Против ожидания поиски «сыворотки правды» заняли немного времени. Мотя постарался на славу. Где он достал наркотик, для Сергеева осталось загадкой, однако уже на следующее утро Мотя привез небольшую коробочку с несколькими стеклянными ампулами, заполненными густой розоватой жидкостью. Предстоящая процедура не вызвала у приближенных Князя ни малейшего энтузиазма. Они знали, что «сыворотка правды» оставляет после себя скверное, сродни зверскому похмелью, самочувствие и угнетающе воздействует на психику.
Ворон же наотрез отказался приехать, попытался скрыться, но его поймали и силком притащили на дачу.
– Испугался, друг ситный? – ехидно спросил Мотя. – Вот с тебя и начнем!
Брыкающегося, остервенело ругающегося Ворона привязали к стулу, перетянули руку повыше локтя резиновым жгутом и вкололи в вену порцию «сыворотки». Через пару минут он начал подробную исповедь. Ни на Лешего, ни на Кондрата Ворон не работал, однако Князя люто ненавидел и всерьез подумывал об убийстве. Причина ненависти оказалась на редкость прозаична – зависть. Внимательно выслушав Ворона, Мотя зашел сзади и накинул ему на шею удавку.
– Уберите это говно! – бросил он охранникам, когда Ворон скончался. – Рыжий, твоя очередь!
– Погоди! – перебил его Сергеев. – Остальных не трогай!
– Почему?
– Да потому, что если бы они чего замышляли, то попытались бы уклониться!
Синица, Рыжий и Рваный посмотрели на Сергеева с откровенным обожанием. Мотя задумался.
– Действительно, – сказал наконец он, – ты прав, да и «сыворотка» дефицит! Побережем до следующего раза… Сегодня удачный день, избавились от большого дерьма! Не гульнуть ли по такому случаю? Устроим маленькую дружескую вечеринку!
«Маленькая дружеская вечеринка» переросла в грандиозную попойку. Верхушка банды во главе с Сергеевым расположилась в саду за длинным деревянным столом, уставленным разнообразной снедью и многочисленными бутылками. По распоряжению Моти Сашка привез из города несколько девиц легкого поведения.
Подвыпившие мафиози наперебой восхваляли прозорливость шефа, в мгновение ока разоблачившего двух иуд и прикончившего Лешего. Захмелевший Сергеев грелся в лучах славы. Сейчас он и впрямь казался себе мудрым, всевидящим, суперкрутым. Мысли о том, что здесь ему не место, бесследно испарились. Князь (будем отныне называть его так) полностью уверовал в свою мафиозную сущность. Потеря памяти по-прежнему беспокоила, но уже по другой причине. «Запасная, никому не известная группа ликвидаторов, – думал он, – отличный козырь! Только как с ними связаться? Кто они?»
Гоп-стоп, мы подошли из-за угла.
Гоп стоп, ты много на себя взяла, –
сиплым тенором затянул вдребезину пьяный Рыжий.
Теперь оправдываться поздно.
Посмотри на звезды.
Посмотри на это небо взглядом, бля, тверезым.
Видишь это все в последний раз, –
подхватили остальные.
Одна из девиц, довольно симпатичная, светловолосая, с длинными ногами и внушительных размеров бюстом, игриво толкнула Князя коленом.
– Прогуляемся, дорогой? – шепнула она.
– Куда?
– Все равно, но трахаться удобнее на кровати…
Веселье закончилось глубокой ночью. Князь, бережно поддерживаемый под руки телохранителями, с трудом добрел до своей комнаты, кое-как с помощью Сашки разделся, плюхнулся на постель и мгновенно уснул. Приснилось Князю, будто никакой он не авторитет, а скромный научный сотрудник в захудалом, скудно финансируемом НИИ. Зарплату выдают с большим опозданием, начальник шпыняет, грозится уволить. Начальника зовут Геннадий Сергеевич.
«Опять опаздываете! – гремит он, сверкая очками. – Безобразие! Не потерплю!..»
От страха Князь проснулся. За окном брезжил смутный рассвет. В доме было тихо. Голова раскалывалась от боли, руки дрожали.
– Ну надо же! Какая чушь привиделась, – прохрипел он и жалобно простонал: – Люди, кто-нибудь!
В дверях немедленно появился Витя (из-за недавнего покушения Мотя приказал телохранителям круглосуточно дежурить возле комнаты шефа).
