Глава 4

– Я решила участвовать в конкурсе авторской песни, – сообщила я с улыбкой.

Рука Изабель зависла над пижамой.

Был вечер пятницы, и мы собирались смотреть у нее дома ужастики. Я со вчерашнего дня прокручивала в голове эту новость и вот теперь ее озвучила. А это означало, что мне придется довести дело до конца. И я это сделаю.

– Правда? – Голос подружки отдавал скептицизмом.

Я упала на ее большую кровать и вперила взгляд в постер Эйнштейна, который был приколот к потолку. Меня всегда интересовало, как Изабель могла спать, когда он вот так взирал на нее сверху? Мне, например, это давалось с трудом.

Но я все равно любила ночевать у Изабель. Она была единственным ребенком, так что ее дом для меня являлся оазисом спокойствия. Мы ужинали с ее родителями – сегодня вкусными домашними тамале с рисом и бобами, – затем поднимались в ее огромную комнату с собственным раскладным диваном, телевизором и мини-холодильником для диетической колы и мороженого.

– Думаешь, у меня не получится? – хмурясь, спросила я.

– Дело не в этом, Лил. Уверена, у тебя замечательные песни, – ответила Изабель, доставая из комода пижаму. – Но я бы сказала тебе это наверняка, если бы ты хоть одной поделилась со мной, своей лучшей подругой на всем белом свете.

Я застонала:

– Знаю. Прости. У меня еще нет законченных.

– Ты всегда так говоришь. Как ты собираешься участвовать в конкурсе, если даже со мной поделиться не можешь?

Я закрыла лицо руками:

– Не знаю.

Изабель присела ко мне на кровать:

– Прости. Лил, я знаю, что ты можешь это сделать. Тебе просто нужно поверить в себя.

– Спасибо, мам, – отмахнулась я.

– Не ерничай. Я пытаюсь тебе помочь.

Я убрала руки с лица и посмотрела на Изабель:

– Знаю.

– Расскажи мне о конкурсе, – попросила подружка.

Я приподнялась на локти:

– Он проводится институтом Гербергер.

Изабель ахнула, и ее темные глаза расширились.

– Вау. Это очень престижно, Лил!

Я кивнула и нервно потянула секущийся волосок.

– Знаю. Там приз пять тысяч долларов… конечно, было бы здорово его получить, но еще лучше получить трехнедельный курс лекций одного из профессоров.

Изабель улыбнулась:

– Это колоссально. Профессор ведь может помочь с приемом в университет, да?

Я кивнула. Я старалась особенно об этом не думать. Победа в этом конкурсе не только позволит мне оплатить колледж, что не могут себе позволить мои родители, но поможет поступить на музыкальное отделение, о чем я мечтала много лет.

– Дай же мне что-нибудь прочитать. Текст хотя бы одной песни… – Изабель показала на зелено-фиолетовый блокнот, который лежал на моей сумке на полу.

Меня накрыла волна смущения, и я пожала плечами:

– У меня есть парочка идей, но мне нужно их доработать. Я правда хочу с тобой поделиться, только не сейчас.

Подружка закатила глаза и встала, чтобы переодеться в пижаму:

– Трусиха.

Я бросила в нее своим носком и снова опустилась на кровать – перед глазами предстал постер. Она была права. Я была трусихой.

– Думаю, Эйнштейн меня осуждает.

– Возможно. Может, он посмотрел твой блокнот?

Я хихикнула и полезла в сумку за своей пижамой.

Изабель сменила тему:

– Один фильм или два? – Это был наш способ узнать, как долго мы собираемся не спать.

Я улыбнулась:

– Два. У нас впереди вся ночь.

* * *

Под утро зазвонил телефон, и я в дезориентации села на раскладном диване Изабель. Экран телевизора горел синим, а сквозь щели жалюзи сочился слабый утренний свет. Телефон перестал жужжать, а через десять секунд вновь ожил.

– Алло? – сонно ответила я.

– Лили. – Это был папа. – Сегодня у твоего брата последний футбольный матч. Ты говорила, что хочешь сходить на один. Это последняя возможность.

– Во сколько?

– В восемь. Через полчаса.

Я зевнула. Мы с Изабель не спали до трех ночи, но я попыталась взять себя в руки:

– Да, я хочу пойти.

– Хорошо, заберу тебя по пути через двадцать минут.

– Спасибо.

– Кто звонил? – простонала Изабель с кровати, после чего села. Ее обычно идеально завитые черные локоны плотно облепили голову.

Я попыталась укротить свои волосы, которые по утрам всегда больше походили на безумные кудри, чем на мягкие волны.

– Папа. Ложись спать. Мне надо бежать.

– Что? Почему? А как же блинчики?

– В следующий раз. Я забыла, что сегодня у Второго футбольный матч.

– Они у него постоянно.

– В этом году я еще ни на одном не была. Я обещала ему сходить.

С уже закрытыми глазами Изабель плюхнулась обратно на подушку:

– Ладно. Увидимся в понедельник.

Загрузка...