым днем все сложнее. И я в очередной раз задаюсь вопросом, не зря ли согласилась на брак.

– Оленька, ты вчера уехала без меня, – обращается ко мне ласково, но я вижу осуждение в его взгляде.

– У меня дети. Их нужно забирать вовремя, – поворачиваюсь и смотрю мужчине прямо в глаза. – Мы это уже неоднократно обсуждали.

– Одно твое слово —и у детей появится няня, – заключает мою ладонь в свои. – Ты ведь знаешь, ради тебя я готов на все.

– Знаю, – тепло ему улыбаюсь. Как бы зла я на него ни была, он хочет помириться, и я ценю это. – Именно поэтому и дальше буду самостоятельно заниматься воспитанием своих дочерей.

– А если вдруг не получится? Ведь дети —это большая нагрузка и ответственность, – снова пытается подмять меня под себя.

– Вот тогда и поговорим, – говорю ласково, но твердо. Ипполит подносит мою руку к своим губам, смотрит прямо в глаза. Нежно целует.

– Оленька, я все жду, когда ты назначишь дату нашей свадьбы, – снова напоминает.

Никогда, дорогой!

Но вместо этого снова тепло ему улыбаюсь, убираю свою руку и смотрю в окно. Молчу.

Ипполит не самый плохой кандидат для вступления в брак, но я не уверена, что мне это нужно.

Наверное, просто новость о Маковецком меня взбудоражила, вот я так странно себя и веду. Нужно остыть и успокоиться.

И послать Мака на все четыре стороны! Сволочь он! Ненавижу!

Подъезжаем к офисному центру, Ипполит выходит из авто, открывает передо мной двери. Я «совершенно случайно» забываю букет у него в машине.

Не нужен он мне на работе. Вопросов и обсуждения моей личной жизни и без того хватает за глаза.

Прощаемся. Прошу вечером не приезжать. Ссылаюсь на плохое самочувствие и усталость, Ипполит все понимает и не настаивает.

Мне же банально нужно разобраться в себе. И в тех чувствах, что вновь проснулись и от которых так рвано бьется мое сердце.

Ну Маковецкий! Ну ты и гад!

– Оль, Куропаткина уже на месте. Спрашивала про тебя несколько раз, – шепчет Ксюша, администратор на ресепшен,пока я расписываюсь в журнале о своем приходе.

– Блин, – озадаченно закусываю губу. Я опоздала, и если начальница узнает об этом, то устроит мне взбучку. Ей не объяснишь, почему так вышло. Слушать не станет.

Я проспала, будильник опять не сработал. Видимо, пора менять телефон.

Вчера после разговора с Давидом я никак не могла успокоиться и взять себя в руки. Меня всю трясло от одной-единственной мысли, что в мою жизнь снова хочет вернуться Макар.

Отец моих дочерей. Моя первая любовь и мой первый мужчина. Тот, кто разбил мне сердце и исчез.

– Ольга! – За спиной раздается грозный голос начальницы. Подпрыгиваю от неожиданности. – Ты на часы смотришь? Половина десятого! Где ты была?!

– Упс, – еле слышно шепчет Ксюша, прячась за стойку.

– Я на почту ходила, – вру не моргнув глазом.– Письма отправляла. Курьера же не дождешься, пока выделят, приходится самой, – пожимаю плечами.

На самом деле письма мы с дочками отправили еще вчера, по дороге из сада до дома. Малышкам очень нравится ходить на почту, они любят рассматривать журналы и прочие мелочи, которые продаются в отделении.

– Отправила? – пристально смотрит на меня. Но уже хотя бы без ярко выраженной злости.

– Конечно, – продолжаю спокойным и уверенным тоном.– Вам трек-номер назвать?

Я отлично умею врать, у меня были самые лучшие учителя. Братья с детства мечтали стать шпионами и вечно в них играли. Я же вынуждена была каждый раз становиться вражеским агентом, и мне приходилось в процессе игры придумывать, на чьей именно я стороне.

Меня ловил то один брат, то другой и устраивал допросы. А потом приходил Макар и вытаскивал меня из передряги. Потому что братья слушали только его.

Родители нас не трогали. Они видели, что дети играют, и не лезли. Хотя порой все же надо было это делать. Несколько раз мы слишком сильно заигрывались и едва не терялись в городе. Играли в погоню и удирали друг от друга на автобусах и велосипедах.

У меня было веселое и озорное детство. Порой вспоминаю его, глядя на дочерей.

Варвара Борисовна не сводит внимательного взгляда, я же пытаюсь не выдать волнения, что заполняет меня. Если она потребует номера отправлений, то сможет проверить дату. И тогда мне конец.

Никого не волнует, что ты после окончания своего рабочего времени продолжаешь выполнять рабочие обязанности. Никого не волнует, что курьеров катастрофически не хватает и нужно увеличивать их штат.

А вот если ты вдруг опоздаешь или уйдешь раньше, то все. Труба.

– Иди на свое рабочее место, – говорит строгим голосом. – Чтобы через два часа у меня на столе был полный отчет по объекту.

– Какому? – удивляюсь. Вчера вечером ничего нового не было, а всю срочную работу я выполнила.

– Увидишь, – заявляет и, огибая меня, подходит к ресепшен. – Ксения, с завтрашнего дня ты мне присылаешь время прихода каждого из сотрудников, – говорит девушке своим вечно недовольным голосом. – Поминутно! Все понятно?

Я вешаю куртку в шкаф и поспешно ретируюсь. Не хочу лишний раз попадаться Куропаткиной на глаза.

Прихожу на свое рабочее место, открываю лежащую на столе папку и хватаюсь за голову. Подготовить заключение по такому масштабному проекту при всем желании за два часа не успеть! Я ведь живой человек, а не аналитическая машина!

Но делать нечего… Нужно все сдать.

Наливаю огромную кружку кофе, включаю компьютер, тяжко вздыхаю и принимаюсь за дело. Времени на что либо еще просто нет.

Загрузка...