– Почему я должен тебе верить? – я встал у окна, чтобы видеть обоих пришельцев. Словам незнакомца я не поверил, и жалел, что не воспользовался случаем и не ушел, когда была возможность.
– Можно уложить его на диван? – вместо ответа спросил Густав, указывая на лежащего. – Это не первый удар по голове, который он получил сегодня, и я думаю, ему необходим отдых.
Я пожал плечами. Все случившееся выходило за рамки привычного мне мира, и я не знал, как реагировать. Ясно одно – они не от Деяна. А значит, расклад по-прежнему в мою пользу.
– Кто вы такие? – я задал вопрос и тут же внес уточнение. – Кто ты – я понял. А этот?
– Он называет себя некромантом. Волотом Новгородцем.
Густав подошел к человеку на полу, наклонился и подхватил его под мышки. Приподнял тело и осторожно потащил в комнату. Остановился на полпути и взглянул на меня.
– Поможешь?
– Нет! – я демонстративно наставил на него пистолет. – Ты не ответил на вопрос: кто вы такие?
– Я ответил, – просто сказал Густав и через минуту скрылся в спальне. Поражаясь такой наглости, я проследовал за ним. Остановился на пороге и молча наблюдал, как он укладывает товарища на кровать. Закончив, он повернулся ко мне.
– Если ты хочешь доказательств, попробуй выстрелить мне в сердце. Я не умру и не почувствую боли. Потом можем поговорить.
Похоже, он не шутил. Его лицо не выражало эмоций, а тело казалось застывшим и неуклюжим. Неподвижный взгляд только усиливал впечатление, что передо мной и вправду мертвец, а не живой человек. Но как это возможно?
– Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, – произнес Густав, и я вдруг понял, что в его фигуре мне кажется особенно странным. Он не двигал шеей – поворачивался всем корпусом, наклонялся, не опуская головы, все время сохраняя одно и то же неестественно ровное положение спины и плеч. Словно робот или манекен.
– Тебе страшно? – он задал вопрос, глядя в стену.
– Нет.
– Больно?
– Нет.
– Ты удивлен, взволнован или в отчаянии?
– Нет, – я понял к чему он клонит, но не спешил соглашаться с нелицеприятным выводом.
– Я знаю, что ты ничего не чувствуешь. Так же, как и я. Мы нашли тебя в лесу. Мертвого.
– И зачем я вам понадобился?
– Мы ехали пополнить мою силу. Но нашли тебя.
– Понятно, – сказал я, хотя, разумеется, ничего не понял. Но этот разговор был настолько иррационален и сюрреалистичен, что мне требовалась передышка. Еще недавно я считал себя избранным, необыкновенным, а оказался просто игрушкой в чужих руках. Впрочем, уже не в первый раз.
Я опустил пистолет и вернулся на кухню. Мыслей не было, только глухая, беспросветная темнота внутри. Я сел за стол и закрыл глаза. Представил собственные похороны. Гроб опускается все ниже, и вместе со светом пропадают звуки. Становится тихо. Я лежу в могиле, и черви жрут мою плоть.
– Ты привыкнешь, – раздался над головой голос Густава. Я настолько углубился в свои мысли, что не заметил, как он подошел.
– Не сомневаюсь, – ответил я, и в памяти всплыли первые дни у Деяна. Как меня выворачивало от необходимости улыбаться ублюдкам и негодяям, которых тот собирал вокруг себя. Тогда я тоже привык, но это стоило мне семьи, карьеры, друзей. Что потребуется отдать на этот раз?
Я подошел к раковине, сложил в пакет пальцы Заславского. Скрутил тугой сверток и убрал в морозилку. Надо убираться отсюда, пока этот некромант не очнулся. Уверен, он пришел не просто так. И, раз вычислил мое убежище, значит, следил за мной. Нужно выяснить как? И избавиться от устройства слежения.
– Как вы меня нашли? – спросил я у неподвижно стоящего посреди кухни Густава. Странный тип. Он что, не понимает, как выглядит? Хоть бы притворился живым.
– Волот видел следы Потока, которые ты излучаешь. И шел по ним.
– Какого Потока?
– Что-то сродни жизненной силе, которой он наполняет нас, чтобы мы могли помогать ему. Волот объяснит.
«Спасибо, не надо. Лучше я пойду к черту», – подумал я и сделал шаг в сторону двери. Интересно, он даст мне пройти?
– Волот все равно тебя найдет, – Густав верно истолковал мое движение, но продолжал стоять словно каменное изваяние.
– Посмотрим, – я отступил еще на два шага. Если уйду сейчас, то хотя бы выиграю время. А тот, кто выиграл время, – тот выиграл все. Никогда бы не подумал, что стану цитировать Деяна.
