– У нас были такие подозрения. Во время обыска мы обнаружили глюкометр.
– Ну, вот ваши подозрения и оправдались.
Джефф и Эмили сидели в офисе патологоанатома. Просторная угловая комната с широкими окнами, уходящими едва не до потолка, больше подходила кабинету какого-нибудь руководителя хедж-фонда или солидному адвокату, но принадлежала Юджину Эллиоту – на данный момент исполняющему обязанности главного судебно-медицинского эксперта Сиэтла.
По-видимому, Юджин рассматривал приставку «исполняющий обязанности» как досадную временную неловкость, поскольку кабинет кишел вещами, дающими посетителю представление о личности и интересах его владельца. Стены были увешаны насекомыми и бабочками в рамках, за спиной врача пестрили дипломы и грамоты, существенную часть еще одной стены занимал гигантский винтажный плакат «Ночи живых мертвецов» в рамке, что Джефф нашел весьма ироничным. На столе располагался сонм семейных фотографий и бейсбольный мяч в пластиковом прозрачном кубе.
Доктор Эллиот сидел, положив руки на столешницу и скрестив пальцы, он внимательно изучал детективов, пристально глядя на них поверх миниатюрных очков.
– Конечно, я не могу со стопроцентной уверенностью утверждать, что ваш подозреваемый страдает от сахарного диабета, но избыточное содержание цинка и ряд иных элементов, позволяют с высокой долей вероятности утверждать, что он принимал «Сахаптин». Уровень глюкозы в норме, «Сахаптин» теоретически и здоровому человеку не способен нанести вред, но…
– Это тот препарат для диабетиков? – Джефф адресовал вопрос то ли врачу, то ли Эмили, которая утопала в помпезности гигантского гостевого кресла рядом с ним.
– Совершенно верно. – ответил Юджин, слегка раздраженный тем, что его перебили, – Инсулиносодержащая суспензия для больных обоими типами диабета, которая бесплатно распространяется по муниципальной программе. Еще раз подчеркну, что я не могу утверждать это с полной уверенностью, но картина результатов исследования уж слишком напоминает то что я видел в крови диабетиков.
– А это значит, что рано или поздно ему потребуется инъекция. – с энтузиазмом произнесла Эм.
– Вы правы, детектив Стабле, – Юджин кивнул и пригладил уложенные седые волосы. – Обычно диабетики подстраховываются, и носят с собой запасную дозу, но я думаю, что сегодня-завтра он придет в пункт выдачи.
– А с чего такая уверенность? – вклинился Джеффри, – Что ему мешает купить этот, как его… инсулин в любой аптеке.
– Детектив Рассел, – с укоризной посмотрел на него Эллиот, – По условиям договоренности местных властей с компанией Якама Фармасьютикалс был изъят из оборота на территории города и округа. Сейчас диабетики могут получить только «Сахаптин» в аптеках и точках его распространения.
– То есть это никак не сужает круг мест, где нам искать убийцу.
– Вы снова ошибаетесь, детектив. Право на распространение препарата получили приблизительно шестьдесят аптек, плюс авторизированные точки Якамы. Конечно, зацепка так себе, но, надеюсь она вам поможет.
– Нужно запросить у Якамы данные по подозреваемому. – обратилась Эмили к Джеффу, и не дождавшись ответа спросила у Юджина, – Они ведь проводили анкетирование?
– Боюсь, что они вам не помогут. Видите ли, Якама Фармасьютикалс весьма специфическая компания, которая с трудом идет на контакт. Такую линию поведения молчаливо поощряет наше правительство, так что вряд ли вы найдете в них союзника. Как показывает практика, любые действия, связанные с их продукцией, воспринимаются ими как враждебные.
Рассел поднялся и протянул руку Эллиоту.
– Спасибо, док. Вы нам весьма помогли.
– Погодите. – Юджин жестом пригласил Джеффа вернутся в кресло. – Это не все. В крови подозреваемого, обнаруженной на месте убийства, был обнаружен котинин.
– Котинин? – Джефф плюхнулся на неуместно мягкое сидение. – Что это?
– Алкалоид, содержащийся в табаке, который к тому же является метаболитом никотина. Забавно, но даже название «котинин» является анаграммой слова «никотин».
– Док? – Рассел упреждающе приподнял бровь, чувствуя немаленькую вероятность погрузится в долгую лекцию.
– Да. – спохватился Эллиот. – Видите ли, котинин обычно обнаруживается в течении нескольких дней после употребления табака. В исследуемых образцах уровень котинина превышает отметку трехсот нанограмм на миллилитр, что наталкивает нас на вывод что убийца является заядлым курильщиком.
– А вот это уже что-то! – Воскликнул Джефф, снова вставая с опостылевшего кресла и протягивая ладонь врачу. – Пунктов продажи сигарет куда меньше, чем этого, как его…
– «Сахаптина» – подсказала Эмили, тоже поднимаясь.
