Министр какое-то время помялся, собираясь с мыслями и прикидывая, с чего начать.
– Мы их называем оуткастами, по названию планеты проживания.
– Какое-то странное название, – задумчиво протянул старшина. – Что оно означает?
– Э-э…
Министр обороны Пфайффер не успел ответить. Экран, с которого не так давно с ними разговаривал президент, снова включился. На нем вспыхнула заставка, в которой с трудом угадывалась эмблема вооруженных сил. Это означало, что транслируемые кадры могут видеть только люди, имеющие определенный доступ, то есть военные, чтобы лишний раз не травмировать психику простых граждан, и без того сильно пострадавших при первой трансляции, когда Министерство цензуры допустило слишком много жестокости.
– Что это? – спросил лейтенант Камышов.
– Это имеет прямое отношение к нашему разговору. Кажется, все случилось несколько раньше, чем мы предполагали…
«Внимание, людям впечатлительным лучше отключиться или покинуть помещение приема трансляции», – появилась надпись на экране.
– Что случилось несколько раньше?
– Мы надеялись прибыть в Каледонию раньше оуткастов, чтобы подготовиться… Но, как видите, не получилось, мы прибыли одновременно с ними, – пояснил совсем упавшим и дрожащим голосом министр обороны Пфайффер.
С экрана действительно исчезла заставка, и на ее месте появилась чернота космоса, продырявленная тысячью звезд; некоторые из них двигались. Камера настроилась именно на эти движущиеся объекты, и вскоре стало понятно, что это корабли.
– Оуткасты… – пояснил министр. – В Каледонии три обжитых мира, одна планета и два крупных спутника газовых гигантов с атмосферой. Не считая сырьевые базы…
В углу появилось схематичное изображение этого мира с наглядными параболами орбит движения планет. Здесь же были точки движущихся навстречу друг другу кораблей. Министр пояснил:
– Красные точки – это оуткасты, желтые наши… как видите, малые планеты уже потеряны.
И действительно, рядом с населенными спутниками находилось несколько красных точек. Проходила оккупация спутников.
– Нам остается лишь попытаться удержать Эрлих – единственную планету.
Два флота неслись к четвертой планете от звезды – Эрлиху.
– Как вы намерены действовать?
– Занять все стратегические объекты. То есть защитить города.
– А у вас хватит на это сил?
– У нас примерно миллион солдат-роботов, примерно по сто тысяч на каждый город. Мы посчитали, что этого вполне достаточно, тем более – у нас больше нет…
– То есть?
– Это первая партия роботов. Мы послали всех, что сумели собрать за это время на наших заводах, а они работают на полную мощность.
Корабли подошли к планете почти одновременно. Земной флот подходил группами по десять кораблей. Всего их было десятков двенадцать.
Камышов никак не мог понять, что в этих кораблях не так, возможно, ему мешали образы когда-то виденных фантастических фильмов, но когда он увидел корабли оуткастов крупным планом, он понял, чего не хватало земным кораблям – оружия.
Нет, пушки, конечно, присутствовали, но очень мало, по пять-шесть штук на судно. В то время как боевые корабли оуткастов прямо-таки топорщились стволами корабельных орудий, и вскоре это дало о себе знать, когда произошло первое столкновение.
Корабли оуткастов, сблизившись на дистанцию выстрела, открыли ураганный огонь по первой группе кораблей Земного флота. Яркие вспышки попаданий слегка слепили зрителей, пока не включился световой фильтр. Но кораблям это помочь не могло. Вот уже два из них, получив до сотни попаданий, взорвались. Яркие вспышки ослепили на некоторое время самих стрелков, интенсивность огня ослабла, и это дало кораблям некоторое время, чтобы как можно ближе продвинуться к орбите планеты, но это им не удалось. Начался новый обстрел.
Кто-то дал запоздалую команду произвести десантирование, и сотни огромных шаттлов отделились от носителей и устремились к планете. Но и это им мало помогло. Вслед за шаттлами, несущими в своих трюмах сотни роботов, устремилась в погоню верткая авиация оуткастов.
Истребители, не опасаясь вражеского огня, вплотную приближались к шаттлам и расстреливали их в упор из ракет. Шаттлы даже не делали противоракетных маневров и вообще никак не защищались от губительного огня.
Обнаглев, летчики для экономии ракет, расстреливали двигатели шаттлов из пушек, разбивая рулевые сопла вдребезги, отчего десантные челноки, беспорядочно вращаясь, сходили с курса, больше не представляя для завоевателей никакой опасности.
В итоге первая группа кораблей оказалась почти полностью уничтожена, и в лучшем случае к планете удалось пробиться двум десяткам шаттлов, но Роман сомневался, что им удастся благополучно сесть на планету и разгрузиться. Вслед за челноками в облака нырнули все те же истребители.
Гибель первой группы кораблей дала возможность остальным приблизиться к планете в других местах более плотно и начать десантирование, но и тут завязались бои, а точнее простой расстрел из орудий и торпед. Оуткасты стреляли довольно точно, как в тире.
– Что происходит? – тихо спросил лейтенант Камышов. – Почему ваши корабли не отвечают огнем на огонь? Ведь у вас же есть пушки, мало, но есть! Стреляйте же, черт возьми!
– Почему шаттлы никак не защищены? – добавил старшина Фрейндлих. – Почему не делают противоракетных маневров? Почему нет противоракетных средств пассивной защиты в виде тепловых, электромагнитных и прочих шашек? Почему нет стационарных огневых средств для активной защиты?
– Почему нет самолетов сопровождения? – обвинительно добавил уже сержант Галс. – Они хотя бы не дали так безнаказанно дурачиться вашим оппонентам. И половина из тех десантных шаттлов достигла бы своей цели, даже без вышеперечисленных средств защиты, просто пройдя по коридору, обеспеченному прикрытием. Вы даже не додумались повесить на корабли дополнительные броневые пластины…
– Что происходит, господин министр? – спросил Камышов. – Я, конечно, понимаю, вас полторы тысячи лет не тревожили войны, но архивы-то вы посмотреть могли? На худой конец, фильмы всякие… можно даже фантастические, там тоже хорошие идеи есть. Там наверняка обо всем этом сказано. Как бить, как защищаться.
– У нас не было времени подготовиться как следует, – стал оправдываться Пфайффер, словно на суде. – Мы сделали ставку на роботов, а не на средства доставки… мы просто не учли этот момент. Кто же знал?…
– Ну а почему пушки не стреляли? Неужели команда вся, как один, в штаны наделала? Ну, тогда поставили бы автоматику… я думаю, в четвертом тысячелетии такое возможно. Ведь так?
– Именно так. На тех кораблях нет ни единого человека, они полностью автономны и механизированы.
– Тогда в чем проблема? Или опять не учли этот момент?
– Именно… Это пушки против метеоритов. Никому в голову не пришло перенастроить их на стрельбу по кораблям. Поймите, мы мирные люди… мы просто в принципе не понимаем, что значит воевать. Это для нас огромный стресс… мы можем смотреть на это в прямом эфире лишь потому, что понимаем, на погибших кораблях просто груда штампованного железа и пластика, а не люди. Повторяю, мы надеялись прибыть в систему раньше оуткастов… – чуть не плача говорил министр.
На него было жалко смотреть.
– Ладно, об этом потом. Смотрим дальше. Будем надеяться, что на поверхности планеты дела будут обстоять не так плачевно.