Я прошел мимо Густава, не спуская с него глаз и продолжая держать на мушке. Возможно, пистолет и не остановит мертвеца, но этот мнимый барьер создавал видимость, что я контролирую ситуацию. Внезапно меня охватило странное чувство – будто вокруг тела закружился горячий вихрь. Первые секунды ощущение было приятным, но затем в середине груди начала разрастаться дыра. Ледяная, колючая и невыносимо тяжелая. Она заполнила грудную клетку, перетекла на живот и спину, подобралась к плечам. Я попытался дойти до двери, но ноги больше не слушались. Пустота пожирала меня изнутри, отбирала жизнь, высасывала душу. Я упал на пол в прихожей, перед глазами застыла картинка – угол стены и коричневый потертый плинтус. Я не мог пошевелить ни головой, ни руками и не видел, что происходило за спиной. Спустя несколько секунд мягкий хрипловатый голос произнес:
– Спасибо за заботу, Густав.
Некромант, дьявол его побери. Что он сделал со мной?
Над головой нависло лицо – я не мог разглядеть его черт из-за положения головы и видел только силуэт склонившегося надо мной человека. Какое-то время он разглядывал меня, а потом задал вопрос:
– Ты всегда встречаешь гостей ударом по голове? Как-то негостеприимно, не находишь?
Силуэт исчез, я услышал удаляющиеся шаги. Он прошел в кухню и заговорил с Густавом.
– Посади его на стул, так, чтобы он мог меня видеть. Сходи в магазин – купи одноразовую посуду, овощей, мяса и сладостей. И в аптеку – мне нужны йод, пластырь и обезболивающее. А мы пока потолкуем.
Картинка перед глазами задвигалась, и я понял, что мертвец тащит мое тело по полу. На кухне Густав одним рывком поднял меня и усадил за стол. Я оказался лицом к лицу с некромантом и получил возможность хорошенько его рассмотреть. Светлые волосы с едва заметной проседью, прямой нос, голубые глаза. Из глубокой ссадины на лбу сочилась кровь. Я отметил, что не припомню, видел ли когда-нибудь более чистый славянский типаж. А может, так казалось по контрасту с привычной смуглостью Црвени.
Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, затем некромант отвел глаза.
– Что же мне с тобой делать? – тихо спросил он, потирая переносицу. Опустил голову и застыл, разглядывая узорный рисунок на дешевом линолеуме.
Разумеется, я ничего не ответил. Сидел, словно парализованный, и не многим отличался от разумного столба. Не испытывал ни страха, ни тревоги. Просто ждал, когда он начнет говорить. Все что я мог – попытаться просчитать ситуацию и возможный предмет беседы. В прошлом мне уже доводилось сидеть напротив любителя задавать вопросы, правда, тогда я не был зафиксирован так надежно – меня просто привязали к стулу. Вот тогда было страшно до тошноты. А потом стало еще и очень больно. И спасло меня лишь умение правдоподобно врать. Может, и на этот раз прокатит.
Минуты шли, но некромант не спешил начинать разговор. То ли специально тянул время, то ли вправду не мог определиться, нужен я ему или нет. Он немного сместился с доступной мне точки обзора, и теперь я видел лишь его плечо, часть кухонного окна, холодильник и дверцу навесного шкафа. Я представил, что сижу здесь день, неделю, месяц. Вспомнил победную ухмылку Црвени. Черт, угораздило же меня влипнуть.
Наконец он заговорил:
– Я вернул тебе часть Потока. Совсем немного, так что не делай резких движений. И первое, что я хочу сказать, – тебя убил не я.
– Знаю.
– О, ты помнишь свои последние часы. А остальное? Сколько ты помнишь вообще?
– Достаточно, – слова давались легко, но звучали тихо. Я не чувствовал движений губ и языка и по-прежнему не мог пошевелиться.
Некромант вздохнул:
– Что ж, рад за тебя. Но твоя дальнейшая судьба зависит от того, насколько хорошо ты сможешь все забыть. Твоя жизнь закончилась. Ты мертв.
Да успокойся, чувак, я в курсе. Лучше расскажи, чего ты от меня хочешь?
Словно прочитав мои мысли, некромант перешел к делу:
– Я поднял тебя не из жалости. Мне нужен помощник. Я бы объяснил подробнее, но у меня раскалывается голова. Так что дождемся Густава.
– А если я откажусь? – я задал вопрос, хотя расклад был понятен.
– Я верну все на круги своя. Ты попадешь в ад на сутки позже, только и всего, – пожал плечами некромант. И больше не произнес ни слова до возвращения Густава.
Когда мертвец вошел с двумя огромными пакетами, я вздохнул с облегчением. Мысленно, конечно. Мне изрядно надоело это состояние думающего манекена, и я надеялся на продолжение разговора. Но некромант первым делом схватил лекарства. Прошел в ванную и застрял там надолго – Густав успел распихать продукты по полкам и снова застыть посреди кухни. Когда шум воды стих, послышался голос:
– Я посплю немного, а ты сделай что-нибудь поесть. Разбуди, когда будет готово.
Твою мать! Да сколько же мне еще здесь сидеть?!
Какое-то время я наблюдал, как мертвец нарезает хлеб, помидоры и сыр. Затем спросил:
– И как тебе в роли прислуги для некроманта?
– Обычно Волот сам готовит себе еду, – равнодушно ответил Густав. – Помощник выполняет другие задачи.
– И зачем ему второй? Один не справляешься?