– Что случилось? – спросил Витя.
– Помираю!
Мыслить, как уже известно читателю, Витя не умел, однако что такое похмелье, знал прекрасно. Поэтому он без возражений сходил на кухню, открыл холодильник, достал оттуда запотевшую бутылку сухого вина, принес «больному» и откупорил пробку. Трясущийся, как эпилептик, Князь жадно присосался к горлышку. Вино было хорошее, не чета отраве, продающейся в большинстве коммерческих палаток. Вылакав на одном дыхании «лекарство», Князь почувствовал себя значительно лучше, но не совсем.
– Тащи еще! – приказал он.
Витя подчинился.
После второй бутылки Князя на старые дрожжи развезло.
– Д-девки до сих пор з-здесь? – заплетающимся языком спросил он.
– Ага!
– Позови одну, нет, лучше двух!..
Вволю набаловавшись со шлюхами, Князь потребовал еще выпить, потом еще и еще… К двенадцати часам дня он совершенно окосел.
«В штопор ушел! – раздраженно подумал Мотя. – Твою мать! Ведь дел невпроворот!»
– Князь, а Князь, выходи из запоя! – попробовал увещевать он разгулявшегося шефа, но тот лишь икнул и потребовал бутылку. Тогда Мотя позвонил Быкову.
– Пусть нажрется, уснет, а когда очухается – мы его под капельницу положим, кровь очистим, – внимательно выслушав Мотю, ответил доктор. – Потом вколем снотворное, дадим проспаться, а после – в баню. Будет как новенький! Ждите, я скоро подъеду со всем оборудованием!
Между тем Князь не собирался отключаться. Более того, его потянуло на подвиги.
– М-мо-тя! – позвал он. – П-ррисядь! Поговорим!
– Давай, – хмуро буркнул бандит, неприязненно поглядывая на оплывшую физиономию шефа.
– К-кондрат еще ж-жив?
– Да.
– П-почему?!
– То есть? – опешил Мотя.
– По-почему до сих п-пор не з-замо-чи-или? А?!
– Но ведь…
– Не п-перебивай! Он, п-пони-маешь, с-снай-пера подсылает, а в-вы не ч-чуха-аетесь?
– Протрезвей сперва, – Мотя собрался уходить.
– С-стой! – рявкнул Князь. – Я тебя не от-тпускал! У м-меня е-есть план!
– Какой?
– Е-если г-гора н-не идет к Магомету, то М-Магомет идет к горе (бывший Сергеев, а ныне Князь, выпалил эту пословицу не думая, просто пришла на ум, а про план ляпнул, чтобы казаться мудрым).
– Промочи горло! – вкрадчиво предложил Мотя, протягивая шефу полный стакан.
Тот залпом заглотил вино, рыгнул и откинулся на подушку.
– Идет к горе, – засыпая, пробубнил он.
– Наконец-то, – вздохнул Мотя. – Несет всякую ахинею или… Мамочки! Хоть пьяный, но соображает! «Магомет идет к горе». Правильно! Нужно выманить Кондрата из норы, а там…
Мотя принялся тщательно обмозговывать план операции…
Князь проснулся среди ночи от жуткой головной боли. Горло ссохлось, распухший, одеревеневший язык с трудом умещался во рту. Одрябшее тело слушалось плохо.
– П-помогите! – просипел он.
Из темноты возникло участливое лицо Быкова.
– Сей момент, – сказал доктор, – капельница уже готова! Сейчас очистим вас от шлаков.
– Г-де М-мотя?
– Уехал.
– Куда?
– Не знаю! Расслабьтесь, скоро все пройдет…
Пролежав под капельницей три часа, Князь почувствовал себя значительно лучше, а затем, получив большую дозу снотворного, крепко уснул. Пробудился он ближе к вечеру, почти здоровый.
– Баню натопили, шеф! – доложил дежуривший возле кровати Сашка.
– Где Мотя?
– Он подъедет позже. Недавно позвонил, сказал, что приготовил приятный сюрприз!
– Идем париться…
Банщик постарался на славу. Размякший после парилки, Князь окунулся в ледяной бассейн, принял теплый душ и развалился на широкой деревянной скамье, прихлебывая из большой глиняной кружки квас. Похмельный синдром полностью исчез, голова прояснилась.