Выйдя на улицу, в безжалостную духоту города, утомленного невыносимой жарой, они направились к машине. Их окружал шум буднего дня, в каждой ноте которого звучали ноты изнуренного ожидания похолодания.
Джефф достал из кармана льняного пиджака ключи и бросил:
Я поведу.
Усевшись в автомобиль, он торопливо щелкнул кнопку кондиционера – из воздушных отверстий салона полилась робкая прохлада, леденеющая с каждой секундой. Детектив Рассел откинул голову на подголовник, прикрыл глаза, сосредоточившись на упругих струях прохлады, пробирающейся под одежду и ласкающих кожу. Теперь он готов был разговаривать.
– Какой-то неприятный тип. – наконец сказал он, не открывая глаз.
– Зря ты так. Интеллигентный, воспитанный, к тому же явно профессионал своего дела. – Эмилия, растеклась в кресле, получая первородное удовольствие от работы кондиционера. Казалось бы, от охлажденного здания департамента судебной медицины они прошли всего метров пятьдесят, но успели нагреться как та индейка в духовке.
– А по мне – так наш потенциальный клиент. – Джеффри открыл глаза и выпрямился, – не удивлюсь, если он на досуге убивает котят или заглядывает в окна с мачете в руках. Ты видела этот плакат?
– «Ночь живых мертвецов»? Классный фильм.
– Фильм может и ничего, но когда он висит у патологоанатома… Черт, это если бы у гинеколога…
– Окей, не продолжай, я поняла. – рассмеялась Эм.
Джефф вырулил на дорогу и не без труда влился в поток, не унимаясь:
– А эти жуки! Нормальный человек не будет тыкать в живых, пусть и насекомых, иглы. Нет, я понимаю, что они там все не в себе…
– Ты мяч видел? – решила отвлечь его Эмили. Джеффа она знала не первый год и представляла, что если, его вовремя е остановить, то она получит монолог с полчаса, полный шовинизма, агрессии и шокирующих историй из жизни и практики напарника.
– Да.
– С автографом Барри Бондса, между прочим.
Джеффри присвистнул.
– Не слабо. Только он не стал симпатичней от этого.
– А куда это мы едем? – спросила Эмили, заметив, что они проехали развилку, ведущую к управлению.
– Якама.
Эмили вопросительно посмотрела на напарника.
– Ну, мы вроде уже нашли все что искали по поводу подозреваемого, осталась одна зацепка. А если сумрачный доктор прав, то переписка и запросы займут уйму времени. К тому же, у меня скверное настроение и я хотел бы поделится им с кем-то.
– А не лучше заняться сигаретами? Все-таки курящих меньше, чем диабетиков. Да и пунктов продажи сигарет не так уж и много.
Джефф покачал головой:
– Этого типа круглосуточно показывают по телеку – нет смысла специально акцентировать внимание на табачных киосках. К тому же, сейчас, любой покупатель сигарет притягивает к себе такое количество укоризненных взглядов, словно он – прокаженный. Уж я-то знаю. Нет, давай попробуем с этим зеленым картелем.
Эмили оценила эту словесную конструкцию. Для Джеффа, который не был особым мастером слова, такое оскорбление было весьма изысканным. В двух словах он обыграл ярко-зеленую раскраску корпоративных цветов Якамы, заполонивших город и эпитет, употребляющийся в обиходе, для обозначения наркоторговцев. Картелем, правда, именуется одна из форма монопольной деятельности компании, но маловероятно, что Джеффри имел в виду именно это.
– Кажется они тебе не слишком нравятся? – с плохо скрываемой иронией поинтересовалась Эм.
– А чему тут нравится. – Джефф не услышал иронии – был слишком занят, сигналя и показывая средний палец какому-то парню в пикапе. – Понатыкивали рекламы по всему Сиэтлу, эти грузовики их везде, ведут себя, словно они живое воплощение Христа. Знаешь я раньше обожал альтернативную форму Сихоукс, ну ту, зеленую. Даже Бену купил такую футболку. Но после появления этой Якамы, у меня просто аллергия на этот цвет.
– Джеффри Рассел, ты хуже кроманьонца. – Эмили звонко рассмеялась. – Тебя пугает все новое, все что может выдернуть тебя из привычной безветренной зоны. Подумай сам – сколько жизней они спасают! А сколько человеческих жизней они улучшили. Ты только представь – вместо того чтобы тыкать в себя иглой четыре-пять раз в день, ты делаешь одну инъекцию и забываешь о том, что ты чем-то отличаешься от тысяч твоих сограждан. Я уже не говорю о том, что это все делается бесплатно. Господи, да в честь этой Аранды уже сейчас нужно аэропорт переименовать!
И это коснулось только людей больных диабетом. Если их программа очистки воды хотя бы на десять процентов будет столь же успешной… – Эмили буквально задохнулась от восторга. – Только представь, сколько жизней они спасут!
Вот скажи, что ты знаешь о диабете?
– О диабете я знаю одно – им болел Джей Катлер. И знаешь что? – Джефф повернулся к Эмили – Он был посредственным квотербеком.