– Ты будешь вместо меня.
– А ты?
– Я получу свободу.
– Умрешь?
– Я уже мертв.
Мда, информативно, ничего не скажешь. На кой ляд я поперся выяснять, кто пришел за мной? Сейчас был бы уже на складе.
По ощущениям прошел еще час, прежде чем некромант наконец появился в кухне. Уселся за стол, подвинул тарелку с бутербродами поближе к себе и весело произнес:
– Все-таки обезболивающее – лучшее изобретение двадцатого века. Выпил таблетку – и как рукой сняло. Ни морфий, ни опиум не сравнятся с ибупрофеном.
Опустошив тарелку, он обратился ко мне:
– Почему у тебя в морозилке пальцы?
Ох, дружочек, не совал бы ты нос не в свое дело.
– Это улика.
– Улика? Ты полицейский?
– Да.
– Что стало с их владельцем?
– Он не выжил.
– Его убил ты?
– Нет.
– Как тебя зовут?
– Ярослав Матвеев. В заднем кармане джинсов лежат документы.
– Мне не нужны документы, Ярослав, – некромант очень мягко, почти ласково произнес мое имя. – Я хочу убедиться, что тебе можно доверять. У тебя есть семья?
– Нет.
– Совсем никого? Родители? Братья? Сестры?
– Нет.
– Что ж, это неплохо. Так легче, когда никто не тянет назад, – он оглянулся на Густава, но тот не отреагировал.
– Меня зовут Владислав Новгородский, – минуту помолчав, представился некромант. – Ты можешь называть меня Владом.
– Или Волотом? – я повторил имя, которое называл Густав. Надеялся смутить некроманта, поймав на лжи, но он лишь улыбнулся.
– Последний раз я представлялся Волотом больше ста лет назад. Я назван так при рождении, но сейчас это имя устарело, и я выбрал созвучное. Влад – почти то же самое, что и Волот, но не вызывает вопросов. Поэтому тебе все же лучше называть меня Владом.
– Для чего тебе нужен помощник?
Некромант тяжело вздохнул.
– Несколько столетий назад… – он сделал паузу, словно сомневался, стоит ли отвечать: – Один человек сотворил большое зло. Я поклялся отомстить ему и с тех пор ищу его по всему свету. И мой путь порой бывает смертельно опасен. Чтобы не умножать зло и не подвергать опасности живых, я создаю себе помощников из мертвецов.
Я что, угодил в плохой фильм? Какие несколько столетий?
– Ты не человек?
– Почему? – вопрос, казалось, застал некроманта врасплох.
– Люди не живут так долго.
– А, ты об этом, – с облегчением улыбнулся он. – Нет, я человек. Такой же, как ты или Густав. Все дело в Потоке. Благодаря ему я старею намного медленнее, чем обычные люди.
Волот протянул руку и коснулся моего лба.
– Если обещаешь не делать глупостей – расскажу, как работает Поток.
И неожиданно для себя я кивнул. Шевельнув рукой, понял, что вновь обрел способность двигаться. И еле сдержался, чтобы сразу не вскочить на ноги. Повернул голову и увидел, что в дверном проеме стоит Густав. Значит, спокойно уйти мне не дадут.
– Поток наделяет тебя жизненной силой, – начал объяснять некромант. – Сохраняет твое тело, позволяет двигаться, видеть, слышать, думать. Поток есть основа всего сущего. Он в каждом живом организме: звере, человеке, растении, в самом крошечном насекомом, в мельчайшей бактерии. Я могу забрать часть Потока у любого из существ и передать другому.
– Но откуда у тебя эта сила?
Волот помрачнел.
– Когда-нибудь я расскажу тебе свою историю. Сейчас запомни одно – мертвое тело не способно восстанавливать Поток, как живое. Ты расходуешь силу на любое, самое незначительное действие. Если сбежишь от меня, в скором времени Поток иссякнет. Сначала ты потеряешь способность двигаться, затем перестанешь видеть и слышать. А вот мыслить сможешь еще довольно долго. Достаточно долго, чтобы я успел тебя найти.
Значит, теперь у меня появился поводок. Притом достаточно короткий.
– А если ты умрешь? Тебя ведь можно убить?
– Можно, – снова вздохнул некромант. – Но и в этом случае ты ничего не выиграешь. Израсходуешь весь Поток и будешь тихо гнить до тех пор, пока твой мозг окончательно не разложится. Ирония в том, – Волот почесал переносицу, – что энергия Потока будет защищать твой мозг от разложения как можно дольше. Годы, а может и десятилетия. Густав мог бы много рассказать о днях, проведенных наедине с собой, но мы не будем ворошить прошлое. Я тебе сам продемонстрирую.
– Не надо, – хотел сказать я, но не успел. Способность говорить снова исчезла, а вместе с ней померк свет. На меня словно опустили чугунный колпак, сквозь который не проникало ни единого звука. Что ж, некромант, ты ведешь грубую игру, но рано или поздно допустишь ошибку. У меня развито чувство времени, и я буду считать секунды, проведенные в этой тьме. И придет час, когда ты ответишь за каждую из них.