«Где же Мотя? – лениво думал он. – Я ему по пьяни чего-то плел про Кондрата, которого, кстати, совсем не помню. Нес какую-то чушь про Магомета и гору. Впредь не стоит так напиваться, однако быстро меня откачали! Хорошо быть паханом! Ведь раньше я…» В мозгу вспыхнуло и тут же погасло мимолетное воспоминание о прошлой жизни, которая никак не соответствовала его нынешнему положению.
«Странно, – подумал он. – Опять померещилось, будто я здесь чужой».
– Шеф, ужин готов, – сообщил зашедший в предбанник Сашка. – Хочешь есть?
– Пожалуй…
Основательно подкрепившись, Князь вышел во двор, уселся на лавочку около крыльца и закурил сигарету. Легкий ветерок ласкал разгоряченное лицо. Неподалеку, среди голых деревьев, деловито прогуливалась ворона. Было тихо, прохладно, хорошо, совсем как у тетки в деревне…
«Стоп! Какая деревня? Что за тетка?»
Князь напряг память и явственно увидел себя, одетого в дешевый дряхлый спортивный костюм, копающегося в крохотном огороде, а дальше… дальше опять сплошная чернота.
«Нет, это невозможно! – подумал он. – Обычная галлюцинация. Результат сотрясения мозга, усугубленного попойкой!»
Князя потянуло в сон. Он вернулся в дом и, не раздеваясь, прилег на кровать. Приснилось пахану, будто идет он по широкому заасфальтированному тоннелю. Свернуть некуда – по обе стороны каменные стены. Потом тоннель раздваивается. Один ход налево, другой – направо. Правый – прямо, но ухабистый, зато в конце виден свет. Левый – кривой, однако вымощен золотыми плитами. Правда, на них то здесь, то там расплылись огромные кровавые пятна, а впереди – тьма. Князь колеблется, куда свернуть. Не хочется ему спотыкаться на колдобинах. По золоту шагать гораздо удобнее… Так и не придя к определенному решению, он проснулся. Мягко светил ночник. Громко тикали большие настенные часы, показывающие половину первого ночи. Князь прикурил сигарету и задумался. До чего странные сны ему снятся: то он – и палач и жертва одновременно, то захудалый научный сотрудник, а теперь – развилка… Может, он вовсе и не он, а… а кто же в таком случае?!
– Чушь собачья, – вслух сказал Князь. – Здорово меня те гады по черепу треснули. Нужно у доктора проконсультироваться.
– Ты не спишь? – в комнату осторожно заглянул Сашка.
– Нет.
– Мотя приехал, с сюрпризом!
– Позови.
– Хорошо.
Через пять минут вошел Мотя с большой спортивной сумкой в руках. Лицо бандита излучало радость и самодовольство.
– Я последовал твоему совету, и получилось! Самому не верится! Недаром ты стал паханом! Голова у тебя варит прекрасно, даже у вдрызг пьяного!
– Какой совет? Ты о чем? – удивился Князь.
– «Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе», – ухмыльнулся Мотя. – Прекрасная идея! Мне удалось выманить Кондрата из берлоги! Смотри!
Мотя открыл сумку и вытащил за волосы отрубленную человеческую голову. Белое как воск лицо искажала жуткая гримаса, зубы оскалились, в уголках рта запеклась кровь, глаза закатились под лоб.
Князь остолбенел, вмиг покрывшись липким холодным потом. Ему не верилось, что все это происходит в действительности. Мотя истолковал молчание шефа по-своему и начал длинный хвастливый рассказ о поимке и убиении Кондрата.
Князь не слышал ни слова. Он ощущал лишь тошноту и дикий, животный ужас. Прошло неизвестно сколько времени. Мотя закончил наконец свой отчет и замер, ожидая похвалы за добросовестно выполненную «работу».
– Убери! – с трудом вымолвил Князь. – Мне плохо!
– А, не до конца оклемался, – понимающе усмехнулся Мотя. – Я предупреждал! После сотрясения нельзя напиваться!
– У-бе-ри!
– Как скажешь. – Положив страшный «сюрприз» обратно в сумку, бандит вышел. Князя вывернуло наизнанку.
«Почему мне так противно? – корчась в спазмах, мысленно стонал он. – Ведь, по словам Моти, – я лично распилил Косого тупой пилой! Или… я – не я?»