Впрочем, помимо нас этот момент приметили еще несколько человек из числа тех, кто стоял поближе к месту происшествия. Случившееся впечатлило их довольно сильно, это было заметно по встревоженным, а у кого-то, преимущественно у девушек, и испуганным выражениям лиц.
– Твою-то мать! – пробрало и мою спутницу – Что за хрень?
– Порядок должен быть! – Аристарх Лаврентьевич сдвинул брови и обвел нас грозным взором – Всегда и везде – в номерах, в коридорах, на кухне и, главное, в ваших головах. Нет его – постояльцы останутся недовольны. А случись такое, сразу последует что?
– Что? – пискнула совсем невысокая девушка с огромными голубыми глазами.
– Санкции последуют – хмуро ответил за седовласого спикера стоящий с противоположного от нас края светловолосый парень с внешностью хрестоматийного принца из женских фэнтези-романов – И мало нам не покажется.
– Не всем – указательный палец правой руки Анатолия Анатольевича подвигался влево-вправо – Как верно заметил управляющий, порядок должен быть, потому ответственность будут нести те, кто проявился. Какую именно – зависит от проступка. Да и в целом рекомендую сразу усвоить одно простое правило – все ваши поступки будут так или иначе оцениваться.
– Но – объективно – мигом добавил от себя его сосед – Не стоит думать, что мы прямо изверги какие-то, которые только и ждут как бы кого наказать. Хорошее в нас тоже есть. И много!
– Не стоит расхолаживать персонал с самого начала – вроде бы и учтиво, но достаточно непримиримо заявил суровый дед, должность которого для нас теперь окончательно определилась – Подобное крайне вредит делу. Плюс я сам хотел все им объяснить, от начала до конца. Понимаю – субординация, все остальное, но все же…
– Зато я ничего не понимаю! – не выдержав и даже всхлипнув, сообщила окружающим симпатичная высокая девушка, стоящая неподалеку от нас – Ни-че-го! Где мы? Кто вы? Почему я вдруг – персонал? Что вообще происходит?
– Вот и результат! – обличительно заявил управляющий, указав на особу, у которой, похоже, началась истерика, поскольку она начала топать ногами и трясти кулаками, срывающимся голосом требуя дать ей кому-то там позвонить, если все окружающие не хотят поиметь серьезнейшие проблемы – Вместо конструктивной беседы теперь приходится выслушивать подобные ариозы.
В принципе я с постепенно переходящей на визг особой, в чем-тобыл согласен. Ситуация на самом деле непонятная до крайности, тут запаниковать не сильно сложно. Нет, у меня подобного в мыслях не имелось, но вопросы – да, их хватало. Вышел за хлебушком, а вместо этого получил чужое имя, чужую внешность и статус персонала в до крайности странном месте – все в комплексе если не ошарашивало, то вводило в состояние крайнего недоумения.
Хотя пара версий у меня уже появилась, причем каждая из них мне очень, очень не нравилась. Как, впрочем, и то, что я снова оказался в чьем-то подчинении, причем помимо моей собственной воли. Только-только воздух свободы вдохнул и осознал, что никому ничего больше не должен, и тут нате, получите и распишитесь. И ладно бы что-то по моему прежнему профилю было, тогда ладно. Нет, я никогда с презрением или предубеждением не относился к обслуживающему персоналу, будь он торговый, клининговый или вот, гостиничный. Но не сильно мое это. Тут или особый склад характера должен быть, или очень невеселые личные обстоятельства.
Тем временем Аристарх Лаврентьевич подошел к совсем уж зашедшейся в рыданиях девушке, на бейджике которой красовалось имя «Алиса», еще немного послушал ее излияния на тему «доколе и почему», после достал из кармана жилета круглые массивные золотые часы и сообщил юноше, который, похоже, с истеричкой в паре состоял:
– Если она не успокоится через минуту, то вы лишитесь права участия в жеребьевке и последуете за опоздавшими.
Щелчок, крышка часов откидывается в сторону и помещение заполняет хрустальный перезвон. Видать, недешевые у старикана ходики, старинной работы, причем весьма тонкой.
– Давай заканчивай! – тряхнул за плечо несущую совсем уж что-то неразборчивое Алису юноша – Иначе вон в те двери пойдем! Не знаю, как ты, а мне неохота!
Пустое, девчонка знай продолжила изливать в пространство свое горе, ей уговоры напарника были по барабану.
Скорее всего, и эти двое отправились бы в темноту, которая совсем недавно поглотила незадачливых Алену и Антона, кабы не крепкая черноволосая особа, которая, привалившись плечом к колонне, наблюдала за происходящим. Я на нее почти сразу, как управляющий начал речь толкать, внимание обратил, поскольку ничего, кроме любопытства на ее лице не читалось. Ни испуга, ни удивления, ни непонимания, только живой интерес к происходящему. То ли она понимает, что за фигня тут творится, то ли у человека настолько авантюрный склад характера, что весь этот паноптикум она воспринимает лишь как крайне захватывающее приключение, выпавшее на ее долю. Я таких оторв встречал раньше, потому усвоил как «отче наш» – спать с ними можно и даже нужно, ибо любовницы они классные, но тем и стоит ограничиться. Какие-либо иные дела, особенно связанные с риском, с подобными дамами лучше не иметь, ибо подвести под монастырь они тебя могут только так. У них нет понятия «общие интересы», они всегда спешат за новыми эмоциями для себя, любимых, по этой причине устремления других людей, идущих рядом, для них вторичны, а то вовсе безразличны. Они про спутников, партнеров и напарников помнят ровно до той поры, пока их не отвлечет что-то более острое, адреналиновое, обещающее новые ощущения. Проще говоря, они всегда играют только на одной стороне – своей собственной.